Family of vampires

Переехали мы через две недели, как я об этом вообще узнала. Всё это время никто из Калленов не ходил в школу. Даже я… Мне запретили, сказав, что нужно отдаляться от Беллы. Я возмущалась. И из-за того, что я даже в школу к друзьям и парню не могу пойти. И так же из-за того, что они просто молча уходят от Беллы. Мне стало её очень жаль. Она даже звонила мне, но Эдвард прибежал ко мне в комнату и молча сбросил звонок. Я уже начала ругаться на него, но он просто вышел из комнаты. Так вот, когда мы прилетели в город на самолёте, то я сразу же подметила, какой он яркий и большой. Население тут около 290 тысяч человек. Больше, чем в Форксе, раз в 95! Я взяла свой жёлтый чемодан и закуталась в бежевое пальто, идя с семьёй к выходу из аэропорта. Я держала Кота в специальной сумке для перевозки котов. Он весь полёт мяукал и я с грустью пыталась ему помочь уснуть. После молочка он сразу же уснул и даже сейчас дрыхнет. — А где жить мы будем? — спросила я. — В двухэтажной квартире, — ответила Элис. — Квартире? — простонала я. — Почему не в доме? — В Анкоридже мало частных домов. Чтобы не выделяться, будем жить в квартире на шестом и седьмом этажах, — сказал Карлайл, вызывая три такси. — Наши машины доставят через неделю, — сказала Элис, провалившись в будущее. Я с не очень хорошим настроением шагала к такси за своими родителями. Квартира была довольно милой. Белые, коричневые, чёрные тона. Пять личных комнат, гостиная с кухней, большая лестница, два туалета с ванной. Я наконец выпустила Кота и он радостно побежал по дому, разминая лапки. Он нагадил на входной коврик и Эсми грозно глянула на меня, а я виновато хихикнула, взяла коврик в руки и рванула в ванную отмывать его. В комнату я свою зашла и грустно опустила плечи. Нет, она ни капельки не похожа на мою родную в Форксе. Обычная белая кровать, рядом тумбочка, туалетный стол с зеркалом, стол для письма и большой шкаф. Окно было в пол, хоть что-то меня порадовало. Я у окна положила лежанку Кота и туда же его игрушки. Он точно оценит его новое жильё! Вид на красивый яркий город… Мебель и дизайн всех комнат Эсми сама делала удалённо ещё в Форксе. Она выбирала всё это. Хоть Эсми и предлагала мне самой выбрать дизайн для своей комнаты, у меня просто не было желания. Все эти две недели я переписывалась с друзьями и Питером, ища отмазки, почему не могу просто с ними погулять. Но Питер даже приехал к нам домой и говорил с моими родными. — Даря мне ничего толком не объясняет, — сказал Питер, держа меня за руку, пока я вжимала голову в плечи. — Почему вы решили переехать? — Прости, Питер, но это личное, — сказала Эсми и мягко улыбнулась. — Вы можете с Дарей провести сегодня день у нас. Завтра мы уже будем собирать все вещи. У меня в комнате мы сначала сидели молча, а потом я начала злиться и говорить, что не хочу переезжать. Пока я ревела ему в плечо, Питер гладил меня по волосам. — Мы же сможем всё равно прилетать друг к другу на выходных, верно? — протянул он. — Не знаю, — сказала я и оторвалась от него, а Питер вытер мои слёзы с щёк. В конечном итоге, Питер сказал, что всё может измениться и мы всё равно будем парой. Но я чувствовала, что всё будет не так. — Если вдруг у кого-то остынут чувства, — начал он и я нахмурилась. — Мы обязательно поговорим. Кстати, скачай на ноутбук себе видеозвонок. Будет разговаривать. Мне очень понравилось, как Питер ничего мне не сказав, просто приехал к нам домой, чтобы поговорить с моей семьёй. Я чувствовала себя действительно нужной. Я вздохнула, сбросив воспоминания, спустилась по лестнице к родителям и спросила: — А в школу я когда пойду? — Со следующей недели, — сказал Карлайл. — Завтра поедем подавать заявление. — Остальные тоже пойдут? — спросила я, глянув на пустого Эдварда, который стоял у окна и не шевелился. — Ну мы с Эмметтом и Джаспером школу уже окончили, — сказала