***
Смурфетта нарочно задержалась на завтрак, ровно настолько, чтобы не прийти к его завершению, но чтобы её опоздание было заметно. Она осторожно заглянула в столовую, выискивая среди сидящих за длинным столом необходимого ей смурфика. Силач обнаружился на углу, лицом ко входу. Он сидел с Мастером, с которым вёл оживленную беседу, и судя по их почти полным тарелкам, они либо пришли недавно, либо не успевали есть между словами. Смурфетта поправила волосы, стряхнула с подола невидимую пыль и грациозно вошла внутрь. — Доброе утро всем! — пропела она. Силач вместе с остальными вскинул голову и дежурно поприветствовал девочку, но после этого вновь обратился к Мастеру с какой-то фразой. Смурфетта чуть-чуть нахмурилась, направляясь к столу. Вопроса об её опоздании от сильного смурфика не последовало, его задал кто-то другой, кто именно Смурфетта не поняла, но мысленно его поблагодарила. — Ах, я выбирала наряд. Как вам моё платье? Несколько смурфиков с энтузиазмом заверили девочку, что платье очень красивое. Смурфетта села за свободное место, практически напротив Силача, который, кажется, не услышал её вопроса и продолжал что-то пылко втолковывать Мастеру. — Силач, а ты что думаешь? — Что? — названный обратил на неё внимание. — Как тебе моё платье? — А, оно очень смурфное. Больше Силач ничего не сказал и не спросил. Раздосадованная Смурфетта пропустила мимо ушей комплимент от Мастера, который сразу после этого пододвинулся к Силачу и что-то шепнул ему на ухо. Силач встрепенулся, за пару взмахов ложкой заглотил весь завтрак и вскочил с места. Пустая тарелка задрожала на столешнице. Мастер же свою просто отставил от себя, чем спровоцировал хмурый взгляд Силача. Смурфетта, следившая за ним, удивилась, неужели ему так не нравится, когда оставляют еду? Сластёна в любом случае будет рад ещё одной порции. Смурфетта хотела спросить Силача про его недовольство, не из любопытства, а чтобы завязать беседу, но прежде чем она успела произнести хоть слово, Силач с Мастером поспешно удалились, оставив девочку с её мыслями. Изменения в поведении Силача очевидно были. Такие маленькие и непримечательные, что ни один смурфик, включая Силача, их бы не заметил, Смурфетта и сама не сумела бы объяснить в чём они заключались, такие вещи нельзя описать словами, их нужно уметь чувствовать, причём особым чутьём, которое, как Смурфетта уже успела выяснить, встречалось исключительно у девочек. И всё же действия Силача не давали Смурфетте чёткого ответа. Она ещё не исключала возможность, что ошиблась, более того, она на это надеялась. Силач мог быть просто не в настроении, мог очень спешить из-за большого объёма работы. Делать какие-то выводы было рано, поэтому девочка, довольная своим заключением, взялась за еду и решила, что разберётся с этой ситуацией сегодня во что бы то ни стало.***
После завтрака, не найдя для себя важных дел, Смурфетта отправилась на прогулку по территории Деревни, погода располагала к этому идеально. Девочка шла медленно, заложив руки за спину — «как Папа» проскочила смешливая мысль — и смотрела по сторонам. Вокруг всё неслось и спешило, куда-то бежало, шумело и в целом напоминало большой синий муравейник, Смурфетта же словно существовала вне времени, её происходящее не касалось. Жизнь в Смурфидоле шла своим привычным ходом, смурфики занимались своими привычными делами, иногда Смурфетте такая жизнь казалась до скучного однообразной, но она любила эту рутину. Каждый встречный на пути девочки смурфик отвлекался от своего занятия, чтобы поздороваться, спросить, как у неё дела, и пожелать смурфного дня. Смурфетта улыбалась и отвечала всем, стараясь для каждого придумать оригинальную фразу, потому что вторить одно и то же было бы