***
— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!!!! — Хриплый крик сине-волосого разлетелся по всему району, что даже Чун Юнь и Альбедо с дома услышали. — Син Цю! Син Цю! — Кадзуха начал трусить своего друга, чтобы тот наконец обратил на того внимание. Но Син Цю лишь вырвался из хватки и начал убегать. — Постой! — Кадзуха не растерялся и быстро набрал номер Чун Юня, попутно пытаясь догнать Син Цю. — Что это было? — Спросил Чун Юнь у Альбедо. Вдруг у одного из них позвонил телефон, Чун Юнь ответил, но сказать он ничего не успел, как около трубки сразу начали кричать. — Син Цю, постой! Чун Юнь ало, времени нет! Быстро одевайся и беги к "Дальнему лесу"! — Звук стоял на громкую, и парни быстро среагировали. Они побежали одеваться так быстро, как только могли. — Это походу был крик Син Цю. Что-то явно случилось. — Тревожно говорил Чун и одновременно одевался. — Но что могло случиться, чтобы он так кричал? — Также тревожно сказал Альбедо и уже побежал обуваться. — Я не знаю, но что-то очень не хорошее. Альбедо и Чун Юнь быстро побежали по лестнице в подъезде и как только вышли сразу побежали в нужном направлении. "Дальний лес" — это название магазина, в котором продаются цветы, а вот за этим магазином как раз и находится глубокий лес. Как только староста и меловой принц прибыли к магазину, они увидели запыханого Кадзуху, который стоял и смотрел на лес за магазином. — Наконец-то вы здесь! — Тревожно говорил Кадзуха и повернулся к приближающимся. — Что такое? — Спросил Чун Юнь и пытался отдышаться. — Син Цю прочитал что-то в письме, и из-за этого у него покатились слёзы, а потом он так закричал как будто сорвал все связки и начал убегать. — Быстро разъяснил Кадзуха и снова повернулся к лесу. — Пойдёмте, неизвестно куда Син Цю делся. Тем временем Син Цю убежал далеко в глубь леса, всё продолжая плакать. Добежав до места там где листва на траве уже жёлтая, он споткнулся и упал. Син Цю не чувствовал физической боли, он чувствовал лишь моральную, что добивало так сильно, как будто эта боль раскалывала ему сердце. Син Цю поднялся на колени и опять посмотрел на письмо. — Нет... — Сам себе сказал Син Цю, комок в горле сгущается ещё больше. — Почему так обернулось... Почему?.. Почему?!.. Вдруг, ветер начал играть с волосами сине-волосого и заставил поднять его голову. Перед Син Цю расположилась сердцевина леса. По центру росло огромное дерево с пожелтевшей листвой, камни около него лежали словно ступеньки. Слёзы Син Цю временно прекратили свою истерику, и на их место пришло некое любопытно. Сине-волосый встал на ноги и подошёл к дереву, ветер снова начал играть. На дерево было легко залесть, но Цю не делал этого. Подойдя в упор, ветер повернул Син Цю в сторону, и сине-волосый увидел свою маму. — Мама?.. — Отчаянно сказал Син Цю и пытался рукой до неё дотронуться, но она тут же рассыпалась прахом. Слёзы опять принялись за своё. Син Цю сел на камень под деревом и уткнулся лицом в колени, обнимая их руками, в которых были ключи и мятое письмо.***
Чун Юнь, Кадзуха и Альбедо отправились в лес на поиски пропавшего. Куда он делся? Неизвестно, но они продолжали идти вперёд. Бродя минут 30-40 по лесу, тройка наткнулась на сердцевину леса, освещённую золотым светом. — Что это за место? — Начал Чун Юнь и осматривался нет ли здесь Син Цю. — Похоже на середину леса, но здесь очень странно летает ветер. — Ответил Кадзуха и смотрел на его направление. Ветер летал кругами вокруг дерева средней скоростью, ведя за собой опавшие листья. Вслед за ним пролетела капелька воды, которая стукнулась в голову Альбедо. — А? — Блондин тронул влажное место в голове и решительно пошёл вперёд. — Альбедо? — Кадзуха удивлённо посмотрел на него, а тот лишь шёл к дереву. Альбедо зашёл за дерево и увидел сидящего под ним Син Цю. Он сразу же сел на колени и положил руки на плечи сине-волосого. — Син Цю! Син Цю вздрогнул и слегка поднял голову, и появились его заплаканные глаза. Через пару секунд он заметил перед собой Альбедо и удивился. — Аль-бедо? — Слогами сказал он и на него накинулись, мягко обнимая. Объятие даровало тепло — именно то, которого не хватало Син Цю. Слёзы не останавливались, а лишь набирали скорость, глаза удивлённо дрожали. Теперь сирота ничего не может сделать, он онемел и потерял дар речи. На голос Альбедо прибежали Чун Юнь и Кадзуха. Ничего не говоря, Чун тоже кинулся обнимать пропавшего. Кадзуха присел рядом с Син Цю где было свободное место и лишь положил руку на плечо. Комок в горле увеличился, слёзы продолжали литься, глаза начали закрываться из-за усталости. Было больно, даже очень, но эту боль немного заглушили стыд и беспомощность. Син Цю уткнулся в плечо Альбедо и пытался сдержать слёзы, но с этим увеличились всхпилы. — Я жалок... Беспомощен... Я чудовище... — Не смей так говорить. — Чун Юнь услышал эти тихие