***
Когда парень, который назвался Иисусом, притронулся к ней, у неё словно разом вымыло из головы все мысли. Всё ушло, она больше не была собой, чувствуя себя пустой и покорной, у неё не осталось ни единого желания или мысли, кроме как трахнуть его. Так вот, как ощущалась её способность, подумала она в тот же миг, как он оттолкнул её. Это и была её способность, он использовал её на ней, и вот как она ощущалась теми, на ком она её использовала. Вот чёрт. Чёрт. Она чувствовала себя такой отвратительной, что ей хотелось расплакаться. Она так и сделала, вернувшись в квартиру, слёзы вырвались из неё неконролируемыми всхлипами. Она пыталась остановиться, когда Саймон вернулся, но не смогла, потому что он тоже это испытал. Она использовала свою способность на нём, и он знал, какого это, и всё равно смотрел на неё так, словно она потрясающая. Она сказала ему, что солгала про невидимость, и это ничего не изменило. Но когда она сказала ему, что сделал Иисус, как он использовал на ней её же способность, и ещё, что, возможно, это он стоит за смертью Никки, он вдруг стал очень спокойным, тем странным пугающим спокойствием, какое иногда можно было видеть в нём ещё во время общественных работ, когда случалось какое-нибудь очередное странное дерьмо и им нужно было найти способ всё исправить. Это спокойствие обещало куда больше крови, чем ей бы хотелось. - Я убью Иисуса, - сказал он ей, и, вот блин, подумала она, я его люблю. Не его будущего, не идею о том, что когда-нибудь он превратится в себя будущего. Его, прямо сейчас. Она любила его. И это было ужасно.***
- Нам нужно вернуть свои способности, - сказал Саймон, и ей это совершенно не нравилось, но он был прав. Гроза наделила способностями слишком много народу, слишком много их сейчас болталось по району. Они не смогут жить спокойно без собственных способностей. Но потом Келли, чудесная Келли, офигенная и гениальная Келли, сказала: - А есть хоть какая-то причина, почему нам нужны те же самые способности, что и раньше? И перед Алишей открылся целый мир возможностей. Келли сказала Сету, что хочет быть умной, чертовски умной, чтобы люди перестали её недооценивать, хотя Алиша была вполне уверена, что Келли - самая умная из всех, кого она знает. Он задумчиво оглядел её снизу доверху и сказал: - Я могу сделать из тебя ракетчицу, - и она согласилась. Потом пошёл Нейтан, пробив себе путь к столу и вопя: - Сделай меня миллионером, нет, миллиардером! Нет! Сделай меня волшебником, и я сам сделаю себя миллиардером! - Боже мой, - сказал Сет, взял его за руку, вспыхнул свет, и Сет сказал. - Волшебник. Доволен теперь? - Теперь Кёртис, - сказала Алиша и кивнула ему в сторону стола, но тот помотал головой: - Не знаю, - сказал он. - Если я не могу снова получить свою старую способность, то я не знаю, чего я хочу. Если ничто не сможет вернуть её. Вы двое, идите вперёд. - Хочешь быть следующей? - спросил Саймон. Последнее время он был очень галантным. - Нет, - ответила она. - Я ещё не решила. Так что Саймон быстро прошёл к столу и сказал, совершенно не задумываясь: - Я бы хотел уметь видеть будущее, пожалуйста. Алиша почувствовала, как паника сдавила ей горло. Это, конечно, не так ужасно, как она думала, это позволит ему оставаться в живых, но и ничего хорошего тоже. Он всё ещё так зациклен на том, что будет дальше. На том, чтобы замкнуть петлю. Ей бы хотелось, чтобы он выбрал способность, которая не имела бы к этому никакого отношения, к путешествиям во времени, супергероям, предназначению, ни к чему такому. Способность играть со щеночками, или что-нибудь такое. Или превращаться в щеночка, как Нейтанов отчим-извращенец с гигантским членом. - Ага, - сказал Сет. - Это я могу. Он взял Саймона за руку, свет полыхнул, а потом Саймон кивнул и поднялся, выглядя точно так же, как и до этого. Алиша обернулась к Кёртису, чтобы узнать, не хочет ли он пойти следующим, но тот покачал головой. Так что она прошла к столу и села, чопорно скрестив лодыжки. - Итак, чего изволите? - спросил Сет. Алиша сделала глубокий вдох. Ей нужно было что-то совершенно конкретное, но ей было трудно выразить это словами. - Если ли возможность, - спросила она. - знать больше о том... о том, что чувствуют другие люди? Не читать их мысли, ничего такого, - быстро добавила она. - А, скорее, как... очутить себя в чужой шкуре. Сет задумачиво пожевал губу. - Да, - сказал он наконец. - Думаю, на складе найдётся кое-что, что вам понравится.***
- Почему ты выбрала себе такую способность? - спросил её Саймон тем вечером, когда они уже забрались в постель. Алиша пожала плечами. - Не знаю, - ответила она. - Я просто... - она на секунду замолкла, глядя на него. Он не сводил с неё глаз, взгляд очень серьёзный, внимательный и в то же время нежный. - У меня это не очень хорошо получается, - сказала она наконец. - Думать о том, что другие чувствуют. Я бы хотела уметь это лучше. - Со мной у тебя всегда хорошо получалось, - сказал он. - Врёшь и не краснеешь, - сказала она мягко, и он улыбнулся. - Ну, по крайней мере, сейчас ты больше стараешься, - сказал он. - Это приятно, - он задумался. - Я тоже никогда не умел понять, что другие люди чувствуют, - сказал он. - Думаю, если бы умел, мне было бы проще в школе. - Да, но тебе по крайней мере не всё равно, - сказала Алиша. - Ну, то есть, если ты причинишь кому-то боль, то тебя это будет беспокоить. Ты не делаешь этого просто для развлечения, чтобы посмотреть, что будет. - Да, - сказал он. - Я обычно не нарочно, потому что не понимаю. Хочешь махнуться? - Нет, блин, - сказала Алиша. - Для чего, думаешь, я взяла эту способность?