Точка соприкосновения. Лист и Песок.

Хината улыбается. Старой замученной улыбкой настоящего психопата, но кто бы сказал, что она не искренна. Наоборот, искренности в ней всегда было слишком много, она резала и вынуждала людей держаться на расстоянии. Ей бы печалиться факту одиночества и ненужности, жаль даже, что все равно. Но так было не всегда. Семья уверена: Хината не помнит, что привело к ее помешательству. Что стало спусковым крючком для спящего монстра внутри. Но она помнит, такое забыть невозможно. Те страх, ужас, обреченность, сковавшие тело, парализующие мышцы, просто врослись в саму ее сущность. Это не стряхнуть с усмешкой, привычной для ее лица, не закопать в стремительном круговороте лет. Чужое липкое сознание, вторгшееся в маленький укромный мир и разрушившее его до основания. И единственный лучик света, за которым можно слепо следовать и не бояться разрушить себя, привязываясь к остальным. Жизнь стала проще, когда в ее центре встала одна личность. Наруто никогда особо не любила Хинату. Та это чувствовала, знала, но не особо волновалась по этому поводу. Социопату не важно, что чувствует объект его привязанности, главное, жив и рядом. А что с этой Наруто может сделаться, когда вокруг нее столько защитников? Хинате даже напрягаться не стоит. Еще у Наруто забавные братья, что старший, что младший. С Даичи ее познакомил отец спустя год после того, как стал ясен ее диагноз. Кучке людей, объединенных с ней одной кровью, требовались гарантии, что их дочь не станет источником неприятностей. Нужен был кто-то для Хинаты незнакомый, чтобы девочка не могла как-либо воздействовать на него, используя общие воспоминания. Кто-то, достаточно хладнокровный для такой работы. — Вы мой телохранитель? — смущенно потупившись, спросила маленькая Хьюга. Мальчик, ненамного старше нее, но уже получивший доверие ее отца, смотрел в ее глаза и молчал. У него не было приказа контактировать с объектом, а если приказа нет, значит утруждать себя общением с принцессой он не будет. Хината расстроенно потупилась, когда Даичи поклонился главе клана и исчез. Она знала, что он наблюдает за ней. Намиказе стал ее тенью. Хината видела его только тогда, когда ей угрожала опасность (вроде хулиганов, стада взбесившихся кабанов или шального куная). — Почему ты меня игнорируешь? — склонив голову в деланном любопытстве, наконец, спросила десятилетняя Хината. Стоящий к ней спиной мальчик в этот момент заламывал руку нерадивому генину, захотевшему отомстить девочке за ее гениального брата. С воплями о том, что они встретятся, генин убежал, оставляя юного АНБУ со своей подопечной. Намиказе тихо вздохнул: это задание уже начинало его утомлять. Из-за Хьюги Хинаты его не пускали на боевые миссии, он просто безвылазно прописался в деревне, бегая за шальной девчонкой и вытаскивая из передряг. А их было много благодаря безбашенности Хьюги. Вроде выглядит, как ангелочек, но Даичи видел гниль, скрывающуюся за белой кожей. Более всего его пугало отношение малолетней психопатки к его сестренке; какой бы заносчивой Наруто временами не была, она его маленькое сокровище, так же как и Хидеки. Он, как старший брат, обязан заботиться об их благополучии. Но как это сделать, если рядом с Наруто ошивается бомба замедленного действия? — Хотел бы проигнорировать. — Но ты не разговаривал со мной до этого дня! Даичи хмыкнул. А на следующий день Хиаши-сан попросил его попробовать наладить контакт. С Карюу у Хинаты было некое подобие вражды. Некое — потому что для девочки люди кроме Наруто не были личностями, а враждовала она с ним по причине, что это весело. Этот ребенок такой смешной в своих попытках выглядеть круто, что девочка выбрала его своей грушей для битья. А когда они попали в одну команду, мальчику стало ой как нелегко. Тадаши Хинату не интересовал. Очередной