и отчаянные слова и отпустил из объятий, Альбедо отпустил тоже. — То, что тебе больно не делает тебя беспомощным. — Но... Из-за меня все погибли... Я ужасный человек. — Син Цю опять уткнулся лицом в колени и руками схватился за волосы. — Вероятнее всего если бы ты поехал тоже, то тебя тоже могли убить. Я бы этого не перенёс. — Чун Юнь опустил голову и сжал руки в кулаки. Пока шёл этот диалог, Кадзуха взял мятое письмо и прочитал его. Он понял из-за чего Син Цю стало так больно. — Чун Юнь, Альбедо. — Кадзуха привлёк к себе внимание и передал им письмо, пока Син Цю наворачивал себе отчаянные мысли. Быстро пробежавшись по содержанию письма, экзорцист и меловой принц поняли смысл горя Син Цю. Переглянувшись взглядами с Кадзухой, Чун Юнь опять увидел картину смерти своей семьи, но в этот раз прочувствовал эту боль. Он сжал футболку у района сердца и хотел было прослезиться, но сдержался. Чун Юнь взял руку Син Цю, на что тот поднял голову на Чуна. — Пошли домой, Син Цю. Сине-волосый не знал, что ответить. Комок в горле никуда не уходил и говорить было трудно. Чун Юнь поднялся, всё держа руку сине-волосого и смотря в его золотые глаза, наполненные той же печалью, которую испытывал Чун. Собравшись, Син Цю сжал руку Чун Юня и поднялся. За ними поднялись и Альбедо с Кадзухой, попутно взяв мятое письмо и ключи. Все начали направляться из леса.***
Поле золотых цветов, голубое небо с пушистыми облаками и нечего более. В этом поле лежал маленький весёлый мальчик, и его мама присматривала за ним. Мальчик смеялся от чего-то, на что мама тоже посмеивалась. Видно, что всё хорошо. Мальчик стал подростом, а мама так и не изменилась. Только цветы окрашивались в алый цвет, но лишь около матери. Она постепенно превращалась в прах, оставляя мальчика совсем одного. Он плакал и долго плакал, и на засохшем поле со временем опять начали распускаться золотые цветы. Хоть небо и стало пасмурным, но из-за туч показывалось солнце, которое должно скоро выйти. На поле кроме поля цветов, неба и мальчика появился ветер, несущий пожелтевшие листья. Перед мальчиком вдруг появились другие цветы, сложенные в букет. Он взял его, и ветер повёл его в каком-то направлении. Оказывается в бесконечном просторе цветов, скрывалась пропасть, ведущая в никуда. Ветер остановил мальчика прямо на краю, и мальчик начал развязывать букет полевых цветов и отдавать их ветру. Когда все цветы летали, поток воздуха сразу же исчез, и все цветы упали в пропасть. Мальчик начал уходить от обрыва.***
Дома у Чун Юня, Син Цю лёг на кровать и уткнулся лицом в подушку. Эта ситуация явно не нравилась оставшимся. — Мы нашли его, а в чём смысл? Он всё равно сейчас с нами разговаривать не будет. — Альбедо объяснял ситуацию, сидя на диване. — Ты прав, но мы все так себя вели. Мы заперались у себя комнатах, потому что было ужасно больно. Ты ведь понимаешь о чём я? — Кадзуха приложил руку к сердцу и тихонько говорил. — Да. После потери отца было трудно. — Я уже молчу за Чун Юня. — Сказал Кадзуха шёпотом на ухо блондину. Чун Юнь стоял у окна и смотрел вдаль, пытаясь что-то разглядеть, но стоял он не как обычно. У него злобно горели глаза экзорциста, а улыбка ушла в ноль. Сейчас он ни на что не реагировал, а в мыслях творилось чёрти что. Внутренний экзорцист Чун Юня проснулся и вырвался на волю без резких движений. Хоть у Чуна главным правилом является "сдержать его ради них", но сейчас голубое пламя ведёт себя спокойно. — Син Цю... — Произнёс про себя Чун Юнь, не зная, что делать. Всё же голубоволосый возвращает экзорциста в себя, и глаза больше не горели. Убрав все черты экзорциста, он вздохнул и сел рядом с ребятами. — Да, он такой же как и мы. Также испытывает это терзающее чувство... Кто же его собирается убить? — Чун Юнь посмотрел на потолок, в надежде найти ответ. — В письме чётко говориться, что этот некто подстраивает для него казнь и называет его "сынок". — Альбедо начал рассуждать все улики, которые у них есть. Вмиг Альбедо озарило. — Я попытаюсь у него кое-что узнать. — Сомневаюсь, что он будет нам сейчас что-то говорить. — Кадзуха пытался отогнать эту идею Альбедо, но тот его не послушал и направился к Син Цю. Альбедо постучал в комнату к Син Цю — он не ответил. Постучал ещё раз — бесполезно. Он открыл дверь, прошёл в комнату и сел рядом. — Син Цю, можешь мне кое-что сказать? — Без ответа. Альбедо слегка потрусил Цю, он не реагирует. — Пожалуйста. — Ему всё равно, он его не слышит. Альбедо с печалью ушёл из комнаты. — Он всё ещё лежит? — Поинтересовался Кадзуха когда увидел блондина. — Да, и ни на что не реагирует. Он как будто стал пустой оболочкой. Перед глазами Чун Юня пролетело воспоминание, когда он был экзорцистом. Он был таким же пустым и ничего не чувствовал, он добивался своей цели. — Хааах, тогда осталось только ждать когда он придёт в себя. — Вздохнув, тихо