Жить тяжело и неуютно...

      Кажется, я просто не знала, что мысли могут быть тяжёлыми... Настолько. Ничего, теперь знаю. "Новое - всегда хорошо, а знания - сила!" - то, что твердят каждому ребёнку с малых лет, можно сказать, с рождения. Но это ведь нет так. Почему же детям не включают порно с сайтов для копрофилов вместе мультфильмов, просмотренных уже, можно сказать, до дыр? Почему же врут, неловко потирая то нос, то затылок?       "Взрослые глупые." - детский голосок девочки, которой было на вид лет десять, нарушил ночную тишину. Я резко села на кровати, жмурясь, пытаясь сконцентрироваться и как-то прийти в себя. Да ну. Быть не может. Галлюцинации всегда такие... Забавные. Странные и реалистичные, это уже обыденно. Но эта... Она была такой реальной, что я наверняка могла к ней прикоснуться. Я точно знала какова на ощупь её кожа. Столь приятна... Когда я была младше, мне всегда говорили, что у меня очень мягкая кожа, как велюр. Странное сравнение. Я даже не знала, что это такое, но решила, что меня не станут оскорблять, поэтому, стараясь улыбаться как можно более правдоподобно, кивнула и ушла. Мне не было до этого дела. И сейчас нет.       Ох, я снова тону в своих мыслях. Мой мозг отчаянно хватается за каждую деталь так же, как утопающий цепляется за соломинку в тщетной надежде спастись. Но это мне только мешает. Мои мысли убивают меня, сжирают мой мозг, топят разум в этой тоске. Раз я столь плохой пловец, то хочу задыхаться, гореть, чтобы реальность плыла перед глазами от экстаза, и я, наконец, просто потеряла бы способность думать, вгрызаясь в каждый кусочек своего существования.       Вспоминать плохо. Я бы просверлила себе череп, но кажется, что эти размышления скоро сделают это за меня. Раз уж я бессильный наблюдатель, то могу лишь надеяться, что это произойдёт как можно быстрее.       Голова так болит.       Ч ё р т .       "Эй!" - девочка с тёмно-русыми волосами, заплетенными в тугую косу, дёрнула меня за край футболки. Она смотрела с безразличием. Я отвернулась к стенке. Стоит просто попробовать уснуть. Главное, чтобы эта жалкая попытка увенчалась успехом, иначе сегодня я неприменно уйду. В ночной город, где дым мешается с облаками, а по безлюдным улицам шатаются пропащие. Наркоманы, алкоголики, бездомные, безумные - все те, кого вконец убила эта жизнь, люди, с мозгами, перетертыми в кашицу. А далеко ли мне до них? И так ли плохо стать всего лишь одним из зомби в их несуразном толпище.       Я иду по нитке. Балансирую. Вот он. "Здравый" рассудок, который я стараюсь удерживать. Моя серая реальность, скучные сериалы, похожие на отражения друг друга в кривом зеркале, смятые реальностью копии.       Или, может, реальность сама смята, убита, поражена лихорадкой, и всё умирает вместе с ней, бьётся в агонии в своём, особенном ритме, создавая бесконечную какафонию из ударов неправильных сердец, неправильно бьющихся.       Мы все горим не в аду, мы сгораем вместе с адом.       Может, этот ад - просто мир, пропущенный через бездну моих же значков, и я сама виновата в своих страданиях.       А может, это и есть правда мира, реальность - жёсткая, сжигающая до тла и развевающий пепел по городским улицам.       