Точка соприкосновения. Лист и Песок.

Гаара ел. Гаара просто ел. Гаара хотел придушить Канкуро, который мешает ему есть. - Может, прекратишь сверлить во мне дырку? - спокойно, не отрываясь от еды, спросил песчаник. Темари, лениво ковырявшая салат, вздрогнула и невольно посмотрела на младшего брата. Гаара не подавал никаких признаков, за которые можно было бы вновь заточить носителя Однохвостого в серую комнату. Но Темари все же беспокоилась. Слишком разительна была перемена, хотя Гаара все так же не любил чужие прикосновения и предпочитал одиночество их обществу. Впрочем, как и остальные Сабаку-но. Канкуро что-то невразумительно промычал и уткнулся в тарелку. Яшамару лишь коротко выдохнул, про себя проклиная ту отчужденность, царившую за столом. Как бы он не старался, но мрачная атмосфера не желала покидать стены их дома с тех самых пор, когда Гаара изъявил желание прогуляться вместе с ним по Суне. И вроде бы все хорошо, радоваться надо, а эти сидят, как на похоронах. Похороны... Яшамару вздрогнул. Хоть и много времени прошло со дня смерти его любимой сестры, но рана в сердце не заживала. Тепло, которое он искал у родных, не было найдено, и лишь Гаара, лучик солнца в его мрачном мире, поддерживал его. Ведь Карура любила младшего гораздо сильней старших детей, да и во взгляде Гаары всегда была любовь и искренность. Несмотря на всю замкнутость и обиду на ненависть жителей Суны, Гаара рос добрым ребенком. И сейчас, когда песчаная стена вокруг него начала спадать, Яшамару надеялся наладить узы, почти истлевшие в их семье. - Я к Казекаге-сама, - отчитался Гаара, взглядом спрашивая у дяди, пойдет ли он. Песчаный блондин поспешно допил чай, сполоснул чашу и поспешил за племянником. Налаживать мосты лучше, как можно быстрей. С Пакурой Гаара встретился через несколько часов после "выхода в свет". Казекаге внимательно осмотрела его и вынесла вердикт "годен". Нет, ну, разумеется, она так не говорила, но намеки были весьма прозрачными. Сегодня должен был решиться вопрос о его команде. - О, здравствуй, Гаара, - подняла голову от кипы бумаг темноволосая женщина. Свои рыжие прядки Пакура перекрасила вместе с остальными волосами в черный цвет. - Проходите, Гаара, Яшамару-сан. Яшамару кивнул и осторожно подтолкнул племянника. Гаара же вновь осматривался, подмечая упущенные из виду в прошлый раз или вновь появившиеся детали. Хм, похоже, здесь недавно был Сасори, который в прошлый его визит находился на миссии, вон, красный волос на вороте плаща Казекаге сверкает. - Ну что ж, - сложила руки замком под подбородком Пакура и задумчиво окинула худощавого мальчишку изучающим взглядом. Потом, кивнув и приподняв брови, выудила из-под завала на столе несколько листков с печатью Казекаге на титулке и передала Яшамару. - Итак, Гаара. Было довольно сложно определить команду, в которую ты попадешь... Но Сабаку-но-сан, то есть ваш уважаемый отец, подсказал весьма и весьма привлекательное решение проблемы, - ледяная улыбка воцарилась на губах Казекаге. Гаара не дернул ни мускулом. - Отныне, ты член команды Баки, в нее также входят твои брат и сестра. Так как недавно на задании они потеряли третьего члена команды, Совет одобрил это решение. Вот твоя повязка, подпишись здесь и можешь быть свободным. Сенсея тебе покажут родственники. То, что Пакура постоянно намекала на его происхождение и связи, не понравилось Гааре, но он, как обычно, даже не подумал как-то сообщить ей об этом. К чему трудиться? «- Какая женщина» , - присвистнул в голове Шуукаку. Гаара едва удержался от обреченного вздоха. Все же, этот демон никогда не меняется. Гаара мысленно вздохнул и закатил глаза, руки в это время перебирали иероглифы трудового договора о найме, а взгляд привычно искал подвох. Тут его палец резко остановился, и Гаара перечитал строчку. Подняв усталый взгляд на женщину, Гаара пожелал ей хорошенько грохнуться со смотровой башни. Вот же тварь! - Я хочу обсудить с вами