Графская тень

      — Бесполезный ублюдок! Сложно отца порадовать бутылочкой сидра? — истеричный голос раздавался по маленькой комнатушке с потрёпанными стенами и скрипящими дверьми, петли которых подвывали своим скрипом крикам человека. Мужчина со свиньим лицом, окрашенным неестественным румянцем от выпитого алкоголя, еле-еле стоял на ногах, но его хватка на волосах маленького мальчика была сильна. Не впервые он издевался над малышом, вытирая его лицом пол в малюсеньком помещенье их семьи. По мальчишечьим щекам, не переставая ни на миг, текли горькие слёзы обиды. Его сердце разрывала боль. Эта боль была подобна яду предательства, который растекался бессилием в душе. Мальчик чувствовал всю свою ничтожность каждый раз, стоило ему оказаться один на один с отцом. Всё, что ему осталось — это молиться, чтобы успеть обработать раны матери, чтобы те зажили до следующего раза. Каждый раз, когда она оставляла его на кого-то из своих знакомых и уходила к пьяному отцу, малыш боялся больше не увидеть её жизнерадостной улыбки и не услышать то, как она зовёт его по имени,       — Молчишь? Да если бы не ты, я бы никогда не остался с этой! Я не был бы вынужден собирать говно чьих-то коняшек! — человек, не добившийся ничего. Он отчаянно хотел, чтобы причины его ничтожности страдали.       В глаза мальца, схожего с невинным агнцом, мелькнуло нечто, что уже нельзя было назвать страхом. В глубине ломающейся души пробуждалось то, чему никто не мог ещё дать название. Нож, стащенный недавно ублюдком с хозяйской кухни, блестел на свету и заставлял мальчика дрожать. Страх и ненависть смешивались в глубине души, порождая нечто опасное. Оно ещё скрывалось на дне бездонных глаз, но уже грозилось стать чем-то убийственным.       — Ты жалок. Ничем от своей мамаши не отличаешься, — гнусный смех заполнил пространство, перекрывая мальчику воздух, — Мне стоит преподать тебе урок, чтобы мой дорогой сынок не стал бабёнкой, — тишина, что была так желанна сейчас ребёнком, заполнялась ужасающими словами надоедливого взрослого. Хотелось стать ничем. Пустота не слышит и не чувствует.

***

      По коридорам графского дома всегда ходило множество людей: кто-то бежал в конюшни, кто-то убирался в комнатах, кто-то накрывал на стол. В этом месте всегда было оживлённо. Сегодня ничем не отличалось. Горничные, идущие убираться в покоях молодой госпожи, жаловались на очередную поломку в прачечной. Уже не первый раз в этом месяце ломалась единственная стиральная машинка, которая так упрощала девушкам жизнь. К сожалению, в особняке не было мастера, умеющего обращаться с подобным оборудованием, а значит ещё несколько дней никто не сможет исправить это недоразумение. Оставалось только смириться.       Мальчик, вышедший из своей комнаты спустя пару часов сидения за учебниками, был рад. Он наконец-то выучил все нужные материалы, чтобы приступить к изучению механики на практике. Разговоры бедных горничных дома были радостной новостью для него. Хоть Докча и любил больше валяться под тенью дерева в дальнем углу сада, изучать нечто новое и невзначай помогать прислуге ему нравилось. За эту работу он часто получал вкусняшки с кухни, про которые Киргиоз не знал. Если б только увидел у него что-то из булочек, то мальчику пришлось бы тренироваться в два раза сильнее. Только о мысли об этом заставляли бежать мурашки по спине юнца. Слишком он любил наблюдать за историями, разворачивающимися на страницах книг, ничего другого не делая.       — Докча-я, малыш, ты же читаешь много книг! Не поможешь тетушкам? — возглас, прозвучавший из другого конца коридора, хоть и обрадовал читателя, но всё же вытянул из него тяжкий вздох, — Милый, мы знаем, что это сложно, но посмотри хотя бы, а?       — Конечно, тетушка Ён, сейчас схожу в прачечную. Надеюсь, там не слишком сложная поломка. Удачи вам в покоях молодой госпожи! — Докча от всего сердца желал им удачи, потому что Ю Мия, дочь графа, была милым ребенком, но только перед своей семьёй. Все остальные в особняке старались по минимуму встречаться с ней, ведь схлопотать наказание или выговор было проще простого. Юная госпожа очень много капризничала и запугивала слуг. В последнем она мало чем отличалась от своего старшего братца.       — Спасибо-спасибо, Докча-я! — мягкий голос одной из горничных разнёсся по коридору, догоняя мальчишку перед лестницей. Спускаясь на первый этаж, Ким размышлял о том, что скоро ему придётся спускаться на эту дурацкую площадку для тренировок. Мальчишка надеялся, что сегодня обойдется без спарринга с Киргиозом. Докча уважал и втайне очень любил мужчину, взявшего его под своё крыло после казни его матери, но его увлечённость сражениями и тренировками не понимал. Он был слишком незаинтересован, чтобы каждый день усердно тренироваться по своей воле. Извините, конечно, но Ким Докча вовсе не был молодым господином Ю Джунхъёком, которого практически всегда можно было найти на поле вместе с тренирующимися рыцарями.       Прачечная встретила юнца тихими разговорами работниц и суетой. Женщины, вынужденные отмывать вручную, были очень недовольны и встревожены, ведь завтра им предстояла генеральная уборка и смена белья во всём доме. Большая стирка очень сильно их нервировала, ведь они уже привыкли к машинке и руками давно не пользовались. Проходя мимо суетящихся женщин, мальчик думал о том, что господам стоило приобрести ещё одну машинку, но кто он такой, чтобы судить об их действиях? У сломанного оборудования была маленькая мёртвая зона, прачки старались делать всё как можно быстрее, а этот гигант им мешал. От сломанной машины расходились струи пара, показывая, что что-то внутри этой махины сломалось и перегорело. Мальчишке предстояло узнать причину неисправности и устранить её.       Разбирая механизм, мальчик старался не закрывать проход женщинам, что получалось не очень, ведь он крутился по всей комнате разбирая разные отсеки и ища неполадки. Разобрав и высушив основной механизм, Докча предложил запустить стиральную машину, чтобы посмотреть, как она работает сейчас. К всеобщему счастью у мальчишки всё получилось и в генеральную уборку у них не будет проблем со стиркой постельного белья и занавесок. Он реально спас их от неподъёмного объёма работы. Женщины, безумно благодарные мальцу, накинулись на него с объятиями и позвали пообедать с ними. К сожалению, у Кима сегодня было слишком мало времени перед тренировкой и он хотел хорошенько отдохнуть перед ней.       Проходя лестницу ребёнок чуть не врезался в кого-то из слуг, честно говоря, ему было всё равно, если никто не собирается его наказывать, то всё хорошо. Коридор, увешанный красивейшими картинами, что так привлекали в детстве его взор разными сюжетами, завлекали историями, о которых не было написано ни в одной из известных ему книг, уже не впечатляли Докчу. Ему не были интересны ни они, ни резные потолки старинного особняка, ни цветастые занавески, ни впечатляющий вид на прекрасный внутренний сад. Странное спокойствие, в которое погрузился мальчик после смерти отца, пугало Киргиоза, юнец не раз слышал, как тот обсуждает это с тётушкой Минрён, няней господина Джунхъёка. Мальчик не разделял страха учителя, можно сказать, он был даже горд таким собой, ему хотелось верить, что он просто вырос и стал намного сильнее.       