Выжить после...

Мори осмотрел Дазая и оказал ему необходимую помощь, кстати, у него оказался вывих руки, но перелома не было. Вправив сустав на место, Огай покинул номер Сигмы. Однако после ухода босса, Осаму не спешил идти к себе. — Там ресторан на первом этаже, — сказал Дазай, обращаясь к Сигме. — Сходи за виски. — Ладно, — Сигма кивнул и направился к выходу, а Дазай спросил: — У тебя деньги есть? Сигма снова кивнул и ушёл, а вернулся минут через пятнадцать с бутылкой спиртного, двумя стаканами и вазочкой льда. Поставив всё это на небольшой столик, который пододвинул к кровати Дазай, пока он ходил в ресторан, и присев на постель рядом с Осаму, Сигма разлил виски по стаканам и сделал первый глоток, Дазай последовал его примеру. — И часто он тебя так? — спросил эспер, делая новый глоток. — Бывает, — Дазай отпил из своего стакана и улыбнулся. — Чуя несдержан в гневе, и у него плохо с чувством юмора, а я частенько перегибаю палку. — У вас с ним отношения? — Я бы так не сказал, разве что сексуального характера, — последовал ответ, но слова Дазая не убедили Сигму, поэтому он спросил, с сомнением глядя в карие омуты: — Правда? — Правда. — А мне почему-то кажется, что вас связывает нечто большее, чем просто секс. — Да что нас может связывать? Всю жизнь, что знакомы мы ненавидели с Чуей друг друга, постоянно скандалили и дрались, — сказал Дазай, делая несколько глотков из стакана. — Тогда как вы оказались в одной постели? — не унимался Сигма и спрашивал он об этом Дазая не просто так. Ещё когда увидел Осаму впервые в Мэрсо, эспер отметил про себя, что Дазай очень красив, а когда он выбрал его вместо одного из предметов, которые можно было использовать с пользой для побега, Сигма почувствовал, как сердце ёкнуло в груди, а потом беспокойно забилось. Когда Дазай закружил его в танце, молодой человек буквально почувствовал, как между ним и Дазаем искра проскочила. К тому-же тот на него смотрел таким взглядом, от которого всё сжималось внутри и разворачивалось, а по телу табунами бегали мурашки. Сигма ещё тогда понял, что Осаму ему определённо нравится. И хотя он состоял во вражеской организации, легко сменил сторону отчасти по этой причине, а не только потому что Фёдор пытался им манипулировать, и он хотел обрести дом. Дом Сигма, конечно, хотел обрести, но вот только где или с кем?.. Дазай хмыкнул, продолжая смотреть на Сигму и улыбнувшись ему, спросил: — А не рано ли тебе интересоваться подобными вопросами, учитывая твой возраст? — Что? — не понял Сигма. — Ты, конечно, смышлёный для трёхлетнего, но по-моему вопросами секса тебе ещё интересоваться рано, — пропел Осаму и положил руку на колено Сигмы, однако тот её сбросил, со злостью посмотрев на Дазая. — Отвали, козёл! — возмущённо выкрикнул Сигма, отсаживаясь от Осаму на другой край кровати. — Раз мне всего три года, тогда не домогайся меня, педофил! Дазай расхохотался, лукаво глядя на эспера и придвинулся к нему ближе, вновь положив руку на его колено. — Прости, — проговорил он, посмотрев Сигме в глаза. — Не хотел тебя обидеть. Но ведь ты действительно был создан всего три года назад при помощи Заветной Книги. — Да пошёл ты! Теперь я вполне могу понять Чую, и сам бы тебя избил, если бы ты не выглядел столь плачевно. — Ну не злись, — прошептал Осаму, ставя на стол стакан и придвигаясь к Сигме ещё ближе. — Я правда не хотел тебя обидеть. Дазай, продолжая смотреть эсперу в глаза, провёл пальцами по его щеке, отчего по телу Сигмы пробежали мурашки. Приблизив к нему своё лицо, Осаму зашептал, обдавая его шею горячим дыханием: — Я люблю пошутить, но ты мне нравишься, — с этими словами Дазай приобнял Сигму и притянул его к себе, тут же накрывая губы парня поцелуем. От этого поцелуя и последних слов Осаму у Сигмы голова пошла кругом, мысли выветрились из головы и думать совершенно расхотелось. И хотя Дазай его только что конкретно выбесил, Сигма решил забыть об этом и полностью отдаться чувствам, а также своим желаниям. Осаму мягко уложил эспера на постель, забрав из его руки стакан и поставив на прикроватную тумбочку, тут же принявшись расстёгивать пуговицы на рубашке парня одной рукой (той, которая была здорова), а второй провёл по контурам стройного тела, остановившись в районе бёдра и слегка сжимая