этот пункт, - без предисловий начал Гаара, заставив Яшамару насторожиться. Что там задумал его племянник? Казекаге благосклонно кивнула, в мыслях гуляя по мастерской Акасуны. - Я не собираюсь попадать под кабальную зависимость от вас, Казекаге-сама, - голос Гаары неуловимо заледенел. При таких интонациях советники в его мире были готовы согласиться хоть на пожизненную каторгу. - Что? - элегантно вскинула бровь Пакура, гадая, к чему там прицепился этот мальчишка. Гаара подошел к ней и положил лист на стол. - Я что-то пропустил или по законам Суны ученикам Академии разрешается заключать договор на пожизненный срок? - Яшамару застыл удивленным, соляным столбиком, пока Казекаге и младший Сабаку-но сражались взглядами. Наконец, Пакура сдалась и перевела взгляд на документ, хотя прекрасно уже знала, что там не понравилось сынку бывшего Каге. Кто ж знал, что джинчурики силен в юриспруденции. - Ох, ошибочка вышла, - мило улыбнулась Пакура, хотя все присутствующие (и отсутствующие - Золотой Глаз Танаки отслеживал все, что творилось в кабинете Казекаге с того момента, как туда зашел Гаара) прекрасно знали, что это ложь. Годайме на самом деле хотела прибрать к своим рукам Однохвостого. - Да, ошибочка, - холодно улыбнулся Гаара. Все же он на посту Казекаге не ерундой страдал и отлично понимал, на чем можно сыграть при таких договорах. Пакура щелкнула пальцами, и перед ней возник новый документ. Гаара, взглядом спросив разрешения, подхватил лист повиновавшимся его воле песком. Пакура и Яшамару застыли, в неверии проследив за договором, верхом на песке уплывающим в тонкие пальчики джинчурики. Золотой Глаз широко раскрылся, Танака тоже был удивлен. - О, я и не знала, что Сабаку-но-сан обучил тебя своей технике, - криво улыбнулась Пакура. Какие таланты прячутся за равнодушной маской этого мальчишки? - Верно, - согласился Гаара, размашисто выводя свою подпись и смешивая в специальной ручке с чернилами свою чакру. Пакура проследила за тем, как Гаара осторожно подцепил повязку и завязал ее вокруг шеи. Задумчиво подергав символ Суны, мальчишка перевел взгляд на черноволосую женщину. - Ну что ж. Поздравляю, Гаара. Теперь ты полноценный шиноби, - однако, весь вид Казекаге буквально кричал: «Вали! Вали отсюда!». Гаара кивнул и посмотрел на дядю. - Да, Гаара-сама, - Пакура поморщилась от уважительного и ласкового обращения одного из сильнейших шиноби Суны. - Поздравляю вас, Гаара-сама. Пойдемте? Сабаку-но коротко поклонился правительнице и, с разрешения Пакуры, вместе с дядей покинул кабинет. Казекаге осталась наедине с Золотым Глазом, что развеялся через пять минут. - Танака, Танака... Твои глазки меня раздражают. Секретарь Пятой Казекаге мог поклясться, что слышал звук разбившегося стекла и злобный рык, доносившиеся из кабинета начальницы. Вот только, разумеется, он никому об этом не скажет. * - Еще один Сабаку-но, - вздохнул Баки, окидывая взглядом трех детей Четвертого Правителя. Трех весьма и весьма талантливых детей. Правда, информации о младшем очень мало, кроме той, что он является джинчурики Однохвостого и уровень его превосходит уровень ученика Академии. Ткань на лице колыхнулась, фиолетовые полоски на лице Баки заострились из-за игры теней. Элитный джоунин Суны в этот момент выглядел по-настоящему зловеще. - Что ж. Будем обучать. А пока миссий нет, тебе придется нагонять своих родственников. Казекаге доверяет нам миссии выше обычного D, так что вполне возможно, что мы столкнемся с опасными противниками... Ну, ты понял. Гаара понял. Гаара понял, что если Шуукаку не прекратит в его голове отплясывать джигу, то он вспомнит свое кровавое прошлое и задушит одного надоедливого демона. Но в ответ на полуутверждение наставника джинчурики лишь кивнул, на лице, как обычно, не отразилась ни одна эмоция. - Тогда я пошел. Встретимся завтра, в шесть утра, на полигоне №3, тебе покажут, - махнул Баки на прощание рукой и исчез в клубах пыли. Позер