Испытание на прочность

Антон проснулся от противной мелодии будильника. Он уже давно собирался сменить ее, но руки не доходили. На утро после посиделок до 12 ночи, пробуждение в 7:30 не радовало. Антон медленно поднялся и сел на кровати, потирая лицо. На соседней кровати начал ворочиться Боря. Он тихо выгунулся на утро, которое слишком быстро наступило. — А чего ты ожидал? — Антон уже начал одеваться. Из шкафа на него выпали черные штаны и бежевая футболка, которые ему ночью стало лень складывать аккуратно. Расчесав кудрявые волосы рукой, он вышел за дверь, от чего Боря недовольно взвыл. На улице не было солнца, а теплый приятный ветерок, сменился на резкие и холодные порывы. Антон трусцой побежал к умывальнику. Насколько же не хотелось умываться ледяной водой в такую погодку. Но деваться было некуда. Он быстро, даже слишком, расправился с процедурой и вернулся в комнату. — Там дубак ужасный! — стуча зубами, констатировал Антон. — Блин, идти не хочется вообще... — Боря даже не встал с кровати. — Выбора, как-бы, у тебя нет, — Антон надел черную водолазку и зеленую ветровку, — Сказано, что идем отрядом. Значит идут все. Это тренеровка, а не прогулка. — Че опять случилось? — Боря с недовольным видом принялся одеваться. Антон знал, что Боря не любит черный цвет, однако, сейчас друг натягивал черные штаны и кофту, — Че ты такой нервный? — Прости, — Антон смутился, Борька тут не при делах, — там просто холод собачий, вода ледяная, а я в футболке выскочил. — Бля, — многозначительно протянул Боря, он сморщился, но надел ярко-желтую ветровку и вышел умываться. Завтрак длился два часа с восьми утра, приходи в любое время, ешь-пей и сдавай посуду в мойку. Антон с тоской посмотрел в тарелку с овсяной кашей. Он не очень любил овсянку, каши в целом. Но это не ромашка, любишь-не любишь. Руководитель обещал настоящую тренеровку в скалах и не поесть сейчас может вылиться в плохое самочувствие часом позже. Антон прекрасно знал это и с трудом запихнул в себя большую часть тарелки. — Господи боже, Антон, у тебя такое лицо... — Боря посмотрел на друга с отвращением. — Какое? — Антон поднял бровь. Слушать нотации от друга не хотелось, но куда деваться, настроения не было совсем. — Как будто там не каша, а навоз. И это я еще зацензурил, — весомо отметил Боря. — Спасибо, что избавил меня от дерьмового словечка, — парировал хмурый парень. — Не тебя, а прекрасных дам. — Дам? — Антон поднял глаза на друга, который, в свою очередь, кивнул, указывая за правое плечо друга. Он не успел повернуться, как рядом приземлилась Марина, а Лена обошла стол и села напротив Антона. — О, да, дорогуша! Береги нас от браных словечек! Мы не переживем! — Марина дружески толкнула Антона локтем, — И вообще, Елена! — Марина уставилась на подругу, которая с аппетитом уплетала кашу, — Ты слишком много материшься в последнее время! Лена проглотила резиновую кашу и сдерживая улыбку выпалила: — Нихуясе инициатива, иди нахуй! По столовой прокатился смех четырех слегка увлеченных ребят. Антон даже глаза вытаращил. Он думал, что Лена из тех, кто после слова “блин” прикрывала рот рукой и извинялась. Внешность обманчива. Марина, видимо, тоже не ожидала от подруги подобного, но она-то явно привыкла к мату от подруги больше Антона. Кто точно не был готов к таким словам, так это Борька. После смеха он закашлялся, подавившись чаем. Лена мягко постучала ему между лопаток. Антон не мог оторвать взгляда от девушки напротив. Она кружила ему голову, она сводила его с ума одним взглядом. Вот только сам он считает, что недостоин ее. Но тут он заметил блеск в глазах Лены. Неужели это знак? Антон продвинул ногу под столом и коснулся кроссовка девушки. Антон заметил как дернулась жилка на горле, но лицо осталось невозмутимым. У нее завязался диалог с Мариной, они обсуждали вчерашний вечер и план на сегодняшний. Антон завел ногу за ногу Лены соприкасаясь икрами, спасибо, длинные ноги. В голосе девушки появилось напряжение. Но никто из них не отстранился. Они так и просидели до конца трапезы. Антон даже не заметил, что плохое настроение