Тетрадь с секретом

      Казутора тихо стонет, томным взглядом поглядывая на то, как Кейске игриво стягивает из себя футболку, оголяя пресс. Ханемия жадно рассматривает тело своего возлюбленного, неосознанно облизывая губы. Ему хочется не только смотреть, но и трогать. Только вот, черноволосый красавец явно любит издеваться над своей «жертвой», заводя все сильнее и не давая то, что так желает парень.       Чертов садист.       — Казутора, — сладко тянет Баджи, наклоняясь к лицу мальчишки и неспешно проведя кончиком пальца по пухленьким губкам, довольно хмыкает, — Ты был хорошим мальчиком?       — Да, — слегка усмехается Казутора, облизывая чужие пальцы и нагло смотря к карие глаза.       — Правда? — Кейске спускается второй рукой вниз, нащупывает застежку и слишком долго расстегивает джинсы, заставляя мальчишку невольно поерзать на месте, — Хорошему мальчику положена награда, не так ли?       Ханемия слегка прикусывает пальцы, прищуривая золотистые глаза. Ему тоже хочется подразнить своего любовника, но, увы, не в этот раз. Баджи на подобное действие скалится и сжимает упругое бедро, а после ощутимо шлёпает по нему, заставляя парня тихо вскрикнуть.       Кейске вынимает мокрые от слюны пальцы и проводит ими по шеи любовника, любовно рассматривая татуировку тигра. Казутора прикрывает глаза, наслаждаясь прикосновениями и тянет руку к черным волосам. Зарыться в них у него не получается, так как парень резко отстраняется, заставляя второго огорченно вздохнуть.       Баджи опускается вниз, разводит ноги мальчишки в стороны, поглаживая внутреннюю сторону бедра и смотря прямо в глаза своему партнеру. То, как карие глаза смотря в золотистые не описать простыми словами. Чего там только не было, но Ханемия читает в чужом взгляде лишь страсть, любовь, обожание и азарт. И это его заводит.       Кейске целует правое бедро, а после кусает и вновь целует. О, Господи, его клыки, которые любого сведут с ума лишь одним своим видом, додают незабываемые ощущение и распаляют необъяснимые чувства в груди. Казутора был просто без ума от них.       — Кейске, — тихо шепчет мальчишка, — Прошу, не тяни.       — Что же ты, — ухмыляется черноволосый красавец, намеренно не касаясь возбуждённого члена любовника, заставляя мучатся, — Мы ведь только начали, сладкий.       — Кейске, — прикусывает губу Казутора, прикрывая свои глаза, — Пожалуйста.       — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спрашивает Баджи в очередной раз кусая бедро, а пальчиками поднимаясь к паху, — Скажи мне, что ты хочешь, Тора.       — Я хочу почувствовать тебя, — тихо охает мальчишка, — В себе.       Баджи резко закрывает тетрадь с красными щеками смотря на стенку. Казутора рядом неловко кашляет, пытаясь переварить озвученную информацию.       — Ебать, — выдает капитан первого отряда, поглядывая на друга, — То есть, ахуеть.       — Боже, Чифую извращенец, — выдает Ханемия, прикрывая пылающие щеки, — Надо же было такое написать.       — Тц, тебе ли об этом говорить, — закатывает карие глаза молодой человек, — Это ты у нас обычно пошляк.       — Я, по крайней мере, не пишу развратные истории про своих друзей, — возмущенно выдохнул Казутора, поглядывая на злосчастную тетрадку, которую они нашли на столе Мацуно.       И на кой черт они только решили ее прочесть?       Баджи с Ханемией переглядываются между собой, собираясь с мыслями. Они пришли к заместителю первого отряда, чтобы вместе порубиться в приставку, но Чифую пришлось отойти по каким-то делам. Мацуно то отошел, не волнуясь о том, что в его комнате есть один очень наглый клыкастый придурок, который не может тупо усидеть на месте каких-то пять минут. Как итог, именно Кейске нашел эту тетрадочку, которая была аккуратно спрятанная под учебником японского языка.       После прочитанного, мальчишка явно пожалел о том, что вообще начал что-то искать в комнате друга.       — Это что выходит? — только и выдавливает из себя смущенный капитан первого отряда, — Чифую нас того? Ну, думает, что мы того?       — Баджи, — недовольно хмурится Казутора, отбирая несчастную тетрадку и тыкая пальчиком на надпись, — Название «БаджиТора форевер» тебя совсем не смущает?       — Ты мне сначала скажи, что это еще за «форевер» такой, — дуется черноволосый юноша, — И причем мы до него.       — О, Господи, — тихо стонет Ханемия, прикрывая глаза.       Баджи краснеет и отворачивается от друга, пытаясь вообще на него не смотреть. Второй мальчишка на это недоуменно косится, как бы спрашивая, какого черта? Только что же все нормально было, кроме того, что они нашли текстовую порнушку про себя.       — Блядь, ты можешь не стонать?       — Что? — фыркает бывший член Вальхаллы, — Только не говори, что ты представил все то, что описал Чифую.       — Ну, типа, — неловко отвечает Кейске, — А хули ты вообще такие звуки издаешь, извращенец?       Ханемия со всей силы бьет своего лучшего друга по голове тетрадкой, тот слегка обиженно сопит. К тому времени в комнату возвращается Чифую, что-то недовольно бубня себе под нос. Мацуно поднимает глаза на подростков и замечает одну маленькую, но очень важную деталь.       Его секретная тетрадь.       Златовласый так и застыл возле дверей, поглядывая на то, как парни серьезно смотрят на него. Черт, как он не додумался ее спрятать-то? Знал же, что эти двое зайдут.       — У меня только один вопрос, — серьезно произносит Казутора, — Почему это я снизу?       — Блядь, тебя только это волнует? — возмущенно пыхтит Баджи.       — На данный момент да, — кивает головой мальчишка, рассматривая неловко хихикающего Чифую, — Что скажешь, Чифую?       — А, ну, — Мацуно отводит взгляд в сторону, прикасаясь своим пальчиком к щеке и слегка почесывая ее, — Вы просто хорошо смотритесь вместе, да.       — И поэтому, — карие глаза сужаются, — Ты решил написать про нас порнуху на, — парень выхватывает тетрадку из чужих пальцев, — На 48 листов.       — 42, — неловко поправляет заместитель первого отряда, — Там еще не все списано.       — Что же, — кивает головой Казутора, вставая из своего места и приближаясь к златовласому, — Видимо, придется тебе новую тетрадь покупать.       Мацуно жмурится, ожидая получить заслуженный удар в лицо, но вместо этого его шеи касаются чужие мокрые губы. Голубоглазый удивленно уставился на друга, который хитро прищурился в ответ, наблюдая за реакцией юнца.       — Ч-чего?       — Будешь писать новую историю, — ухмыляется Ханемия, касаясь своими губами чужого ушка, — Только, на этот раз, не только про нас с Баджи, но и про себя.       — А чтобы у тебя было больше материала, — сзади возникает Кейске, прижимая Мацуно к своей груди и шепча в другое ушко, — Мы с Торой покажем все тебе на практике.       Кажется, Чифую конкретно влип.