чертов. Темари неуверенно замялась, то и дело косясь в сторону невозмутимого младшего брата. Ей бы хоть каплю его невозмутимости! Канкуро и тот занервничал. Гаара вдруг ощутил острое покалывание в районе груди. Нахмурившись и заставив родственников насторожиться, путешественник по мирам начал анализировать, почему у него вдруг закололо в сердце. - Может... - начал Гаара, еще не зная, что хочет сказать. Даже Шуукаку заинтересованно замолчал, рассматривая мысле-образы в голове носителя. - Может... проведаем... маму? Глаза всех, кто слышал эти слова, пораженно расширились. Даже сам Гаара был удивлен. Какое странное и, в тоже время, естественное желание. Действительно, в его душе сейчас черт знает что творится. В прошлой жизни он всегда ходил на могилу матери, когда ему требовался покой. Темари и Канкуро переглянулись - Гаара никогда не ходил на могилу матери. Побывав там всего один раз, их брат заперся в серой комнате, где даже воздух был холодным. Что-то странное произошло с ним. Только хорошо это или плохо? Понять бы. Гааре не нужно было согласие родственников. В душе поднималось теплое чувство, и он не находил нужным ему противиться. Кинув приглашающий взгляд брату с сестрой, Гаара исчез за поворотом. * Надгробие было простым. Гаара стоял на коленях перед ним, а по щекам текли слезы. Темари плакала, уткнувшись лицом в плечо Канкуро, сам же парень безжалостно кусал губы. - Мама... - пальцы неспешно обводили начертанные на камне иероглифы, а губы все шептали такое драгоценное слово. Хладнокровная маска дрогнула, являя миру лицо такого же ранимого как и все человека. По потрескавшимся губам расползалась сдерживающая глухие рыдания улыбка, вымученная и усталая, сознание отмечало начавшуюся бурю, крик дяди, ставившего ветряной барьер, отчаянный плач Темари, ругательства Канкуро. Они стояли неподалеку, не смея подойти к самому младшему члену семьи, не смея нарушать его одиночество. Гаара чуть повернул голову и зажмурился, однако этого хватило, чтобы успокоившаяся было Темари всхлипнула и бросилась к нему. - Гаара... братишка... маленький мой... - беспорядочно шептала девушка, пытаясь выпутаться из завязавшихся узлом шарфа и веера. Сильные руки куноичи прижали к себе такую одинокую, что в глазах щипало, фигурку младшего брата. Сзади подошли остальные. Гаара вцепился пальцами, оставляя красные полосы, в открытую талию сестры, устало подумав, что запретит Тэм носить такие откровенные вещи. Она же девушка, будущая мать, нельзя же так... Но сейчас было тепло и больше ничего не надо. Гаара плакал. Слезы текли по бледным, впалым щекам. Только Гаара никак не мог понять, что это не его слезы, не его стоны и рыдания срывались с губ. Это был Гаара Сабаку-но, человек этого мира, что сейчас в последний раз проявил себя и выпустил накопившуюся боль наружу. * «- Гаара, не мог бы ты заглянуть ко мне?» - максимально вежливо, пытаясь сдержать рвущийся наружу мат, попросил Шуукаку. Такая просьба мгновенно насторожила бывшего Казекаге, и Гаара, не медля, вошел в подсознание. Здесь было, разумеется, совершенно иначе, нежели в последнее его посещение. Шуукаку тут явно оторвался. Правда, оригинальностью хвостатый зверь не отличался, просто скопировав горячие источники у Кьюби. Да, было дело, когда Гаара с Шуу забегали в подсознание к Наруто. Однако, смущенно переминавшийся с ноги на ногу Шуукаку заслуживал куда больше внимания, чем трехэтажный особняк, который съемщик отгрохал себе. Смерив зверя подозрительным взглядом, Гаара приготовился ко всему, пообещав себе, что ни за что не удивится. Но он был реально не готов, когда по лицу Ичиби расползлась широченная ухмылка и из-за кокетливо выгнувшейся спины поочередно взметнулись два песчаных, покрытых синими символами, хвоста. - Глянь-ка, Гаара! Я апнулся до Двухвостого! Впервые в жизни челюсть Пятого Казекаге, Генерала Армии Объединенных сил Шиноби, Джинчурики Однохвостого, неэстетично отвалилась.