крайне скучно и не очень вежливо. Смурфетта сильно любила смурфиков, каждого из них, и получала абсолютную взаимность в этом плане. Хотя порой внимания к её персоне было запредельно много, Смурфетта про себя приходила к выводу, что ей нравится быть для них особенной. Смурфетта не была влюблена ни в Силача, ни в кого-либо другого, романтическая любовь для неё существовала на уровне красивых сказок и образа «того самого», размытого настолько, что невозможно было наложить его ни на кого, и всё же Смурфетта очень дорожила жителями Смурфидола, именно поэтому её так сильно настораживало, возможно, надуманное поведение Силача — представить, что кто-то из друзей вдруг стал к ней равнодушен, было болезненно. От невеселых размышлений Смурфетту отвлёк, словно материализовавшийся из её мыслей, Силач, которого она выловила взглядом между домов. Силач был не один — он шёл с Мастером, двое смурфиков несли на руках деревянные ящики с каким-то торчащим из них хламом, и направлялись, скорее всего, к складу. Недолго думая, Смурфетта поспешила в их сторону. Силач шёл чуть позади своего друга, Смурфетта воспользовалась этим расстоянием, чтобы встать перед смурфиком и заставить его вздрогнуть от неожиданности и остановиться. — Сила-ач, можно тебя на минуточку? — протянула Смурфетта, хлопая ресницами, как ненормальная. Силач пару раз моргнул, недоумённо глядя на Смурфетту и перевёл взгляд ей за спину. Девочка тоже обернулась на Мастера, замершего в паре шагов от них. Он улыбнулся Силачу и кивнул, как бы говоря, что всё в порядке. Смурфетта заметила, что у них будто произошёл немой диалог, в конце которого Мастер одарил друга лукавым взглядом с едва заметным прищуром, и Смурфетта с приятной радостью расценила его как «Давай, дерзай», после чего смурфик развернулся и пошёл дальше. Силач смотрел ему вслед, и девочке пришлось коснуться его руки, чтобы выдернуть из мыслей. — Да, Смурфетта, ты что-то хотела? Преисполненная уверенностью Смурфетта взмахнула волосами. — Хотела попросить тебя сходить со мной в лес, мы могли бы прогуляться, нарвать цветов, собрать смурфеники… Раньше Смурфетта никогда не отвлекала смурфиков от основной работы, но прекрасно помнила, как Силач часто заверял её, чтобы она не стеснялась просить об одолжении — он практически любое дело может отложить ради неё. — Прости, Смурфетта, нам с Мастером нужно ещё многое сделать. Позови с собой кого-нибудь другого. Силач так легко предлагал ей пойти на прогулку с другим смурфиком, что Смурфетта растерялась, усугубил ситуацию вдруг замеченный факт — Силач совершенно не смотрел ей в глаза. — Ну, может, когда вы закончите? Я подожду. Смурфетта переминалась с ноги на ногу, двигала головой, как змея, пытаясь поймать взгляд собеседника, но Силач упорно смотрел куда-то за неё. Спешит уйти? Избегает? — Нет, прости, много дел. Смурфетта не была бы Смурфеттой, если бы так легко отступала. — Хорошо, тогда можно я с тобой пройдусь? Если бы и на эту невинную просьбу с очаровательной улыбкой Силач ответил отказом, девочка точно бы забила тревогу, но смурфик утвердительно кивнул и, не говоря ни слова, пошёл вперёд. Смурфетта поспешила за ним. Пока они шли, Силач хранил твёрдое молчание и в целом, как показалось Смурфетте, выглядел так, будто она своим присутствием ему очень мешала. Когда они уже подходили к складу, Силач ускорился и исчез за высокими дверьми, оставив девочку возле большой груды мусора на колёсах и Мастера, копающегося в нём. — А что это? — спросила Смурфетта с интонацией, с которой обычно спрашивают, когда не особо интересуются ответом. — Новая разработка — гордо и без подробностей представил Мастер, хлопнув ладонью по деревянной конструкции. — Мы отгоним её куда-нибудь, где