сказал Чун Юнь. — Он лишился семьи, поэтому он ещё долго будет в таком состоянии. — Но... — Хотел было возразить Кадзуха, но не нашёл нужных слов. — Надо дать ему время. Чун Юнь прав. — Альбедо подтвердил слова Чун Юня. Пока они обсуждали ситуацию, за окном начался дождь. Тёплый сентябрьский дождь стучал по подоконнику. Когда троица замолчала, все посмотрели на окно, а точнее на дождь за окном. — Когда идёт дождь, воздух становится чище чем обычно. Пыль липнет к земле и в воздухе летает лишь влага. А после, лёгкие так и наполняются азоном. — Кадзуха прикрыл глаза и слегка улыбнулся. — Может нам всем последовать примеру Син Цю и поспать? — Мне то без разницы, я всё равно здесь живу. Альбедо, ты как? — Чун Юнь немного поменял позу и посмотрел на мелового принца. — Думаю могу остаться. Если честно, то я и сам не жажду идти домой. — Альбедо почесал себе щеку и увёл взгляд. — Почему? А, понял, Алиса и Кли. — Кадзуха вспомнил, что если бы не мисс Алиса, то Альбедо бы сейчас тут не было. — Угу. Когда обе дома, начинается переполох, который потом мне надо убирать. — Меловой принц опустил голову. — Ха-ха, тогда можно и поспать. — С усмешкой говорил Чун Юнь и устраивался на разложенном диване. По примеру Чун Юня, Альбедо и Кадзуха тоже начали укладываться. Прошло около двух часов, все спят, но Син Цю проснулся. Его красные глаза от слёз были абсолютно пусты, и блики в его золотых камнях исчезли. Вспомнив, что сегодня произошло, у Син Цю уже не катились слёзы, но взгляд стал более живым из-за печали. Из чистого любопытства он тихо пошёл в комнату к ребятам и остановился в дверном проёме. Он увидел, что все спят и также тихо ушёл в спальню Чуна. Переодевшись в свою повседневную одежду, он начал собирать вещи в портфель. Син Цю ничего не чувствовал кроме печали глубоко в нём. Собравшись, он неслышно ушёл, ни оставив ничего своего в чужого доме. Перед тем как уйти домой, Син Цю пошёл к "Дальнему лесу" за цветами. В магазине синеволосый выбрал пару цветков и оставил деньги, ни сказав ни слова. Теперь направление держалось на сердцевине леса, именно там где он увидел галлюцинацию с мамой. Медленными шагами Син Цю добрался до того самого дерева. Ветер всё также гонялся сам с собою по кругу, но медленней обычного. Листья с дерева также опадали и скапливались в одном месте. Син Цю положил на эту кучку листьев цветы, которые купил и начал молиться. Без ведома Цю, по его щеке пробежала слеза и стукнулась о листья. Закончив молитву, такими же медленными шагами он начал уходить, идя домой... наконец в свой дом. Обычный выходной стал худшим днём в жизни синеволосого. Кто бы мог подумать, всё буквально вчера было прекрасно, а сегодня с утра настигла истерика. Людей и машин всё также было много, что мокрый от дождя Син Цю потерялся среди них. Но он не смотрел ни на кого. Он видел перед собой лишь уложенные плитки, по которым перетекали капли дождя. — Потеря семьи, какая жалость. — Заткнись. — Нельзя же постоянно об этом думать. — Я и не думаю. — Хааах, неужели тебя ничего кроме семьи не радует? На этих словах Анрейна, Син Цю остановился. Люди проходили мимо, и некоторые ворчали на Цю, потому что тот заслонял дорогу. — Я не знаю. Анрейн замолчал, и Син Цю продолжил идти к дому. Его никто не преследовал, никто не искал, но ему было всё равно. Всё же, вопрос Анрейна немного озадачил синеволосого. — Сейчас не время, чтобы задавать такие вопросы... — Медленно сказал он сам себе. Около своего дома, Син Цю остановился и посмотрел вокруг. Как обычно никого нет, есть только цветы, за которыми ухаживала мама Син Цю, но скоро они завянут. Открыв дверь, перед ним расположился знакомый и родной дом, но теперь очень тихий. Ему не хватало громких криков Ин Лю и матери, хоть они и жутко бесили. Син Цю прошёлся по квартире. Воспоминания навевались в каждой комнате, и от них глаза Син Цю немного дрожали. Наконец поставив портфель около шкафа, он лёг на свою кровать, обнял подушку и кровь полилась сама по себе. — Алкоголь замедляет эффект, но расти начинает быстрей. — Анрейн быстро вернул продолжительность метки на ногу Син Цю. — Сокращаться лишь в экстренных случаях, теперь тебе в шортах ходить опасно. Увидят – зарежут. — Его голос стал таким же как и у Син Цю. — Анрейн, кто такая Золото?.. — Хааах, опять тебе всё рассказывать, задолбал. Если кратко, то бессмертная мразь и уничтожитель этого мира. — Она твоя хозяйка, почему ты так говоришь? — Потому что так и есть. Её творения созданы лишь для уничтожения. Думаешь все, кто знают науки, особенно алхимию, дарят этому миру мир? Пф, глупости. Для эксперементом люди пойдут на всё, даже если навредят другим. Таких зависимых людей я ненавижу. — Поэтому ты хочешь всё уничтожить, даже Рэйндоттир Золото? — Это моё предназначение. Мою цель уже не перестроить, если твой экзорцист мне не помешает. — Чун Юнь? — Именно. "Экзорцисты высшее сословие, способное выполнять сложнейшие задания". Вступить с ними в контакт довольно трудно, но видно последнему синему экзорцисту плевать на свою сущность. — Почему если увидят тебя меня убьют? — Какой разговорчивый когда семьи лишился. Иди спи. Расскажу потом. По приказу Анрейна, Син Цю лёг спать. Но не замечая, но продолжал выделять кровь. "Я лишился семьи, Анрейн единственный кто может её заменить" – так верит Син Цю, хотя этого никогда не случится. Анрейн – вирус, созданный Рэйндоттир Золото. Его предназначение – уничтожить мир и избавиться от своего создателя. Он никогда не станет семьёй Син Цю... — Спокойных тебе снов, мама.***
