***
— Гермиона… Молодая девушка издала тихий стон и проснулась. Ошеломленная, вместо того, чтобы увидеть ухмыляющегося Грин-де-Вальда перед собой, она встретилась с теплым, встревоженным взглядом Рона. — Рон, — прошептала Гермиона, — что случилось? — Ты больше месяца пробыла в коме. Бывшие Пожиратели Смерти хотели отомстить и пытались убить тебя. — Почему я не могу ничего вспомнить? — Судя по всему, ты получила несколько заклинаний, но целители заверили нас, что с тобой всё будет в порядке. Рон наклонился и поцеловал Гермиону в лоб, и она обняла его. Она была так счастлива, что это был просто кошмар.Явь
25 января 2022 г. в 13:57
В маленьком городке Годрикова Впадина взошло солнце, так же как и каждый день в течение месяца. Гермиона встала, оделась, пообедала и отправилась заниматься исследованиями. Да, потому что с ней случилось странное, однажды утром, не зная, почему молодая девушка проснулась в 1899 году в Годриковой Впадине.
Ей было очень трудно приспособиться, но в конце концов бармен «Сердца Годрика» согласился нанять ее и принять у себя. Первые несколько дней были сложными, пока надежда ненадолго не возродилась, когда она услышала об Альбусе Дамблдоре.
Гермиона сразу почувствовала облегчение, что он смог бы помочь найти решение этой проблемы. Но она не предвидела того факта, что… ну… как и у всех, у этого очень уважаемого профессора Дамблдора была молодость. Гермиона до сих пор помнила свою первую встречу с ним.
Она как раз направлялась туда, где жила семья Дамблдоров. Годрикова Впадина была маленьким городком, и ей не потребовалось много времени, чтобы найти дом семьи Дамблдоров. Это был очаровательный каменный дом с садом. Он был ограждён деревянным забором, Гермиона могла видеть несколько коз, мирно пасущихся в углах сада. Дверь открыл очаровательный молодой человек со светло-каштановыми волосами. Его пронзительный синий взгляд не оставлял сомнений в его личности. Это определенно был Альбус Дамблдор, за исключением того, что вместо того, чтобы найти искорку мудрости, сияющую в его глазах, Гермиона увидела в них отблеск высокомерия.
— Здравствуйте… Простите, что беспокою вас…
Дамблдор вежливо улыбнулся ей и пригласил внутрь. Он провел Гермиону в маленькую старомодную кухню, где указал на деревянный стул, чтобы она села. Молодая ведьма подчинилась, пока Дамблдор готовил чай. Положив обе руки на стол, чтобы не трястись, Гермиона обдумывала, что сказать.
— Вы Хелена Джонсон, новая официантка, которую нанял Андре? — спросил Дамблдор, ставя на стол две чашки чая.
— Да, — застенчиво ответила Гермиона.
— Андре мне много про тебя рассказывал, говорит, ты умнее, чем выглядишь, хоть ты и женщина.
Гермиона вздрогнула от несколько женоненавистнического комментария Дамблдора, хотя в тоне его голоса не было презрения, и он сделал это замечание не для того, чтобы обидеть Гермиону.
— Скажем так, меня многое интересует, — сказала Гермиона, когда Дамблдор наполнил чашку чая.
— Да, я думал, чем я мог бы помочь тебе, — с энтузиазмом ответил Дамблдор.
Гермиона одарила его лучезарной улыбкой, несмотря на свою молодость, Дамблдор любил помогать другим.
— Моя просьба покажется вам странной, но я хотела бы узнать, что вы знаете о путешествиях во времени?
Дамблдор сел напротив Гермионы, и на его лице появилось задумчивое выражение.
— Я много чего не знаю. В Отделе Тайн ведутся исследования, но они держат всё в строжайшей тайне. Есть несколько статей, которые появляются в прессе, но они не очень надежны. Если можно так сказать, зачем вам эта информация?
На лице Дамблдора появилось подозрение, его пронзительные голубые глаза смотрели на Гермиону с такой напряженностью, что девушке пришлось заставить себя сохранять спокойствие.
— Мой брат сейчас в институте Шармбатон, ему нужно написать диссертацию о путешествиях во времени и, в частности, о тех, что касаются очень долгой задержки… — выдумала Гермиона.