подкаблучник ее Наруто, так, мелкий слизень. Но Хината начала понимать, что правда ненавидит Карюу. Ей хотелось выколоть его бесстыжие глаза, когда он пялился на Наруто, оторвать руки, стоило случаться редким объятиям близнецов, располосовать, растерзать. Останавливал факт, что ее изменившаяся Нару не переживет смерти близнеца. Хината чувствовала в ней странную надломленность, будто малейшее потрясение сломает ее. Играть со сломанной игрушкой скучно, но не смертельно, беспокоило другое: Наруто в этом случае могли изолировать от нее. Но это все лирика. Когда заказчиком миссии, на которую их команду отправили с командой Наруто, пришел мужчина, прошлой ночью лично ею убитый и сожженный далеко за пределами Конохи, Хината почувствовала азарт. Приятное ощущение. Чем ей не угодил мирный строитель? Она просто решила прогуляться, надоело чувствовать себя заключенной в стенах деревни, а мужчина слишком вонял алкоголем и надоедал. Его кровь была мерзкой на вкус, Хьюге пришлось долго отмывать в речке, прежде чем вернуться в Коноху. Славно, что отец закрывает глаза на ее выходки, даже Намиказе, с выпуском дочери из Академии, был освобожден от своей миссии. Однако она так и не узнала, для чего эта парочка из Тумана инсценировала задание для их команд. Если бы этот Тадзуна был жив, они бы все равно напали? Для чего? Интересно, когда игра не всегда по твоим правилам, но, право слово, неизвестность уже надоедала. Хината никогда не отличалась особенным терпением. Хараки Юки, эта милая сестренка того паренька, Хината не помнила его имени, такая забавная. Хьюга только хотела поговорить с ней, пока все остальные суетятся в пылу битвы. Подумаешь, Кьюби возродился, это не значит, что нужно нелепо заикаться на вопросы Хинаты. Что, нельзя ответить более членораздельно? — Эй, девчонка, ты меня слушаешь вообще? Хараки перевела на нее испуганный взгляд и отшатнулась, падая наземь. Ее взгляд снова был прикован к беснующемуся демону позади девочки. Воистину, эти коноховцы какие-то сумасшедшие! Их биджу освобождается прямо посреди деревни, а генины разгуливают с таким видом, будто такое каждую неделю происходит. По пятницам. После обеда, ага. — Я с тобой разговариваю, детка, — Хьюга больно цепляет Юки за подбородок, грубо мотая ее голову в сторону. Она несколько увлекается, едва не вывихивая девочке челюсть, потому что ей понравилось дергать Хараки туда-сюда. — Ч-что… что тебе нужно?! — Глухая? Я же спросила, — Хината вздыхает, печально скрещивая руки на груди. — Что ты о своем братце знаешь? Ну, он такой высокий, стремный немного, волосы длинные, лицо как у девочки, да и манеры. Владеет Хьетоном. Хараки округляет глаза, не понимая, о ком она говорит. — Я одна в семье! — Чего врешь? Он твоя полная копия. Ну… был. — Так он жив или мертв?! — Да неважно уже. Просто ответь, сложно что ли. Будто раздеться прошу. Юки краснеет, недовольно отворачиваясь, но Хьюга резко хватает ее за запястье и дергает, заламывая руку. Куноичи Тумана вскрикивает и начинает злиться. Да что такое?! — Да не знаю я никакого братца! У меня только мама и есть! Так всегда было! Отпусти меня, психопатка! Хината цокает, но отпускает. Ах, похоже, в ближайшее время до разгадки ей не докопаться. Она не то чтобы верит, но уже надоело доставать эту Хараки. Пусть валит на все четыре стороны. Засунув руки в карманы, Хьюга отворачивается и исчезает из виду. Бледная Юки с трудом соскребает себя с песка и встает следом, стирая кровь с разбитого носа. Взгляд, не такой испуганный, как раньше, преследует фигуру девочки, а губы шепчут проклятия. — Черта с два я расскажу тебе о Хаку. Я еще не отомстила за его смерть. Просто жди, пока я не стану сильнее. Хината вдыхает воздух, наполненный гарью и запахом крови, и улыбается. Будущее кажется таким неопределенным. И это ей нравится.