Одержимый

Волосы Клео пахнут шампунем и ягодным бальзамом. Ее хрупкое тело сейчас окутывает лишь небольшое полотенце, которое еле-еле прикрывает ее интимные места. Ее щеки пылают румянцем. Она прижимается к стене с такой силой, будто хочет пройти сквозь нее. Скрыться за ней. Скрыться от стыда. Скрыться от себя самой и от этого прожигающего сквозь тонкое полотенце взгляда. Взгляда, который заставляет ее вжиматься в стену все сильнее и сильнее. Ей бы не было настолько стыдно, если бы перед ней сейчас был какая-нибудь из дам, с которыми она общалась, видела их в парке, в кафе, в клубе, или даже просто когда вышла за покупками. Но нет... Перед ней сейчас стоит ее брат. Ее старший брат Куромаку. В его глазах горит огонь страсти и похоти. Минуту назад он ворвался к ней в комнату и сходу шлепнул Клео по заднице, заставив ее вздрогнуть и прижаться к стенке. Сейчас он стоит и ухмыляется, с каждой секундой сокращая расстояние между ними. Встав уже вплотную к сестре, он резко заключает ее между своих рук, упирающихся в стену чуть поодаль от ее плеч. Она зажмуривается, ее сердце бешено колотится. Куро наклоняется к ней и проводит невесомую дорожку поцелуев от ключицы до уха. Клео тяжело дышит. Одна ее рука держит полотенце, а вторая опирается о спинку кровати, чтобы удержаться на ватных ногах. Костяшки на ее руках побелели и начали болеть, но она даже и не думает расслаблять хватку. Куро аккуратно прикусывает мочку уха Клео отчего с ее губ срывается тихий стон. Он ухмыляется и одной рукой проводит от ее талии до внутренней стороны бедер. Клео сжимает ноги как можно сильнее, чтобы защититься от Куромаку. Но его рука все равно проникает под шелковистое полотенце и начинает гладить Клео. Он шепчет ей на ушко: — Признай, ты же хочешь меня. Куро проникает своим пальцем в Клео. Она закусывает нижнюю губу от сперва неприятных ощущений. Он несколько раз проскальзывает уже двумя пальцами вперед-назад и резко вынимает руку из-под полотенца. Ноги Клео подкашиваются еще сильнее. Куро поднимает руку на уровень живота и смотрит на свою ладонь. Пальцы влажные. Клео отводит взгляд в сторону. — Значит, я снова прав. Он одним резким движением притягивает Клео к себе и обнимает за талию. Его руки начали дрожать, но движения все равно остаются решительными и дерзкими. Он незаметно ухмыляется и одной рукой нащупывает нижний край полотенца. Клео и слова проронить не успевает, как в один миг полотенце защищающее ее оказывается где-то в дальнем углу комнаты и она остается стоять перед братом в одних лишь махровых носочках. Он выдыхает горячий воздух на плечи сестры, обхватывает ее за бедра и кидает на кровать, прыгая за ней. Клео снова оказывается в хитрой ловушке своего брата, уже прижатой к кровати. Он смотрит прямо в ее глаза. Глаза полные страха. Он в миг оказывается в одних боксерах, оголяя свою накачанную грудь и торс. Она снова сжимает ноги вместе, чтобы хотя бы сейчас сделать себе хоть какое-то укрытие от обезумевшего брата. Он спускается к ее ногам и проводит рукой от оголенных колен до бедер. — Расслабься. Ты же так долго этого хотела. Куро одной рукой раздвигает ее ноги, а другой снова прикасается к Клео. Двумя пальцами он осторожно проникает внутрь, отчего Клео начинает постанывать. Но как только Куро дотрагивается до «невинности» сестры, которая до сих пор была при ней, он слышит отрывистый вздох. — Неужто мне настолько повезло?! У тебя еще не было твоего первого? Куро вынул пальцы, посмотрев на Клео которая отвернулась от него, зажмурившись. Она отказывается принимать реальное за действительное. — Значит твоим первым стану я. Он снова ухмыляется и направляет свою руку к ее интимному месту. Он то набирает, то