— Очень долгая задержка? Как много?
— Около ста лет или больше.
— Он выбрал не самый легкий предмет, но он обещает быть захватывающим, и вы очень любезны помочь ему. Из того, что я читал, с помощью хронометров можно вернуться на несколько минут назад, но они очень нестабильны и капризны. Было много инцидентов. Наши слова, наши действия строят будущее, но будущее, я думаю, не высечено в камне, оно находится в постоянном движении.
— Вы имеете в виду, что это не циклично?
— Вот в чем вопрос, если бы человек вернулся на сто лет назад, как бы это изменило будущее? Или наоборот, как бы этот человек помог будущему быть таким, каким он его оставил?
— На ваш взгляд, что было бы, если бы этот человек стремился вернуться в настоящее?
— Этот человек вернется в тот момент, когда он должен был уйти в прошлом, эта теория была подтверждена для путешествия во времени на несколько минут назад, но есть большая разница между возвращением на пятнадцать минут назад и на сто лет назад. »
Гермиона кивнула, когда Дамблдор сделал глоток чая.
— Я думаю, что последствия будут огромными, может быть, даже катастрофическими, но я не могу представить, что произойдет в настоящем, — страстно продолжил Дамблдор.
— Единственный возможный вариант — присутствие этого человека ничего не меняет и все, что должно было произойти, произойдет.
— Это значило бы, что будущее неподвижно и я в него не особо верю, я больше думаю о…
— Параллельные реальности, — закончил слегка насмешливый голос с легким славянским акцентом.
Гермиона повернулась, чтобы узнать, откуда доносился голос. У входа в кухню тихо стоял молодой человек, прислонившись к дверному косяку. Высокий и очень очаровательный, с растрепанными светлыми волосами, Гермиона не могла не найти сходство с Фредом и Джорджем. Может быть, это был озорной блеск в его глазах или просто его смеющееся лицо. Когда молодой незнакомец сообщил о своем присутствии, в глазах Дамблдора промелькнула радость, очевидно, они были очень хорошими друзьями.
— Прости, Альбус, я не хотел прерывать столь увлекательный разговор с дамой.
— Пойдемте к Геллерту, я думаю, что вам, наоборот, следовало бы участвовать…
Гермиона не расслышала оставшейся части предложения, в ушах звенело, и она не могла сосредоточиться. Геллерт… как Геллерт Гриндельвальд? Холодная дрожь пробежала по Гермионе, она совершенно забыла ту очень темную часть юности своего учителя. Ей хотелось дать себе пощечину, она видела множество фотографий Грин-де-Вальда, как же она могла его не узнать?
— ….Мисс Джонсон?
Гермиона подняла голову и увидела, что Дамблдор с тревогой смотрит на нее.
— Э-э… извините, я была где-то в другом месте, — пробормотала Гермиона.
— Мое присутствие, вероятно, расстроило ее, — усмехнулся Геллерт.
— Нет… просто думаю об этом, — ответила Гермиона так же спокойно, как и марионетка.
— Да, это увлекательно, и именно я думаю, как Геллерт, что возвращение во времени на сто лет прежде всего способствовало бы созданию параллельной реальности.
— Путешествиям во времени есть предел, — сказал Гриндевальд, садясь рядом с Гермионой, — я не могу представить, что случилось бы, если бы это произошло на самом деле. Человек со знанием будущего был бы важным активом для любого человека с плохими намерениями.
— Совершенно очевидно, что этот человек не будет заинтересован в разглашении того, что ему известно, — согласился Дамблдор.
— И не факт, что иначе он сможет вернуться в настоящее, — добавил Грин-де-Вальд.
На мгновение Гермиона встретила взгляд будущего темного мага и ей показалось, что она заметила злобный блеск, как будто это предложение было адресовано только ей.
— Ты помогаешь своему брату в его исследованиях? — Подходил Грин-де-Вальд.
— Ага, — подтвердила Гермиона, подозрительно глядя на него.
— А он в Шармбатон?
— Да.
— Ты француженка? Потому что я не могу определить никакого акцента…
— О… я… э…
— Не надо ее смущать, Геллерт, она, должно быть, достаточно долго жила в Англии, чтобы в совершенстве говорить на нашем языке, — вмешался Дамблдор.
