Нашёл.
Он встретился глазами с Ромкой Пятифаном. С таким пожирающим его взглядом, будто ещё чуть-чуть и тот набросится на бедного мальчика. Парень сразу же отвёл взгляд, чуть ли не утыкаясь носом в парту, стараясь не видеть больше никого из одноклассников. Петров чувствовал кожей, как Рома усмехнулся, немного скалясь и развернулся обратно, о чём-то весело болтая с Бяшей. Остаток урока прошёл более менее спокойно. Ну, по крайней мере, Антон пытался убедить себя в этом, изредка слыша перешептывания старых "друзей". Прозвенел звонок. Половина почти сразу же вылетела из класса в столовую, снося младшеклассников на своём пути. Некоторые предпочли остаться в кабинете. А некоторые сидели прямо у двери. Антон не хотел проходить мимо старых товарищей, но в классе сидеть тоже не хотел. Поэтому пришлось идти. Стоило ему подойти к двери, как путь дальше тут же преграждает Пятифан. Парень стал намного выше, чем Антон его помнит, подкачался. Будем честны, как с обложки сошёл. Но Петрова это пугало, все таки поменялась не только внешность старшего. Тот же злобный оскал стал ещё страшнее. Он хорошо запомнил его ещё тогда, в шестом классе. Он припечатался в памяти, да так, что кажется, на всю жизнь. Островатые клыки выглядывали из-за бледно-розовых губ, которые скривились будто в странной усмешке над парнем. Казалось, что Рома одним взглядом спрашивает, «Ну, нахуя ты сюда вернулся, придурок? Знал же, что я все еще здесь, идиот». Но младший не хотел отвечать, закинув свои опасения в дальний угол. – Дай мне пройти, - Антон настойчиво уставился в глаза Пятифану. – С какой стати? Ты ведь даже со старыми друзьями не поздоровался, не стыдно, Тоша? - он говорил его имя с каким-то презрением, будто выплевывая, пробуя остатки на вкус. – Как был идиотом, так и остался. Будь так добр, отойди. – Как ты меня сейчас назвал, очкастый? - они подошли вплотную друг к другу. Было ощущение, что ещё чуть-чуть и кто-то кому-то сломает нос. Напряжение росло. Но тут неожиданно подлетает Бяша и кладёт руку на плечо Роме. – Ром, - с опаской произносит бурят, не ждя ответа. Тот, на удивление, отходит от Петрова, напоследок шепнув тому: – Мы ещё не закончили, Тошенька, - но Антон не особо услышал, в ушах звенело. Он почти выбегает из класса и несётся к туалету, пытаясь утихомирить бешеное сердцебиение. Блондин омывает лицо ледяной водой, хлопая себя по щекам. Так испугался, что от внезапной тахикардии началось головокружение. – Какой же ты все таки придурок, Пятифан, - думает про себя парень и поправляя очки, выходит. Остаток учебного дня проходит без каких-либо происшествий, получив пару хороших оценок и злобных взглядов в его сторону, выходит на свежий тёплый воздух, вдыхая запах ушедшего лета. Видит Олю, которая радостно выбегает из здания, видимо, желая поскорее рассказать брату про первый день в старой школе. – Тоша! Тошенька! - девочка подбегает к брату и обнимает его, мило улыбаясь. – Как прошёл первый день? – Все хорошо, я снова начала общаться со старыми подружками. Они так поменялись! Знаешь, ещё.. - но дальше Антон не слушал, он задумался над словами сестры.Они так поменялись.
И правда, вспомнив образы старых одноклассников в голове, он стал прокручивать их. Девочки подросли, похорошели. Почти точенные, красивые фигуры, длинные, шелковистые волосы, а глазки-то как сияли. Прям девушки, что сказать. А ребята, ну, которых он помнил, заставляли своим видом медленно пускать слюни на их тела. Достаточно высокий рост и накаченный торс, который он заметил почти у каждого в раздевалке, говорили о том, что времени они летом не теряли. Крепкие мышцы и руки иногда наводили одновременно и восхищение, и небольшой ужас.Особенно мышцы Пятифана.