снижает темп. От этого Клео томно стонет, не обращая внимания на прежнюю упертость. Вдруг Куро спускает с себя боксеры и, быстро раздвинув ноги Клео еще шире, начинает проникать чуть внутрь. Клео вздрагивает от каждого нового прикосновения, особо не сопротивляясь, но как только она чувствует что Куро уже готов на самом деле начать, она кричит ему стараясь вернуть ему здравомыслие: — Нет! Остановись! Не надо, прошу! Из ее глаз начали катиться незаметные ручейки слез. Она боится того, что сейчас будет. Того, что может сделать Куромаку. Она боится своего брата. Она не уверена, что это на самом деле ее Куромаку. — Замолчи! Огрызается парень и резко входит в тугое влагалище сестры чуть ли не по самый корень. Это действие сопровождается громким криком Клео который Куромаку заглушает своей ладонью и целым ручьем слез. С каждым толчком боль не утихает, а только становится сильнее. Клео рыдает, не скрывая слез и криков. Ей больно и физически, и морально. Ей больно, что она сделала это; что она сделала это не так, как она думала; что Куромаку заставил ее сделать это сейчас, когда она не была готова. Ей обидно от этой горечи, которую она получила вместо ожидаемой сладости. Клео кажется, что этот кошмар никогда не закончится, но вдруг она перестает слышать, видеть или замечать что-то вокруг себя. Ее моментально захлестывает неожиданный и настолько приятный поток эмоций, что она не выдерживает и стонет, но уже не от полученной боли, а от наслаждения. Куромаку заметив это, убирает свою ладонь от ее рта и через некоторое время тоже резко останавливается, выпуская не только свой басистый стон, но еще и кончая внутрь своей сестры. Он вытаскивает свой половой орган наружу и опирается на заднюю спинку кровати, запрокинув голову назад. Клео чувствуя жжение, боль и дискомфорт, пытается встать, чтобы хоть как-то это прекратить или заглушить, но как только она привстает, из нее вытекает половина того, что смешалось внутри. Она осознавая, что сейчас произошло, быстро накрывается одеялом и смотрит на Куромаку, который уже пришел в себя и спокойно надевает штаны, держа рубашку в руке. Затем, не проронив ни слова, он выходит из комнаты захлопывая за собой дверь. Клео опрокидывается на подушку и, снова сжав ноги, начинает плакать. Она говорит ушедшему молча Куромаку: «Я любила тебя!» Куромаку выйдя из комнаты, останавливается посредине коридора и садится на пол напротив зеркала. Он закрывает глаза и щелкает пальцами. Из зеркала вылетает призрак настоящего Куромаку. Он что-то говорит, бормочет, на что Джокер спокойно отвечает: — Забирай назад. Джокер исчезает... Куромаку снова ощущает свое тело, но через пару мгновений он начинает чувствовать странное остаточное ощущение внизу живота. На нем нет рубашки. Пот стекает маленькими каплями со лба и подбородка. Куромаку бежит в комнату к Клеопатре. Он снова распахивает дверь и видит моментально замершую сестру, закутанную в полотенце, поднятое с пола. Он видит страх в ее зареванных глазах. Она быстро выбегает из комнаты, унося с собой скомканную простынь, и запирается в ванной. Куромаку стоит в оцепенении, ничего не помня и ничего не понимая. Он надеется что, когда Клео выйдет, она ему хоть что-то объяснит, но он ошибается. Больше она не произнесет в его присутствии ни слова.

***

И даже сейчас, когда ты не разговариваешь с братом уже целый месяц, когда ты сидишь возле ванной, мучаясь с токсикозом, закутавшись в полотенце, когда тебе плохо, когда ты снова молишь Всевышнего о прощении, я снова нахожусь рядом, потому что я могу придти в любое время, когда захочу, и буду тем, кем захочу. Будь готова к сюрпризам, синяя. И может быть ты когда-нибудь научишься смотреть людям в глаза.