— Извините, я не хотел звучать так… мнительно, — извинился Грин-де-Вальд.
Гермиона ничего не ответила и встретилась взглядом со своей будущим учителем, который благожелательно улыбнулся ей, что немного успокоило девушку.
— Не думаю, что я буду вас больше беспокоить, — сказала Гермиона, вставая.
— Это вполне естественно, и это была очень увлекательная тема, — ответил Дамблдор, выводя ее наружу, — хочешь, чтобы мы тебя проводили?
— Нет, — поспешно ответила Гермиона, — я не хочу больше причинять неудобства и должна пойти и выполнить поручение Андре.
— Что ж, хорошего дня, — сказал Дамблдор.
— У нас, без сомнения, будет возможность увидеться снова, — весело добавил Грин-де-Вальд.
Гермиона ничего не сказала и натянуто улыбнулась им. Она сожалела о том, что была такой глупой, но было слишком поздно.
В течение нескольких дней она изо всех сил старалась избегать Гриндевальда. Конечно, она часто продолжала брать интервью у «Альбуса» (теперь она называла его по имени), но всегда сокращала их встречу, когда он был в компании Грин-де-Вальда. Последний, кажется, замечал это, однако Гермиона понятия не имела, что он об этом думал. Большую часть времени люди искали компанию Гриндельвальда. Он был тем, кто для своего юного возраста уже обладал невероятной харизмой, которая вдобавок к его телосложению и интеллекту казалась просто неотразимой. Что касается Альбуса, то он был более сдержан, однако чем больше проходило дней, тем больше Гермиона замечала, насколько неоднозначно отношение Альбуса к Гриндевальду. Для людей, не соблюдающих их, Они были очень хорошими друзьями, но для Гермионы это было нечто большее, по крайней мере, со стороны ее будущего учителя. Каждый раз, когда Гриндевальд появлялся или разговаривал с Альбусом, на его лице было это сияющее выражение, он излучал такую радость, такое счастье. По отношению к Гриндевальду, Гермиона не знала, о чем думать, он в свою очередь, хоть и оставался вежливым, часто подмигивал или любезно разговаривал с женщинами деревни.
Это была одна из тех ночей, когда Гермиона дежурила в таверне последней. Все клиенты ушли, кроме одного: Гриндельвальда. Девушка почувствовала, как у нее в животе образовался узел, когда увидела, как он подошел к прилавку и улыбнулся ей, как и предполагалось, чтобы быть очаровательной.
— Извините, что беспокою вас, я просто размышлял о диссертации вашего брата, — небрежно сказал Грин-де-Вальд.
— Ну, у него не так уж и плохо продвигается, несмотря на отсутствие документации, — солгала Гермиона.
— Ну, я хотел вам сказать, что у меня есть отличная книга, рассказывающая о феномене путешествий во времени без участия хронометров, если хотите, можете с ней ознакомиться.
— Большое спасибо, она у вас?
— Нет, но ты можешь забрать её завтра у моей тети, — ответил Грин-де-Вальд, усаживаясь на стул напротив прилавка.
Гермиона, которая надеялась, что он быстро покинет таверну, вдруг сильно занервничала, ведь не каждый день приходилось встречаться с одним из самых опасных темных магов в истории. Хотя, учитывая обстоятельства, она считала, что ей повезло, что она встретила Грин-де-Вальда, а не Риддла. Гермиона продолжала выполнять свои обязанности официантки, чувствуя, как Грин-де-Вальд наблюдает за ней краем глаза. Когда все закончилось, к нему подошла девушка.
— Гринде…
— Геллерт, можешь звать меня Геллерт, — перебил он с очаровательной улыбкой.
— Геллерт, уже поздно, тебе пора домой, — предложила Гермиона.
— О, тебе так не нравится моя компания? — обиженно спросил Геллерт.
Глаза Гермионы расширились от удивления, она не ожидала такой реакции.
— Нет, конечно нет…
— Действительно? Ты, кажется, избегаешь меня.
— Я не хотела тебя беспокоить, — дрожащим голосом ответила Гермиона.
— Это очень тактично с твоей стороны, хотя ты, кажется, больше склонна беспокоить Альбуса, — холодно заметил Грин-де-Вальд.
— Это не то же самое!
— Почему?