его пальцами. С губ Сигмы сорвался непроизвольный стон, и он обхватил Осаму за плечи, оглаживая их и проводя руками вниз. Вскоре рубашка Сигмы полетела на пол, за ней последовали брюки и нижнее бельё, а потом и вещи Дазая повторили путь одежды Сигмы, тот быстро освободил партнёра от их тяжести. Сигма обвил шею Осаму руками, притягивая его голову к своей и потянувшись к манящим губам, сам впился в них поцелуем, прикрыв при этом глаза. Дазай про себя усмехнулся, прекрасно понимая какое влияние имеет на партнёра, страстно отвечая на поцелуй и оглаживая его тело. Спустя минуту Дазай разорвал поцелуй и развёл ноги Сигмы в стороны, после чего, смазанные лубрикантом пальцы, легко скользнули в его тело: сначала один, затем второй и наконец третий. От движений Осаму Сигма постанывал и выгибался, пытаясь насадиться на пальцы сильнее, а Дазай, резко надавив на простату, отчего эспер вскрикнул, тихо спросил: — Смотрю, я у тебя не первый, хоть тебе и три года. — Заткнись! — хотел выкрикнуть Сигма, но вместо этого его слова прозвучали как стон, поскольку любовник вновь надавил на простату, и тело Сигмы будто прошило электрическим разрядом. Он резко двинул бёдрами вперёд, застонав, когда пальцы Осаму снова зацепили чувствительную точку. Неожиданно Дазай вытащил пальцы из партнёра и, смазав свой член, а также анус парня под ним лубрикантом, приставил крупную головку ко входу, упираясь ею в дырку. Желая поскорее ощутить в себе Осаму полностью, Сигма двинул бёдрами вперёд, сам вбирая в себя крупный орган наполовину. — О-о, — прошептал Дазай, нежно поцеловав Сигму в губы. — Какой нетерпеливый. В ответ Сигма лишь застонал, а Осаму, обхватив его бёдра руками, резко двинул того на себя, проникая на всю длину своего члена. Подавшись назад, Дазай снова толкнулся в Сигму, сорвав с его губ протяжный стон. Тот обхватил любовника ногами за талию, а руками за плечи, двигая бёдрами навстречу толчкам Осаму, со стонами насаживаясь на огромный орган, всё сильнее впиваясь пальцами в его плечи. Глядя партнёру в глаза, Дазай всё более ускорял движения, проникая в его тело с пошлыми звуками хлюпов и шлепков бёдер о бёдра, сам не в силах сдерживать стонов. Оба парня тяжело дышали; их сердца колотились настолько громко и часто, что, казалось, вот-вот выскочат из груди; тела любовников раскраснелись и покрылись прозрачными капельками пота, а с уст всё чаще срывались стоны и крики. Двигаясь в бешеном темпе навстречу друг другу, оба они понимали, что уже на грани, но даже этих движений им обоим сейчас было мало. Сигма закинул обе ноги на плечи Осаму, впившись пальцами в его руки, выше локтей и раздирая на них кожу до крови. Дазай больно сжимал его бёдра, всё быстрее и резче двигая на себя, пытаясь проникнуть глубже. Взрыв оргазма накрыл обоих одновременно, и они с криками излили своё семя: Сигма на собственный живот, а Дазай внутрь любовника, упав на него сверху. Лишь через минуту, когда сердцебиение и дыхание парней пришло в норму, Осаму откатился а сторону, уткнувшись носом в плечо обессиленного партнёра. Обо молчали не в силах произнести ни слова. Наконец, Сигма нарушил тишину, проведя пальцами по вспотевшему плечу Дазая и глядя ему в глаза: — Это было прекрасно. Дазай усмехнулся, спросив: — Неужто я оказался в постели лучше, чем все, кто тебя трахал до меня? — Их было не так уж много, — невозмутимо ответил Сигма, затем добавил: — Лишь один, ты второй. А до него я был сверху. — Неужели? За три года существования в этом мире у тебя просто... — Осаму запнулся, затем продолжил: — Огромный опыт в отношениях сексуального характера. — Ты издеваешься? — С подозрением посмотрев на Дазая, спросил Сигма. — Да нет. Ты был великолепен. А кто он? — Ты о ком? — О том, кто трахал тебя до меня? Уж не Гоголь или Достоевский? Сигма фыркнул, сказав: — Не твоё дело. — Опять злишься? Ты сейчас мне Чую напоминаешь. — Вот и вали к нему, — зло бросил парень и пошёл в душ. Когда он оттуда вышел, Дазай всё так же лежал на кровати, и Сигма спросил, вытирая волосы полотенцем: — Ты ещё здесь? — А мне спешить некуда, — ответил Осаму. — Расслабься и не ревнуй. Давай лучше выпьем. — Да кто ревнует? Ты мне, вообще, никто. — Верно, — сказал Дазай, присаживаясь к столу и наливая виски в стаканы. — Выпьем?