Прошло ещё несколько часов. Дома у Чун Юня было тихо, пока кто-то из них не проснулся. Кадзуха потёр себе глаза и посмотрел ещё на спящих ребят. От этих сонных друзей, у Кадзухи появилась лёгкая улыбка. Но один друг находится не в этой комнате, и блондин направился к нему. Кадзуха прошёл в комнату, но не увидел Син Цю и его вещей. Он не начал кричать, что он пропал, а просто смирился с тем, что они не смогли ему помочь. За ним проснулись и Альбедо с Чун Юнем. Сам Кадзуха стоял и смотрел на всё ещё идущий дождь за окном, попивая напиток, который был у Чуна. — Доброе утро. — Доброе. Ты как? Выглядишь не очень. — Чун Юнь зевнул и побеспокоился за друга. — Нет, всё хорошо. Просто немного грустно. — Кадзуха отвернулся от экзорциста и опять смотрел на дождь. — Из-за Син Цю, да? — Да. Думал с ним поговорить, но его уже не было. Ни его, ни его вещей. — Устраивать погоню уже поздно. Мы не знаем куда он пошёл. — С погрустневшим взглядом сказал Чун Юнь. — Не знаете где он живёт? — Альбедо встал и поинтересовался. — Я никогда у него не был. Надо будет у учителей спросить. — Может спросить у самого директора? У тебя же с ним хорошие отношения. — Кадзуха повернулся к Чуну, поставив стакан на подоконник. — Как вариант. Хааах, почему же так вышло? — Чун Юнь немного опустил голову. — По моему отчаиваться сейчас – идея не из лучших. — Спокойно и уравновешенно сказал Альбедо и положил руку на плечо Чуна. — И что ты предлагаешь? — Пока оставить Син Цю. Мы ведь все согласились с этой мыслью. — Все тихонько кивнули, и Альбедо продолжил. — Давайте подождём пока дождь закончиться и пойдём погуляем? Нам всем надо ненадолго отвлечься от Син Цю. — На устах мелового принца появилась улыбка, и все улыбнулись в ответ. — Ладно. Что предлогаете делать? — Тема поменялась также быстро как и выражение лица Чун Юня. Оставшийся день троица провела замечательно, хоть и вспоминали проблемы Син Цю. Когда солнце начинало заходить, они распрощались и пошли по своим путям. Все опять думали о бедняге, который лежит дома и ничего не делает. Как они и представляли, Син Цю всё также лежит уткнувшись в окровавленную подушку. Ничего не чувствуя, он продолжал так лежать долго... очень долго... В своих снах Син Цю, продолжал молиться матери всё на том же поле из золотых цветов. Галлюцинации тоже не покидали его: слышится голос матери, крики Ин Лю, усмешка отца и шелест листьев и цветов. — И долго ты так будешь лежать? — Столько сколько захочу. — Син Цю, ты так от голода помрёшь. Сегодня же ничего не ел. — Плевать. Умру и будет лучше. — Ты не подумал, что те, которые к тебе привязались тоже будут желать умереть? — Таких людей у меня нет. — Опять ты закрываешься в своём мире. Ну смотри, помрёшь от голода – вина не моя.***
Очередной день в колледже выдался весьма обычным, как всегда. Все на занятиях. Ничего нового. Чун Юнь сидел за своим местом и пялится в окно. Все в этот день просто не узнавали старосту. Обычно он весёлый и любит походить по коридорам, а сейчас он тупо сидит и ничего не делает. — Чун Юнь. — Позвала его девушка с голубой лентой. — Ты говорил, что хотел познакомить меня с кем-то. — Ах да, извини, но его сегодня нет. — С ним что-то случилось? — Девушка приложила руку к груди и взволновало говорила. — Просто заболел когда под дождём гулял. Ничего особенного. — В голосе Чуна не понять какие слышатся нотки: грустные, радостные, отчаянные, скучающие? — Ох, ладно. Тогда я зайду позже. — Девушка развернулась и собралась уходить. — Аяка, — Чун Юнь позвал к себе скромную принцессу. — тебе Ёимия передала записку? — Да. Мы с Аято разберёмся. — Хорошо. Аяка ушла, и Чун Юнь продолжил пялиться в окно. — Как ты, Син Цю? После всех занятий Чун Юнь направился в кабинет директора, чтобы узнать где находится дом синеволосого. Постучав в нужную дверь трижды, за ней послышалось наподобие "проходите", и он естественно зашёл. В кабинете как обычно чистота и порядок, сам господин сидел на стуле со спинкой и пил чай. — Здравствуйте, мистер Чжун Ли. — Поздоровался экзорцист и подошёл ближе к столу директора. — У вас должны быть данные про студента из 2-А курса – Син Цю. Мне нужно узнать