Обречённые выжить

Никто не мог предположить, что такое может произойти... Чьи-то крики, казалось, заглушал громкий шёпот Эндрю над ухом рыжего. Это было прощание или что-то в этом роде? Джостен не смог разобрать ни единого слова из-за бешенно стучащего пульса в висках, будто его сердце беспрерывно каталось на американских горках. Но Нил знал, что Эндрю тоже сейчас страшно по тому, как сильно тот впился ногтями в ладонь парня, оставляя почти алые полумесяцы. В последние минуты своей жизни Нил лишь побольше набрал воздуха из кислородной маски, которые, как фильмах, падают из отсеков сверху в экстренных случаях. Страх завладел разумом Нила — так же, как если бы он сейчас встретился со своим ненавистным отцом. Джостен боялся умереть от руки Натана, боялся, что, если уцелеет, то Мясник обязательно достанет его. Парень готовился умереть только от сил породившего его монстра, но не знал, что всё произойдёт здесь и сейчас, в салоне этого грёбанного самолёта. Где-то сзади послышались прощальные шептания Лисов. Вороны же совсем затихли, готовясь к погибели с бледными лицами и дрожащими губами. Поэтому сейчас, заглянув в глаза, отливающие тягучей патокой, Нил прикрыл веки, не обратив внимание на сдавленное шипение Эндрю, который начал проклинать его за то, что он сдался. Но Нил готовился встретиться на том свете с матерью, которой ему так не хватало. Так вот какова оказалась его смерть? *** Несколькими часами ранее. Аэропорт Южной Каролины кишел кучей людей: приезжих с других стран и городов студентов, родственников, приехавших навестить своих близких, и просто толпами туристов, прилетевших полюбоваться красотами. Повсюду суета. Один из туристов, не поспевая за группой, задел Нила плечом и чуть не сбил с ног. Тот размял затёкшее и теперь уже ушибленное место, на котором точно будет синяк. Но Нила сейчас больше волновал тот факт, что на этот рейс посадка будет происходить и в присутствии Воронов. (О, да. Вы не ослышались). На этом самолёте будут лететь две самые враждующие между собой команды, и остаётся надеяться, что Нил не вспомнит уроки Лолы о том, как пользоваться ножами, чтобы прирезать Рико. Естественно, обе команды не были в восторге от такого расклада событий, но деваться некуда — все свободные места выкупил университет Эдгара Аллана, а думать о следующем рейсе и вовсе глупо. Проходя через все возможные сканеры после кучи своих соперников, которые словно сбежали с кастинга какого-то готического фильма, Лисы наконец-то добрались до зала ожидания. Чёрная дыра поглотила часть сидений. — О, боже, — вздохнул Хэммик. — Скажите им, что чёрный стройнит только до сорок восьмого размера, и дальше он уже ничем не поможет! — Не мешай им оплакивать свои мозги, Ники, — сказала Элисон, просматривая ленту рекомендаций интернет-магазина в телефоне. — Давайте лучше пойдем в закусочную? — предложил бодрый Мэтт. Вся команда, не сговариваясь, направилась в противоположную от Воронов сторону. Они просидели в заведении весь отведённый час, болтая на различные темы, и Нил не помнил, в какой именно момент старшекурсники успели снова завести очередной спор со ставками, пока они садились в самолёт. Нехорошее предчувствие сопровождало Нила вплоть до взлёта. Под ложечкой засосало. Что-то точно должно было произойти. Благодаря долгим годам в бегах и своей параноидальной матери Нил легко мог распознать крадущуюся опасность. Не в силах избавиться от этого чувства, парень решил заострить своё внимание на сидящем рядом Эндрю и начать отвлекать различными действенными способами. Казалось, что это в какой-то степени помогает. Самого же Нила до сих пор посещали нежелательные воспоминания после каникул в Эверморе, а шрамы, оставленные Рико, начинали неприятно ныть. Теперь самолёты стали и его фобией тоже — в некотором роде. Но Нил вспоминал Мэри, которая всегда пресекала любые слабые, по её словам, чувства. «Чтобы достичь совершенства нужно побороть страхи. Убить в себе себя, Абрам» — говорила она. Солнце, виднеющееся из иллюминатора, уже было близко к тому, чтобы утопиться за горизонтом. И почему-то вместе с ним тревога Джостена не исчезла. *** В первые минуты, когда Нил понял, что всё-таки жив, он почувствовал металлический привкус во рту и обезвоживание. Ресницы будто бы заклеили на