И может даже этот пепел совсем не заметил, как истел... Я не знаю, где это начинается... Но мне бы хотелось знать! Хотелось бы знать... Когда это закончится. ____________________________       Я шиплю, и опять злюсь на себя. Я уже совсем не понимаю, где причина, где следствие. Может, мне и правда пора завязывать? Даже смешно. ______________________________       "Чёрт, Соня!" - Мира, хлопая себя по нелепо большим для такой коротенькой детской юбочки карманам, не находит там ключей от квартиры. "А?" - её подруга с более светлыми, можно сказать, карамельными волосами, спрыгивает с качелей, подходя к зеленоглазой. Та, с лёгкой злостью смотрит на Соню, ничего пока не понимающую... "Что такое?" - девочка в спортивном костюме смешно чуть щурит глаза, в которых читается вопрос. У детей просто восхитительная мимика, не так ли? "Нечего было толкаться, вот и всё..." - бурчит Мира, залезая под скамейку в поисках потерянных ключей. Соня следует её примеру, и спустя всего-то пятнадцать минут блужданий, девочки, наконец, находят их. Зеленоглазая, стоя в непонятной позе, чуть наклонившись от усталости, недовольно смотрит на подругу. На самом деле, Мира, конечно, по-настоящему не злится на Соню. Пока что, она ни на кого по-настоящему не злится. Та в ответ смотрит виновато, но, конечно, в её глазах ничего от глубокого раскаяния. "Я домой..." - бурчит Мира, пытаясь отряхнуть совсем уж испачканную одежду, но тщетно... "Простиии... Я тогда тоже пойду!" - Соня, хихикнув, бежит в сторону дома, не дождавшись ответа.       Мире Калининой остаётся только вздохнуть, сильнее сжать ключи. ________________________________       Холодно. Ночной город прячет от чужих глаз, обволакивая тьмою тех, кто решится в него вступить. Я, конечно же, просто вылезаю в окно, напрасно решив не одеваться. Ну и ладно. И хорошо. Хотелось бы, присев на грязный парапет, курить в тёмное небо. Безвольное тело, ведомое какой-то странной силой, движется по знакомым маршрутом, огибая многоэтажки, ходит кругами. Знакомый двор. Скрип плохо смазанных качелей. Этот звук, наконец, заглушает все мысли, но ещё... Привлекает слишком много внимания. Странная фигура приближается к площадке...       ... И резко пропадает в ночи. Такие вещи давно перестали удивлять. Просто существа из моего сознания просто вырываются наружу, а может... Лишь затаскивают меня всё глубже в пучины этих мыслей, цепляясь когтистыстыми лапами, оставляя глубокие раны. Я смотрю на руку, которая изрезана от запястья до локтя. В темноте плохо видно, но очертания порезов я помню просто прекрасно. Провожу рукой, оглаживая подушечками пальцев выпуклости. Всё ещё больно... Может, немного. ? Это они сделали? Нет.       Нет, это сделала я. ____________________________________________       Дым сигареты с "Пыльцой" окутывает мой силуэт, а маленький огонёк ничуть не греет уже, наверное, посиневшее от холода тело. Поёжившись, я направляюсь домой. Уже, кажется, утро, как минимумум, пять часов. Солнце медленно поднимается из-за горизонта, даря людям первые лучи. Светит, но не греет. Ч у ж д а я , чужая звезда, далёкая, как будто ненастоящая, синтетическая. Хуже подъездной лампочки с холодным светом. Той, что аритмично мигает. В моменты абсолютной темноты очень жутко, но я давно привыкла, поэтому просто иду на свой этаж, бездумно глядя себе под ноги. Уже давно придуманы отговорки для мамы, так что нет абсолютно никакого беспокойства за по крайней мере ближайшие двадцать минут.       Рассвет... ______________________________________________       Мы сидим на крыше. Втроём. Редко, такое, конечно, получалось, но сегодня так вышло. "Хах, а помнишь, тебя в клубе чуть не утащили?" - Наташка отхлёбывает из своей банки пива, уже полупустой, глядя на Рину. "Тебя бы утащили." - усмехается та в ответ, после бормоча, кивнув в сторону Миши: "Ещё в больнице валялась. Ничего, мы свалили." В ответ на первую реплику Наташа только поднимает бровь, и с расслабленной улыбкой фыркает: "Закройся." Зеленоглазая пожимает плечами, облакатившись на плечо Миши. Кудрявый парень улыбается, смотря в небо. Красный диск, кажется, сползает к земле, накрывая троих волной алого свечения. Мира тоже улыбается, тянет руки к солнцу, чувствуя, как поднявшийся ветер будто бы гладит её по волосам, перебирая их. А может это