Скрипящая дверь, у которой уже давно надо было смазать петли, пыльная комната с аккуратными стопками книг на полу, маленьким столиком, освещаемым одинокой лампочкой и не застеленная кровать, из которой будто только встал её владелец. Помещение было до странного бездушно-живым. Атмосфера, сокрытая за этой дверью, пугала всех, кроме владельца комнатушки. Ему было уютно и по-тёплому спокойно среди мертвецкой тишины, так отличающейся от галдящего особняка. Этот островок безмолвия был наполнен сотнями тысяч историй, умещающихся в юном уме и на страницах столь любимых мальчиком книг. Научившись читать у мамы, малец не раз одалживал книги у других слуг, умиляя их своей тягой к скучным страницам в потрёпанных переплётах. Для них это были лишь мимолётные увлечения, одноразовые истории, для Докчи это были отрывки жизни до трагедии их семьи. И сама жизнь после.       Пустой взгляд, бегающий по крашенным стенам и скромной мебели, опустился на толстую книгу с обычной обложкой. Она, ничем не выделяясь на фоне других, привлекала мальчика. Стоило его глазам зацепиться за неё, как в их глубине пробуждалось нечто, что когда-то не заметил его отец. Эти никому не видимые эмоции могли бы обезоружить, если бы кто увидел их. Сокрытые в глубине, закрытые за спокойствием, они разрушали свет внутри юной души. Жажда силы, сдерживаемая покорностью, сарказм, подавляемый благодарностью, и властность, заглушаемая чрезмерным уважением, отвергались ребёнком и мстили ему уже за это. Долгий взгляд практически не мигающих глаз сосредоточился на уже другой книге. У неё была потрёпанная мягкая обложка и затёртое название. Её герой был Докче опорой с детства, когда мать запирала его в чужой комнате, когда отец бил их, когда родителей не стало, он и его история были единственными постоянными в его жизни. Часы, тикающие слишком громко, раздражали мальчишку, лежащего на кровати, и мешали его трансу. Пустой взгляд время от времени наполнялся осознанностью.       В таком положении его застал Киргиоз, решивший забрать ученика на тренировку, чтобы тот не сбежал. Хоть такое и было лишь однажды, мужчина всерьёз переживал, что малец это сделает вновь, а ведь того просто хотели обучить самообороне, ведь всем в особняке была известна история о бедном сироте. Конечно, многие слуги просто жалели милого и доброго ребёнка с несчастной судьбой, но новые работники были не слишком рады соседству с сыном убийцы. Нет, Родгрейм мог бы просто запретить распускать слухи о его приёмыше, но тогда мальчишка никогда не научится стоять за себя, а ведь когда-нибудь этому ребёнку придёться остаться один на один с этим сумасшедшим миром. Веры в силу духа мальца не добавлял и отсутствующий взгляд, который управляющий видел у ученика, оставаясь с ним наедине. Честно говоря, это пугало его, как пугал Минрён взгляд, полный бессильной ярости, её воспитанника. Казалось, эти дети хотели заставить их поседеть раньше времени.       — Подъём, мой маленький лентяй, — закричал низкий мужчина, хватая мальчонку за ворот и рывком поднимая того с кровати. Удивлённый взгляд, опустившийся сперва на него, а потом перебежавший на настенные часы, позабавил его. К счастью, его ученик быстро пришёл в себя и уже сверкал слегка насмешливой улыбкой, которая парадоксально шла его невинному личику. Наверно, Докче предначертано было быть каким-нибудь торговцем, да только богиня сильно так ошиблась, и теперь Киргиозу с Кимом приходилось разгребать последствия этой судьбоносной ошибочки.       — Сегодня я решил показать тебе истинную силу настоящего мечника, так что тебе повезло! Глава стражи-ним согласился провести маленький спарринг со мной! Этот старик покажет тебе всю свою мощь, но не думай, что у тебя получиться отлынивать от занятий!       