Казалось, будто он легким движением руки может проломить какому-нибудь бедняге череп. Или ещё что похуже. – Тоша, ты меня слушаешь? - с обидой в голосе задала вопрос Оля. – Да, Оленька, слушаю. – Правда? И о чем я тогда говорила все это время? - они остановились и сестра с легким подозрением посмотрела на брата. Он пытался вспомнить хоть что-то, но изо рта вырывалось только бессвязное мычание. В голове творилось то же. Вдруг кто-то провёл кончиками пальцев по шее и послышался знакомый голос над ухом. – Ай-яй-яй, Тоша. Неужели ты не слушал свою сестренку? Нельзя же так, Антон, - Парень обернулся на девочку, махая ручкой в приветствие. – Ромочка, это ты? - получив утвердительный ответ, Оля накинулась на него с объятиями, почти сбивая с ног. На удивление, они сдружились ещё в шестом классе. – Я так рада тебя видеть! Ты такой красивый стал, прям вырос! - она смущенно захихикала. – Спасибо, Оленька. Ты тоже так похорошела, практически не узнал, - парень отшучивался и весело смеялся с Олей, пока Петров стоял и непонимающе наблюдал за всей этой миловидной картиной. Только спустя пару минут, они заметили, что Антон все ещё здесь и оба неловко замерли, ожидая скажет тот что-то или нет. – Ой, а мы вот с Тошей домой идём. Проводишь? - сестра постаралась разогнаться нарастающее напряжение. Помогло. – Конечно. Идёмте, - Рома взял Олю под руку и вместе с её братом направились к ним домой. Младшая всю дорогу о чём-то весело беседовала с парнем, изредка обращая внимание на брата. На душе Антона скребли кошки, хотелось наорать на Пятифана, да так, чтобы горло в кровь разодралось. Но он просто молча шёл, уставившись взглядом в землю под ногами. Ромка притянул его за талию, поближе к себе, все так же не смотря на него и болтая с Олей. От такого действия кожа младшего покрылась мурашками, что не ушло от внимания парня. Он сжал бедро почти со всей силы, выбивая из легких Антона последний воздух, тот закашлялся. – Руку убери, придурок, - тихо шептал на ухо он Пятифану: – А то оторву. От таких высказываний Рома слегка прыснул смехом, стараясь не заржать в голос. Он поближе наклонился к уху Петрова так, чтобы тот чувствовал его губы на себе. – А ещё что сделаешь, зайчик? - горячее дыхание обжигало, заставляя прикрыть глаза от наслаждения и нервно выпустить воздух сквозь зубы. – Просто отстань, Ром. Мне блядь не смешно нихуя, - он попытался отойти подальше, но старший не дал этого сделать, притягивая ближе к себе. Они все так же шли боком друг к другу, Рома держал Оленьку за ручку, та все ещё что-то рассказывала. – Ты уверен, что хочешь, чтобы я отстал? - он выдохнул блондину в шею, на что тот сжал кулаки. От приятных ощущений хотелось наслаждено выдохнуть, но Антон не мог позволить себе показать Пятифану, что ему нравится то, что он делает сейчас. Петров не ответил на вопрос одноклассника, поскольку они уже дошли до их дома, поэтому Оля обнималась с Ромой, прощаясь. – Хорошего вечера, Тошенька, - Ромка с насмешкой ухмыльнулся и помахав им рукой, развернулся и ушёл. – Как же ты меня раздражаешь, - Антон готов был пристрелить того с отцовского ружья, но придержал эти мысли, как и фразу, и просто поплёлся до своей комнаты. 9:46 утра. Антон сидел на перемене, скучающе крутя ручку пальцами. К нему подсаживается Рома, от него несёт табаком и одеколоном с ментолом. Парень скривился. — Чем занимаешь, Антоша? - как-то слишком весело и будто с неподдельным интересом спросил тот. – Как видишь, ничем, - его не интересовал в данный момент разговор ни с кем. С Ромой тем более. – Слушай, ну почему ты такой упрямый? Я ведь подружиться хочу, и кажется, что это я должен тебя избегать, но никак не наоборот. – С чего ты взял, что я тебя избегаю? – Как минимум потому, что ты не смотришь мне в глаза, - уже более серьезно произнёс парень, кладя руку на колено старого товарища, нежно поглаживая его большим пальцем. Антон был в ступоре. Кажется, его спалили с потрохами. Антону стало страшно. Он решил ничего не отвечать. – Молчишь значит? - тот стал поднимать руку выше, сжимая ляжку и смотря на то, как младший наслаждено