***
*** Не успел Джонни закрыть дверь, как с кухни послышалось ласковое: «Ну чего ты так долго? Тебя снегом замело?», - и топот ног, спешивших встретить вошедшего. «Да, встречай снеговика», - попытался отшутиться тот. Роман с улыбкой забрал пакеты с продуктами, поблагодарив быстрым поцелуем в губы, и вернулся в своё кулинарное логово. Джонни, оставив верхнюю одежду в прихожей, пошёл за ним на запах вкусностей. «Ужин скоро будет готов, можешь пока в душ сходить», – пояснил Фильченков, не отходя от плиты. «Не хочешь со мной? – лукаво поинтересовался Колбая, хоть и заранее знал ответ. Он подошел сзади к своему парню, обнимая за талию и зарываясь в его волнистые волосы, что пахли яблочным шампунем: «Мне без тебя одиноко», - нежные поцелуи в шею, которые, как надеялся Джонни, переубедят их получателя. Но тот остался непреклонен: «Я уже мылся, и мне нужно закончить с соусом для пасты, ты ведь не хочешь остаться голодным?» «Конечно не хочу, жёнушка!» - Колбая нарочито выделил последнее слово, и, наслаждаясь возмущениями любимого, поспешил удалиться, пока в него не кинули чем-то тяжёлым.***
Вымывшись дочиста, Джонни нашёл в шкафу самую парадную футболку, ведь день сегодня не абы какой, а их с Романом годовщина отношений. Вот уже целый год они вместе делят все горя и радости. Подумать только, прошел год с того вечера, когда случайное признание в порыве ссоры бесповоротно изменило жизни обоих, разделило на «до» и «после». Легкая улыбка так и осталась на губах парня, когда тот протягивал ремень в петли брюк. За этим действием его и застал Фильченков. Остановившись в проходе, он склонил голову набок, с умилением наблюдая за парнем напротив. «Красавчик, идём есть, а то всё остынет», - поманил он кивком головы, удаляясь в сторону кухни.***
Парни в честь их личного праздника открыли детское шампанское, которое Джонни купил по дороге домой. Ненавязчивая музыка играла где-то на фоне, пока они болтали и смеялись, вспоминали истории из жизни, обсуждали последние новости, в общем, наслаждались компанией друг друга и максимально приятно проводили время. - А помнишь, как тогда ты меня долго игнорировал, а я решил устроить тебе сюрприз и прилетел без предупреждения? – внезапно вспомнил Джонни тот самый вечер.- Помнишь, что ты мне тогда сказал? - Люби меня или убирайся отсюда, - со смехом и немного краснея, процитировал Роман самого себя. – Ты тогда еще много ходил по тусовкам с девушками, а я сидел дома, пытаясь принять себя, что ещё мне было делать, как не послать тебя? – попытался защититься парень. - Всё правильно, не скажи ты тогда эти слова, не было бы у нас с тобой того, что есть сейчас, - успокоил собеседник, держа за руку. – Затем ты излил мне все свои чувства, а потом долго плакал от счастья взаимности – с какой-то грустной улыбкой продолжил вспоминать Колбая. – Но с тех пор я ни разу нормально не признался тебе в своих чувствах, поэтому хочу это исправить. Глаза Романа округлились, от неожиданности он потерял дар речи и просто молча слушал. - Ром, ты и так наверняка знаешь, что делаешь меня счастливее день ото дня. Но я и подумать не мог, что ты станешь столь важным человеком в моей жизни. Рядом с тобой всегда уютно и тепло на душе, ты даришь ощущение спокойствия. Ты – солнце в моей жизни, я готов делать всё, чтобы каждый день видеть твою улыбку и милые ямочки на щеках. Джонни достал припрятанную поблизости коробочку, размером с ладонь и протянул Роме, тот дрожащими руками открыл её. Внутри оказались два плетённых кожаных браслета, один тёмно-синий, другой тёмно-красный. На обоих было по подвеске, на одной стороне которой была выгравирована буква «J», а с другой «R». Джонни застегнул синий браслет на запястье Ромы, тот сделал аналогичное действие с красным. Затем оба поднялись со своих мест: «Спасибо, что ты есть в моей жизни», - прошептал Фильченков, одной рукой поглаживая по щеке, а другую запуская в тёмные волосы любимого и втягивая его в поцелуй, сначала нежный, затем более страстный. Колбая, отвечая на поцелуй и не теряя времени, подхватил парня под бедра и понёс в спальню. Аккуратно опустив младшего на кровать, Джонни, разорвав поцелуй, небрежно стащил с него толстовку, и принялся покрывать поцелуями торс парня, иногда покусывая и сразу же зализывая чувствительные места. Роман, в свою очередь, мог только наслаждаться доставляемыми ему ласками и тихонечко стонать, одной рукой закрывая свой рот, а другой – хватаясь за брюнета. «Я хочу слышать тебя» - резко сказал последний, пристально посмотрев своими карими глазами, что от полумрака казались