Воодушевлённость никак не поднимала настрой Докчи, но что он мог сказать загоревшемуся очередной идеей учителю? Правильно, ничего. Да и не сказать, что он не хотел посмотреть на безопасный рыцарский поединок, всё же он был обычным мальчишкой, которого привлекали ножи и сталь, хоть и только на страницах книг. Вспоминая сюжет своего любимого рыцарского романа, давным-давно одолженного соседским мальчишкой, который решил отдать ему такую прекрасную книгу за три булочки от тёти Ин Бёль с кухни. Иногда Ким радовался такому отношению к нему прислуги, но по большей части его это не тревожило, мальчика интересовало только мнение учителя. Проходя через главный зал, что-то дёрнуло читателя обратить свой взор на середину витиеватой лестницы, где стоял красивый мальчишка его возраста. Юный господин, редко бродящий по особняку, человек, не обращающий почти ни на кого своего внимания, резко посмотрел на дуэт управляющего и его ученика, цепляясь за младшего. Встретивший взглядами, которые на долю секунды загорелись взаимным интересом, оба пошли дальше своими дорогами.       Подходя к тренировочной площадке, мальчонка ощущал фантомные удары деревянного меча, которые оставляли на нём практически не болящие синяки каждый день. В отличии от незаинтересованного Докчи, его учитель весь сиял энтузиазмом. Киргиоз настолько загорелся идеей спаррингов, что даже решил скорректировать ежедневный план тренировок, заменяя большее количество упражнений на более эффективные. Уж больно ему хотелось и самому сразиться с кем-то, кроме мальца, и увидеть реальную подготовку воспитанника в бою, хоть и тренировочном. Разминка и нагрузки на руки, ноги, туловище, пробежка в несколько десятков кругов по полю, отработка ударов и связок — ежедневная тренировка, привычная для дуэта учителя и ученика, закончилась быстрее, при этом заставив попотеть ребёнка больше обычного. Всё же Киргиоз был хорошим, но слегка фанатичным в плане сражений. Теперь же он наконец сможет сразиться с кем-то равным, впервые за долгое время.       Ли Мухён полностью оправдовывал своё имя, защищая род Ю всеми силами. Старый друг Родгрейма редко спарринговался с кем-то, помимо своего заместителя, боясь нанести противнику рану, но иногда уступал товарищу и соглашался на короткий бой, как в этот раз. Честно говоря, это было настолько редко, что Докча, практически с рождения прислуживающий в особняке, впервые на своей памяти был свидетелем такой схватки. Рыцари, собирающиеся за чертой круга, в котором будет проходить сражение, вовсю галдели, ставя ставки на спаррингующихся. Видимо, учитель Кима обладал достаточно впечатляющей мощью, чтобы создать такое впечатление у видавших бои солдат. Докча ожидал захватывающего дух сражения. Что ж, ему предстояло сильно удивиться.       Неожиданный колющий удар, которым начал бой Киргиоз, будто разорвал привычное течение времени, ускоряя его до невозможности. Быстрые движения ног, переход и чистый блок от Мухёна, перегруппировка и новый град ударов, отход и рубящее движение мечом. Движения мужчин завораживали, приковывая все взгляды на поле. Отбитый удар Ли, разрубающий удар снизу вверх после подсечки от управляющего. Маленькая заминка у обоих и сбитое дыхание Родгрейма. Резкое комбо ударов, колющих в жизненно важные точки и разрубающих тело, заставило перегруппироваться и изо всех сил отбиваться противника Мухёна. Вокруг спаррингующихся разлетался песок, обрамляя танец мечей. Резко пнув воздух, учитель Докчи создал завесу из пыли, позволяющую ему нанести незаметный удар. Острие меча у горла командира рыцарского отряда ознаменовало окончание тренировочного боя. Победа Киргиоза взволновала толпу, что собралась около противников.       В двух юношеских взглядах полыхало восхищение. Ким быстро пробрался сквозь народ, поздравляя учителя с великолепной схваткой. Мальчик был очень впечатлён силой обоих мужчин, поэтому сверкал любопытными глазищами в сторону Ли, на что тот только смеялся. Следующий бой был между Докчей и сыном главы рыцарей, Ли Хёнсоном, который уже показывал хорошие навыки в своём деле, хоть ему и давался больше щит, нежели меч, что удивляло всех взрослых, но они не видели в этом ничего плохого. Всё же щит — это тоже оружие в руках мастера.       — Привет, — раздалось рядом с юным рыцарем, его противник подошёл к нему с неуверенной улыбкой на лице, осматривая своими спокойными глазами. Странный паренёк был настолько обычным по сравнению с Хёнсоном, что даже привлекал к себе внимание, стоя посередине спаррингового поля. Неуверенная стойка, хлипкая хватка. Ли не был уверен, что мальчишка сможет отбить хотя бы один его удар. Не он один сомневался в юнце, никогда ещё ни с кем не сражавшимся кроме Киргиоза. Сам мужчина надеялся, что его ученик загорится тренировками, если проиграет своему сверстнику. Он хотел, чтобы Докча больше находился в реальности, а не в мирах книг, которые так манили юнца. Управляющий крикнул Киму, чтобы тот не расслаблялся и выиграл этот бой, на что мальчик только вздохнул и встал в наиболее надёжную стойку, всё же он не хотел, чтобы этот бугай размазал его по земельке первым же ударом. Малец правда надеялся, что если он не продует слишком быстро, то ему дадут немного отдыха, который он сможет потратить на книги.       Крик, оглашающий новый спарринг, разрезал молнией пространство, а вслед за ним Докча бросился на противника, парадируя первый удар наставника. Медленный колющий, который, наверное, должен был остановиться у груди юного рыцаря, был странным выбором. Следящие за боем мужчины переговаривались между собой, споря, мог ли ученик такого мечника, как Киргиоз так глупо атаковать. Каждый из них был опытным рыцарем, видавшим не один бой, поэтому хотелось бы увидеть что-то интересное от того, чьим мастером является Родгрейм. Собственно, сам управляющий и ещё несколько рыцарей видели, что удар был слишком широкий для колющего. Таким образом юнец пытался обмануть противника с преимуществом в физической силе. Что ж, карлик был бы рад такому развитию событий. В этот момент Хёнсону пришлось уворачиваться, чтобы не получить резанную рану на всю грудь. Попытка дезориентировать юного рыцаря прошла успешно, так как тот не смог нанести удар первым и даже вынужден был выставить блок. Мухён был слегка разочарован в ученике друга, ведь было видно, что даже столь малая скорость для настоящих мечников была сложна для ребёнка, но сам Киргиоз был доволен, потому что в этом маленьком спарринге он увидел, как именно дерётся Докча, и мог помочь ему со стилем боя, так как в нём, кажется, будет много уловок. Больно уж малец не хочет развивать тело.       Слегка неуверенное комбо сильных ударов Ли быстро смело все слабые попытки блокировать его ученика Родгрейма, заставляя его прыгать по всему полю и пытаться нанести резкий удар снизу. Докча видел, что его противник больше орудует мышцами рук и тела, забывая про важность переходов и движений ног. Это была слишком очевидная слабость, поэтому юнец не преминул ей воспользоваться, чувствуя, что не выдержит больше в таком темпе. Плохо развитый относительно Хёнсона, он заведомо был в проигрышной позиции. Короткие прыжки. Удачный блок. Казалось, ученик Киргиоза смог наконец выстроить достойную защиту, но это была очередная иллюзия. Меч противника, намеренно подпущенный слишком близко к лицу, чтобы можно было сделать вид, что он открылся, стал отправной точкой для красивейшей комбинации из достаточно быстрых, но временами неуклюжих переходов и опасных, как предполагалось, колющих ударов. Ким пытался сымитировать стиль боя наставника, кружась в уже собственном танце. Но ноги, не готовые к подобным свершениям, подвели мальчишку, спутываясь в самый не подходящий момент, давая его противнику опомниться, чем юный рыцарь не преминул воспользоваться. Колющий удар, похожий на обманку Кима в начале, был возвращён ему Хёнсоном. Бой, закончившийся неожиданным проигрышем.       