Водой по губам

Питер толкнул дверь ногой, одной рукой прижимая к груди пакет с продуктами, а второй пытаясь вытащить из замочной скважины ключи. Дверь задребезжала, с громким треском ударившись о стену из-за сильного толчка. Он чуть не споткнулся о порог и крепче схватил пакеты уже обеими руками, чтобы их содержимое не разлетелось по полу. — Дерьмо, — тихо выругался Питер, осматривая пол, чтобы точно убедиться, что он ничего не рассыпал второпях. В квартире было практически темно, лишь свет билборда просачивался сквозь большое окно, скрытое жалюзи. Гостиная была залита фиолетово-синим свечением, отбрасывающим причудливые тени и неоновые полосы на мебель. Взгляд Питера наткнулся на знакомую кофту, переброшенную через подлокотник кресла. Он пришёл домой раньше? Закрыв дверь бедром, Питер славировал на смежную с гостиной кухню, чтобы выгрузить покупки на холодную столешницу. Ему не нужно было дополнительное освещение, но он всё равно щёлкнул выключателем — под потолком зажглась пара лампочек — и увидел раскиданную на диване одежду. Обычно Паркер её аккуратно складывает. — Паркер? Я дома! — крикнул Питер. В ответ — тишина. Он взглянул на часы, растягивая уставшие мышцы: девять часов и семь минут. Для их обычного режима это было не поздно, но Паркер уже должен был прийти домой, особенно в рабочий день. — Я купил кое-что из списка, — крикнул он вновь, выходя из кухни. — Знаю, на этой неделе твоя очередь, но меня отпустили сегодня пораньше, а Пит на патруле… Он выглянул в коридор, и его внимание привлёк свет, льющийся из ванной комнаты. Дверь была приоткрыта, и даже их не самые качественные энергосберегающие лампочки довольно ярко освещали тёмный проход. — Ты в ванной? Питер пошёл на свет и замер у порога ванной: его кроссовки приклеились к чему-то липкому. Он обернулся и отступил на шаг, проверяя пол. Схватившись за ручку, он распахнул дверь и вошёл в комнату, разглядывая подошвы. Это что, сок, который он разлил прошлой ночью? Он был готов поклясться, что он его убирал. Отвратительно. — О боже, — пробормотал он себе под нос. «Вытру потом», — подумал он и повернулся спиной к дверному проёму. — Эй, я нашёл-таки те голубые «Читос», о которых говорил Пит, и просто чтобы ты… Паркер резко подскочил, громко расплескав воду, пока поднимался в спешке. Неужели он не услышал, как вошёл Питер? — Чёрт… Прости, дверь была открыта, и я подумал… Паркер? Питер замер у порога, схватившись одной рукой за дверной косяк. Он обвёл взглядом ванную, проследив глазами от буровато-красных отпечатков на раковине до красного пятна на полу — паучьего костюма, — и наконец посмотрел на Паркера. Волосы того были растрёпаны ещё больше, чем у Питера, крепкие руки цепко схватились за бортики ванны до побелевших костяшек разбитых пальцев, Питер разглядел ещё синяки, которые Паркер пытался скрыть, а на спине, казалось, не осталось живого места. — Ты в порядке? — Горло словно наждачкой ободрало. — Да, — устало улыбнулся Паркер, — тяжёлая ночка. До ночи было ещё далеко… Где, чёрт возьми, его так помотало. — Помощь нужна? — услышал Питер свой голос как будто со стороны. — Не отказался бы. Не могу дотянуться до спины. Питер медленно прошёл дальше, кивнув, словно в тумане, и закатал рукава свитера, опустившись на колени перед ванной. — Паркер, что произошло? — Кажется, этот мир немного серьёзнее, чем наши. Такое ощущение, будто тут каждый день появляется новая угроза. — Криво усмехнулся он. — Да, но именно поэтому мы и команда. Здесь больше героев и настоящих богов, ты видел того громовержца? — Который с молотом? Это невероятно. — Да, очень крутой, — протянул Питер с налётом зависти. — Мы не одни, старик, — продолжил он, Паркер проигнорировал его прозвище, — тебе больше не нужно тащить это всё на своих плечах. Никому из нас не нужно. Паркер поднял на него взгляд, в груди разлилось тепло от открывшегося перед ним красивого вида на подтянутое тело, взъерошенные волосы и эти честные глаза. Он вечность ждал, когда же Питер перестанет корить себя, и наконец