Разные дороги, общая судьба

Этой же ночью четверо собираются вместе в их когда-то излюбленном баре. Компания друзей собирается выпить, утолить чем-нибудь разрастающийся, словно появившаяся черная дыра после гибели угасающей звезды, комок отчаяния от беспомощности. Как бы сильно не было желание Джина и Сюзи остаться вместе с Чимином, Чонгуком и Дженни, которая пыталась как-то подбодрить двух парней, им нужно было вернуться к своим обязанностям, ведь бумаги сами себя не проверят и не подпишут, а пациенты вряд ли смогут самостоятельно вылечиться, тем более, что у Пэ еще впереди было несколько запланированных операций, а Джин должен был проверить всю макулатуру, которую он всем сердцем ненавидит, но деваться некуда. Ребята сразу сказали, что они должны вернуться, прекрасно понимая, что два друга детства постоянно оттягивают свой уход, поэтому под предупреждающий взгляд Чимина и усмешку Дженни они все же сдались, но договорились встретиться после работы. За несколько часов до этого, по правде говоря, они встретились после работы, вот только, Чонгук со всем уважением, как он выразился, к своим хена и нунам выгнал тех из больницы, сказав, что он хочет побыть со своей девушкой в одиночестве и без их мрачной ауры за спиной. Потому что, во-первых Саре их атмосфера погребения не нужна, во-вторых они его самого напрягают со своими тяжелыми вздохами, ахами, охами и чем больше он их слушает, тем хуже ему становиться морально, хотя куда уж больше. На все слова Джина, что ему самому пора бы свалить куда-нибудь и тут сразу два варианта: с ними, либо домой. Сейчас самое главное не загнать самого себя и просто все это пережить. Однако младший смотрит в глаза с явным не озвученным вопросом и Ким сам просто вытаскивает всех из вип палаты и закрывает за собой дверь, прислоняясь к ней спиной. — И какого черта? — Пака только что за шкирку, косвенно, конечно же, но все же выкинули из палаты, в которой на минуточку лежит его сестра. — Не смотри на меня так, — Джин прекрасно понял тот вопрос, который младший так и не озвучил. Джин взглядом указал в сторону девушек, и кивнул, надеясь, что Пак его поймет, что же он не прогадал, Чимин и вправду понял его, поэтому лишь укоризненно покачал головой, в который раз отмечая трусость своего лучшего друга в любовном деле. Сколько уже длятся эти их сомнительные, недосказанные, не до конца понятные отношение один черт знает, он тоже знал когда-то, но точно сбился со счета. Ким отцепился от пригретой поверхности двери и, договорившись, что они приведут себя в порядок и встретятся в том самом баре, направился в сторону кабинета, чтобы избавиться от медицинского костюма и халата поверх него. На самом деле единственное, что он хотел бы это поесть чего-нибудь и заснуть вечным сном до следующего утра, потому что каждое утро, в зеркале Ким видит только восставшего из мертвых человека, который совершенно не против вернуться в мир иной. Интересно Чимин так же себя чувствует? Его друга с детства вбили в голову, что он наследник и должен быть практически идеальным. Строгим и требовательным со своими подчиненными, хорошим, преданным другом и верным для той единственной, которую выбрало сердце. Что же все это реализовалось, конечно, для того, чтобы галочка стояла даже у последнего пункта, потребовалось время. Поток однодневных девушек закончился, и рядом осталась только Дженни Ким, с начала первого года в старшей школе. Да, выпускной в средней школе оставил неприятный след в сердце Пака и для того, чтобы у него не забрали Джерри, пришлось действовать. В Отличие от Пака, Джин так и не смог ничего сделать для сдвига по фазе. Ведь Пэ не интересовали ни что кроме, учебы, друзей и студенческого совета, в котором они все так же были вместе. А потом пришла очередь выпускного в старшей школе и каждый из них разъехался по своим странам. Чимин учился в лиге плюща вместе с Джином, на разных факультетах бизнес и медицина соответственно, Дженни в IED в Милане, а Сюзи в Оксфорде. Компания с тяжелым сердцем собралась в баре, рассчитывая забыться на несколько часов. Когда Дженни и Чимин подъехали Ким и Пэ уже были там, уставшие, но все же довольные собой. За все это время их бар не поменял не одну из деталей интерьера, что не могло не радовать, ведь именно таким они его и помнили. Темная древесина покрывала собой некогда голые стены, которая была сбалансирована лёгкими просторными секциями по обеим сторонам бара. Полы выложены термообработанными деревянными досками и обожжённым кирпичом, что способствовали повышению качеству воздушного пространства. Дизайнерская мебель сочетает модные и винтажные экземпляры. Особый акцент сделан на фрагментах, которые подчёркивают мастерство и художественность