его адрес. — Син Цю говоришь... Сейчас. — Мистер Чжун Ли поставил чашку на блюдце и начал искать нужную папку с бумагами. — ... Прошу. — Он передал нужные бумаги Чун Юню, и тот их сфоткал. — Благодарю. До свидания. — Голубо-волосый откланялся и направился уходить. — Ты ведь понимаешь, что более пяти лет он не протянет? Этот юноша напрямую связан с родством Золото. — ... Я знаю. Сейчас я лишь хочу к нему, и я не собираюсь слушать негативные отзывы в его сторону. — Глаза Чуна опять стали пламенно-голубыми, и с ними поменялся тон голоса. Тем не менее они быстро вернулись в нормальную форму, и он вышел из кабинета. Чжун Ли сделал глоток. — ... Экзорцист и вирус Золото, как трогательно. Пока Чун Юнь шёл по коридору, он заметил Сяо, который упёрся в стенку. Лицо экзорциста резко переменилось и стало более мягким. — Сяо. — Довольно громко сказал Чун Юнь с небольшого расстояния. — ... А, Чун Юнь, это ты. — О чём задумался или кого-то ждёшь? — Ожидаю когда начнутся пары, Чжун Ли опять позвал меня к нему. — Вот как. Кстати, хочешь весьма неожиданную информацию? — Чун Юнь сделал хитрые глазки и тоже упёрся о стену. — М? — К вам скоро должен перевестить ещё один парень. — А? Опять? Аргх, где ты это услышал? — Информация явно взбесила Сяо, на что он отвернулся от экзорциста. — По-моему у меня не так и много источников информации. Конечно же у директора подслушал. Ещё сказал, что тот паренёк как-то связан с Золотом. — Очередные куклы... — Кто знает, кто знает, может и так. Рэйндоттир Золото много себе марионеток создала, но мы ж их никогда не видели в действии. — Да какая разница. Рыжий и Тома и так дерутся, так тут ещё один. — Сяо закрыл лицо рукой от стыда от этих двух идиотов. — Я уже молчу про Мико и Эолу. То ещё было месево. — Хаааах. — Сяо встал ровно и продолжил. — Я пойду, бывай. — Махнув рукой, он начал уменьшаться. — Ага. — Махнув в ответ, Чун направился домой. Идя по городу, Чун Юнь шёл и проматывал заново все мысли в голове. Долго идти не пришлось. Он остановился и опять вспомнил бедного Син Цю. Достав телефон, экзорцист смотрел на его адрес. — Может пойти к нему прямо сейчас? Нет, он ещё слаб чтобы что-то высказать. Тем более мы согласились оставить его... — Мыслил Чун и смотрел то на адрес Син Цю, то на нужную дорогу к дому. Решившись, он убрал телефон и пошёл к себе домой. Вечером экзорцист ничего не делал, он лишь скучал и лазил в телефоне. Неожиданно для него, ему написал Альбедо. — Чун Юнь, привет. Ты заходил к директору? — Привет. Да, я сфоткал данные Син Цю. — Можешь скинуть? Я сохраню. — Ладно. — Спасибо. Чун Юнь скинул Альбедо данные, и тот вышел из сети. Вздохнув, он отложил телефон и лёг на кровать, закрывая глаза. Перед Чун Юнем пронеслись все воспоминания с Син Цю, которые он помнит: первая встреча в коридоре, их гулянка, после которой у синеволосого началось кровотечения, моменты у сакуры, день рождения Чуна и многие другие. — Мы знакомы всего неделю. Такое ощущение, что дружим с самого детства. Хочется к нему... Чун Юнь съежился и попытался уснуть. Бесполезно, но он продолжил лежать и перебирать мысли. Вскоре, он наконец уснул.***
Прошёл ещё один такой же день, что для студентов, что для Син Цю. Он лежит всё в той же позе, в которой он лёг и ничего не ест и не пьёт уже 2 дня. Если жажда будет слишком большой, он скорее будет пить собственную кровь, чем встать и налить воды. — Дорогие мне люди?.. — Наконец он одумался и начал мыслить здраво. — Вероятнее всего их не осталось. — Кого ты считаешь дорогим? Может они совсем рядом. — Дорогим?... Я считаю людей дорогими, которые подарили мне счастье, тепло, делили со мной грусть и радость. В голове Син Цю проскочил момент с вечера после дня рождения Чуна. Альбедо, Кадзуха, и Син Цю цокнули бокалами, а Чун Юнь просто выпил потому, что ему не понравился тост "за второй год". — Если так подумать, то Чун Юнь, Альбедо и Кадзуха. Они делили мои чувства, иногда перед ними испытывал стыд, но они продолжали идти за мной... Нет, они продолжают идти со мной. — Наконец ты это понял. Можешь мыслить – значит можешь и встать поесть, либо же опять уснуть с травмой. — Я попытаюсь уснуть как нормальный человек, тем кем я был на дне рождении Чун Юня. — Хаааах, опять останемся голодными, уже третий день. Не успел Син Цю заснуть, как перед ним опять проскользнул сон с погибшей матерью, и от этого покатились слёзы. Вдруг во входную дверь Син Цю постучали. Он не будет реагировать, так как знает, что дверь он не закрыл, и этот некто всё равно зайдёт. Так и случилось. Затем некто постучал в комнату Син Цю, и послышался знакомый голос, который звал его. Перед Син Цю возникла ужаснейшая картина, которую он либо видел. От этого дыхание в подушку участилось, глаза затряслись в закрытом виде, слёзы наворачивались сильней. Он представил момент когда в его сне с мёртвой