— Мне… мне очень нравится Альбус, — солгала Гермиона.
Гермионе конечно, очень нравился Альбус, но она просто хотела притвориться, что испытывает к нему романтические чувства, чтобы заглушить паранойю Гриндевальда.
— Ты хочешь сказать, что у тебя романтические наклонности к Альбусу? — спросил Гриндельвальд ошеломленным голосом.
— Я… И что?
— Я знаю, что ты умна, Елена, ты прекрасно знаешь склонности нашего очень дорогого Альбуса, — усмехнулся будущий черный маг.
Значит, он знал о чувствах Альбуса к нему. У Гермионы закружилась голова, было очевидно, что он не ответил взаимностью.
— Тебе… тебе плевать на Альбуса…
— Наоборот, я очень уважаю Альбуса, — резко ответил Грин-де-Вальд.
Гермиона помолчала несколько мгновений, очевидно, Грин-де-Вальд не оценил ее расспросы о дружбе с Альбусом. Тем не менее в конце концов, похоже, ему никто не нравился… кроме самого себя.
— Как зовут твоего брата? — внезапно спросил Гриндельвальд.
— Гарри, — придумала Гермиона.
— А ваша фамилия Джонсон?
— Да…
— Ты француженка без французского акцента и с английской фамилией, — озорно заметил Гриндельвальд.
— Мой отец был англичанином, — солгала Гермиона.
— Да, конечно, — прошептал Гриндельвальд, который, похоже, не поверил её лжи.
Тот встал и вдруг взял руку Гермионы, чтобы поцеловать ее. Когда его губы коснулись кожи девушки, она почувствовала, как волна жара захлестнула ее. Получить поцелуй руки от Грин-де-Вальда — это все равно что представить, как Волдеморт приглашает вас на танец. Она быстро отдернула руку. Гриндельвальд высокомерно ухмыльнулся.
— Я жду вас завтра, моя тетя будет в отъезде.
Затем он вышел из таверны, оставив Гермиону одну, которая вздохнула с облегчением. Она пошла в отведенную ей комнату, умылась и легла спать. Сон не шел очень долго, юная девушка очень боялась встречи с Гриндевальдом. Но если то, что он сказал, было правдой, у него был ключ, который позволил бы ей вернуться в настоящее. Но тогда он мог бы знать правду о ней, и это очень беспокоило Гермиону. Юная ведьма заснула тревожным, очень хрупким сном.
На следующий день Гермиона проснулась на рассвете, воспользовавшись тем, что она не работала, она потратила больше времени, чтобы умыться и, в частности, стереть появившиеся темные круги. Она не хотела, чтобы Гриндевальд узнал, как она нервничает. Когда все было готово, она схватила палочку. Она не знала о способностях Грин-де-Вальда, но знала, что он, несомненно, превосходный дуэлянт даже в возрасте семнадцати лет.
Как только она прибыла к Батильде, Гриндевальд тепло поприветствовал ее и усадил на диван в гостиной. Чай был уже приготовлен, и Грин-де-Вальд отправился искать книгу, о которой он рассказывал. За это короткое время Гермиона воспользовалась возможностью осмотреть комнату. В гостиной было две двери, одна из которых вела в прихожую, а вторую Гермиона игнорировала. Кроме того, окно, освещающее комнату, было достаточно большим, чтобы девушка могла сбежать, если что-то пойдет не так.
— Вот она, — раздался восторженный голос Гриндевальда.
Он снова появился в гостиной и доставил книгу Гермионе, которая взяла её в руки.
— В ней говорится о теориях червоточин вроде той, который ты заинтересована — объяснил Грин-де-Вальд.
— Спасибо, — ответила Гермиона.
— Мне всегда приятно помочь хорошенькой девице в беде, — кокетливо ответил Грин-де-Вальд.
Гермиона взглянула на страницы книги, пока Гриндевальд делал глоток чая. Внезапно он издал насмешливый смешок, оторвавший Гермиону от чтения.
— Тебе следует серьезно подумать о практике окклюменции, Гермиона, — усмехнулся Грин-де-Вальд.
Сердце девушки екнуло, механическим жестом она встала и вынула палочку, но чем быстрее Грин-де-Вальд обезоружил ее и заставил сесть. Он насмешливо повертел в руках палочку Гермионы.