суперклей. — Нил, — позвавший его хриплый голос Нил различил бы даже из тысячи. Хотелось бы ответить, но Нилу не удавалось разлепить хотя бы веки. Знакомые обеспокоенные голоса зазвучали где-то поблизости, но для парня были слышны отдалённо — слух явно ещё не пришёл в норму, но обрывки всё же долетали до юноши. — Нил, — в этот раз голос Эндрю надломился, Нил слабо ощущал холодные пальцы у себя на шее. Нил мысленно проклинал себя. Мать, увидя его сейчас таким беспомощным, точно избила бы до полусмерти. Но не убила, иначе бы она лишилась всего смысла своего побега — Мэри никогда не любила собственного сына. Она лишь использовала его, чтобы насолить своему мужу, для которого Джостен был своеобразной, но очень значимой уплатой долга. Нил до сих пор помнит тот самый первый день, когда он чуть не оказался под каблуком у самого Рико Морияма, помнит, как предвзято на него тогда смотрел тренер Тецудзи. Но сейчас это всё неважно. Что на самом деле было важно, так это то, чтобы собрать все силы и открыть, чёрт возьми, глаза. Когда Джостену это всё же удалось, послышались облегчённые вздохи и, как показалось, плечи Миньярда теперь не были так напряжены. Внимание Нила было приковано лишь к вратарю, оглядывающего его с ног до головы и оценивающего повреждения. Эндрю нехило приложился бровью и щекой при падении, ссадины украшали его руки, а чёрные повязки были порваны в некоторых местах. Они встретились глазами. У Нила пробежали мурашки по спине от этого прожигающего насквозь взгляда тёмно-паточных глаз. И именно в этот момент он понял, что его лёгкие почти разрываются изнутри: он слишком долго не позволял себе дышать. Наконец желанный глоток воздуха попал в его лёгкие вместе с раздирающим горло кашлем. — Живой.. — выдохнул откуда-то появившийся Кевин. И вид у него был, мягко говоря, не очень: левая бровь рассечена, на шее красуется тёмно-фиолетовый синяк, а про бледность его лица, на котором зияли куча царапин, лучше и вовсе умолчать. Нил резко взглянул на столпившихся вокруг него сокомандников, и его лёгкие оледенели от ужаса, смотря на увечья друзей. Ники и Аарон были с разбитыми носами и губами, с похожими синяками на оголённых частях тела, Мэтт и Элисон были с расечёными лбами, а Дэн и Рене он никак не находил среди собравшихся. — Встать можешь? — Миньярд-который-ненормальный всё ещё сидел на корточках перед Джостеном. Кивок. И только после второй удачной, но сопровождающейся головокружением попытке встать Нил понял, что у него, возможно, было сотрясение и растяжение лодыжки, а по тому, как больно ему было дышать, осознал, что несколько рёбер всё же были сломаны. Бывало и хуже, подумал Нил. Когда они с матерью были в бегах, Джостен получал травмы серьёзнее. — Мэтт, где Дэн и Рене? — вопрос прозвучал не так громко, как предполагалось, но достаточно, чтобы услышать. — А я-то думал, что ты немой, — на лице Аарона читалось напряжение. Нил криво усмехнулся в ответ, но быстро вернул своё внимание высокому защитнику, который был встревожен и немного напуган. — Пошли помогать Воронам. По крайней мере, они с Кевином, тренером и Эбби единственные, кто сейчас на это настроен. И тут Нила осенило, когда он резко начал вертеть головой по сторонам и увидел обломки горящего самолёта, окружённые только множеством одиноких пальм. Они были на ёбаном острове... Они неизвестно насколько застряли на необитаемом острове с университетом Эдгара Аллана. Такое даже в фильмах было бы ужасно. В воздухе воняло гарью, ржавчиной, морским бризом и впитавшейся в песок кровью. Пытаясь вспомнить последние события, у Джостена разболелась голова. — Кто-нибудь знает, где мы вообще? Хотя бы какие-нибудь координаты? Взгляд невольно наткнулся на покалеченного Жана Моро, помогающего Рене. Вороны тоже приходили в себя после случившегося и пытались с остальными собрать остатки своих вещей. Удивлял тот факт, что они, кажется, всё-таки тоже люди. — Никто не знает. Да и телефоны у всех вряд ли уцелели. Нил прощупал сквозь джинсовую ткань очертания раскладушки. Раскрыл серый мобильный, но тот был с треснувшим экраном и, как всегда, полностью разряжен. Запихнул обратно в карман джинс. Чёрт. — Надеюсь, вы хотя бы собираетесь обрадовать меня смертью Рико? — не увидев никакой реакции, Нил с наигранной грустью