Братья.

Робер любил старшего брата. Точнее, он любил всех братьев, отца, мать - эрэа Жозину, сестру, дядюшку. Но Мишель был чуточку самым-самым лучшим. Это он научил правильно вязать узлы на веревках и подсказал, как удирать от нянек, это он подхватывал и позволял заглянуть в самую высокую вазу, это он обещал помочь, если Робер выудит из пруда ундину. Это он взял с собой еще малыша-Ро на самую настоящую взрослую лошадь встречать волшебный рассвет. Робер так и не понял: было волшебство или нет, но в памяти осталось ощущение чего-то красивого и предвкушение чуда. Детское обожание матери переросло в бережную и благодарную любовь возмужавшего сына. К отцу детская восторженность и желание стать-как-папа – во взрослое уважение и сыновнюю почтительность, к братьям и сестре осталась теплая ровная привязанность,но в чувствах к Мишелю сохранились детское восхищение и восторженность. С Мишелем Робер советовался в важных мальчишеских делах, потом в юношеских... привычка бежать за советом к Мишелю сохранилась даже после Лаик, даже после первого сражения. К сожалению братья служили в разных частях и отпуска получали в разное время.       Наконец-то они оба дома! Мишель обещал поделиться секретом. Робер взрослой частью сознания был рад приезду брата, ждал новостей с его части фронта и понимал, что будет нормальный разговор равных, но эта весна, маки, разворошили в душе детские воспоминания... Робер, внутренне посмеиваясь, ощущал детский восторг и ожидание чуда. Чудо оказалось знакомым. Брат влюбился! Для красавцев как на подбор, Эпинэ – это было не ново. Рыжая? - привычно шутил Робер, - брюнетка, блондинка, шатенка? Но на этот раз брат был непривычно серьезен и задумчив. Его чувства глубоки и взаимны, девушка согласна выйти замуж..Это пока секрет для всех, кроме Робера. – Идем сюда, – сказал Мишель. Они спешились и подошли к краю лога, весь соседний склон алел маками. Братья, приобнявшись, несколько минут созерцали пламенеющий ковер. Мишель вздохнул, несколько отстранился. - Это наша кузина Катари! Робер не удивился бы, услышь он имя святой Октавии или сказочной принцессы.Но Катари? Эта невзрачная девочка? Робер честно напряг память. Увы, Робер предпочитал красивых женщин, кузину он едва помнил как что-то бледненькое и писклявое. Эта белобрысая кукла недостаточна хороша для Мишеля, но ведь любят не глазами, а сердцем. – Она, наверно, очень добрая? – Она добрая и романтичная, она глубоко чувствует, она очень ранима, совсем как наша мать. Она любит лошадей. – А ты водил ее сюда? Она любит алые рассветы? – Нет. Но обязательно поведу. Ей понравится, я знаю… Робер был искренне рад за брата, и начал совсем по-другому оценивать кузину. Любит ли она маки? Морисков или линарцев? Смотреть рассвет? запах осенних костров? Деревенские свадьбы? Мечтает ли о звездах в тишине ночей… Брат не мог полюбить недостойную, - думал Робер, значит душа ее прекрасна, несмотря на бледную оболочку. Роберу хотелось верить.