попросторнее, доделаем и протестируем. Привычки говорить о себе во множественном числе у Мастера не было, и Смурфетта быстро смекнула, что под «мы» он имеет в виду себя и Силача, который к этому времени уже вышел и встал рядом с Мастером, как молчаливый телохранитель. Тут же появилась замечательная мысль. — Я могу чем-то помочь? — обращалась девочка, конечно же, к Мастеру, хотя краем глаза смотрела на реакцию Силача. Тот заметно напрягся и, опережая изобретателя, выпалил быстро, словно одним словом: — Нетспасибопомощьненужна. Ни ей одной показалось, что сказал он это немного грубо, потому что Мастер дёрнулся к Силачу, схватив его за плечо, видимо, чтобы донести до него эту мысль, и извиняющимся тоном добавил: — Спасибо за предложение, Смурфетта, правда, мы справимся сами. — Хорошо, — девочка придала голосу той категоричной интонации, по которой любой смурфик бы догадался, что она обижена, развернулась и гордо зашагала вперёд. Она была уверена, что спустя пару мгновений Силач окликнет её и извинится. Этот смурфик имел весьма вспыльчивый характер, и иногда мог быть грубым, и хотя эта его черта девочке не очень нравилась, Силач всегда быстро отходил и признавал вину. Смурфетта отошла на приличное расстояние, но никто её не позвал. Тогда она остановилась и обернулась сама. Силач выглядел намного спокойнее, даже улыбался, правда немного грустно. Мастер, не отнимая руки от его плеча, что-то ему говорил. Оба смурфика, казалось, и думать про неё забыли. Негодование переполняло Смурфетту настолько, что она даже позволила себе зло пнуть мелкий камешек на дороге, но тут же взяла в себя руки и сделала несколько глубоких вдохов. Кроме ужасного поведения смурфика, которому она никак не находила для себя объяснения, девочку вдруг насторожил ещё один факт. Смурфетта могла понять, что Силач помог отнести коробки на склад, поможет передвинуть грузную машину — но помогать её делать? Чтобы Мастер, да попросил кого-то ассистировать ему в работе над собственным изобретением — это вызывало недоумение. Ведь Мастер преимущественно работал один и не любил, когда ему помогают, потому что чаще всего помощники мешали, по крайней мере так казалось самому Мастеру. Возможно, Смурфетте стоило посерьёзнее отнестись к этой, хотя и не сильно, но всё-таки из ряда вон выходящей ситуацией и поразмыслить, но, порядком уставшая от разных мыслей, она решила взять перерыв в своём маленьком расследовании. Всё равно компания Силача в ближайшее время ей не светила.***
До самого обеда Смурфетта коротала время в своём саду в обществе цветов. Она пропалывала землю от сорняков, поливала её и параллельно тихо жаловалась цветам на жизнь. Обожаемые растения всегда внимательно слушали и понимали, а Смурфетта всегда замечательно понимала их, гораздо лучше, чем некоторых смурфов. Цветы никогда не делали ей больно, не обижали и не заставляли переживать. Так что после работы Смурфетта почувствовала себя чуть более отдохнувшей, по крайней мере морально. В столовой «парочка» вновь сидела на том же месте, что и утром, но в этот раз Смурфетте не удалось к ним подобраться — свободные места оказались на другом конце стола, где девочку тут же втянули в какой-то разговор, суть которого она не запомнила, и более того, отвлекшись, она пропустила момент, когда Силач опять исчез из поля зрения. Толком ничего не поев, Смурфетта вновь пошла погулять, убеждая себя, что через дом Силача просто удобнее идти, и вовсе она за ним не следит. Но себя не обманешь, и Смурфетте хотелось хорошенько стукнуть себя по лбу — так ей было стыдно за глупое поведение. Ругаясь сама с собой, Смурфетта продолжала наворачивать круги вокруг одного и того же гриба-домика, пока оттуда не вышел смурфик, и все внутренние