***

Утром Чуя проснулся от чужого прикосновения к своему лицу. — Мм... — сонно пробормотал Накахара, затем открыл глаза и посмотрел на любовника. — Где ты был? Тебя ведь не было тут ночью. — Ты прав. Я думал, что ты всё ещё злишься, не хотелось попасть под горячую руку. Чуя резко сел на кровати, его взгляд зацепился за синяк под глазом напарника, и он невольно сжал кулаки, но не мысли о вчерашней выходке Осаму привели его почти в бешенство, а мысли иного рода. — Так где ты провёл эту ночь? — У Сигмы в номере. — Серьёзно? У него же единственная одноместная кровать. — Чуя приподнял левую бровь вверх, затем посмотрел на Дазая. — Ты с ним трахался? — А ты что, ревнуешь? — Да мне похуй. Трахайся с кем хочешь, — зло бросил Накахара, но на самом деле осознание того, что Дазай мог переспать с Сигмой, неприятно кольнуло в самое сердце, а мысли об этом просто вывели его из себя. — Как твоя рука? — с трудом сдержав вспышку гнева, поспешил он перевести тему, дабы напарник не догадался, что в чём-то был прав. — Нормально, вывих, Мори-сан вправил. Почти не болит. — Ладно, — Чуя встал с постели и направился в душ, а Дазай пошёл следом. — Чё ты за мной прёшься? — Хочу. — Дазай обхватил Накахару за талию и притянул к себе. Коснувшись губами его шеи, он принялся покрывать её поцелуями. Чуя хотел отстраниться от Осаму, но поцелуи Скумбрии были ему приятны и всегда действовали возбуждающе. Несмотря на то, что провёл вчера бурную ночь с Сигмой, Дазай снова хотел секса, а точнее, он желал Чую. Этого взбалмошного и непредсказуемого парня он хотел всегда и если бы перед ним стоял выбор: Сигма или Чуя, конечно, он выбрал бы последнего, хотя Сигма в постели оказался неплох, но секс Чуей был чем-то особенным. Дазай и сам не знал почему, но от близости Накахары он моментально возбуждался, а более острого оргазма не испытывал ни с одним другим партнёром. — Дай хоть умыться, — тихо проговорил Чуя, всё же откидывая голову назад, подставляясь поцелуям. — Могу сам тебя умыть и подмыть, если что, — томно прошептал Осаму, а Чуя, сбросив его руки, недовольно сказал: — Я сам. Дазай, скрестив руки на груди и облокотившись о стену спиной, молча наблюдал за водными процедурами напарника, а когда тот закончил умываться и чистить зубы, обнял его, притягивая к себе, и накрыл чужие губы своими, проникая руками под одежду и оглаживая спину. Чуя упёрся ладонями в грудь Осаму, пытаясь оттолкнуть любовника, но не слишком усердствовал. Когда поцелуй закончился, Чуя всё-таки отстранился от Дазая, сказав: — Не здесь. Пошли в постель. Оказавшись на кровати, эсперы принялись освобождать друг друга от одежды, а когда с этим делом было покончено, Чуя распустил бинты на спине Осаму и начал их снимать, однако тот запротестовал, на что Накахара произнёс: — Сними эти чёртовы бинты. Я хочу чувствовать тебя всем телом. С секунду подумав, Дазай согласился снять повязки со своего торса, однако не с рук, ведь Сигма вчера оставил на них царапины во время секса, и Осаму не хотелось, чтобы Чуя их увидел и обо всём догадался. Как Накахара отреагирует на это Дазай не знал, но опасался снова получить по роже. — Дазай, я хочу быть сверху, — неожиданно заявил Чуя, переворачивая Осаму на спину и придавив к кровати своим телом. — Нет, Чуечка, мы уже говорили об этом, — произнёс Осаму, оглаживая его щёку. — В наших отношениях подчиняться будешь только ты. — Чего? В каких ещё отношениях, Дазай? Да и ты ведь уже не девственник, хорош ломаться. — Именно поэтому, Чуя, ты сверху не будешь. Я был нежен с тобой в постели, в