ещё темнее, в голубые глаза напротив. Увидев в них доверие и согласие, парень продолжил, а комната наполнилась стонами. Колбая перешёл ниже, к спортивкам Фильченкова, через которые уже можно было увидеть его вставший член. Любопытный Роман к тому моменту поднялся на локтях, чтобы проследить за действиями партнёра, но пожалел, потому что тот, стоя на коленях на полу, медленно стягивал оставшуюся на Роме одежду, и, не разрывая зрительный контакт, выкинул её куда-то подальше. Джонни с горящими страстью глазами пару раз провёл по члену парня, размазывая по всей длине выступивший предэякулят. Рома к тому моменту уже изнывал от желания кончить и от сосредоточенного взгляда старшего, который без стеснения делал такие постыдные вещи. Затем брюнет провёл языком по стволу и облизнул головку, проходясь по уздечке и лаская уретру кончиком языка, отчего у Ромы по всему телу пробежали мелкие, но приятные мурашки. В следующий миг Джонни ритмичными поступательными движениями дошел до основания члена, полностью его заглотив, доведя любимого до пика удовольствия. Оглушительную тишину разрезал стон наслаждения младшего, который уже не сдерживал эмоций. Вдоволь насладившись всеми нотами голоса Фильченкова и давая ему отдышаться, Колбая стянул с себя футболку и брюки, оставшись в одном нижнем белье, ненароком демонстрируя свой каменный стояк. Рома к тому моменту уже перестал ловить звёздочки перед глазами и, осознав масштаб проблемы, опустился на колени и медленно стягивал трусы, неотрывно и даже с легкой ухмылкой смотря своими бездонными голубыми глазами в глаза Джонни, который от открывшейся перед ним картины возбуждался только больше. Проведя по члену рукой, Рома неспешно взял в рот, насколько его хватило, и начинает ритмично двигать головой, заглатывая всё больше, отчего в уголках глаз заблестели слёзы. Колбая, утешая своего старательного мальчика, погладил его по щеке и отстранил, поднимая с колен и вовлекая в поцелуй, а потом слегка грубо толкая на кровать лицом вниз. Рома, поняв, к чему идёт дело, зарылся лицом в подушку и слегка оттопырил зад. Джонни, отлучившийся за презервативами и смазкой, заметил это и ухмыльнулся, не став никак комментировать, зная, что парню и так неловко в этот момент. Он надел презерватив и пристроился между ног партнёра, размазав немного смазки по члену, и капнув несколько капель на дырочку Ромы, чем вызвал возмущения: «Холодно, придурок!» «Сейчас будет горячо, не волнуйся, любимый», - успокаивал Джонни, крепко вцепившись в тощие бёдра и приставляя головку ко входу. Есть всё-таки плюсы в регулярном сексе – нет необходимости растягивать пассива каждый раз. Вот и сейчас возбуждённый член вошёл во всю длину, давая несколько секунд, чтобы привыкнуть, Колбая склонился над ухом Ромы, горячим шепотом опаляя кожу: «Я люблю тебя». Джонни поднял Фильченкова на колени, поддерживая одной рукой за туловище, второй рукой аккуратно взял за подбородок, даря нежный и страстный поцелуй, в который простонал младший. Резкие движения наполнили комнату шлепками разгорячённых тел друг о друга. Через время слегка уставший Джонни, завалившись на кровать, позволил Роману перехватить инициативу. Тот, нависая над Колбая, аккуратно вставил в себя член, усаживаясь на партнёра и упираясь руками ему в грудь. Актив, перейдя в пассивный режим, сжал мягкие ягодицы, подталкивая к действиям парня сверху. Рома медлить не стал и начал размеренно двигаться вверх-вниз, задевая простату, издавая неприличные звуки с лицом, полным любовного экстаза. Джонни не позволил себе долго наслаждаться столь прекрасным видом парня, потому что ему мало просто смотреть. Он привык действовать, поэтому резко перевернул их двоих так, что теперь Рома лежал на спине, обхватив ногами партнёра, а тот, в свою очередь, нависал над ним, упираясь одной рукой в кровать, а второй оглаживая торс Ромы. Теперь уже Колбая задевал простату Романа, доводя того до оглушающих криков удовольствия, прерываемых частыми поцелуями. «Рома? Слышишь меня, Рома? – пытался достучаться Джонни до сознания младшего, слыша в ответ мычание. – Рома, я тебя люблю. Слышишь? Я люблю тебя, Рома, больше жизни люблю!» Парень, задыхаясь, потянулся за поцелуем к старшему, судорожно вздрагивая всем телом, и излился себе на живот. Следом за ним через пару толчков кончил и Джонни, завалившись набок и сгребая в охапку Романа, целуя теперь уже нежно и не спеша. В таком морозном и промозглом городе эти двое не чувствовали холода, потому что они были друг у друга, и они любили друг друга, а любовь, как известно, согревает.