все-таки Миша? Может. Три подростка, полулёжа расположившиеся на крыше, смотрят на закат, и, невзначай чокнувшись в приятном молчании, садятся чуть плотнее. Каждый думает о своём. Мира взглядом ловит блики на алюминиевой банке, прикрывая глаза, ловит последние мгновения тепла этого дня. Сейчас она не одна. И они тоже не одни, разумеется. ______________________________________________       Захожу. Знакомый запах нашей квартирки. И даже не разбудила маму. Снимаю обувь, избавляясь от последнего доказательства, что я где-то была. Холод всё не отпускает моё тело, кажется, исходя откуда-то изнутри... Вот какого промёрзнуть насквозь. !       Быстро скидывая с себя всю одежду, я спешу оказаться под тонкими струйками столь желанной тёплой воды. Когда же приятное тепло, будто бы с некой заботой, разольётся по телу? Когда же я согреюсь? Когда же, наконец, закончится моё одиночество? Тело, видимо, совсем онемело, ведь я совсем ничего не чувствую. Поворачиваю вентиль, сделав воду чуть горячее. Ниче-го. Что за... Это... Реально же? Пытаюсь повернуть снова, но сталкиваюсь с... Ограничением. Больше нельзя. К потолку поднимается пар. Вода... Кипит. ? Это кипяток. Рука, находящаяся в воде, всё так же нечувствительна. Твою... Ж... Я смотрю на неё. С руки что-то капает. Она расплавилась, словно восковая свеча. Как...это... Как? Воск сразу застывает на стенках ванны. Я одергиваю руку, опомнившись. Боже. Твою мать, паскуда! Резко вывернув вентиль, я ныряю под ледяную воду. Тело ломит, но мне наплевать, я просто не хочу смотреть, это... Меня опять накрыло в не лучшее время, в совершенно не том месте. Сползаю по стенке, и, может быть, плачу. Нет, это всего лишь капельки воды стекают с моих волос. Вот две дорожки бегут по щекам, а вот одна зависла на носу. Кап. Кап. Кап. К а п . К а п.       Наконец, меня начинает колотить от холода, и я, сжавшись в комок, ложусь на пол душа, пытаясь хоть как-то согреться...  Не выходит. Ну почему, почему... Поч-...Ему...? Это происходит... ! Всё какое-то... Замыленное. Мир, видимый будто б ы через мутное стекло, плывет. Это конец. Эт-т-о...? .       Просыпаюсь в своей постели. Лучше не стало. Ничуть. Ну и что? Пытаюсь встать, но всё плывёт перед глазами, не давая мне уцепиться взглядом за ткань реальности. Оставаться в сознании, как минимум, сложно... Хах. ! Разве не этого я хотела? Сколько всего уже увидела моя мама. Прости, мам. Кажется, теперь мне некуда бежать. ___________________________________________       "Мира!" - сероглазая почти кричит, дёргая подругу за плечо. Девочка с тугой косой вопросительно смотрит на неё, хмурясь. Ох, Соня такая... Соня. "Ты чего зависла?" - та, чуть наклонившись, рассматривает Миру как в первый раз, во взгляде проскальзывает даже доля волнения. "Ничего. Пошли к гаражам, а?" - не дожидаясь ответа, она встаёт с качелей, заставив те жалобно скрипнуть, будто с мольбой о пощаде, и направляется вперёд. Соня идёт сзади, беззаботно болтая о чём-то своём. Её голос сливается с щебетанием птиц. Какой птицей была бы Соня? Наверное, воробьём, но впечатление, вроде как, немного другое. Какой-нибудь говорливой маленькой и проворной, наверное. Таких много. Таких много, а Соня одна. Единственная. Уникальная. Выходит, Соня совсем не птица. Мира оборачивается, смотря на неё. "Чего?" - смешно склонив голову набок, спрашивает та. "Да ничего." - Мира отвечает не сразу, с хитрым прищуром осматривая ту. Она сжимает в кармане юбчонки телефон, и сердце, почему-то, тоже сжимается... .       