отличии от тебя, а я ненавижу боль. — Я знаю, что был груб тогда, прости, хотя ты это заслужил. Помнишь наш первый раз? — прошептал Накахара на ухо любовнику, обдавая его шею горячим дыханием. — И не тебе говорить мне о нежности. — Чуя потянулся губами к губам Дазая, обнимая его и сливаясь с ним в нежном поцелуе. Немного отстранившись, он произнёс: — Но всё же такого больше не повторится. Я не причиню тебе боли. — Нет, дорогой мой. Я не хочу испытывать судьбу. — Осаму перевернул Чую на спину и впился в его губы страстным поцелуем, лаская тело парня руками, постепенно спускаясь поцелуями ниже, осыпая ими шею и грудь эспера. Чуя не смог сдержать стона, хотя он не понимал, как Осаму так делает; как ему удаётся так быстро его возбуждать даже одними своими поцелуями и почему он не может ему отказать? Смазанные лубрикантом пальцы Дазая проникли в тело Накахары один за другим и сейчас их в нём находилось уже три. Быстро двигая рукой, Дазай проталкивал пальцы глубже, нащупывая простату и то толкаясь в неё, то массируя, срывал с губ любовника протяжные стоны, отчего тот подрагивал и подавался бёдрами вперёд. После вчерашнего секса анальный проход Чуи не нуждался в подготовке, однако Осаму хотел возбудить любовника сильнее, поэтому продолжал манипуляции с пальцами. В очередной раз, провернув их внутри Чуи и сорвав с его губ новый стон, Осаму вытащил из него пальцы и, смазав свой член лубрикантом, резко толкнулся внутрь, проникая наполовину и накрывая губы парня поцелуем, заглушая стон. Накахара прокусил губу Осаму до крови, наверное, в отместку за то, что тот вошёл в него довольно грубо, заставив испытать небольшую боль. — Ауч! Чуя, что ты творишь? — спросил Дазай, отрываясь от губ парня и слизывая капельки крови с прокушенной губы, которая и так болела после вчерашнего удара Накахары в челюсть. — Это, что ты творишь, Скумбрия? — возмутился Чуя, но тут же застонал от боли, ощутив внутри очередной толчок и то, как член любовника входит до упора, раздвигая нежные стенки ануса, заполняя его полностью, без остатка. — Больно, сволочь! — Ты делал больнее, терпи, сейчас всё пройдёт, — говорил Осаму и замер в теле Чуи, пока не двигаясь. Минуту спустя Дазай обхватил Чую пальцами за ягодицы и немного подался назад, затем двинул его на себя, проникая до конца, после чего вновь немного вышел из любовника и снова толкнулся вперёд, проезжаясь крупным органом по простате, отчего с губ Накахары сорвался непроизвольный стон, на этот раз, удовольствия. Чуя обхватил Осаму ногами за бёдра, прижимаясь к нему плотнее, а руками обвил его за шею и сам потянулся к губам партнёра. Дазай накрыл их своими, проникая в рот языком и углубляя поцелуй, одновременно с этим толкаясь в парня, срывая с его губ очередной стон. Выйдя из любовника и разорвав поцелуй, Осаму вновь резко толкнулся внутрь, заставив Накахару снова застонать, когда его член проехался по простате. Подтянув Чую ближе, Осаму принялся толкаться в него быстрее, проникая всё глубже, а Чуя, закатывая глаза от удовольствия, двигался ему навстречу, стараясь попадать в такт партнёру, при этом постанывал и вскрикивал, ощущая нарастающий жар внутри. Закинув обе ноги парня себе на плечи, Осаму всё резче и жёстче брал любовника, грубо втрахивая его в кровать, проникая всё глубже внутрь с характерными шлепками тела о тело и хлюпающими звуками, сам постанывая при каждом толчке. Пальцы Чуи впивались в кожу на спине и плечах Дазая всё сильнее, оставляя на ней синяки и кровавые бороздки от ногтей. Выйдя из Накахары, Осаму перевернул его