дождался. — Ты прав, — улыбнулся он, — мы вместе. — Да, так что, пожалуйста, давай в следующий раз мы вместе получим взбучку. Напряжение, витавшее в воздухе, рассеялось в звуке их смеха, эхом отскочившего от кафеля. — Ладно, выручай старика. — Паркер протянул Питеру полотенце. Тот вскинул бровь, увидев рисунок на ткани. — Гарфилд? Серьёзно? — Это Пит дал, — быстро ответил в свою защиту Паркер, отчего Питер вновь рассмеялся. — Не переживай, вам повезло, что я люблю лазанью и этого котяру. — Тогда приготовлю завтра лазанью на ужин. Паркер потупился, улыбнувшись. Он слегка повернулся, чтобы Питеру было легче потереть ему спину, и не смог сдержать стона, когда тело отреагировало вспышкой боли. Кожа горела огнём, и любое мельчайшее движение приносило ещё больше мучений. Даже касания пальцев Питера отдавались болью, хотя те были нежными и чересчур осторожными. Он зашипел. — Прости, — тихо вымолвил Питер. Он выжал полотенце, поливая спину Паркера водой. Он поливал её снова и снова, пока алая вода не стала розоватой и, наконец, прозрачной. Он слегка намылил полотенце и аккуратно протёр незадетые промежутки между порезов, чтобы ненароком не задеть мылом открытые раны. Когда спина Паркера была очищена от грязи и крови, Питер в последний раз выжал полотенце и достал из тумбочки под раковиной аптечку. — Они медленно заживают, — объяснил он, роясь в маленьком коробке в поисках дезинфицирующего средства. Паркер лишь хмыкнул, опуская тяжёлую голову на плечо. Он тихо постанывал, морщась, когда Питер касался ран влажной ватой. Он заметил, что Питер справился довольно быстро и ловко, и с грустью подумал, не потому ли, что ему приходилось делать это себе самому. Ещё одно мимолётное касание пальцев — и Питер закончил. — Всё. — Спасибо. Питер склонил голову в попытке заглянуть в лицо Паркера, которое тот спрятал в изгибе локтя. Он робко протянул руку, чтобы погладить его по волосам — те были ещё покрыты кровью, и пальцы Питера неловко застряли в спутанных прядях в попытке их расчесать. — Там не только моя кровь, — едва различимо сказал Паркер. Питер кивнул, хоть тот его и не видел. — Хочешь, помою тебе голову? Тихий короткий стон. — Пожалуйста, я уже засыпаю. Питер старался не думать об этом звуке, выдавливая щедрое количество яблочного шампуня на ладони и слегка вспенивая, а затем погружая мыльные пальцы в грязные волосы. — Откинься чуть-чуть назад, — шепнул он. Паркер послушно подвинулся, подаваясь навстречу рукам Питера, массирующим его разрывающуюся от боли голову. Короткие круглые ногти так восхитительно почёсывали кожу, что у Паркера поджимались пальцы на ногах, он расслабленно погрузился в воду и едва не лёг головой на бортик, когда Питер уже смывал с волос шампунь. Мгновение спустя пальцы Питера уже очерчивали контур его лица. На скуле ещё желтел заживающий синяк, в уголке соблазнительного рта виднелся небольшой порез, а яркие синие глаза оттеняли фиолетовые круги. Паркер распахнул веки, словно услышал восхваляющие его мысли Питера. Тот тяжело сглотнул, они глядели друг на друга так открыто, казалось, почти непристойно. Паркер слегка приподнял голову, вскинув подбородок. Зазывая. Пальцы неловко замерли на щеках всего на пару секунд, затем обвели подбородок, медленно заключая лицо в дрожащие ладони, большие пальцы скользнули выше, заставляя запрокинуть голову сильнее. Питер сократил расстояние, приоткрыл губы и прижался ими к открытым в ожидании губам Паркера. Всего лишь лёгкое касание, проба на вкус, но этого было достаточно, чтобы свести обоих с ума, — их губы вновь нашли друг друга, чтобы ещё раз разделить восхитительный жгучий вкус. Это их первый поцелуй, они наконец пересекли ту черту, вокруг которой ходили несколько месяцев. Поцелуй глубокий, долгий и успокаивающий, их губы слились воедино идеально, как два кусочка пазла. Души обоих словно воспарили ввысь. Питер слегка отстранился, чтобы заглянуть Паркеру в глаза, и строго прошептал: — Больше без меня — никуда. — Хорошо. Он выдохнул это прямо в божественные губы Питера.