прикрыл глаза, затаив дыхание. – Что ты задумал? - подал голос Антон. – Поболтать хочу, сказал же. – Убери руку, Рома, - он развернулся к парню и угрожающе посмотрел тому в глаза. – Нет? - с вопросительной интонацией сказал Пятифан, не прекращая движение руки. Антону надо было что-то делать, иначе он умрет прямо тут. Он медленно приблизился к его уху, ровным, слегка хриплым тоном проговаривая слова: – Ладно, хочешь - продолжай. Мне интересно, как далеко ты зайдёшь, - и в отместку прикусывает мочку уха. Рука на бедре рефлекторно сжалась сильнее. От происходящего оба возбужденно втянули воздух в себя. – Уверен, что хочешь продолжить? - всё таким же ровным и спокойным голосом спросил Антон, но в класс врывается Бяша, крича о том, что, «Там кого-то из наших бьют!». Все подорвались с мест, несясь куда-то на улицу, блондин с Ромкой не были исключением. Прибежав на задний двор школы, Антон и остальные увидели, как какой-то парень из их класса лежит на земле и пытается отдышаться. Кажется, у него сломана рука и кровь из носа. – Кто посмел, уроды? - звенящим, от ярости голосом, орет Пятифан. Все таки, за четыре года его авторитет никуда не делся. – Ну, я и че? - из толпы вышел какой-то темноволосый парень. Его рубашка и костяшки были немного заляпаны кровью избитого бедняги. – Какого хуя ты творишь, придурок? - неожиданно для самого себя, Антон подал голос. Ромка оторопело глянул на товарища, но говорить ничего не стал. – Тебя ебать это не должно, малыш, - он с мерзкой улыбкой стал подходить ближе к нему. – Как ты меня назвал, сука? - у Антона поехала крыша. Причём очень стремительно. Он подлетел к незнакомцу, с размаху ударяя в нос со всей силы, да так, что у самого аж кости заныли. Никто такого расклада событий не ожидал, даже сам Антон. Рома стоял с широко открытыми глазами, не понимая, что происходит. Незнакомец немного отлетел в сторону, но быстро пришёл в себя. Он резво подбегает к блондину и бьет кулаком в живот, на что тот не успевает среагировать и скручивается, падая на колени. Перед глазами всё расплылось, он закрыл их. Все потемнело окончательно. Рома одновременно озлобленно и взволнованно подбегает к парню, поднимая того на руки и неся в медпункт, обращая внимание только на раненого. Спустя несколько минут парень очнулся, чувствуя, как тянет костяшки, жуткую боль в животе и голове, и кажется небольшое помутнение рассудка, потому что он был в медпункте, а перед ним сидел Ромка с напряженным взглядом. – Рома? – О, очнулся наконец. Уж думал, не проснёшься, - с некой иронией произносит парень, глядя на блондина: – Ты как? – Голова болит и в глазах все размыто, - Петров предпринял попытку встать, но едва ли оторвал голову от кушетки, тут же болезненно застонал. Каждое движение отдавалось болью в голову. – Ты лежи лучше, а то встанешь, в обморок свалишься ещё. Мне ж тебя до дома тащить придётся, - оба усмехнулись. – Больно надо, Ром, - он с такой же легкой и глупой улыбкой взглянул на Ромку. Он все ещё как-то задумчиво смотрел на друга: – Извини меня. – За что ещё? – старший удивленно посмотрел на парня. – Ты сам знаешь за что, - блондин хотел опустить взгляд в пол, лишь бы не смотреть на Пятифана, но тот не дал сделать этого. Поддевая того за подбородок пальцем и поднимая голову выше, заставляя смотреть ему в глаза.Антон подумал, что лучше бы он сегодня остался дома.
– Идиот ты, зайчик. – В смысле я идио.. - он не успевает договорить, Рома впился своими губами в его, прикусывая нижнюю.Ахуеть. Меня целует Рома Пятифан. Что блядь происходит?
А он все целует, не прекращая придерживать голову того за подбородок, вторая рука робко поглаживает талию сквозь ткань рубашки. Спустя несколько секунду он с резким вдохом оторвался от Петрова, видимо осознал, что натворил. И не сказав ни слова, выбежал из медпункта.Вот дерьмо.
С того дня прошла почти неделя, парни не пересекались, только кидали странный взгляды друг на друга. Оба думали о произошедшем.Рома думал, что совершил ошибку. Антон думал, что хочет поцеловать Рому ещё раз. И оба думали, что теперь один ненавидит второго.