сказал: — Нет? Какая жалость. — Какая жалость, что ты всё ещё жив, — послышался голос Морияма за спинами Лисов. Все резко обернулись. Эндрю, повернув голову в его сторону, яростно сверкнул глазами, но промолчал, видимо, зная, что может сорваться и ненароком воспользоваться своими ножами. — О, вспомнишь солнце — вот и лучик, — в карманах джинсов Нил сжал руки в кулаки. — Как же приятно слышать, что твоё остроумие не пострадало. Все напряглись, ожидая дальнейших развитий событий. — Как же приятно было бы раскрасить тебе лицо прямо сейчас, — ухмылка натянула уголки губ Нила. Рико не заставил ждать с ответом: — Как думаешь, что будет, когда твой отец узнает, где ты скрывался всё это время, а? Натаниэль? — ядовитая усмешка расцвела на его лице. Несмотря на разговор нападающих Лисов после банкета, Кевин всё равно стал похож на приведение — скорее, от досады. А сердце Нила пропустило несколько — пять-семь-десять? — ударов. Страх с детства прижился в венах Джостена, но сейчас, когда на кону было поставлено слишком много жизней, всё стало иначе. Колени готовы были подкоситься, а разум набатом кричал: «Беги, беги, беги!». Но ему некуда бежать. Разве что, утопиться в океане, бьющем волнами о берег. Смерть подкралась на несколько чудовищных шагов ближе и готовилась поставить шах и мат. Но ведь мне не привыкать к его топору, поспешил успокоить себя Нил. Жуткие воспоминания врезались в память: окровавленные куски человеческого мяса, валяющиеся по всему отцовскому подвалу, воздух, пропитавшийся железом, стены и пол, которые всегда были в брызгах крови. Нил был слишком юным, когда его ломала жизнь. Когда его ночи сопровождались влажными хрустом костей и криками из подвала, а сон — горькими воспоминаниями о ножах Лолы. Когда пожеланиями матери на ночь были шептания о том, что он никогда не должен никому доверять, всегда быть послушным ей. Всего было слишком много, когда в один день мальчик не выдержал и зарезал брата Малькольм столовым ножом. В тот день он осознал, каково это — оправдать фамилию Веснински и стать убийцей. И всю ту тёмную ночь морщинистые от ожогов руки Лолы мучали его, заставляя давиться криком. Тогда он запер дверь на море замков для своей кровожадной личности, называемой Натаниэлем, и умирал молча. Насколько помнил, в последний раз Нил чувствовал близость металла перед своим десятилетием, когда Мясник не на шутку разозлился и стены с удовольствием пожирали и его кровь. Свежую. Сладкую. Тогда Нил думал, что Натан действительно расчленит его — длиннющий шрам от левого плеча до живота иногда до сих пор отзывается фантомной болью. Когда Нил-Натаниэль заметил движение руки Эндрю, тянущейся к повязке, то понял, что Миньярд, вероятно, расспросит его потом о том, что же за слова так ввели его в ступор. Не став затягивать с колким ответом, Абрам поспешил отыграться, по-птичьи склонив голову набок. — Не заставляй меня испробовать на тебе ножи, второй сын, — Рико побагровел от злости. — Поверь, пользоваться я ими умею получше тебя, — отчеканил на японском Джостен и скопировал лучшую холодную улыбку своего отца, чувствуя, как заболели напряжённые мышцы, и поспешил убраться подальше от уродливого «первого номера». Неважно куда, лишь бы не воспользоваться уроками ДиМачио по бою. И как же Нилу повезло, что на японском его имя звучит более-менее искажённо. Нил, благодаря своему быстрому запоминанию языков, успел выучить базовые знания японского за несколько часов до вылета. В кроссовки от быстрой ходьбы попадал песок, лодыжка горела. Нил не понимал, на кого он больше злился: на себя или на ублюдка Рико, но это не отменяло того факта, что он позволил себе вновь почувствовать свою слабость. — Нат, да постой ты! — послышался французский Кевина за спиной. Нил на пятках развернулся к Дэю: — Никогда не зови меня так! — прорычал на том же языке, ощущая, что сказал это достаточно резко, чтобы вызвать боль в боку из-за сломанных рёбер. — Да, прости. Нил? Ты как? — спросил Кевин, увидев, как второй нападающий пошатнулся. — В порядке, — сдавленно произнёс тот. Ложь. Воздух комковался где-то в горле, не достигая лёгких. Пульс медленно, но громко застучал в висках. Расспросы Кевина превращались в белый шум. И прежде чем мир вокруг окрасился в чёрный, Нила подхватили чьи-то руки.