голоса ушли на второй план. — Куда идёшь? — максимально непринуждённо, насколько это было возможно, спросила Смурфетта. Силач вдруг напрягся и втянул голову в плечи, как если бы его в чём-то уличили. — Я… иду к Мастеру, чтобы… — длинная пауза, — чтобы помочь, да, чтобы помочь с ремонтом, — После ещё одной длинной паузы он зачем-то добавил: — Он попросил. Смурфетта так и застыла на месте без какой-либо возможности сказать хоть слово. Силач расценил её молчание, как конец разговора, попрощался и поспешил уйти. Теперь Смурфетта окончательно убедилась в серьёзности ситуации. Силач, хотя крайне неумело, но бессовестно врал ей. Смурфетта почувствовала, что зашла в тупик. Мысли путались, противоречивые чувства заполняли изнутри — она совершенно не знала, что ей делать дальше. Всё это означало только одно: пора было обратиться к Папе-Смурфу. Пока девочка шла к родному домику с красной крышей, она не прекращала обдумывать произошедшее за день, подбирая слова, чтобы подробно описать ситуацию. Все слова Силача в её воспоминаниях вдруг приобрели очень грубый оттенок, все поступки — плохой характер. Силач избегал, врал, отталкивал. Смурфетта с каждым шагом накручивала себя всё сильнее, у двери папиной лаборатории она практически утвердилась в том, что Силач её ненавидит, и поэтому, услышав обеспокоенный вопрос Папы-Смурфа о том, всё ли у неё хорошо, Смурфетта вдруг заплакала.***
Главе Деревни потребовалось достаточно времени, чтобы более-менее успокоить плачущую девочку и выяснить из сбивчивого рассказа суть проблемы. Старый смурфик облегчённо выдохнул, когда понял, что проблема не слишком серьёзна, но Смурфетте говорить об этом точно не стоило. — Я ему больше не нравлюсь? — Смурфетта сидела на табуретке, подбирая слезы платком, пока Папа-Смурф мельтешил возле неё. — Что ты Смурфетта! Конечно, ты ему нравишься, просто у Силача есть кое-кто особенный… — Ой, правда? — девочка сразу оживилась, убирая от лица платок, и ещё заплаканным голосом спросила: — Кто же это Папа-Смурф? Скажи, пожалуйста! Папе-Смурфу осталось лишь снова удивится тому, как быстро может меняться настроение у его единственной дочки и поспешно отвести взгляд от восторженного Смурфеттиного. — Ну… кхм. Давай я лучше покажу. Ты сама поймёшь. Пока Папа вёл Смурфетту по Деревне, девочка всё думала о Силаче и его «ком-то особенном». Конечно, как же она не догадалась, что Силач влюблён, это же было так очевидно! Его растерянный вид, когда она с ним разговаривала, взгляд влюблённый-влюблённый, и весь он такой — загадочный. Образы в её голове были сильно приукрашенными, но Смурфетту грели эти мысли, как красивые сказки, которые она так любила читать. Наверняка избранница Силача особенная: умная, добрая и очень красивая. Златовласой сильно хотелось познакомиться с той, что украла большое сердце смурфика. Смурфетта совсем замечталась и не сразу заметила, что Папа-Смурф остановился. Когда же девочка вернулась в реальность, обнаружила, что они оказались возле большого куста, который рос недалеко от поляны, прилегающей к заднему двору дома Мастера. На этой поляне в окружении различного строительного мусора сидели двое смурфиков. Мастер показывал Силачу какие-то чертежи, он тыкал в бумагу пальцем и активно жестикулировал свободной рукой, то и дело указывая на доски или вёдра. Силач внимательно слушал, кивал и иногда что-то отвечал. Девочка огляделась, но никого больше не обнаружила. Стало очень грустно. Конечно, она не знала про возлюбленную Силача, он и сам с ней редко видится. Бедняжка всё время работает. Неужели Мастер не знает о прекрасной любви? А если знает, то как он смеет каждый раз отвлекать Силача? Смурфетта вздохнула. — Папа-Смурф, Силач всё свободное время