В твоём имени

Я разваливаюсь на части, я еле дышу. Мое разбитое сердце все еще бьется…

— Моя жизненная функция не связана с материнством, — даже раздраженно говорит Надежда, сталкиваясь в разговоре с Марией Павловной после упрека в том, что она не может приглядывать за космической находкой по той причине, что у нее никогда не было детей. Инопланетянка тем временем сидит на стуле, сложив ноги по-турецки, уставившись в одну точку, и не обращает внимания ни на кого. «Вот лупоглазая-то…» Надежда удивленно качает головой, а когда подходит к ней ближе — ноль реакции. Презрение в ней мешается с жалостью. Она воспринимает клона своеобразно. Изначально говорила, что возможно предназначение этого существа — убивать. Вполне разумные подозрения, если исходить из наблюдений за другими разумными планетами. Когда объект Нийя приходит к Надежде ради тестирований, то она старается лишний раз на нее не смотреть. И, несмотря на то, что она обнаружила у инопланетянки «центр послушания», старая дева настаивает на своих изначальных выводах — девчонку нужно было отправить в институт. И будь проклят этот Сергей Лебедев, убедивший консилиум решить по-другому. Наблюдая за Нийей, она все чаще понимает, как той тяжело. Человеческая семья со своими заморочками хоть и помогает разговорить инопланетянку, но она с трудном понимает их, с трудом общается, а также в ее вечных тоскливых огромных глазах прячется не то ужас, не то пробивающиеся на поверхность разума воспоминания о прошлой жизни. Общение — хорошее лекарство, но не для таких, как она. Надежда видит во снах Нийю, когда та в очередной раз удивляет своих домочадцев, она лишь с днями распознает в этих фокусах психики обычное беспокойство. Девушка осваивается, произносит даже целые предложения. Странная радость сопровождает Надежду при этих наблюдениях. Она никогда не подходит близко к Нийе, позволяя ей полностью изучить самостоятельно окружающую среду. «Я биологический робот, я ненастоящий человек», — между тем говорит Нийя без всяких эмоций при беседе со Степаном. Нийя начинает осознавать себя, но для ее выводов не хватает каких-то фактов. Та ищет их беспорядочно, как слепой, что мгновение назад потерял зрение. Внутри Надежды что-то тянет, когда она видит Нийю, осматривающую пространство кругом. Она как ребенок, что никак не может сказать первое осмысленное слово. Ей что-то мешает. Надежда боится узнать что, она чувствует — это нечто по-своему ужасное. Она часто кусает губы, когда понимает, как быстро Степан сошелся в разговорах с Нийей, ей же приходится выносить ее отстраненность и полную зацикленность на себе. Нийя кажется человеком. И человеком достойным всего самого лучшего. Надежда боится обмануться в своих выводах как никогда в своей жизни, ей искренне хочется нарушить чистоту эксперимента, чтобы помочь клону делать более осознанные шаги. — Почему вы ненавидите меня? — однажды с паузами, типичными для нее, спрашивает инопланетянка. Надежда вздрагивает, впервые она слышит этот голос во время проведения сканирований и прочих операций, необходимых для того, чтобы дознаться правды. Она бескрайне удивлена таким суждениям, ведь что касается чувств — инопланетянка их не распознавала. Надежда ощущает тоску, слова этой беспомощной девочки, владеющей телепатией и телепортацией, режут ее без ножа. Разные мысли, как подбитые птицы, проносятся в ее голове и главная из них: «Нет, не так! Все не так!» Инопланетянка смотрит на нее, не отрывая взгляда, в глубине ее глаз таится такая же тоска, чувствуется, что ответ важен для нее. Сердце Надежды дрожит, как при объявлении смертного приговора, но из ее рта выходит краткое, почти безэмоциональное изречение: — Я не ненавижу тебя, Нийя. Огромные глаза инопланетянки раскрываются еще шире. В них отражается спокойствие. Такое странное ощущение, которого Надежда никогда в них еще не видела. После чего Нийя впервые улыбается. Это так странно. Так приятно. Надежда вздыхает, откладывая в сторону все свои записи, поднимается с места, а после подходит к Нийе ближе и берет ее за руку, зная, что так необходимо сделать. Ей неизвестно, как отреагирует получеловек на это действие, но она в ту же минуту чувствует ответное, крепкое пожатие. Нийя разглядывает ее долго, ничего не произносит, просто дышит, Надежде кажется, что та пытается впитать ее тепло, хотя, конечно же, не знает, как назвать то, что делает. Определенно, это была самая приятная никем не предсказанная случайность, что порадовала обеих. А потом на Земле появился посол Дессы с просьбой о помощи. Надежда Иванова, с неудовольствием покидая Лебедевых, отправляется на звездолет «Астра». Она между делом вспоминает Нийю, не проходит ни минуты, чтобы хоть одна мысль о ней не проскользнула, особенно греет сердце ее единственная улыбка. Так хочется, чтобы Нийя улыбнулась вновь, когда она вернется на Землю… Ничего не предвещает беды, все идет своим чередом, но вдруг капитан «Астры» вызывает ее в командный отсек. И первое, во что утыкается взгляд Надежды — это Нийя. «Я с Дессы», — ровно произносит она, опять упираясь своим взглядом в пустоту. — «Я узнала об этом случайно». Надежда подходит к ней, и только тогда Нийя обращает на нее взгляд. Теперь он изменился, в нем свое видение ситуации, какое-то странное понимание того, что нужно сделать. Вот вроде бы и радость от того, что инопланетянка нашла себя, но в то же время ко всем чувствам примешивается непонятный страх. По Нийе видно, что она пытается по-взрослому скрыть радость от того, что видит знакомое лицо, и… что-то еще. Надежда, как ответственная за нее, произносит: «Зайди ко мне, Нийя». Она чувствует взгляд инопланетянки спиной, от него мурашки по коже. Через несколько минут та как обычно ровно, словно солдатик, проходит в ее каюту. Огромные глаза промывают рану в груди Надежды, она уже и сама не понимает, что чувствует. Ученая медленно подходит к Нийе, по привычке показывая, что она не опасна, кладет руки на ее плечи, и инопланетянка не отстраняется. Надежда с тяжелым вздохом привлекает ее к себе в объятия, чувствуя как Нийя сначала удивленно вздрагивает, а после неуверенно размещает руки на ее талии. Надежде до слез страшно потерять Нийю, свою первую, родившуюся из пустоты, привязанность за столько лет; как человек разума она не доверяет своим предчувствиям, но что-то не дает ей спокойно насладиться этим мигом доверия. Она осторожно кладет руку на затылок Нийи, поворачивает голову так, чтобы смотреть в ее странные глаза, наполненные каким-то предзнаменованием высшей миссии, не желая ни спрашивать, ни понимать этого, а потом осторожно касается ее губ. И Нийя не отталкивает Надежду.