семьёй стоит его отец в окровавленной одежде, и также злорадствующе произносит имя синеволосого. Отец Син Цю начал подходить и взял за его плечо. Оказалось, что некто, кто стучал взял его за плечо и легонько начал трусить. — Син Цю? Ты спишь? — Знакомый, волнующийся, нежный голос заставил Син Цю оторвать лицо от подушки. Это оказался меловой принц. — Тебе лучше? Ответа не последовало. Син Цю лишь стыдливо отвернулся обратно на подушку. Альбедо залез к нему на кровать и начал поглаживать по голове, как бы успокаивая. — Мы все сейчас очень за тебя волнуемся. Поэтому я просто хотел убедиться, что тебе лучше. — Мягкий голос Альбедо стал тише. Син Цю попытался встать хотя бы на колени, но из-за недостатка энергии он весь трусился. Эту дрожь сложно было не заметить, поэтому Альбедо придержал его. Син Цю не сдерживал слёз и медленно прижался к Альбедо и плакал ему в плечо. Блондин лишь его приобнял, и тот обнял в ответ, но более крепко. — Я не могу так. Почему из-за меня моей семье так плохо. Я даже сожалеть за них не могу, потому что их уже нет! Ты сам мне говорил, чтобы я берёг своего брата, а что в итоге вышло? Его и маму убил мой отец! — Отчаянный и заплаканный голос Син Цю заставлял слёзы бежать ещё быстрей. Комок стал ещё больше и царапал горло. Ногтями задевал бледную кожу блондина.— Спа...си...те... — Тихо вымолвил Син Цю и ещё крепче сжал тело Альбедо. — Тише, тише, не думай об этом. Всё будет хорошо. — Легко сказать. Я слаб, я очень слаб, я не могу ничего сделать. — Син Цю, кто такие друзья? — Тон Альбедо поменялся на более привычный, а сине-волосый ослабил хватку. — Друзья – это те, кто смогут помочь в трудную минуту. Доверься нам. — Альбедо прикрыл глаза и положил руку на запутанные волосы Син Цю. — Я... Я... — Чш-ш, чш-ш, чш-ш-ш, не вини себя. Успокойся и попытайся выкинуть эти мысли. — Блондин по тихой убирал руку, кладя Син Цю на чистую подушку. — Выспись хорошенько без грустных мыслей, отвлекись и думай о хорошем. — Напоследок Альбедо радостно улыбнулся и начал слезать с кровати. — Альбедо. — Син Цю резко подорвался и схватил блондина за запястье. Тот на него удивлённо повернулся. — Останься, пожалуйста. — Синеволосый не смотрел на Альбедо. Но собравшись, он поднял голову и смотрел в бирюзовые глаза блондина. — Ты сам сказал, что надо отвлечься. Самому мне будет трудно это сделать, но с разговорами и... — Син Цю резко закрыл рот свободной рукой и опустил голову, густо покраснев от этого стыдного слова. Альбедо понял о чём идёт речь. — Но ты ведь был против, а теперь хочешь? — Возможно получится отвлечься. Поэтому пожалуйста. — Син Цю сжал ладонь на запястье сильней, но Альбедо взял его ладонь в свою и подвинулся ближе. — Раз ты просишь, я не против. — И принц поцеловал щеку синеволосого и мягко улыбнулся. — Но сперва тебе надо поесть. Я приготовлю чего-нибудь. — Встав, он направился в сторону кухни. Син Цю сидел в шоком на лице, и слёзы перестали литься. Он держал щёку, которую поцеловал Альбедо и чувствовал, как бабочки в его животе начали пархать. Медленно хлопав глазами, Син Цю сидел как вкопанный, и румянец становился всё гуще. Наконец одумавшись, он помотал головой и попытался встать. Он встал на свои ватные ноги и пошёл к старшему. С поддержкой стены, Син Цю дошёл до кухни, в которой Альбедо уже что-то готовил. В тишине синеволосый наконец добрался до бутылки с водой. — Такое ощущение, что вообще не пил последнюю неделю, что столько выпил. — Последние 2 дня я так и лежал на кровати. И тут его озарило. Харкал он именно в подушку, но теперь её будет очень сложно отстирать. С этими мыслями он опустил голову и вздохнул. Но интерес потихоньку просыпался. — Что готовишь? — Что-то наподобие оладьев. Слава богу, что нашёл всё нужное иначе надо было бы идти в магазин. — Тихонько проговорил Альбедо и что-то смешивал. Син Цю не знал, что говорить дальше, поэтому он вышел из кухни и взял в руки кровавую подушку. Испачкалась она знатно и вряд-ли она отстирается до конца. Применение подушки нашлось: если захочется поплевать, то можно не в руку или не в раковину, а в подушку, всё равно выбрасывать жалко. В телефоне у Син Цю высветилось миллион уведомлений, множество из них от Чун Юня, Альбедо и Ху Тао и Итера. Они писали каждый день и спамили сообщениями, чтобы тот наконец ответил, но Син Цю заметил это только сейчас. Начиная просматривать все присланные сообщения, он всё равно на них не ответил, но почувствовал тепло из-за волнений других. Не найдя в телефоне ничего интересного, он опять лёг на кроватку. Син Цю прикрыл глаза и услышал звон уведомления. Ему опять пришлось встать и взять телефон. Уведомление от Чун Юня, очередное сообщение. — Син Цю? Ты был в сети и просмотрел мои сообщения. Пожалуйста, ответь... Синеволосый сидел с телефоном в руках и пытался найти нужные слова. Статус "печатает..." отобразился на экране Чуна, и от этого у него быстрее забилось сердце. — Привет. Прости, что не отвечал. Мне немного лучше... вроде бы. — Слава богу, что ты ответил. Я не мог покоя найти. К тебе прийти? Захвачу вкусняшек. — Не стоит. — Уверен? Тебе стоит с кем-то посидеть и отвлечься. — Я уже с кем-то сижу. — С кем??? — Альбедо пришёл. Глаза Чуна опять загорели синим, и он вышел из сети. Не то чтобы экзорцист хотел навредить другу общего друга, но эта ревность заставляет чувствовать совсем иные эмоции. — Уже второй раз Альбедо остаётся наедине с Син Цю. Почему он, а не я? Может ему и вовсе лучше с ним ежели со мной?.. Чёрт. — Син Цю. — Альбедо позвал его, стоя в дверном проёме. — Можешь идти есть. Чай я тоже сделал. — Хорошо. — Син Цю отложил телефон и медленно направлялся на кухню. Около плиты пахло сладкой сдобной выпечкой, что от этого у Цю заурчало в животе. Конечно, 2 дня не есть, а потом тебе делают такие вкусности, естественно аппетит пробудиться. Но он пытался не подавать знаков, что настолько голодный. Син Цю просто сел и смотрел на толстенькие оладьи. — Приятного аппетита. — Сам себе сказал синеволосый и взял штучку. Недолго на неё смотря, он наконец откусил мягкое сладкие тесто. — Ммм! — Промычал Цю, и у него слегка приоткрылись глаза от такой вкусняшки. — Ха-ха, вижу тебе нравится. — С улыбкой на лице сказал Альбедо и положил ещё один оладушек с плиты в тарелку. — Только не глотай целиком. — С усмешкой Мел смотрел на голодного, который быстро пытается съесть булочку. Син Цю послушался слов Альбедо и немного замедлился. От голода ему было всё равно, что есть, но такие вкусные оладьи хочется съесть все. На минуту Син Цю остановился и смотрел на надкушенную булочку. Захотев разбавить обстановку, Альбедо убрал волосы с щеки Син Цю и мягко поцеловал его. От этого он покраснел и взглянул на блондина, тот лишь слегка улыбнулся и сел, закинув ногу за ногу. От недопонимания Син Цю продолжил есть, но медленней. — Он чего-то хочет добиться или это правда он так пытается меня отвлечь? В любом случае, это я попросил его заняться со мной. — Цю прикрыл глаза, думая о нынешней ситуации. Но втрухнув голову, он продолжил есть без задних мыслей. Пара слезинок пролилось во время еды, но они катились без ведома, поэтому Син Цю их даже не замечал. — Спасибо за вкусности. — Тихонько поблагодарил синеволосый и встал из-за стола. — Не благодари. В своей комнате Син Цю открыл окно и начал заглатывать чистый воздух. Опираясь на руки, он глубоко вдыхал и выдыхал. 2 дня нюхать запах собственной крови – такой себе кислород. Неожиданно сзади подкрался Альбедо и начал гладить его по волосам. Син Цю лишь посмотрел на него, а тот в ответ улыбнулся, и Цю продолжил смотреть на природу за окном. — Который час? Уже солнце садится. — Около семи-восьми. Кстати не хочешь прогуляться? — ... Ну можно, но не горю желанием. — Как хочешь. Ты попросил меня остаться – я исполню приказ. От таких слов Син Цю немного покраснел, рука Альбедо перешла на плечо, и сам он прижался чуть ближе. В голове Син Цю только одни воспоминания с семьёй, но слёзы решили остаться внутри. Сердце забилось чаще, но синеволосый не понимал от чего; от моментов с семьёй или от прикосновений Альбедо? Чтобы не думать он закрыл глаза и положил голову на руку блондина, ещё немного покраснев. Тот никак не отреагировал, послышался лишь тихий смешок. На руку Альбедо покатились пара слезинок. Син Цю надоело стоять, он аккуратно убрал руку гостя и лёг на мягкую кровать. В тишине и алом свете от заката Альбедо начал действовать. Закрыл окно и завесил шторой, далее пошёл закрывать входную дверь, напоследок хлебнув воды и возвращаясь к Син Цю. В не сильно тёмной комнате на кровати лежит Цю, и рядом сидит Альбедо. В тишине и темноте — так немного посидели. От Син Цю послышались всхлипы. Меловой принц потянулся лицу Цю и взял его за щёку, сам он приблизился и слил свои и чужие губы в поцелуй. Синеволосый не был очень удивлен, но сейчас он максимально расслаблен. Некоторое время они так и сидели, заглатывая воздух. Одновременно Альбедо начинал накладываться сверху Син Цю. Постепенно блондин переходил на тонкую шею сине-волосого и дарил ей мягкие поцелуи и нежные покусывание, от которых Цю слегка дёргался. Блондин рукой залез под толстовку и водил по его тонкой талии. Хотел было приподнять одежду, но сине-волосый тут же тянул её обратно. — ... Не надо. Не смотри на моё тело. Альбедо неохотно убрал руку от края толстовки и взял чужую ладонь в свою, слегка сжимая. После стольких горячих поцелуев Син Цю сам встал на стороны похоти и желания большего. Он медленно взял край своих шорт и по тихой начал их спускать, пытаясь не задеть блондина сверху. Актив в свою очередь даже не заметил, как Син Цю снимает нижнюю часть одежды, он это заметил когда пассив густо-густо залился