Роуз. — В колледж точно не пойдём! — Я не пойду, — сказал Эдвард. — Без Эдварда я тогда тоже не пойду, — надула губки Элис. — Понятно, значит, я одна, — вздохнула я. — Здесь ходит школьный автобус, который бесплатно отвозит всех в школу, — сказал Карлайл. — На остановку нужно приходить к 8:20 утра, уроки начинаются в 9. — Школьный автобус, — простонала я и пошла обратно к себе в комнату. Пока что, Анкоридж меня не особо радует. Я всё больше и больше скучаю по Форксу. На следующий день мы с родителями поехали в школу. Она была… очень красивой, должна признать! Тут есть и бассейн, и огромное поле для бейсбола и волейбола, большая столовая со шведским столом… Школа четырёхэтажная, очень красочная. Тут много зелёного цвета, красного, голубого. — Итак, оценки у вас… неплохие, — сказал директор, кашлянув. Он смотрел на мои документы из прошлой школы. — Анализы на наркотические вещества? — удивился директор и посмотрел на меня, а я поджала губы, отведя взгляд. — Понимаете, в Форксе директор была довольно строгой женщиной, — начал Карлайл. — У нашей дочери астма и она дышала через ингалятор. Директор подумала, что она что-то употребляет и потребовала анализы. Директор кивнул и, чуть подумав, поставил подпись на заявлении. — В понедельник ждём на занятиях. Зайдите в администрацию, там вам выдадут учебники и фото школьной формы, которую вы должны купить в магазине. Я уже хотела возмутиться, якобы, почему я не могу ходить в том, в чём захочу, но по моей коленке стукнула Эсми и я закрыла рот. В администрации мне выдали учебники и Карлайл взял их. Я посмотрела на фотографию и вздохнула. Чёрная юбка по колено, белая рубашка, галстук, чёрный пиджак. Ещё есть серые школьные шорты, чёрные брюки и серая блузка. В общем, носить можно только чёрное, белое и серое. Даже рюкзак или сумка должна быть какой-то из этих трёх цветов! Да уж, теперь я не смогу носить свои любимые яркие толстовки в школу… В понедельник я уже собралась в школу. Надела я чёрную юбку, белую рубашку и галстук. Пиджак надевать не стала, потому что, хоть в Анкоридже и нет солнца, но тепло. Я просто положила его в сумку, на всякий случай. Волосы я просто завила в волны, из макияжа только ресницы подкрасила и всё. До остановки я дошла за две минуты. Жёлтый автобус, — будто из какого-то сериала про подростков, — приехал сразу и я зашла туда. Места почти все были заняты. Все весело общались, смеялись, что-то кидали, кто-то сидел один в наушниках, кто-то делал домашку… я села одна на последнее сидение и все тут же замолчали, увидев, куда я села. — Она бессмертная что ли? — шептали ученики. — Во ей сейчас попадёт… — Да у неё, видимо, девять жизней! Я нахмурилась и посмотрела в окно, наблюдая за большим количеством людей. Когда мы остановились на ещё одной остановке, я с удивлением увидела в окне троих девушек. Одна из них была азиатской внешности с чёрными волосам и ярким макияжем, другая была обычной американской внешности с каштановыми кудрями и с красными ногтями, а другая… стояла посередине и была голубоглазой блондинкой со стервозным взглядом и походкой, как у модели. Они зашли в автобус и я вздохнула, надеясь, что в школе на них не наткнусь. — Ты кто такая? — послышался голос надо мной. Я подняла взгляд и увидела ту самую блондинку, позади неё стояли две другие, чуть хихикая. — Я новенькая, переехала недавно, — протянула я. — Я ни разу не была в Анкор… — Мне плевать, откуда ты и что ты, — сказала она. — Это наше место, дорогая, встань и сядь туда, где тебе место. На пол! Все глазели на нас и я чувствовала себя в цирке. Будто все ждут представления. — Прости, я не знала, что это ваше место, — сказала я и встала. — Я уже объяснила, я новен… Договорить я не успела, как стаканчик с молочным коктейлем полетел из рук азиатки на меня. Рубашка покрасилась в розовый цвет и азиатка приложила ладони к губам и захихикала. Я