на живот и, поставив в коленно-локтевую позу, снова резко вошёл внутрь до самого основания своего члена, одновременно с этим шлёпнув Чую по ягодице, отчего тот вскрикнул. Вновь полностью выйдя из партнёра, Осаму грубо толкнулся в него, ударив того по заднице, и снова Чуя вскрикнул, а Дазай больно прикусил кожу на на его плече. — Любишь пожёстче, Чу-уя? — спросил Осаму, вновь выходя из любовника и повторяя свои действия. — Так тебя нравится? — Не-ет, — простонал Чуя и вновь вскрикнул от очередного толчка и шлепка по ягодице. — Лжец, — усмехнулся Дазай, снова резко толкаясь в Чую и прикусывая кожу на его шее. — Я ещё в первый раз это заметил и понял, что именно тебя возбуждает сильнее. Дазай снова вышел из парня и грубо вошёл на всю длину, ощутимо шлёпнув того ладошкой по заднице. — Извращенец, — прошипел Накахара, резко двигая бёдрами навстречу очередному толчку любовника. — Лучше ускорься. — Ладно, — Дазай ускорил движения, продолжая полностью выходить из разгорячённого, мокрого от пота тела, и резко вбиваясь внутрь. — Так хорошо? — Да-а, — простонал Чуя — А-ах! — непроизвольно сорвалось его губ. Обхватив руками любовника за бедра, Осаму ещё сильнее ускорился, ощущая, что Накахара уже на грани, и принялся натягивать его на свой член всё быстрее и резче. Чуя двигал задницей навстречу Осаму, чувствуя внутри нестерпимый жар, не в силах сдерживать стонов и криков, а когда пламя внизу живота достигло своего апогея, Накахара с криками излился на постель, ощутив ещё несколько грубых толчков, после которых Дазай, кончив, вышел из него и свалился рядом на постель. Минут через пять Чуя отправился в душ, а затем в дверь номера постучали. Быстро одевшись, Дазай пошёл открывать, на пороге стоял Сигма, который, бросив взгляд на постель, произнёс, догадавшись о том, что именно тут происходило несколько минут назад: — Развлекаешься? — А что, какие-то проблемы, Сигма? — Дазай облокотился о дверной косяк и с насмешливой улыбкой взглянул на эспера. — Да нет, — Сигма вернул Осаму улыбку. — Там Акутагава и Кенджи приехали. — Где они? — У Мори-сана в номере. Они ждут тебя, чтобы рассказать о своих злоключениях и не повторяться дважды. — Хорошо, сейчас приду. Сигма кивнул и, развернувшись, направился в номер Огая, а Дазай, прикрыв дверь, постучал в ванную комнату. — Чуя, Акутагава с Кенджи приехали, — сказал он. — Они в номере у босса, ждут нас. Поторопись. — Сейчас выйду, — послышалось из душа, и шум воды прекратился, а через минуту щёлкнул замок, и Чуя, с полотенцем вокруг бёдер, вышел из ванной. Дазай окинул накачанное тело с чётко выраженной мускулатурой, полуголого любовника, который в этот момент выглядел чертовски сексуально, похотливым взглядом и провёл по его щеке пальцами. Накахара поспешил отбросить его руку, сказав: — Ты, кажется, сказал, что нас ждут? — Верно, — ответил Осаму и чмокнул Чую в губы, добавив: — А жаль. Ты выглядишь просто охуительно, и я снова тебя хочу. Говоря это, Дазай смотрел Чуе в глаза, а у того аж мурашки пробежали по телу от этого взгляда. Всё-таки Осаму был довольно привлекательным и обаятельным, даже несмотря на синяк под глазом, и Накахара почувствовал, что ему становится жарко, а возбуждение приятной негой растекается по телу, концентрируясь внизу живота. С трудом справившись со своими желаниями и отстранившись от Дазая, Чуя тихо произнёс: — Нас ждут. — Ты прав, — согласился Осаму. — Одевайся. Накахара кивнул и, подойдя к кровати, принялся натягивать на себя одежду, после чего прошёл к выходу из номера, Дазай последовал за ним.