— Даже не думай о трансгрессии, я наложил антиаппарационый барьер.
Решив не упускать его, юная девушка пнула Гриндевальда, который, удивившись, отшатнулся и она бросилась к одному из входов в гостиную. К сожалению, не тот, который ведет к выходу. Единственным выходом была лестница, по которой поспешила Гермиона. Поднявшись наверх, который вел в коридор, полный дверей, девушка побежала, чтобы укрыться в последней комнате, которая, несомненно, была комнатой для гостей. Хотя она знала, что делает глупость, она решила спрятаться за дверью, чтобы удивить его.
— Герми-о-на, тебе лучше показать себя, — раздался насмешливый голос Гриндевальда.
Девушка услышала, как он направился прямо в комнату, где находилась она. Дверь медленно открылась, Гермиона подождала, чтобы увидеть его силуэт, прежде чем броситься на него, чтобы забрать свою палочку. К несчастью для нее, скрип деревянного пола выдал ее, и Грин-де-Вальд наложил на нее заклинание, из-за которого она тяжело упала на землю. Будущий черный маг положил Гермиону на кровать и освободил ее от проклятия, продолжая держать ее под контролем своей палочкой.
— Не будь такой безрассудной, я не собираюсь тебя убивать…
— Что ты хочешь? — Гермиона сплюнула.
— Есть много вещей, которые я хочу, но на данный момент есть только одна вещь, которую я хочу, и ты это знаешь.
— Ничего я тебе не скажу!
— Почему нет? — Мы могли бы сделать великие дела, ты и я, — предложил Грин-де-Вальд, поглаживая лицо Гермионы.
— Я не хочу иметь ничего общего с кем-то вроде тебя, — ответила Гермиона, отталкивая руку молодого человека.
Грин-де-Вальд усмехнулся и схватил ее за руки, притягивая ближе к себе.
— К чему всё это? — спросил он с насмешливой гримасой.
— Я думаю, ты прекрасно это знаешь, — с трудом возразила Гермиона.
— Достаточно ли я осведомлен? — прошептал Гриндельвальд.
Теперь он стоял очень близко к Гермионе, одна его рука медленно двигалась вверх по талии, чтобы двигаться к груди, которую он начал немного ласкать, когда Гермиона, возмущенная, плюнула ему в лицо. Гриндевальд расхохотался и отмахнулся палочкой от ссоры.
— Я знал, что ты другая, вот что возбудило мое любопытство. Любая другая девушка сдалась бы.
— Да… потому что ты такой неотразимый, — саркастически ответила Гермиона.
Гриндевальд резко оттолкнул Гермиону, и она тяжело рухнула на кровать. Он наклонился над ней, играя с ее волосами.
— Нет, потому что девушки моего времени таковы, — объяснил Грин-де-Вальд, — покорны, обаятельны, вежливы, но без всякой свободы в выборе. Они не могут устоять перед людьми из моего социального класса, и у них такой мягкий характер.
Гермиона ничего не ответила и закусила губу. Кажется, поведение выдало её, такому наблюдательному человеку, как Грин-де-Вальд.
— К тому же ты такая другая, — хрипло прошептал Гриндевальд, уткнувшись лицом в шею девушки, — яркий огонь словно освещает все твое существо. Я никогда раньше не встречал таких девушек, как ты, и уж тем более не с таким интеллектом.
К своему ужасу, Гермиона почувствовала, как Грин-де-Вальд поцеловал ее шею, а одна его рука сладострастно ласкала ее бедро. Воспользовавшись ослаблением бдительности волшебника, Гермионе удалось сильно ударить его ногой по голени. Но этого было недостаточно, Гриндевальд встал, ярость исказила черты его прекрасного лица. Все еще с палочкой в руке, он заставил молодую девушку сесть на кровать и, потеряв терпение, с силой схватил ее за две руки.
Гермиона почувствовала, как ее мысли расплываются, когда он применил легелеменцию.
— Оставь меня, — закричала Гермиона.
— Заткнись, — прошипел Гриндевальд.
Парад воспоминаний пронесся в голове Гермионы, которая не могла не думать о судьбе Грин-де-Вальда, о его поражении в 1945 году… Вторжение Грин-де-Вальда было настолько сильным, что Гермиона почувствовала слабость и потеряла сознание.