помещения, воспевают и отражают царящую здесь творческую энергию. Бар полностью выполнен в пастельно-темных тонах, что придает атмосферу спокойствия. Присев за свой любимый столик, в углу, и удобно устроившись на диванчиках, ребята лишь кивнули друг другу и попытались отвлечься, на фоне легонько лилась из колонок успокаивающая музыка, предусмотренная для таких заведений. Вход сюда был только по карточка, это был своеобразный мини культ для посвященных, все здесь прекрасно знали друг друга, но не вмешивались в чужие жизни, считая это не особо важным, люди приходили сюда расслабиться и выпить, поговорить по душам. Сам бар принадлежал дяде Джина, все права которого на данный период времени находились в руках его сына Ким Намджуна. Они были одного возраста с Паком и самим Джином. — Давайте уже сделаем заказы? — Сюзи честно не хотела никого видеть после рабочего дня, она даже редко появлялась в доме своих родителей, и всячески пыталась свести к минимуму общение с друзьями, ведь после работы единственное, что хоть как-то привлекало девушку — горячий душ и холодная пастель. Приметив кивки со стороны своих друзей, она взяла в руки меню, пытаясь освежить свою память воспоминаниями из прошлого. Она смотрела, перечитывала меню, которое итак знала наизусть и перед глазами проходили фрагменты их посиделок здесь, сегодня можно напиться, все равно она уже давно взрослая. — Я буду коктейль «Четыре всадника», — это просто жгучая смесь из текилы, егермейстера, рома, ликера. — Ты решила напиться? — Джин был не доволен развернувшейся картиной, ведь завтра рабочий день, а один его главных врачей решила тут в стельку напиться. — У меня завтра выходной, так что мне можно, — девушка усмехнулась и с вызовом посмотрела на свое начальство и друга детства одновременно. — Я буду «Три мудреца», но можете добавить еще и четвертого? — Дженни соблазнительно улыбнулась. Коктейль состоящий из виски Jim Beam, Johnnie Walker, Jack Daniels, четвертый мудрец — золотая текила Jose Cuervo. — Я хочу просто Абсент Jacques Senaux Black, — Чимин решил особо не мешать своей невесте, родители пока не знают, но да он уже успел сделать ей предложение два месяца назад. Именно поэтому на безымянном пальце девушки красуется обручальное кольцо. — Bacardi 151, — Ким недовольно посмотрел на всех присутствующих и тяжело вздохнул, — можете ответить на вопрос? — кивок со стороны официанта стал зеленым светом для него, — Намджун здесь? — еще один кивок, — можете позвать его? Скажите, что это его брат Ким Сокджин и друг Пак Чимин, — официантка округлила глаза услышав имена людей, которых она обслуживала, девушка была весьма наслышана о них, да и о особах, что сидели рядом с ними тоже. Напитки принесли быстро и компания друзей постепенно мучительно медленно начали убивать свою печень. Они пили и разговаривали ни о чем, пытаясь забыться каждый в своем напитке и словах, что без препятствий вылетали изо рта. Компания даже не заметила, как к ним подсели Намджун вместе со своей девушкой Ким Джису. В руках Джуна был гостиный бизнес известный во всем мире и сеть таких баров, Джису являлась известной и востребованной актрисой, у которой в руках был пакет акций агентства, в котором она состоит. У Ким также есть брат. Известный фотограф и художник, который сейчас путешествует по миру, собирая материалы для своей предстоящей фото выставке. Чем больше алкоголя вливалось в организм, тем мрачнее становилась атмосфера вокруг этого столика, парочка Кимов же решила все же остановить свой выбор на безалкогольном пиве и коктейле. После закрытия владелец бара и его девушка переглянулись, пытаясь, поговорить друг с другом с помощью телепатии, но поняв, что не к чему они так и не придут, потому что без слов понять, что им делать дальше точно невозможно. Конечно, было два варианта либо оставить их здесь, либо отвести по домам. Но у обоих вариантов были минусы: первый — слишком рискованно, ведь во время следующего открытия не факт, что все будет оставаться на своих местах, а еще ни один из них не хочет оставаться в баре, а второй вариант слишком геморный. — Джун, — девушка встала со своего места и подошла к жениху, они никак не могут прийти к согласию, что им делать с оставшимся пьяным составом из четырех людей, она забрала из его рук ключи от машины, с которыми он все это время играла и продолжила. — Мы не можем оставить их здесь, а еще лично я хочу домой, — она оборвала свои слова на полуслове, потому что Ким потянул ее к себе за руку, из-за чего она села к нему на колени, — что ты делаешь? — Я правда устал за сегодня, — Джун уткнулся в ее ключицы, вдыхая аромат ее духов, — может никуда не пойдем? — И оставим их здесь? — Ким недовольным взглядом