***

— Дазай-сан, — поприветствовал Осаму паренёк с волосами цвета спелой пшеницы. — Кенджи, — Осаму кивнул эсперу, а затем перевёл свой взгляд на Акутагаву. Рюноске выглядел бледным, но в остальном не отличался от человека. — Дазай, — поймав на себе взгляд бывшего наставника, Акутагава кивнул ему. — Акутагава, — Осаму тоже кивнул и спросил: — Ты как? — Вполне терпимо, — ответил тот. — Ощущаю себя почти живым. — Покажешь, как это работает? — Хорошо, — Акутагава снова кивнул и трансформировался в вампира. Выглядел он жутковато и некоторые из эсперов отвели от него взгляд, но не Дазай. Вместо этого он подошёл к Рюноске ближе и окинул его любопытным взглядом, который прошёлся сначала по бледной, почти серой коже, заостренному носу, ушам, и остановился на кроваво-красных глазах. Коснувшись рукой лица Рюноске, Дазай произнес, после того как сверкнула белая вспышка, обращая вампира в человека: — Любопытно. Моя способность на тебе работает, хотя я предполагал, что не смогу тебя обнулить, ведь на Чую мой дар не действовал, когда он был вампиром. Осаму убрал руку, а Чуя сказал: — А ты не думал, что твоё прикосновение может убить Рюноске? — Не так быстро. — Откуда такая уверенность? — Да так, были некоторые догадки, но мою теорию нужно было проверить. Итак, рассказывайте. Как вам удалось выжить? — Сами мы ничего не помним, — произнёс Кенджи. — Но Брэм говорил, что Фукучи отдал приказ Акутагаве отнести его вниз в подвальное помещение, где он и находился всё это время, и положить обратно в гроб. Конечно, то подвальное помещение не было похоже на бункер и вряд ли могло спасти кого-то от ядерного взрыва или радиации, тем более что его эпицентром стал сам аэропорт, но, видимо, вампиризм как-то смог защитить их. — А как ты выжил и Айя? — спросил Дазай. — Камуи, похоже, дал мне задание, как и прочим обращённым о начале масштабного наступления вампиров, и мы во время взрыва находились довольно далеко от эпицентра. По крайней мере, когда я пришёл в себя, то понял, что нахожусь на расстоянии около 80 км от аэропорта. У меня были ожоги, но благодаря вампиризму, они быстро зажили. Когда я пришёл в себя, я всё ещё был вампиром, но всё понимал и осознавал, что происходит. Это Брэм так сделал, когда вернул себе контроль над способностью, после смерти Камуи. Затем он призвал меня к себе, и я вернулся в аэропорт. С Айей произошло то же самое. — Значит ли это, что другие вампиры тоже выжили? — Да. Брэм говорил, что почти все они выжили, по крайней мере те, кто находился далеко от эпицентра взрыва, но он не стал их призывать к себе. Через несколько часов Брэм отключил способность на всех живых обращённых и оставил её лишь на одном человеке, который был обращён первым после смерти. — Почему он решил спасти Акутагаву? А остальные, кто был мёртв и после этого обращён, они погибли? — Да, — вступил в разговор Рюноске. — Стокер объяснил свой поступок тем, что вампирам нужна кровь для поддержания жизни. Если бы их осталось слишком много, они бы так или иначе продолжали убивать ради своего пропитания и даже он не смог бы их остановить. — Но как же ты? Разве тебе не нужно питаться? — Нужно. Но я пока держусь и никого не убил, ради еды. Кенджи и Айя стали добровольными донорами для меня, а когда мы нашли людей, то добыли несколько пакетов крови в больнице. — Понятно. Хотя странно, что мы почти не встречали выживших, если вампиры уцелели. А что касается моего задания? Вы его выполнили. — Конечно выполнили, Дазай. Но оружейный завод довольно сильно пострадал, хотя и не был уничтожен. Его возможно восстановить. Но это не главное, по пути в Нагано мы видели нечто странное. — Что же вы видели? — спросил босс Портовой Мафии, который до этого момента очень внимательно слушал рассказ эсперов. — Странных существ. Некоторые из них, — проговорил Акутагава. — Были все в ожогах, но они двигались и издавали странные звуки, другие имели серьёзные увечья, но тоже продолжали движение. Завидев нас или почувствовав, они направились в нашу сторону, протягивая к нам свои