Ёе глаза...

Слишком ярко. Слишком много света. Молодой мужчина оглядывал пространство, которое постепенно заполнялось звуками, цветами, запахами. Он не мог вспомнить ни как его зовут, ни как он здесь оказался. Да и где это – здесь? Окружающее было нечетким и как будто пульсировало вокруг него. - Здравствуй! Мужчина оглянулся и никого не увидел. - Ты не сможешь увидеть, пока не представишь меня. Подумай, как бы я мог выглядеть. Здесь всё зависит только от тебя. Постепенно из пустоты возникал старец. Добрый, открытый взгляд, мягкая улыбка, абсолютно белые волосы и балахон, скрывающий фигуру. - Эх, вы все меня так и представляете. Ну что ж, Даниэль, пришло время всё вспомнить. После этих слов молодой человек пошатнулся. Мысли врывались в его мозг, обгоняя друг друга. Матушка, каждое утро угощающая его стаканом молока, отец, учивший его держаться в седле, и Она. Лица мелькали в его голове, но Она затмевала каждое. Реджина. Его Реджина. Старец заметил, как за спиной прибывшего появлялась зеленая трава, конюшня, и одиноко стоящий дуб посреди бескрайнего поля. Небо наливалось красками над их головами. Даниэль обернулся. Он узнал это место. Оно всегда дарило ему радость. Именно там он встречал Ее. Мужчина побежал к строению, но переступив порог, замер. Перед глазами раскрывалась картина его смерти. Как он мог умереть у нее на руках? Как он мог причинить ей такую боль? - Случилось то, что должно было случиться. Она должна пойти дальше, найти в себе силы преодолеть это. А ты заслужил покой. Здесь всё будет только так, как ты захочешь. Посмотри на них. Старец указал рукой в сторону – там, сквозь туман, виднелся остров, зависший в воздухе. Незнакомые Даниэлю мужчина с женщиной, не замечая границ и нереальности происходящего, шли по тропинке от дома к берегу реки. - В этом доме они прожили 20 лет своей жизни. И именно этот дом стал их пристанищем. Оглянись вокруг. Здесь всё так, как каждый желает для себя. Даниэль не мог поверить своим глазам – огромные пласты земли висели в воздухе. На каждом из них была своя жизнь – кто-то сидел в траве с книжкой, кто-то с берега наслаждался красотой океана. Он сам находился на таком же острове, только весь его мир составляли конюшня и дуб. Даниэль зажмурился, затем открыл глаза. Ничего не происходило. - Она не появится здесь. Ее время еще не пришло. Всё зависит от того, какой путь она выберет. И ты не в силах что-либо сделать. Ты можешь только ждать. Мужчина опустился на колени. Его спутник, нахмурившись, наблюдал за тем, как темнело небо, и усиливался ветер. - Пришло время мне оставить тебя наедине со своими мыслями. Если понадоблюсь, просто подумай обо мне. *** Проходили дни, однако душа не чувствовала обещанного покоя. Наоборот, с каждым днем ему становилось всё хуже, в небе над головой не было ни одного светлого пятнышка. Он чувствовал что-то необъяснимое - несколько раз его душа срывалась вниз, но ее каждый раз как будто что-то останавливало. И он ощущал Ее боль. Каждый день до неба долетали ее молитвы, каждый день он ловил отголоски ее горечи, терзаний, слабости, а затем всепоглощающей ярости. И где-то на окраине ощущений оставалось чувство вины – она считала себя виноватой в смерти любимого и наказывала себя за свою ошибку, лишаясь матери, дочери, обрекая себя на жизнь в одиночестве, не думая о возможности начать всё заново. - Я не могу без нее! – Даниель упал на то место, где душа покинула тело. - Она выбрала неверный путь.– Старец появился в дверях конюшни. –И ей не будет здесь места… -Тогда и меня здесь не будет! -Ты – самая неспокойная душа в Раю. Твои родители уже долгое время пытаются встретиться с тобой, но ты их просто не пускаешь в свой мир. Так нельзя, Даниель. Отпусти ее. -Не могу… И она меня не отпустит, я верю… Помоги мне! Мой Рай – рядом с ней. Через несколько минут напряженного молчания за спиной старца возник ручей. -Загляни в воду. Мужчина подошел к ручью, но не увидел своего отражения. Он увидел ее. Она стояла на обрыве и задумчиво смотрела вдаль, прижимая к губам подаренное им кольцо. Даниель приблизился к возникшей картинке – она совсем не изменилась, такая же красивая, хрупкая, любимая… -Реджина! Девушка в отражении испуганно обернулась назад. Никого не заметив, она отошла от края обрыва и двинулась в сторону замка. -Она меня услышала? -Вода – лучший проводник. Самая большая магия заключена именно в ней. Она не услышала, скорее почувствовала тебя. Но предупреждаю, не увлекайся. Это может свести ее с ума. Последние слова Даниель не воспринял, впервые за долгое время наблюдая за любимой. *** Реджина Миллс ненавидела свою жизнь. Ненавидела свою властную мать. Ненавидела свою глупую падчерицу. Ненавидела своего нежеланного мужа. Временами ненавидела своего слабовольного отца. И ненавидела себя за то, что убила Даниеля. Она знала, чем может закончиться эта история. И всё равно была слишком эгоистичной, чтобы