Беатриче
Мартин взял меня за руку и притянул к себе, Стефано был готов убить его, если бы Хьюго не остановил его. — Бея, я по гроб жизни буду тебе должен, — я обняла его. — Ну что ты! Ты моя семья. — Я люблю тебя, но не пошел бы против Психа. Это было невероятно. Я бы никогда не подумал, что ты на подобное способна. — Псих бы не убил меня. Если бы он был против этого решения, он бы отказался принять его. Просто это было логично. Я рада, что вы продолжаете жить. Не связывайся с Франческой. — К черту! Я предпочту быть верным тебе и Психу. А сейчас прости мне нужно поговорить с женой, — я кивнула отпуская его. — Вы не должны были идти за мной. И Стеф я очень удивлен, что ты не пошел за мной, — в ответ Стефано лишь рассмеялся. — Что? — Я бы отдал за тебя жизнь. Псих приказал защищать тебя от любой угрозы. Это значит и от него тоже. Так что не думай, что я не пошел за тобой в это пламя. Да и ты крепко держишь его за яйца, не знаю, что должно случиться, чтобы он подумал убить тебя. — Я не хочу это знать! — вмешался Хьюго. — Бея, постарайся нечасто использовать власть над Психом, я не хочу, чтобы у него появился иммунитет. Папа рассмеялся, а я покачала головой, дядя ничего не сказал, лишь курил сигарету у машины. Его глаза изучали меня, что интересного он нашел? Или думает спасла бы я его? Да. Он моя семья, вне зависимости от слов отца. Дома папа заказал нам ужин, и приказал мне расслабиться хоть сейчас. Так что я ушла в ванну. Псих все равно еще занят.Псих
Я остановился у ворот, без моих слов их открыли, похоже Капо приказал впустить меня, когда я приеду. Этот дом наполнял меня спокойствием, сложно сказать почему. Меня встретил Хьюго. — Предпочитаешь ужинать дома или в ресторане? — я проигнорировал вопрос Хьюго. — Где Бея? — У себя, в ванной скорее всего, — я кивнул. — Я хочу поговорить с Капо, он свободен? ᅠᅠ — В кабинете. В чем дело? Босс что-то сказал? — я покачал головой. — У меня пару вопросов, пошли. Я постучал в кабинет, и Капо принял меня, он что-то читал. Хьюго вошел за мной, закрывая дверь, чтобы нас не беспокоили. Нас ждет долгий разговор. Надеюсь, я узнаю правду сейчас. — Насколько все плохо? И каков итог? Что сказал тебе Босс? — не унимался Хьюго. — Почему Рикардо хочет убить Беатриче, и почему он считает, что она его кровь и плоть? — по глазам Капо и Хьюго я понял, что они понимают, о чем я говорю. — Потому что она его дочь, — только ответил Капо.Рафаэль
2003 год
Хьюго исполнилось 6, мой храбрый мальчик не хотел ничего есть, видеть и знать. Он просто смотрел на наш с Мелиссой свадебный портрет, он занимал всю стену. Моя родная настояла, а я не противился. Ком в горле мешал дышать, я потянулся в нагрудный карман, и вышел на улицу. Почти поднеся сигарету к губам, я сжал ее, бросая у ног. Больше никогда. — Почему ты оставила нас… — все что выдохнул я. Ирма и Рикардо приехали с подарками. Хьюго даже не обратил на них внимания. Ирма посмотрела на меня и покачала головой, несмотря на большой живот она опустилась на колени, поглаживая сына по голове. — Милый, ты уже такой взрослый, я хочу тебя поздравить с праздником. Иногда каждому из нас нужно забыть горесть, боль и немного порадоваться. — Ты не она! К чему мне радость! — Хьюго вырвался из рук Ирмы и убежал наверх. Он вновь плакал, и его слезы разрывали мое сердце на куски. Я хотел вытащить все что было в груди и превратить это в лед, чтобы не чувствовать этой боли. Подойдя к Ирме, я помог ей осторожно встать, она погладила мою ладонь, пытаясь утешить, хоть так. — Мне жаль, что он так груб с тобой. Ты не заслуживаешь этого. ᅠᅠᅠᅠ — Он только ребенок. И у него горе, ничего не сравниться с горем ребенка Рафаэль. Мне жаль, что я не могу его утешить. Нам всем ее нахватает. Надеюсь, ему станет лучше, как и тебе, — я покачал головой. — Надежда всегда будет жить в наших сердцах. Толкается… — Ирма опустила мою ладонь на ножку ребенка, это заставило меня улыбнуться после стольких недель горя и печали. — Куда ты дел все пепельницы? — фыркнул Рикардо. — Выбросил, не кури в доме, — только бросил я брату. — Я схожу за Хьюго. После того как у Мелиссы диагностировали рак легких я выбросил все. Моя дурацкая привычка убила ее. Я ненавидел и буду ненавидеть себя за это. Почему мои чертовы легкие чистые?! Ирма сжала мое плечо, такие знакомые глаза, что я чуть не расплакался. — Рафаэль, ты не виноват, — я покачал головой поднимаясь наверх. Я виноват. Только я. Ужин прошел, как обычно, пока Ирма и Рикардо ели, мы с Хьюго просто смотрели в свои тарелки, словно это