обожённые руки и издавали пугающие звуки, вряд ли такие способны воспроизвести голосовые связки человека. Нам стало любопытно, кто они такие или что оно такое, и мы не спешили уезжать, а просто стояли и смотрели. Однако вскоре откуда-то с неба спикировало совсем иное существо: оно имело огромные крылья за спиной и у него горели глаза красным пламенем, что было хорошо заметно даже в темноте; от этого монстра так и исходила опасность. Я трансформировался в вампира, и существо резко остановилось, в удивлении уставившись именно на меня, его взгляд прожигал даже сквозь тонированное стекло автомобиля, а ещё от него исходил странный, особый запах. Люди так не пахнут, даже если предположить, что он какой-то эспер, но нет. Он точно не эспер, и он не был человеком. Когда я нахожусь в обличьи вампира, я очень тонко и чётко могу чувствовать подобные вещи. Крылатое чудовище тоже ощутило, что я не совсем человек, и оно не пыталось к нам приблизиться, да и остальные существа, о которых я говорил ранее, тоже остановились, хотя продолжали издавать странные утробные звуки. Они все просто стояли и смотрели на нас, а когда мы всё же решили продолжить свой путь, существа остались на месте и не пытались нас преследовать. — А вот об этом, следовало рассказать нам в первую очередь. Вряд ли эти монстры травоядные и, скорее всего, они будут искать людей и рано или поздно найдут и Нагано, и Ниигату. — Что думаешь, Дазай? — проговорил Мори. — Кто они и откуда взялись. — Если они не люди, Мори-сан, то, возможно, какие-то мутанты, порождённые радиацией или каким-то иным вирусом. Всё это не очень хорошо. — Да это и так понятно. И что будем делать? — Нужно сообщить об этих существах военным на блокпосты. Анго, пойдём со мной, — произнёс Дазай, от взгляда которого не укрылось то, как напрягся Сакагучи после его слов. Однако, решив не спорить, Анго вышел из комнаты вслед за Дазаем. Подойдя к своему номеру, Осаму кивком головы пригласил Сакагучи войти и, открыв дверь, первым прошёл внутрь. — Рассказывай, Анго, — сказал Дазай, присаживаясь на кровать и глядя в глаза эспера. — О чём? — Сакагучи с непониманием посмотрел на Осаму. — Не еби мне мозг, помощник советника отдела по делам одарённых. Ты знаешь кто они, я заметил, как ты побледнел, когда Акутагава описывал этих существ. Кто они такие, Анго? Ещё один секретный правительственный эксперимент, на подобии Чуи и Верлена? — Я понятия не имею о чём ты говоришь, — продолжал упрямиться эспер. — Разве ты не понимаешь, чем может обернуться твоё молчание? — неотрывно глядя в глаза Сакагучи, спросил Дазай. — Сейчас уже не важно, какие бумаги о неразглашении ты подписывал, Анго. Эти существа опасны, и мы должны знать с чем имеем дело. — Ты, наверное, прав, Дазай, — немного помедлив, произнёс Анго, тяжело вздохнув и присаживаясь на кровать рядом с Осаму. — Ладно, я расскажу всё, что знаю о них. Эти существа действительно секретный правительственный эксперимент. Я сейчас говорю о крылатом монстре. Этот эксперимент начали проводить лет десять назад. Людям вводили один препарат, можно сказать вирус, для того, чтобы когда-нибудь использовать его в военных целях. Однако долгие годы эксперимент считался неудачным. Подопытные рано или поздно умирали, вирус дорабатывался, к нему добавлялись новые компоненты, а некоторые удалялись. И несколько лет назад, эксперимент официально был признан успешным. Вирус даёт человеку небывалую силу и выносливость, однако он заставляет мутировать живые ткани, превращая носителя в чудовище, как внешне, так и внутренне. Эти существа больше не люди, хотя они разумны. Для поддержания жизни им необходимо питаться человеческой плотью и кровью. Эта пища делает их сильнее и, возможно, они способны эволюционировать со временем благодаря ей. Один укус или царапина такого существа способна превратить любого человека в чудовище. Их невозможно убить, лишить способности или ослабить. Даже если отделить голову от туловища, от неё вскоре отрастает новое тело. Им не страшен огонь и кислота, лишь