вовремя остановиться. Она с детства привыкла не иметь привязанностей, привыкла лишать себя всего в угоду матери, привыкла быть жертвой. А сейчас стала убийцей. И всё из-за Белоснежки. Каждый Божий день она повторяла себе - виновата Белоснежка. И только ложась спать, желая покоя любимой душе, она признавала, что Белоснежка всего лишь маленькая глупая девочка. Реджина не должна была пускать Даниеля в свою жизнь. Потому что жизни у нее не было. Однажды, сидя у обрыва реки, она услышала шепот и ощутила близость любимого. Она была уверена в том, что это ей не показалось. Реджина забыла о падчерице, которая еще не отошла после смерти отца, забыла о собственном родителе. Все ее мысли занимала навязчивая идея, что она может вернуть Даниеля. Ее мать была ведьмой, значит и в ней есть магия! Прочитав все книги матери, обратившись к Румпельштильцхену, Франкенштейну и Безумному Шляпнику, она верила в то, что всё получится. Потому что с некоторых пор она начала постоянно чувствовать его присутствие. Даниель, всё время проводивший у ручья, замечал ее сумасшествие, знал, что она не сможет его вернуть – во время проводимых этим доктором операций, его тело не притягивало к себе душу, оставаясь пустой оболочкой. Но он не мог остановиться. Если раньше их любовь была нежной и трепетной, то сейчас оба попали в какую-то зависимость друг от друга. Его незримое присутствие сводило ее с ума, вызывало злость, что не может его увидеть, будило ненависть к окружающим, заставляя смеяться в лицо каждому, кто говорил ей о любви, покрывая ее сердце черной коркой. Даниель чувствовал ее эмоции, перенимал их, становился жестче, безумнее от того, что не может ничего изменить. Его остров опускался всё ниже. Старец больше не приходил к нему. *** Душа ликовала в момент свершения проклятия. Мужчина сам уже ждал этой мести. Всё, лишь бы его Королева была счастлива. Он улыбался вместе с ней, когда наблюдал однообразное существование Мэри-Маргарет, лишенную любви и семьи. Он смеялся вместе с ней, видя как родные люди проходят мимо, не узнавая друг друга. Он хмурился вместе с ней, понимая, что она сама стала жертвой магии. Он презирал сам себя, что теперь кто-то другой касался ее тела. И он любил ее с каждым днем всё больше, когда она убаюкивала младенца по имени Генри. Это была связь двух больных душ, одна из которых всё еще находилась на земле. Появление Эммы Свон что-то изменило в его Реджине. Может быть, это было связано с тем, что она боялась потерять своего сына. Но она начала забывать Даниеля. Он видел в ее мыслях только сына и эту блондинку. Это бесило его еще больше. Его ярость вырывалась с небес, и в такие моменты Миллс снова становилась Злой Королевой, принимая всё в себя. В эти минуты его остров вовсе опускался на грешную землю, но он так и не мог переступить границу. Он видел всё, что она делала. Он видел, как черная оболочка ее сердца дала трещину. Видел, что она хочет свернуть с пути, ведущего в ад. Но он уже не мог радоваться за нее. Она должна любить только его! Она должна мстить за него! В тот день, когда Реджине и доктору Вейлу удалось вдохнуть жизнь в тело Даниеля, обозленная душа ворвалась в привычную оболочку. Даниель хотел найти Реджину из забрать ее с собой. Конюшня. Реджина! Он сомкнул руки на ее шее, чувствуя, как жизнь медленно покидает безвольное тело. Душу внутри трясло от предвкушения вечности с возлюбленной. Даниель посмотрел в ее глаза. Она плакала. Почему она плачет? Сущности вдруг стало некомфортно, больно находиться в этом теле. Руки, сжимавшее ее горло, начали гореть. Он понял, в какое чудовище превратился. Пора закончить их общее сумасшествие. Даниель разжал руки. Ему так хотелось стереть слезы с ее лица, но он боялся, что не справится с этим телом. -Реджина… Отпусти… Я не могу здесь находиться… Ты… Ты должна идти дальше… Ты должна полюбить… Миллс не могла унять слезы. Она снова теряла свою любовь. Она не узнавала его яростного, с хищным взглядом, но она готова была принять даже такого. Когда он отпустил ее и заговорил, она терялась в знакомых интонациях, в теплых глазах любимого. Горечь наполняла ее существо. Он уйдет. Он сейчас уйдет. Потому что она его отпустит. Перестанет звать его по ночам. Перестанет с глупой надеждой искать его черты в сыне. Примет, наконец, его смерть. Он исчез… Сил не оставалось, чтобы просто держаться на ногах. Она скатилась на пол. Было больно. Но теперь она точно знала, что со временем эта боль утихнет. *** Слишком ярко. Слишком много света. Молодой мужчина оглядывал пространство, которое постепенно заполнялось звуками, цветами, запахами. Его остров снова оказался среди облаков. Над головой светило солнце. Рядом с конюшней и дубом появился родительский дом. Мать с отцом с улыбками встречали его на крыльце. Он всё помнил. Каждую минуту своей жизни, смерти, ярости, покоя. И он отпустил, зная, что дождется Ее. И они всегда будут вместе.