Цветы нужно отогреть после мороза

Он просыпается по будильнику ровно в десять ноль ноль. Не то чтобы совсем не выспавшись, но ощущая себя несколько помятым. Очередное обещание наладить режим покатилось в тартарары. Сначала хорошенько потянуться и протереть глаза, потому что это обязательный неспешный ритуал без которого не начнется хороший день. Руки уже сами тянутся к телефону. «Сегодня до двух и к шести снова в зал». Коротко, четко и по делу. Все как Ваня любит. У него есть три часа на сборы и ровно пятьдесят пять минут, чтобы доехать до нужного места. Неспешная утренняя рутина, и обязательно завтрак. Не забыть запустить посудомойку. Не забыть разгрузить ее потом. Ну это потом, а пока можно немного посидеть в тиктоке, ему ещё нужно выбрать очередных победителей среди сотен тысяч видео. Таймер посудомоечной машины пищит ровно три раза. И ровно три минуты спустя Ваня закрывает тикток, тихонько вздыхая. С каждым конкурсом растет масштаб, а он все также лично выбирает победителей смотрит работы, старается заметить всех. Поначалу это было нетрудно, зато теперь время в сутках как будто уменьшилось и все успеть нужно не за двадцать четыре часа, а максимум двадцать или того меньше. Часики тикают, пора одеваться и выходить, если конечно он не хочет опоздать и нервничать от того, что теперь он везде опаздывает. Ваня не любит опоздания и нервотрёпку, все должно быть с чувством и расстановкой. Перед уходом он проверяет везде ли выключен свет, берет ключи с полки в коридоре и сначала кладет их в карман, а уже потом вставляет ноги в кроссовки и надевает куртку. Спустя минуту он уже спускается вниз по лестнице, через два пролёта он остановился, чтобы вызвать такси. «Машина будет подана через семь минут». Идеально. Десять минут спустя он уже выезжает со двора. Достает из кармана куртки кейс с наушниками и снова погружается в тикток. Через пятьдесят пять минут он выходит из машины перед цветочным магазином. Его снова укачало. Очередное обещание никогда больше не садиться в машину более чем на пятнадцать минут катится в тартарары, и Ваня тоскливо понимает либо он силой мысли заставит свой организм терпеть автомобильную тряску, либо ему придется изобрести телепортацию. Стремительно растущая популярность была вполне ожидаема, но то, что поездка на метро может превратиться в небольшую фан-встречу он не ожидал. Конечно, он не жалуется, но почему-то его упрямый организм никак не примет необходимости ездить на такси. Взгляд на экран телефона. Ещё десять спокойных минут у него есть, потом стоит поспешить, если он не хочет терять драгоценное время. Ваня дёргает на себя дверь цветочного магазина. «Здравствуйте, можно пожалуйста три красных герберы, четыре розовых и вот этих вот зелёных чтобы были вокруг цветов?» Вот эти вот зелёные это листья для обрамления букета, а румяный молодой человек это Ваня. Продавщица с улыбкой собирает букет. Ване кажется, что искорки смеха в ее глазах будто собираются в букет вместе с цветами, и он позволяет себе улыбнуться в ответ. «Оплата картой». Он уже держит руку на двери, как вдруг слышит: «Цветы нужно отогреть после мороза, подождите некоторое время в тепле, прежде чем вручать». Не находя ничего более исчерпывающего, чем благодарный кивок головой, Ваня толкает дверь от себя и снова оказывается на улице. К его удивлению за те несчастные семь минут, что он был в магазине, пошел снег. Да ещё какой. Большие неторопливые хлопья тихонько укутывают все вокруг в ослепительно белое полотно. Ване такая погода нравится. Улицы и дома начинают выглядеть, как в сказке. Или как в стеклянном шарике, который нужно потрясти и тогда внутри тоже начнется вот такой снегопад. Такой шарик был у него в детстве и если покопаться, то наверняка отыщется снова. Он идёт не спеша, любуясь погодой и часто поднимая голову высоко вверх. Вот уже и знакомая серая дверь подъезда. Ваня нехотя подходит к домофону. Если сейчас никто не подойдёт, то придётся звонить, а этого так не хотелось. «Молодой человек, разрешите?» — женщина средних лет оценивающе поглядывала на него. Ваня молча отошёл в сторону, радуясь внезапной удаче. Дверь подъезда привычно проскрипела и Ваня поспешил придержать дверь для дамы. Женщина благодарно кивнула и прошла вглубь подъезда. Он прошел следом и остановился на лестничной площадке. «Молодой человек, вы поедете?» — нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу спросила женщина. «Мне нужно отогреть цветы», — к удивлению для себя самого разоткровенничался Ваня и почувствовал, как наливается краской кожа щек. Женщина в лифте стремительно вскинула руку и нажала на одну из кнопок на панели. Все ещё разглядывая Ваню, женщина кивнула в закрывающиеся двери лифта, будто соглашаясь с его правотой и внезапно ему улыбнулась. Наконец двери лифта сомкнулись, унося жительницу вверх. Ваня взглянул на букет и невольно пришел в восторг. Капельки растаявшего снега красиво растеклись по лепесткам гербер и вот этих зелёных, от этого букет стал выглядеть живее и свежее. Ваня нажал кнопку вызова и принялся ждать. Через пару минут двери лифта распахнулись и Ваня шагнул в светлое пространство кабины. Нажав на знакомую цифру этажа, он глубоко вдохнул и как только двери сомкнулись разочарованно выдохнул. Что его всегда удивляло, так это лифтовые хулиганы. Конечно он знал, что есть целая культура посвященная искусству граффити, но бездарное разрисовывание всевозможных поверхностей оставалось вне его понимания. Он и сам когда-то давно тэгал, но исключительно культурно и совсем недолго. Между прочим, даже специальные стикеры для этого покупал. Интересно, стикеры до сих пор валяются в недрах его квартиры? Лифт немного тряхнуло и Ваня сделал ещё один глубокий вдох. Выдох пришелся как раз к открытию дверей. Пройти два с половиной шага направо и нажать на звонок. Привычные действия почему-то каждый раз вызывали волнение и лёгкий румянец на щеках. Ещё раз вздохнув, Ваня нажал на дверной звонок и услышал трель в глубине квартиры. Судорожно сглатывая, он в очередной раз оглядел букет. Цветы нужно отогреть после мороза. Вот его цветы отлично отогрелись и теперь довольно поблескивали влагой в тусклом свете подъездной лампы. За дверью послышались шаги. Ваня считал до пяти. Раз. Немного дрогнули коленки. Два. Он затаил дыхание. Три. Тихонько выдохнул. Четыре. Волнение вдруг резко куда-то ушло и на самом краю сознания стремительно пронеслась мысль о неразобранной посудомоечной машине. Пять. Все мысли покинули Ванину голову. Дверь приветственно распахнулась