впилась в кофейные глаза напротив и возмущенно прикусила верхнюю губу в левой стороны. Она прекрасно знает, что Джун устал, но ведь она тоже сегодня практически весь день провела на съемочной площадке, начиная с пяти утра, а завтра в семь утра нужно быть там, несправедливо, — я за сегодня так устала Джун, давай просто закинем всех в дом Пака. — И кто же поведет? — легонько прикоснувшись губами к нежной коже шеи, мышцы лица мужчины растянулись в улыбке, из-за чего появились ямочки на щеках, перед которыми сердце Джису таяло, и она могла согласиться на все. Наверно, именно это улыбка стала причиной, по которой она влюбилась в этого мужчину, несмотря на то, что он был полностью поглощен своей работой и расширением бизнеса. — Милый не балуйся, — шея — чувствительное место и он знает об этом, постоянно пользуясь ее маленькой слабостью, — ты и поведешь, — девушка резко поднялась и обворожительно улыбнулась, ему оставалось, лишь вздохнуть и подняться с удобного местечка, что же он никогда не думал, что ему вновь придется перетаскивать пьяные тела своего брата и друзей, было бы странно, если бы он просто кинул их. Уместив всех в машине, спасибо производителям за вместительность, а то пришлось бы еще и возвращаться, он сел за руль, пристегнулся и завел машины. Вырулив на дорогу, мужчина взял в свою руку ладошку Джи. Уже дома распределив, Чимина и Дженни в их спальне, а Джина и Сюзи в гостевой комнатке, пара расположилась в одной из пустующих спален. — Джун, — она повернулась в его сторону и чмокнула в губы, мужчина недоверчиво сощурил глаза и усмехнулся, поскольку память его еще никогда не подводила, он прекрасно знал, что после вот таких невинных чмоков следует, либо продолжение, либо какая-то грандиозная просьба, которую несмотря ни на что он точно выполнит. — Выкладывай уже Джи, — он провел рукой по темному шелку ее волос, что так не к стати сыпались на ее немного уставшем личике, но от этого не менее прекрасном, — не томи. — Меня, скорее всего менеджер потерял, сможешь подвезти на съемочную площадку, а то если я еще после собственного исчезновения и опоздаю мне точно не жить, — она приблизилась к нему и положила голову на грудную клетку, вслушиваясь в ровный стук сердце, после тяжелого дня он был ее тихой гаванью, как и она для него. В то время, когда они только познакомились для обоих было темным, тяжелым и одиноким. Ее постепенно поглощала депрессия, а у него случилось горе, такое сильное, будто бы мир отвернулся от него. — Конечно, — он обнял ее, хотелось чувствовать ее ближе, потому что с ней всегда приходил покой, будто бушующий, пробирающийся до костей холодный ветер, умерял свой гнев, становясь легким, мягким и ласкающим тело, — еще чего, чтобы какой-то менеджер съел мою женщину. — Иди… — не успела она договорить, как ее оборвала фраза, брошенная Джуном, кажется, он забылся и не давал себе отчет. — Выходи за меня, — мужчина был крайне серьезен, он все также перебирал волосы своей девушки, с улыбкой смотря на небо, что открывалось благодаря панорамному стеклу на потолке. От этих слов Ким резко подскочила и села на постели, немигающим взглядом изучая лицо любимого, пытаясь понять, шутит ли он, но она не нашла ни малейшего намека на шутку. — А кольцо? — она попыталась свести все в шутку, потому что сейчас не время, ведь Сара, в больнице и не известно, когда она очнется, на вопросы о времени и Джин и Сюзи разводил руками и пожимали плечами, потому что все зависит от пациента, от того хочет ли он вернуться. Намджун улыбнулся лишь шире и встав с постели подошел к креслу, в котором лежал скинутый им пиджак. Вытащив, из внутреннего кармана пиджака темно-синюю коробочку, он вернулся к девушке. — Так? — он опустился на корточки перед Ким, которая за короткое время переместилась на край кровати и наблюдала за ним. Открыв коробочку, маленький лучик света осветил кольцо, которое находилось в ней, из-за чего кольцо из белого золота, усыпанное маленькими бриллиантами, которые постепенно образовывали круг, в этом самом круге во всей своей красоте сверкал голубой бриллиант, — выйдешь за меня? — он наклонил голову и с замиранием сердца, хотелось услышать заветное "да". — Да, — она, будто не услышала собственный голос, крепко обнимая своего жениха, — но Джун, ребята, Сара она ведь…  — Уверен, они поймут, — надев на безымянный палец кольцо и притянув ее ближе, он снова принял лежащее положение, — люблю тебя. — Вряд ли сильнее, чем я, — молодая женщина была крайне серьезной, но после в ее голосе можно было приметить смеющиеся нотки, — но ты все равно должен отвезти меня на площадку завтра. — Тебе к скольким? — К семи. Все спать, а то твоя невеста, нормально работать не сможет председатель