Остриё лезвия у груди Докчи. Страх, который так редко можно увидеть даже в глазах запуганного животного, разливался в глубине бездонных глаз мальчишки. Страшно, страшно, страшно. Внутренности будто скручены в жгут, который пытаются вытащить и скрутить ещё больше. Меч. Нож. У груди. Как в тот вечер, но только теперь это угрожает ему. Страх. Желание выжить. Нечто, сокрытое за печатями покорности и доброты, поднимает свою голову. Первой на свет показалась властность. Взгляд, ранее горевший непомерным страхом, теперь заставлял съёжиться не только Хёнсона, но и рыцарей, стоящих со стороны Ли. Этого взора не видел ещё даже Киргиоз. Его пугала властная отрешённость, которая так разнилась с искренним интересом к книгам, восхищением к нему, благодарностью к подкармливающим мальца горничным. Хоть все эти эмоции почти всегда скрывались за пустыми глазами, управляющий видел их отголоски не смотря ни на что.       — Спарринг окончен. Победитель — Ли Хёнсон! — волна похвал и хлопков заглушала мысли Докчи, успокаивая тёмное нечто, позволяя прийти в себя. Мальчик ещё не осознал, что именно могло случиться, не прерви его глава рыцарей. Волнение и ненависть к себе захлестнут его позже, отражаясь во снах, заглушаясь мальчишкой горячей водой, — Ким Докча, ты хорошо показал себя, но тебе не достаёт навыков. Занимайся усерднее, малец, и тогда ты станешь настоящим рыцарем, — голос Ли Мухёна был по-настоящему добрый, но при этом стальной. Наверно, таким и должен быть отец. Ученик Киргиоза мог бы позавидовать Хёнсону, но книги научили его, что в прошлом других людей нет того, что сделало тебя именно тобой, поэтому ему не хотелось поменяться с юным рыцарем местами. Докча гордился собой.       Киргиоз был рад, что его ученика так хорошо приняли среди рыцарей, но нечто в мальчишке заставляло его беспокоиться, поэтому управляющий отправил его в свою комнату отдыхать. Да вот только у Кима сегодня были другие планы на вечер. Недавно с ним начал общаться маленький мальчонка, всегда таскающий жуков в свободное время. Оказалось, он сын одной из прачек, которая недавно овдовела и не может оставить ребёнка дома одного. Мальчишка, за которым наблюдать некому, ведь денег на нянечку нет, а мать слишком занята, стал часто соваться в конюшню, мешая рабочим, за что пару раз чуть не получил по своей глупой головушке. Собственно, так они и познакомились. Докча спас Гильёна от злобных взрослых, а тот стал таскаться за ним в любое свободное время, показывая своих новых жуков и слушая рассказы интереснейших историй из книг.       Мальчишкам было приятно проводить время вместе, поэтому пару раз в неделю Ким становился нянькой для любителя насекомых и вёл его в библиотеку. Самая величественная комната в особняке была прекрасна в своём безмолвии. Глава рода Ю был страстным коллекционером книг, поэтому здесь можно было найти самые разные произведения и обложки. Господин был собирателем, но Докча читатель, поэтому то, что мужчина оценивал деньгами, малец не мог оценить даже золотыми слитками, потому что один смотрел на ценник, а другой видел истории. Гильён же не интересовался книгами, так как был слишком мал, чтобы читать, но с удовольствием слушал о разных историях, которые так любил его хён. Было весело узнавать, как кто-то впервые увидел острова не из скучных кусков бумаги, а от увлечённого рассказом мальчика, рассказывающего с такими необычными сравнениями, что сложно было не захотеть самому окунуться в эту историю.       Детей часто находили спящими среди стопок книг и с тихими смешками разносили по комнатам. На утро Докча всегда получал нагоняй от Киргиоза за такую безответственность, ведь ему пришлось бы прикрывать их перед господами, если что, но потом ему давали какие-нибудь вкусности тётушки с кухни за помощь их подруге, так что юнец не сильно-то и расстраивался. Сегодня ребята опять заснули за чтением в углу читального зала, скрывшись от мира за стопками книг. Обычно оба спали спокойным сном, но сегодня в царстве Морфея для Кима был уготован кошмар из отрывков его историй.