Неприятно. И непонятно. ____________________________________________       Всё же встав с постели (попытки так с четырнадцатой), я иду на кухню за любимым кофе с ароматом вишни. Так, будто ничего не случилось. Хотя, на деле, ничего и не случилось. Всё как всегда. Это хорошо или плохо? Всё объективно плохо, но стабильность - хорошо. Но стабильность - это вовсе не про меня. Я стабильна только в своей нестабильности, и это забавно и грустно. Мысли, наконец, распались до односложных ответов на будничные вопросы.  Пока я кипячу чайник, мой телефон начинает назойливо оповещать меня о новых сообщениях. Почему эти люди приходят так не вовремя? Ох, только бы это был не Миша. Мне совершенно нечего ему сказать, особенно сейчас. Наташа. Необычно. Но может, оно и к лучшему? Может, мне просто стоит отвлечься? На последнем слове меня передернуло. Разве не так я думаю каждый чёртов раз, когда влипаю в неприятности? Хотя, какая разница? На дисплее высвечивается всего одна фраза: "Сегодня к тебе?" Я разочаровано хмыкаю, едва попадая по кнопкам, так же кратко отвечаю: "Не. К реке можно сходить." Не знаю, с чего я вообще это предложила. Может, я просто ещё не совсем пробудилась, а может, скурила лишнего и совсем не соображаю, что говорю. "Ладно тебе, скукотища!" - пишет Наташка, явно не согласная с моим придложением. Я откладываю телефон, отхлёбывая напиток.       Странное чувство: не хочется ничего, но дома оставаться просто невозможно. Будто бы выкачали всю жизнь, силы и мотивацию, а какое-то странное, необъяснимое и нелогичное, непонятное чувство осталось. Оно мешается с этой апатией и подавленностью, образуя что-то насколько несуразное, настолько и невыносимое. Можно ли это объяснить "Пальцой", как я делаю это всегда? Думать так - значит считать, что у меня нет выбора. Но так же легче. Моё бездействие и было моим выбором каждый раз, а? Так хочется отложить всё это на завтра, но с каждой неделей, проведённой таким образом, это сложнее и сложнее. Я откладываю жизнь. И это никак! Кажется, мы с Мишей подходим друг другу. Он слаб, и я, может, тоже. У меня нет сил солгать себе что-то вроде: "С понедельника." А может, тут дело в ином? Я живу в искусственном тумане, в дыму, мутным, почти стеклянным взглядом глядя на мир вокруг себя, и он расплывается, мешается, и с каждым днём всё хуже. Кап. Кап. Кап. Кап . К а п .       Ох, я всё ещё сижу на полу душа, и холодные капли, образуя струйки, стекают по моему подбородку? Нет. ___________       Нет, это всего лишь кровь. Хааа.... Забавно. Мне нравятся алые бусинки на моих губах. Первые секунды так солёно, будто бы я плачу, но потом абсолютно безкусно. Я не чувствую ничего. Вот струйки превращаются в ручейки, а ручейки - в лужи. Кровь такая... Липкая? Почему? Ох, наверное, это невзаправду. Кровь не должна быть похожа на сироп. Так много. Зачерпываю её почему-то мелко дрожащей рукой. Всё ещё абсолютно безкусная. Вязкая жидкость мягко принимает меня в свои объятия, обволакивая туловище. Я ложусь поудобнее. Мне так тепло, так хорошо и уютно. Будто бы я больше не одинока. ____________________________________________       Ох, мне снова холодно. На темно - серой футболке багровые пятна. Она почти вся ими усеяна, будто бы в меня выпустили автоматную очередь. Спазм по телу. Горло сухое. Телефон снова вибрирует. Кто на этот раз, м? Сообщение от давно известного мне неизвестного. "С добрым утром, Мира." - экран мигнул. Я хмыкаю, смотря на время. Далеко уже не утро. Или он так насмехается?  Я, почему-то улыбаясь, отвечаю: "Да, с добрым утром.", и, с почти злобной ухмылкой дописываю: "Кир."       Меня почти не беспокоит то, как он узнал. Странный он, и может даже замешан во всём этом мутном деле, и более того: может я даже сделаю наводку дяде Толе. Но сейчас, в свете закатных лучей, это меня совсем не беспокоит. Может, они последние в моей жизни, а после мой разум погрузиться во тьму. А может, сидя на липком полу собственной кухни, я наконец-то        П р о с н у л а с ь . ?