с шоком открыла рот и застыла, приподняв руки вверх. — Прости, дорогуша, — сказала она мне в лицо и села к другим своим подругам. — Так она выглядит намного лучше, — сказала шатенка и трое подружек рассмеялись. — Вы ненормальные! — сказала я им в лицо, на что они только посмотрели на меня, как на муху на еде. Блондинка даже махнула рукой, показывая, что она тут королева и, если она хочет, чтобы я ушла, так и будет. Я сжала кулаки и прошла к другому сидению, где никто не сидел. Приехав в школу, я сразу же пошла в туалет и попыталась отмыть рубашку, но ничего не вышло и я устало облокотилась об раковину. Достав из рюкзака пиджак, который не стала надевать, я сняла рубашку и надела на голове тело пиджак, застегнув его. — Они и до тебя докопались, — сказала девочка в очках, зайдя в туалет. — Как видишь, — сказала я. — Меня Крис зовут, — сказала она. — Я Дарина. — Прости, Дарина, но эти трое только что сказали всем, чтобы с тобой никто не общался, — сказала Крис. — Они тут всеми манипулируют. Их все боятся. — Почему? — удивилась я. — У Барб отец знаменитый бизнесмен, — сказала она. — И если она нажалуется отцу на кого-то, то жизнь может просто упасть на дно. Я вздохнула и кивнула. — Друзья мне и не нужны, — сказала я, беря в руки рюкзак. — Но спасибо, Крис, что предупредила. Крис смущённо улыбнулась и кивнула. Учебный день проходил ужасно. Со мной и правда никто не хотел говорить, а когда я подходила к кому-то, то этот человек испуганно оглядывался, как я поняла, искал этих троих, а позже убегал, ссылаясь на дела. Учителя тоже были довольно стервозными и строгими. Что-то не понравится — два. Плохо ответил — два. Не такая одежда — два. Чихнул, кашлянул, зевнул на уроке — ДВА. После уроков я была как никогда усталой. Сев в школьный автобус, конечно же, не на последние сидения, а на передние, я включила музыку в наушниках и прикрыла глаза. Через двадцать минут я вышла на своей остановке и выдохнула, идя к своему дому. До шестого этажа я поднялась на лифте и, когда открыла дверь, тут же увидела Эсми, которая обеспокоенно сжимала ладошки вместе. — Привет, солнце, — сказала она, взяв мой рюкзак в руки. — Ну, как первый день? — Всё хорошо, — выдохнула я и пошла на кухню. — А чего в одном пиджаке? — спросила Элис, когда я зашла на кухню. — Рубашку замарала. — В чём? — с каким-то непонятным мне намёком спросила Элис, будто уже знала ответ, но хотела услышать его от меня лично. — В столовке коктейлем, — сказала я и села за стол, смотря, как Эсми греет мне еду. — Друзей нашла? — улыбнулся Карлайл. Он, кстати, ищет сейчас работу. Тут много больниц, но почти везде есть врачи. Карлайл сказал, что завтра поедет показывать свои навыки, все документы о прошлых работах и тд. — Не… особо, — протянула я. — Это же только первый день… Я столкнулась взглядом с Эдвардом и печально прикрыла глаза. Совсем забыла, что у меня тут есть член семьи, от которого я ничего не скрою. Прочитав в мыслях, как прошёл мой день, Эдвард оскалился, а я в мыслях лишь сказала: Помни своё обещание. Не обращай внимания на мои мысли. Ты ничего не знаешь! Эдвард выдохнул и пошёл к лестнице, видимо, к себе в комнату. Карлайл и Эсми заметили его настроение и обеспокоенно поглядывали на меня. Так и прошла первая неделя в новой школе. В автобусе эти трое подружек смотрели на меня и улыбались так, будто всю ночь готовили план о моём убийстве. В школе что-то мне говорили вслед, могли что-то кинуть в меня, в столовой вставали передо мной, хотя я занимала очередь первой. Но когда я попыталась всё-таки заступиться… — Вообще-то, если вы не знали, то очередь для того и создана, чтобы все вставали друг за другом, — сказала я, сжимая в руках поднос. — Вы не королевы, чтобы вам все прислуживали. Все просто замолчали в столовой. На меня смотрели с шоком и даже какой-то грустью. — Вы слышали, девочки, — рассмеялась та самая блондинка