Светлячки

— Как ты думаешь, такое мне подойдет? — Аяка Камисато взяла новое платье и, наклонив голову, оценивающе взглянула на него. — А может лучше это? — аккуратно повесив старый наряд обратно в шкаф, девушка взяла новый. Стоявший в дверном проеме Тома вздохнул. — Ты так переживаешь из-за этого, — парень скучающе зевнул, в последний момент прикрыв рот рукой. — Я знаю, — Аяка с усталым видом села на кровать. — Просто… Меня ведь пригласила погулять сегодня вечером сама Люмин, известная путешественница! И как тут не волноваться? Тома хмыкнул. — Я вообще не знаю что посоветовать, — он пожал плечами. — Вообще в этом не мастер. Но могу сказать, что Люмин производит впечатление не особо придирчивого человека, так что, скорее всего, к тому, какого цвета у тебя платье, придираться точно не будет. — Думаешь? — девушка отвлеклась от подбора нарядов и внимательно взглянула на друга. — Тогда возьму вот это. Выбором Аяки оказалось легкое короткое светло-голубое платьице. — Вот это круто, — Тома удовлетворительно кивнул. — Тебе подходит. — Спасибо. Камисато взглянула вслед уходящему из комнаты парню и невольно подумала о том, почему при мысли о Люмин так приятно щемит сердце.