могло помочь еде исчезнуть. И так день за днем. Я возненавидел эту жизнь, разве мир мог быть более жесток ко мне? Почему ей не подошли мои легкие? Я окончательно потерял вкус к жизни, Рикардо предлагал мне поиграть с наркотиками и женщинами. Я лишь качал головой, он уже наступал на эти грабли, мне хватило его опыта. Жить для сына получалось плохо, но я дал Мелисе обещание. Я позабочусь о нашем сыне и ребенке Ирмы, вне зависимости от того чей он биологически. Около года назад, до того, как мы узнали о болезни, Мелиса спросила у меня разрешения помочь сестре. У Ирмы с Рикардо были проблемы с зачатием, вся надежда на ЭКО. Я не был против, и считал глупым запрещать ей сдать яйцеклетки вместо сестры или отдать их под своим именем. Мало кто мог различить их, они были слишком похожими, но точно не для меня и Хьюго. Рикардо об этом не знал, он часто злился на меня за подмену у алтаря. Ирма была благородна мне за то, что я заботился о ней, хоть и знала как больно мне на нее смотреть. В ночь с 9 на 10 ноября было неспокойно, пошел снег, я не мог уснуть и поехал к Рикардо. Я почти повернул на его улицу, пока не увидел, как кто-то из его людей уезжает из особняка, раздались выстрелы. Я часто занимался слежкой для отца и просто чуял, когда что-то не так. И сейчас человек Рикардо ехал в лес. Парень что-то оставил и быстро покинул место преступление, я подождал пока он покинет зону видимости и по свежему сугробу пошел по его следам. Мое сердце остановилось, когда в свете луны на белоснежную кожу падали снежинки, я подхватил ее со снега, хаотично сбрасывая шарф, расстегивая курту пытаясь согреть малышку. Я забежал в машину, включая печку на всю, смотря на ребенка в моих руках. Она была крошечной, она открыла глаза, и по моим щекам покатились слезы. Глаза цвета тусклого изумруда. — Боже… — прошептал я, не веря своим глазам. Я расстегнул рубашку, вспоминая все что делал с маленьким Хьюго. Отбросив мокрое от снега одеяло, я прижал ее к себе. — Тише, дорогая, тише. Я обещаю все будет хорошо. Господи, как он мог! Я словно разведчик пробирался в собственный дом, пряча маленький комочек в куртке. Хьюго, как всегда, в этот час был в гостиной. Он обернулся, смотря на меня с недоверием. — Ко мне приходила мама. Она сказала что всегда со мной, но почему она не может быть рядом? Я хочу к ней, — он вновь начинал плакать. Я опустился на колени, показывая ему, кто спрятан в куртке. Хьюго замер, смотря на малышку с черными волосами и на меня. — Мама… — все что произнес он. — Теперь нам придется позаботиться о ней. Если ей действительно даровали вторую жизнь рядом с нами, — спокойно прошептал я, смотря как глаза Хьюго загорелись. Я посмотрел на время, почти 6 утра, малышке нужен был уход, ее должны осмотреть. Нам нужно ее покормить, и я не знаю, как отразились на ней несколько минут на холоде. — Ты сможешь позаботиться о ней несколько минут? Ее нужно покормить, но обычная еда ей не подходит. Она может плакать, но оставь ее на одеяле, хорошо? — Да, я все сделаю. Я вернулся через 15 минут, никогда я так быстро не ездил по заснеженной дороге. — Не плачь, пожалуйста, я понимаю, что тебе плохо! Ну, пожалуйста. Я выдохнул, смотря на то, что она в полном порядке, правда кричит в голос. У меня перед глазами плыла инструкция по применению, настолько я волновался. Хьюго читал мне ее по слогам, пока я качал нашего ангелочка. Эта ночь была сумасшедшей, я поднял глаза на Хьюго, которые почти сопел у меня на плече, потому что малыша вымотала и его. Теперь, когда она была сытой, в тепле и в памперсе, я откинул голову на изголовье. — Она что зевает? — поинтересовался Хьюго толкая нашу девочку в ножку. — Похоже очень устала и хочет спать, — я тоже зевнул, целуя ее в лоб. — Я думал мама не замолчит, — я покачал головой. — Ты не можешь называть ее мамой. У нашей девочки должно быть имя, у мамы был справочник имен, у книги голубой форзац, — Хьюго спрыгнул с дивана, и принес мне справочник. — Я могу выбрать ей имя? — Но оно должно понравится мне и ей, — Хьюго удобнее устроился, смотря на длинные списки. — Что значит «благословенная»? — по слогам прочитал Хьюго. — Счастливая, — я пожал плечами не зная, как объяснить понятие религии ребенку. — За ней всегда следует удача и все в этом мире происходит для нее. — Беат… Беатриче, — наконец выговорил Хью, малышка захлопала глазками, а я улыбнулся. — Мне нравится, ей подходит. Тебе нравится дорогая? — малышка вновь зевнула. — Сочту это за да. Пусть будет Беатриче? — уточнил я у Хьюго. — Да, пусть будет Беатриче.