Барб. — Мы не королевы? Да, не королевы, но мы лучше тебя и вас всех! Она оглядела всех людей в столовой и все тут же опустили головы. Шатенка с «милой» улыбкой подняла свою руку, якобы нечаянно задев мой поднос. Суп, салат, сок — всё, что было у меня на подносе оказалось у меня на блузке и штанах. — Суки! — сказала я и взяла с подноса азиатки апельсиновый сок, вылив его на их троих. Они застыли с таким лицом, будто на них налили дерьма, а не сока. Все ученики подняли такой шум, что я растерялась, некоторые даже снимали нас на видео. — Тебе не жить, — прошипела Барб и взяла своим подружек за руки, ведя их из столовой. Именно после этого случая… стало всё ещё хуже. Кажется, эта Барб даже поговорила с учителями и они постоянно начали спрашивать меня на уроках. Если я отвечала правильно, то заваливали доп. вопросами и я получала плохие отметки. Так же, эти три подружки подкладывали мне на стул много чего. Даже кнопку, отчего я чуть не разревелась. Но хуже всего было — клей и краска. Красную краску я поначалу не заметила и просидела так до конца урока. Но, встав в конце урока, увидела, что стул красный и бросилась в туалет, испугавшись, что у меня месячные. Но нижнее бельё было чистым и я сразу поняла, кто виноват во всё этом. А вот клей — самый ужас. Я села и только через пару секунд почувствовала что-то мокрое. Но когда встала, послышался рвущийся звук брюк и некоторые одноклассники увидели мои любимые красные трусы. Моё лицо было таким же, как и бельё. Я, краснея, как мои трусы, выбежала из класса, прикрывая пятую точку сумкой. Я даже сложила себе в шкафчик сменную одежду, зная, что эти подружки могут что-то сделать с моей одеждой. Почти все мои брюки были то порваны, то в какой-то краске. Рубашки уже были не чисто белыми, а с пятнами, а юбки разрезаны. Родители постоянно спрашивают у меня, куда девается моя одежда, на что я лишь отвечаю, что постоянно забываю её то на физкультуре, то нечаянно порву. — Дарь, у тебя пропало уже около 4 брюк и 2 рубашки, — поднял бровь Карлайл. Я лишь глядела на Эдварда и он, как и обещал, даже не реагировал на это. — Я знаю, простите, — протянула я и пыталась сдержать слёзы, впиваясь ногтями в ладони. — Давайте переедем, а? — Что случилось, солнце? — спросила Эсми, увидев, как дрожит моя губа. — Ничего, я просто хочу уехать! — сказала я и не сдержала одну слезу. — Хотя бы к Денали… да хоть куда, лишь бы подальше отсюда! — У тебя что-то в школе происходит, да? — спросил Эмметт, подойдя ко мне и разминая кулаки. — Нет, — выдохнула и я пошла к себе в комнату. Я пыталась сдержаться. Не обращать внимания на этих троих. Когда они что-то портили, я лишь вздыхала и шла в туалет, переодеваться. Но, ладно, одежда, оценки как я исправлю?! У меня одни 2, да 3… я зубрю, как не знаю кто, но учителя меня валят и валят. Мои родители даже приезжали к директору, на что он лишь говорил, что учителя у них хорошие и оценки у меня заслуженные. Родители сомневались в его словах, но всё равно серьёзно поговорили со мной в тот день дома. Я молча выслушивала их, но потом ушла в ванную комнату и плакала там, зная, что под звуками воды меня никто не услышит. Я стала запуганной. Хожу по школе, оглядываясь и надеясь, что не встречу их. На уроках боюсь отвечать, хотя раньше я с энтузиазмом отвечала на уроках в Форксе и выходила к доске. А сейчас, когда я слышу на уроке слова: «Мисс Каллен, к доске», сердце бешено бьётся, руки трясутся, а к глазам поступают слезы. Ингаляторы у меня начали заканчиваться сейчас в два раза быстрее, чем раньше. Карлайл действительно занервничал и даже провёл обследование, но сказал, что я здорова. Но он не психолог… к счастью. Сейчас я сижу в тёмной комнате, освещённой лишь маленькой лампой, и пишу конспекты, чтобы хоть как-то исправить оценки. Кто бы знал, что на следующий день эти трое устроят мне то, чего я не ожидала совсем…