Майами вместо Аргентины

      Ханна собирала еду для родных.       Домашние сэндвичи и коробка с пончиками ждали Декстера: первое — чтоб мог не тратить лишние минуты и без того короткого перерыва, выслеживая предполагаемого убийцу; второе — для считавших их семью нормальной коллег. Пусть им завидуют, а не подозревают во всех смертных грехах; Морганы-Куперы рискнули репутацией, когда связались с Ханной Маккей, и ей по-настоящему хотелось быть благодарной. Прилюдно покаявшись (в книге Сэла Прайса), официально походив к психотерапевту, она изображала человека, вставшего на путь искупления. Декстер даже представил её Батисте, Куинну и Масуке, а это говорило о многом.       На очереди был кофе для Брайана.       Ханна потянулась за туркой, однако поняла, что без табуретки не обойтись. Обычно это делал брат Декстера, готовясь перед сменой, которая могла быть как утром, так и вечером, но сегодня она дала ему поспать лишние полчаса. Накануне он работал над очередным наркоторговцем, не рассчитал время и поздно вернулся. Ничего, её оранжерея никуда не денется, и выспаться Ханна тоже успеет.       Пока кофе варился, она мельком выглянула в окно. Приобретённая в бегах привычка следить, кто околачивается рядом с домом, не исчезла за несколько лет свободной жизни и только обострилась. Когда могут прийти с претензиями наркодилеры или социопаты, которым наступили на больное, расслабляться было нельзя. В темноте ночи Майами скрывались разные монстры, с разной моралью и с единой тягой — убивать.       Сняв турку с плиты, она выскользнула из кухни и потормошила Брайана за плечо, вырывая из сна. Ей было жаль будить, это чувство Ханна испытывала лишь к своим, но он из принципа не хотел проспать работу. К тому же у них двоих получалось приготовить чудесные блины и вафли для Гаррисона и придумать, что сделать для Деб, ждущей ребёнка. Яичница или второй сэндвич? Бекон в томатной пасте или филе с овощами на обед ей? Она тихо советовалась с будущим деверем, пока взбивала тесто.       Заспанный Гаррисон показался в дверях. Он легко вставал по утрам, как настоящий хищник, и в этом, а также в иных еле заметных признаках Ханна с горечью видела, что мальчик никогда не будет невинным. Как бы они все ни вели себя правильно, ни пытались предстать честными людьми, показать хороший пример, это было бесполезно — в семье подрастал достойный наследник Мозеров, который превращался во что-то, пока непонятное. Что ж, у него хотя бы имелись любящие родители, готовые помочь найти своё место.       Ей всегда хотелось узнать, смогла бы повлиять Рита, если б не погибла? Какой вклад в воспитание вносили они, постоянно лгущие миру? Или от их стараний ничего не зависело?       Ханна, обняв, усадила его рядом с Брайаном, и ребёнок с восторгом прильнул к дяде. Брайан любил племянника, умел, был способен на это, отчего она вспомнила, что задавалась другими вопросами: насколько они психопаты? Те гордились детьми, но не могли полюбить — как не мог её отец, выкинувший в пруд, чтоб научить плавать. Почему множество обычных родителей до сих пор берутся за ремень и выращивают обычных сыновей и дочерей, а у них словно нет шансов? Кто Ханна сама такая? Кровавая пелена не вставала у неё перед глазами, но своих жертв она не жалела и совершила бы преступление снова, задумавшись только о способе. При взгляде на Гаррисона в груди расцветали самые тёплые, нежные чувства, которые испытывает мать. Она бы убила за него. Скормила бы яд любому, кто покусился бы на обретённую ею семью. Ей уже не хотелось уехать подальше; Ханна получила то, что неосознанно искала всю жизнь. Жаркий Майами прекрасно заменял Аргентину.       Она ценила каждый отведённый судьбой день. Вытащив единственную верную соломинку, ухватилась за неё и ни за что не отпустит.       Обернувшись с тарелкой блинов и вафель в руках, Ханна вскинула брови: Брайан не терял времени даром и учил Гаррисона точить маленький нож. Перехватив её взгляд, улыбнулся краями губ.       — Гербарий пособираете завтра, — еле слышно сказал он. Ребёнок ловко взмахнул ножом, разрезая вафлю, но смахнул при этом брусок, который в последний момент поймал дядя и закинул обратно в ящик.       — Твой с Деброй сын или дочь тоже будут учиться? — спросила Ханна, следя за тем, чтоб Гаррисон не уронил банку джема.       — Конечно, — Брайан стащил блин, вскользь оглянулся в сторону спален, убеждаясь, что жена спала, и посмотрел на неё. — Урок первый: как достать эторфина гидрохлорид. Урок второй: похитьте человека, не привлекая внимания свидетелей. Урок третий: подсыпьте аконит раздражающему вас журналисту. Или переманите его на свою сторону.       Будь она Ритой или соседкой Кэсси — то есть нормальной — её бы испугали их планы. Однако, когда полиция раскрывает одно из пяти дел, адвокаты на законных основаниях тормозят расследования, а по улицам гуляют будущие жертвы Декстера…       — Урок четвёртый: пилите по суставам, — добавила Ханна. — Урок пятый: пусть ваш избранник не догадывается, кто живёт под боком все тридцать лет.       У них будут самые подготовленные, умные дети, знающие, когда куда обращаться, в полицию или к родным. Счастливые и умеющие контролировать демонов. Они защитят и себя, и родителей, и любимых, не повторят страшную ошибку Декстера. Они уживутся с нейротипиками и принесут пользу миру. Дебра не умрёт, а будет жить до старости, потому что в её окружении есть те, кто видит других убийц и даст отпор. Как хотел Гарри.       У неё накопилось много вопросов, но ответы ничего бы не изменили.       У их странной, скрывающей жуткие тайны семьи было будущее.