антидот способен уничтожить вирус и то не полностью. После введения антидота, они становятся слабее и тогда их можно убить, но вернуть им прежний человеческий облик, увы невозможно. — Моя способность может помочь? — задал вопрос Осаму. — Не думаю. Они не эсперы. — Но ведь Чуя тоже лабораторный эксперимент, и способность вложена в него искусственно, но на него мой дар обнуления действует. — Конечно, никто не проверял этого, но помнишь тот металл, который я тебе передал? Его испытали на них, и он не сработал. — Очень плохо. Но, если они такие сильные и неуязвимые, почему они не вырвались из лаборатории раньше? — Их держали на препаратах, в состоянии полусна, в специальных камерах, которые были разработаны именно для них. Они сделаны из суперпрочного материала и находятся под напряжением. Мощный удар электрическим током в тысячу вольт причиняет монстрам боль, и они не могут двигаться какое-то время. — Так как они вырвались? Пропало электричество? — Возможно, а может их кто-то выпустил, только неясно с какой целью. Но мне неизвестно вырвались они из всех лабораторий или только одной. — Ясно. Тогда нужно достать этот антидот. Где его взять, ты знаешь? — Да, мне известно, где расположены несколько лабораторий, в которых проводились эти эксперименты, наверняка там есть антидот. — Нужно найти его. Напиши мне координаты. Кстати, что это были за существа, которые имели ожоги и увечья и издавали странные звуки? — Точно не знаю. Но, возможно, эти существа — результат ранних неудачных экспериментов. Я слышал о них раньше. И как я уже говорил, в результате ранних экспериментов, подопытные умирали, но не все, некоторые из них впадали в состояние длительного сна, похожего на летаргический. Но когда просыпались после него, то ничего общего с людьми уже не имели, хотя их мутации были выражены не так сильно, как у подопытных в более поздних экспериментах. После пробуждения, они впадали в ярость и нападали на всех подряд, видимо, потеряв рассудок. Эти существа (я не могу их назвать людьми) обладали невероятной силой и неуязвимостью. Однако убить их всё же можно, если стрелять в голову, или, например, отделить её от туловища. У них не было такой регенерации, как у крылатых, хотя раны, даже нанесенные в жизненно важные органы, со временем заживали. Кстати, они способны были обращать других людей в себе подобных, и те не умирали после этого и в летаргический сон не впадали. Не знаю с чем было связано то, что в спячку впадали лишь единицы, а большинство подопытных, всё же не выжили. Но, насколько я знаю из отчётов, эти существа все были уничтожены. Видимо, учёные всё же кого-то оставили. Наверное, когда они вырвались из лаборатории, то обратили в себе подобных пострадавших от взрыва, отсюда и ожоги, и увечья. — Ясно. Предупреди об этих существах военных, Анго. Хотя если придут крылатые, их ведь никто не остановит, но военные должны знать. — Ты хочешь пойти за антидотом? — Да. Правительство любит строить подобные лаборатории глубоко под землёй, они ведь под землёй? — Да, и они должны были уцелеть. — Наверное, стоит отправиться за антидотом нам с Чуей вдвоём. Анго кивнул и, встав с кровати, направился к выходу. — Когда вы собираетесь ехать за ним? — Чем быстрее, тем лучше. Я поговорю с Чуей и поедем, хотя у меня есть ещё одна мысль. Что если порча Чуи может их уничтожить? — Не могу сказать так ли это. Но их много. В Японии было три таких лаборатории и в каждой находилось по 10 — 20 существ. Мне известно о 43, а если они начали обращать в себе подобных других людей, то их может быть уже больше сотни. Одному Чуе не уничтожить всех монстров, даже, если порча способна это сделать. Я принесу тебе свой блокнот, там записаны координаты лабораторий. Все они строились по одному проекту, я был в одной из них и могу нарисовать тебе её план, а также обозначить комнату, в которой должен находиться антидот. — Хорошо. Как он хоть выглядит? — Он имеет ярко-голубой цвет, — ответил Сакагучи. — Сам вирус жёлтый. Спутать их невозможно. Осаму кивнул, и Анго ушёл.