Сначала они случайно столкнулись в столовой, почти сбивая друг друга с ног. И ни сказав не слова, разошлись. Затем их поставили играть в баскетбол в одной команде на физкультуре. Те лишь недовольно поморщились и молча начали игру. А потом их случайно заперли в раздевалке после уроков. Антон зашёл в раздевалку, чтобы взять пальто. На улице уже холодало, временами дул неприятный телу ветер, заставляя детей поеживаться от прохлады. В той же раздевалке Рома искал свою кожаную куртку, которая когда-то была подарена на память его отцом. Парень наконец нашёл ее и одевая на ходу, дошёл до двери, которая резко прилетела тому в лоб. Он выругался и распахнул глаза, не понимая, в чем дело. – Чего встал? - обратился блондин к однокласснику, но тот ничего не ответил. Он дёрнул за ручку, дверь не поддалась. Тогда он решил немного толкнуть её плечом, но все так же ничего не вышло. – Ну, блядь, просто потрясающе, - Пятифан отошёл от двери, зарывая пальцами в волосы. – Это то, о чем я думаю? - младший вопросительно повёл бровью и указал на дверь. – Да, Тошенька, нас с тобой заперли? - он развёл руками и саркастично улыбнулся. – Пиздец, - констатируя факт, парень уселся на скамейку, снимая пальто: – Чем займёмся? – Не буду я с тобой ничем заниматься. – Слушай, не известно сколько нам тут сидеть, так что давай ты прекратишь выёбываться и мы чем-нибудь скоротаем время. Ладно? - Ромка раздраженно закатил глаза, но согласился, хоть и не охотно. – Есть идеи? – В карты? - предложил Антон и полез в рюкзак за колодой. – Ты всегда с собой в школу колоду карт носишь? – Просто забываю вытаскивать, - он раздал колоду, беря карты в руки. – А давай на желание? - предложил Пятифан, опасно скалясь. – Пф, ещё чего. – Да ладно тебе, Тоха. Че такого-то? – Ну, хорошо, - с опаской глядя на товарища, соглашается и начинает игру. Первый раз проигрывает Антон. Пришлось минуту кукарекать, от чего старший почти катался по полу со смеху. Второй раз проиграл тоже Антон. В маске зайчика он все же попрыгал.. В третий раз проиграл снова Антон. – Тоша-тоша, ну как так-то, а? - продуть все три раза, так ещё и в сухую. Ну, ты молодец конечно. – Заткнись и давай уже своё желание, - Петрову хотелось провалиться сквозь землю. – Сядь ко мне лицом на колени, - даже не раздумывая, ответил старший, нагло ухмыляясь. – Совсем спятил? Нет. – Тогда я придумаю что-нибудь похуже, - он закатил глаза и тихо выругавшись, сел к Роме на колени. У обоих перехватило дыхание. Рома, будто зачарованный, смотрел на Антона. Парень изменился с шестого класса, не сильно конечно, просто позврослел, но старший не мог налюбоваться на его милое личико. Он осторожно дотронулся до волос Петрова и поняв, что тот не имеет ничего против, зарылся в них рукой, гладя по голове. Блондин готов был взвыть от таких ласк. Было приятно. Пятифан неожиданно тянет его за волосы назад, выгибая чужую шею, от чего у второго срывается глухой стон с губ. Петров замер. Вот даже не дышал. Рома, усмехнувшись, приблизился к шее, осторожно проходясь языком по кадыку, над ухом слышится судорожный выдох. Он возвращает белёсой голове естественное положение, но через секунду вновь тянет, но уже на себя. Их носы соприкасаются. Антон заливается краской. Старшего умиляло положение и лицо парня. Он смущенно смотрел ему в глаза, гадая, что будет дальше. – Тоша-Тоша, что же ты творишь со мной? - до губ остаются считанные миллиметры, которые Рома быстро сокращает, жадно целуя друга, прикусывая нижнюю губу. Антон в шоке. От недоумевания происходящего он неумело отвечает на поцелуй, пытаясь успевать за темпом старшего. Блондин держит того за лицо, мягко поглаживая щеки парня. Пятифан проникает холодными пальцами под кофту, сжимая талию и притягивая Петрова ближе к себе. Антон снова стонет, прямо в губы, от чего у Ромы по телу бежит табун мурашек. Он отрывается от губ и рвано дышит в шею, тут же зацеловывая её, оставляя красные следы. Петров учащенно дышит, зарываясь в волосы товарища, изредка сжимая их. Спустя ещё пару минут Антон еле оторвал от себя Пятифана. – Стой, Ром.. мм.. Погоди, мы же не можем прямо здесь.. - он, пытаясь отдышаться, посмотрел на одноклассника. – Ну, я не думаю, что нас скоро выпустят, зайчик, - тот притянул его обратно, кладя руки на бёдра, с силой сжимая их. Петров сдержанно мычит от удовольствия, сжимая чужие крепкие плечи. В двери резко провернулся замок. Вовремя, ничего не сказать. Парни вскочили, как обожженные, поправляя одежду. Уборщица зашла и увидела двух парней: один полностью красный с синими следами на шее, а другой с красными губами и хорошо видным стояком. – Тьфу ты, черт бы вас побрал. Стыдоба-то какая, - она закрыла дверь и ушла, что-то ворча себе под нос. Рома залился смехом, смотря на бедного Антона, который трясся от шока и возбуждения. – Хватит ржать, придурок! Я же говорил, что спалят, - он закатил глаза и принялся собираться домой. – А куда это ты? Разве продолжения не будет? - старший состроил обиженное лицо. – Ты идиот, Пятифан, - блондин притянул его к себе и поцеловал: – У меня дома никого нет. - сказал он с улыбкой на лице и парни торопливо идут к дому Петровых.