Ким. Сотрудники больницы устало вздыхали и горьким взглядом провожали спину статного мужчины, который, кажется, постепенно терял всякую надежду, что его возлюбленная скоро откроет шоколадные очи. С каждой секундой, которую он проводил в ее палате, надежда, что была единственной опорой, медленно угасала, уходила маленькими крупицами. Он никогда не плакал, сколько себя помнит, ведь с самого детства, нужно было быть идеальным, чтобы угодить родителям, у которых на него были определенные планы. Нужно было быть идеальным, даже если внутри был лишь пепел, оставленный очередным пожаром, что не успели вовремя потушить. Но вид его малышки, к которой были прилеплены различные трубки, датчики, совершенно выбивал из колеи, забирал доступ к кислороду и заставлял задыхаться, и именно в больнице хена в этой вип палате он впервые в жизни зарыдал, пытаясь избавиться от душащей боли. — Прошу тебя не оставайся там надолго, — осторожно прикоснувшись к ее руке, Чон прижался к ней щекой, — не смей оставлять меня одного. Я не смогу без тебя, пожалуйста, возвращайся, — было тяжело, слезы все продолжали идти. Девушка никак не реагировала, будто не слышала, но она все видела и прекрасно слышала, стояла рядом с ним, пытаясь прикоснуться, успокоить, ее душа плакала вместе с ним, ведь она не могла ничего сделать, лишь смотреть и молча плакать вместе с ним, смотря, как тот потихоньку разбивается на толченую пыль стекла, что все также остро впивается в кожу, оставляя мельчайшие порезы и впитываясь в организм. Она не могла очнуться, сколько бы не пробовала, все равно не получалось, будто бы смерть и вправду хотела забрать ее собой, но до этого насладиться за душой, что постепенно падает в пучину отчаяния. Девушка села на холодный пол, в углу комнаты, уткнувшись в собственные коленки, которые не были видны из-под длинного подола нежно-фиолетового платья, которое являлось ее любимым в гардеробе, и вслушивалась в слова мужчины, что нескончаемым потоком лились из его уст. Сара всегда знала, что Чонгук любит ее, но не представляла, что настолько сильно. Морально уставший и вымотавшийся за день мужчина начал засыпать, но слезы все продолжали медленным потоком стекать по его лицу, оставляя свой соленый путь на его скулах, щеках, губах, подбородке. А ночь стала превращаться в утро. Внезапно она увидела, новый силуэт в комнате, который заметив ее, сидящую в самом дальнем углу палаты, подошел ближе и присев рядом заговорил. — Хотелось бы мне сказать тебе, что я рада встрече милая, — всматриваясь в силуэт, который принял форму знакомого человека, губы девушки сложились в одни плоскую линию, — но тебе, правда, слишком рано здесь находиться. — Бабушка, — не верящий голос и сковавший страх, неужели конец для нее так близок, что она пришла за ней, — почему ты здесь?

***

Вчерашний день у блондинки выдался не очень, спустя девять лет совместной работы председатель высосал из ее тела последние капли крови, которые старались работать на всю катушку, лишь бы организм не счел нужным умереть. Еще и вчерашняя авария, свидетелем которой она стала, интересно, как закончилась операция удалось ли ее спасти. Самое обидное, что весь переполох случился именно в ее единственный, с боем выигранный выходной, если не считать воскресенье, конечно же. Напялив на себя очередной строго деловой костюм, она накрасилась, выбрала украшения и часы, а после обула балетки и прихватив коробку ненавистных шпилек, направилась в гостиную. Оставив там сумку, в которой были ключи от квартиры, машины, кошелек. Она положила коробку в подарочный пакет и пошла в сторону кухни, приготовив легкий перекус и выпив нужную дозу кофеина, она забрала вещи из гостиной и направилась к машине, работа не ждет. Девушка была правой рукой председателя, заменяя собой и секретаря и его иногда на собраниях, которые он не любил. Когда он приходил на эти собрания, все директора отделов были крайне нервные и, кажется, хотели смыться как можно быстрее, они с удивительным рвением хотели вернуться в свои отдели и вновь уткнуться в бумаги. Председатель слишком любил детали и уделял им особое внимание, чего директора всегда боялись. Он был статен, успешен, умен, красив. Удивительно насколько он соответствовал идеалу, если бы не одна черта его характера. Этот мужчина был крайне самовлюблен. Она до сих пор помнит, как однажды не придушила этого напыщенного петуха его же галстуком, который в тот момент завязывала. В последнее время дела шли в гору, поэтому девушка все чаще стала думать о увольнении. Денег у нее было предостаточно, так что можно было бы открыть кофейню и жить дальше в относительно спокойном темпе жизни, а не пытаться постоянно переплыть океан против его течения.