красным. Тогда блондин понял, что хотел он и сам начал снимать ремень и за тем бриджи. Возбуждение отразилось на главном органе мужского тела и начало пульсировать. Сняв с Син Цю трусики, Альбедо начал проникать внутрь, при этом ничего не говоря. От синеволосого слышались сдавленные стоны и частые вздохи, которые он прикрывал рукой, но Альбедо явно не хотел не слышать этого. Он убрал ладонь синеволосого и зажал её в своей. Теперь стоны слышались гораздо лучше и чаще. Проникнув глубже, блондин остановился и ждал пока пассив не привыкнет. Оба они сильно вздыхали, и от Цю всё ещё слышались сдавленные всхлипы. Всё тело дрожало, и влажность в члене нарастала. Син Цю было стыдно, но приятно, что от этого в уголках глаз проявились слезинки. Он уже и забыл о трагедии, которая произошла пару дней назад. Сейчас в его голове есть лишь желание продолжить этот рай, который делает синеволосого более испорченным. Желание стало вздохами Син Цю, и меловой принц, чтобы скрыть и свои стоны, опять горячо поцеловал его. Языки парней слились в парном танце, но из-за недостатка воздуха надо было прерываться. По подбородоку стекали струйки слюны и пачкали лицо, но об этом никто не думал. Приостановив поцелуй, Альбедо продолжал медленно входить в хрупкое тело бедного мальчика, и этот мальчик уже без никакого сдавленного голоса сладко стонал. От наслаждения он закинул голову, и шейка Цю оголилась. Хочется подарить ей укусы и засосы, но Альбедо этого пытался не делать, чтобы не выдавать их. Он покусывал только ключицы, которые за рубашкой не видно. Тем не менее ему и этого было достаточно... для начала. Меловой принц почему-то был уверен, что в будущем страстный секс перейдёт на следующий уровень, если им никто не будет мешать. Но пока он наслаждался тем, что имеется. Сладкие стоны, мокрая часть кровати блондин над тобой — казалось сейчас большего для Син Цю и не надо. В некоторые моменты он даже улыбался этому наслаждению. Дважды подряд у сине-волосого такое времяпровождение с Альбедо, но сейчас это его вполне устраивало. В голове всякие пошлые картинки, стишки и фразочки. Хотелось бы произнести что-то вроде "папочка" или "сильнее!", но Син Цю было бы жутко неловко и после такого ему было бы стыдно и даже очень, поэтому решил воздержаться. Член блондина закончился и полностью оказался внутри. Не дал он привыкнуть пассиву, как начал медленно ходить туда-сюда, постепенно набирая скорость. От такого Син Цю стонал ещё громче, и для Альбедо они стали мотивом не останавливаться, и он немного посмеивался. Такая обстановка возбуждала ещё сильнее: громкие стоны и тихий смех — какая сценка. Но к такому темпу Син Цю явно не привык, и слёзы, которые стояли в уголках глаз, побежали. Вздохи стали более частыми, что пассив не выдержал и поставил руки на грудь активу, тяжело дыша. Взглянув на усталого Син Цю, Альбедо усмехнулся, поднял его голову и поцеловал. — Вижу с тебя сегодня хватит. — Мягкий голос и яркие бирюзовые глаза завораживали обстановку ещё сильней, но синеволосый устало кивнул. Тогда блондин потихоньку начал высовываться. Разом упав на кровать, вздохи всё равно продолжались от такого шикарного времени. Син Цю возвращал на место трусы с шортами, Альбедо тоже. Дыхание медленно, но верно приходило в себя и наконец можно было поговорить нормально. — Альбедо, ты перед этим занимался сексом? — Поинтересовался Син Цю и взглянул на блондина. — Угу. С бывшей. — У тебя была девушка? — Ага, заиграла в сердце, но она просто поиграла на моих струнах и порвала их. — Сочувствую.— Син Цю отвернулся. — А у тебя видимо нет опыта? — Альбедо подвинулся поближе. Син Цю помахал головой. — Ну теперь знаешь, что это такое. Этого подарка мне вполне хватит. — Альбедо прикрыл глаза и улыбнулся. — Подарка? — Син Цю снова повернулся к Альбедо с удивлением. Тот лишь чмокнул его в красную мягкую щёчку. — 20 через пару дней. — Альбедо улыбнулся. Син Цю лишь похлопал глазами и отвернулся. — Извини, но, не знаю, что тебе подарить. Пока ничего в голову не лезет. — Пх, дурашка, мне не нужны подарки. Мне достаточно лишь слов. — Альбедо обнял усталого и говорил у него под ухом. — Хочешь что-то подарить? Не стоит. То, что сейчас было – уже может стать подарком. Если хочешь можем повторить. — ... Я не против. — Вот и славно. Тогда спокойной ночи. — Угу, спокойной ночи. Жизнь похоронена на поле И горя от того не избежать. Искать дорогих себе людей вне воле, Но он не может этого понять. Поле золотых цветов — стало травмою душевной. И пропасть средь золота того, казалось небольшим забвением. Глубоко в каньоны падать бесконечно можно лишь благодаря ветру. Но друг воздушный занят был, и тело красное в мгновение. Кровавый след вокруг распространялся, И страх от алой жидкости не закрывал обзор. Кто-то помог ему и только улыбался. Клятву дал — оберегать и скрывать тот взор...