***

Аяка взглянула на солнце, практически дотронувшееся своим краем до горизонта. Они с Люмин договорились встретиться здесь, на равнине Бякко, как раз во время захода солнца. Значит, Путешественница скоро придет. Камисато наклонила голову и прошла немного вперед, приминая ногами длинную темно-зеленую траву. Под деревом рядом копошились несколько хиличурлов, но девушка была полностью спокойна: ни для нее, ни для Люмин они не представляли практически никакой опасности. Конечно, в любой момент мог прийти какой-нибудь митачурл, но и его Аяка не боялась, спасибо Глазу Бога. Хотя, у Люмин его не было, но Камисато не сомневалась, что она легко справится даже с пятью руинными охотниками. Но если и не справится, Аяка всегда готова ее защитить. Внезапно девушка почувствовала, что ее сердцебиение участилось, когда она представила Люмин, благодарно обнимающую ее. Вдруг заметив краем глаза какое-то движение сбоку, девушка немного согнула колени, внимательно вглядываясь в длинную траву. Из нее на Аяку смотрели два глаза-бусинки, а сама их обладательница — маленькая темно-синяя ящерка с несколькими белыми пятнышками на спине, робко высунула голову. Камисато улыбнулась: животных она любила, причем всех, от кошек самой разнообразной окраски, гуляющих на улицах Инадзумы, до призрачно-голубых медуз, плавно и медленно плавающих в глубинах бескрайнего моря. В один момент ящерка засуетилась на месте, а потом и вовсе скрылась из виду. Аяка собралась было повернуть голову, чтобы посмотреть, что спугнуло маленькое животное, но в уже следующую секунду чьи-то теплые руки обхватили ее плечи, прижали к себе. Камисато вздрогнула: ей не нравилось, когда ее обнимали даже близкие люди, что уж говорить о незнакомце. Она сжала кулаки, готовая в любой момент дать отпор, но все напряжение мигом пропало, когда девушка увидела очень знакомую прядь золотистых волос. Люмин. Аяка облегченно выдохнула, но расслабление тут же сменилось смущением и еще каким-то странным, незнакомым ей раньше чувством, будто ей нравилось, как Путешественница прижимается щекой к ее уху, как частое дыхание щекочет кожу виска и как малейшее движение длинных пальцев по телу отзывается сотнями мурашек. Наконец Люмин отстранилась и вышла вперед, присев перед Камисато на корточки. — Привет, прости, если напугала, — девушка дружелюбно улыбнулась подруге. — Ничего страшного, — ответила Аяка, тоже улыбнувшись, но уже более нерешительно. — Кстати, что поделаем? — Иди за мной, — Люмин встала, повернувшись спиной к Камисато, и пошла вперед. Аяка, приподнявшись, размяла затекшие ноги и поспешила за ней, стараясь не отставать. Вскоре Путешественница перешла на бег, но потом остановилась, закинув голову вверх. Камисато, подбежав к ней, тоже посмотрела на небо. Солнце окончательно зашло за горизонт, и темнело чуть ли не на глазах. Вокруг даже начали появляться небольшие группки маленьких светящихся насекомых — светлячков. Аяка с удивлением перевела взгляд на них, затаив дыхание. Увидеть их было редкостью — обычно пугливые, насекомые разлетались от одного вида человека. — Люмин, — первой решила прервать молчание Аяка. — А почему ты выбрала именно это место? Просто… В Инадзуме есть много мест, которые более красивые, чем это. Например, тот же лес Тиндзю… Путешественница не отвечала долго — Камисато уже успела испугаться, что как-то ее обидела, но в один момент перевела свои большие глаза медового цвета на Аяку и растянула губы в улыбке. — Да, в Инадзуме есть много красивых мест, — начала девушка. — Но, когда я нахожусь там, я не ощущаю себя ну, скажем, «не в своей тарелке». А это место напоминает мне Мондштадт. Я посетила много разнообразных мест, но именно этот город навсегда останется в моем сердце. После такой длинной реплики Люмин снова подняла глаза к небу. Воцарилось молчание, но не неловкое, когда не знаешь, что сказать, а уютное, будто обе девушки молча наслаждались обществом друг друга. Путешественница смотрела вверх, на бесконечное ночное небо с яркими, сияющими звездами, а Аяка смотрела на Люмин. Точнее, на ее губы. Девушка не знала, что происходит внутри нее, но сейчас ее сердце билось быстро-быстро и вскоре с ее губ сорвалось тихое: «Люмин». Когда Путешественница опустила глаза, Камисато шагнула ближе. Между их лицами было совсем маленькое расстояние. В последний раз кинув взгляд на губы стоящей рядом девушки, Аяка, сжав кулаки, потянулась вперед, к ее лицу и вскоре дотронулась своими губами до ее губ. В первый момент Люмин никак не отреагировала, и Камисато в панике закрыла глаза: а что, если из ее рта плохо пахнет? Если Путешественница скоро отстранится, а потом презрительно сожмет губы, вытирая их рукой и никогда, никогда больше не подойдет даже к имению Камисато? Но все сомнения пропали, стоило Люмин ответить на поцелуй. Все мысли тут же выветрились из головы, остались лишь порхающие бабочки в животе. Аяка переложила свои руки на талию Путешественницы, нежно и чувственно прижимая девушку к себе. Люмин приподняла руку, ладонью дотрагиваясь до щеки Камисато. Сейчас для обеих девушек существуют лишь они обе, стоящие в обнимку. И светлячки. Так они простояли еще несколько секунд, но для Аяки они показались вечностью. Наконец, девушка решила отстраниться, часто дыша. Почему-то при поцелуе Камисато казалось, что так и должно быть, но вот сейчас, смотря на удивленное лицо Люмин, на ее чуть приоткрытый рот, на Аяку накатил стыд за содеянное. Девушка прикрыла свое лицо с красными щеками руками. — Прости, — с заплетающимся языком прошептала она. — Что не спросила разрешения. Тебе, наверное, неприятно сейчас… — Нет, — пальцы Путешественницы целиком обхватили тонкие запястья Аяки, вынуждая ту опустить руки. — Мне очень понравилось. Люмин обняла Камисато, скользя пальцами по спине девушки и положив подбородок на ее плечо. Аяка, чувствуя на шее теплое дыхание, тоже приобняла Путешественницу. — Т… Ты мне нравишься, — удивляясь, что язык еще не отключился окончательно, пролепетала Аяка. И замерла, услышав четыре таких приятных и таких желанных слова: — Я тоже тебя люблю.