Говорят...

В округе все говорят, что он страшен, Душою своей, а не телом. Говорят, он до безумия мрачен, Не способен на доброе дело. Говорят, что он убил не однажды И бережно кровавые трупы хранит. Говорят, его сажали уж дважды, Но отпускали за недостатком улик. Говорят, его видели в подворотнях, С кинжалом в руке и взглядом горящим. И говорят, что обнаружили на днях Пару тел изувеченных, незрячих... Что ему до болтливых людишек? Он в городе этом лишь год. У него своя жизнь в мире вспышек, Где всего известен исход. И кто знает, что темную ночью, Когда спокойно все жители спят, Он выходит на улицу с дрожью, Услышав, как половицы скрипят. И кто знает, что он просто свидетель, Невольный свидетель смерти родных. Он слышал тогда, как дверь выносили, Слышал шаги и те крики живых; Слышал, как мать заливалась слезами, И тихий шепот: "беги" Помнит, как сжимал землю с цветами, Крик заглушая души.