проводит с Мастером. Как у него может быть кто-то особенный, если он всегда с ним? Смурфетта допустила мысль, что Папа её обманывает и уставилась на него, требуя объяснений, но Папа-Смурф лишь улыбнулся и снова кивнул в сторону смурфиков. В тот момент, когда Смурфетта повернулась, Мастер вдруг, видимо что-то вспомнив, протянул руку и указал на край листа очень близко к тому месту, где его придерживал Силач, и тот быстро, будто рефлекторно, накрыл ладонь смурфика своей. Мастер, кажется, немного смутился, но затем улыбнулся и перевернул свою руку так, чтобы можно было обхватить чужую кисть. В этом положении они задержались дольше нужного, Силач провел большим пальцем от основания ладони по запястью Мастера и что-то сказал. Тот рассмеялся и немного подался вперёд. Какое-то время они ничего не говорили, Мастер смотрел вниз, Силач — на Мастера. Когда же руки расцепились, смурфики продолжили что-то обсуждать, будто ничего и не было. Опережая все мысли и догадки, появилось странное чувство неловкости, словно Смурфетта подглядела за чем-то уж очень личным, не предназначенным для чужих глаз. — Оу, — подала она голос смущённо, — Я, кажется, поняла… Смурфетта мысленно промотала весь день. Силач действительно всегда был с Мастером. Смурфетта вспомнила их сидящих рядом, так близко, что плечи соприкасаются, как будто случайно, вспомнила улыбки только друг другу, молчаливые переглядки, все взгляды и жесты, которым она не предавала значения или же интерпретировала их не так. Недовольство отразившееся на лице — не злость — волнение Разговоры без слов — только им одни понятные. Рука на чужом плече — не чтобы вразумить, а чтобы успокоить. К воспоминаниям сегодняшнего дня добавились более ранние. Смурфетта с каким-то восторженным ужасом осознала, что всё началось ни сегодня, ни вчера, а намного, намного раньше. Вот Мастер всё чаще просит Силача помочь с тем, с чем он легко справился бы сам. Вот сам Силач чаще обычного упоминает Мастера в разговорах и без сомнений предпочитает его компанию другим. А когда один из них куда-то пропадает, второго почему-то тоже не могут найти. В голове наконец сложился пазл решённой загадки, и картинка оказалась совершенно неожиданной. Сопоставились образ прекрасной «её», о которой с таким трепетом рассуждала Смурфетта и Мастер, простой и привычный Мастер, которого девочка, казалось, так хорошо знала. Смурфетта тихо хихикнула своим мыслям. Но тут же стало не до смеха, ведь шуткой это не было. Девочка серьёзно и внимательно посмотрела на изобретателя, как будто другими глазами. И в правду особенный. Умный, добрый, о красоте Смурфетта судить не стала, но сейчас вдруг стало понятно, что лучшего варианта для Силача она и не могла представить. Все прекрасные принцессы, мысленно поставленные с ним в пару, тускнели и меркли. — Это так смурфно, правда, Папа? — наконец тихо произнесла Смурфетта. Старый смурфик, до этого внимательно следивший за реакцией девочки, тепло улыбнулся. — Да, Смурфетта, очень смурфно. А теперь пойдём.***
На следующий день Смурфетта совершенно спокойно встретит утро без единой тревожной мысли, пойдёт на завтрак и, когда боковым зрением заметит два близко сидящих знакомых силуэта, сдержится, чтобы не посмотреть. Смурфетта будет заниматься своими обычными делами, гулять, общаться со смурфиками, не будет никого выглядывать в толпе и специально искать. Смурфетта будет жить своей обычной рутинной жизнью, в которой всё-таки кое-что изменилось, но она не будет по этому поводу переживать. И когда Силач сам заметит её и, не избегая взгляда, посмотрит с видом, будто его поймали на чём-то запретном, Смурфетта улыбнётся ему самой своей искренней и понимающей улыбкой, и Силач благодарно улыбнётся в ответ.