улетучилось. Рядом с этой голубоглазой девушкой ему хотелось только улыбаться и шутить. Даже погода уже не казалась отвратительной. Антон остановился на выходе из столовой и посмотрел на горы, окружавшие лагерь. Рядом остановилась Лена. — Ты так смотришь на горы... — девушка мягко улыбнулась и заглянула прямо в глаза парню. — И... Как же я на них смотрю? — он лишь усмехнулся. — Как будто влюбился в них, — она тут же смутилась, — я, конечно не знаю этого взгляда, но мне кажется это именно он. — Видишь перевал между Чегетом и Уллу-Тау? — Антон указал на снежное седло, — это перевал Гарваш и по нему можно определить погоду на весь день, хоть в горах она непредсказуема. — Он обернулся на девушку и столнулся с недоверчивым взглядом. — Нет, правда! Когда я был маленьким, папа раасказал мне, что если перевал затянут облаками или его вообще не видно, то погода будет пасмурной, а если перевал чист, значит день будет хороший. — А я думала в горах каждый день хороший... — Лена закусила губу, глядя на Гарваш. — Да, наверное это правда. Разве что, кроме дней, когда погибают люди, — Антон с грустью посмотрел в небо, которое полностью затянули облака. — Люди каждый день умирают. — Печально отметила девушка. — Погибнуть в горах это лучше чем от водки... — "И пусть говорят — да, пусть говорят! Но нет — никто не гибнет зря, Так — лучше, чем от водки и от простуд..." — тихо зачитала Лена. — Другие придут, сменив уют На риск и непомерный труд, Пройдут тобой не пройденый маршрут, — подхватил Антон, он с прищуром посмотрел на подругу, — Не буду говорить, что удивлен, но откуда знаешь эту песню? — Папа очень любил Высоцкого и Визбора. Он часто пел на ночь, когда мне не спалось. — Лена вздохнула, — Я выросла на их песнях, вот и вспомнила. Поняла отсылку. — Есть любимые песни? — Антон внутрене прыгал от радости. Он сам рос под песни этих исполнителей. — На самом деле я мало помню, но топ три из их творчества... — Лена задумалась на секунду — “Ты у меня одна” на первом месте, “Вершина” на втором и на третьем “Милая моя”. Они, наверное, самые популярные, но от этого они не становятся хуже. Как раз первую папа пел мне вместо колыбельной. Он совершенно не умеет петь, но его голос до сих пор звучит в голове, хотя это было так давно... Антон заметил влажность глаз девушки. Он побоялся спросить жив ли ее отец, раз воспоминания о нем вызвали такую реакцию. Он молча обнял Лену и предложил пойти собираться на тренеровку. В альпинистском рюкзаке не было смысла. На трнеровку требовались только веревки, карабины, каски, перчатки и обвязка. Антон быстро собрал рюкзак, надел каску и специальное оборудование, которое руководитель ласково называл поджопником и сел на кровать. Он минуты три тупо смотрел на собирающегося Борьку, а потом спросил. — Борьк, а ты случаем не знаешь, у Лены родители живы? — Ну, вообще я не знаю, Маринка не говорила ничего такого, а что? — Боря оставил сборы и сел напротив, — Неужели просить руку и сердце собрался? — Иди ты! — отмахнулся Антон, — мы разговаривали и Лена вспомнила детство и папу. — И что? — Боря вернулся к сборам. — У нее глаза заслезились, вот что, — Антон поерзал на кровати, — меня это волнует немного... — Блин, сегодня так холодно, может из-за ветра? — Боря победно застегнул молнию рюкзака и встал, — пойдем, а то последними придем. Последними пришли Марина и Лена и весь отряд дружно отправился в сторону стадиона. Как объяснил Петр Семенович, они направлялись на скальную лабораторию, которая находилась почти над лагерем. До нее рассчитывалось дойти за полтора часа. Отряд шел в умеренном темпе, но даже так появились ребята, которым сложно давался поход. — Все в порядке, девушки, — сказал руководитель на следующей остановке — мы можем чуть сбавить темп. Пейте воду и ешьте сухофрукты! Антон все время смотрел по сторонам. Он успел привыкнуть к тому, что со всех сторон его окружали горные массивы. Но сейчас можно было сказать, что какая-то часть этих массивов оказалась еще и под ним. Чувство невероятное, на самом деле! Антону хотелось подбежать к краю скалы, расскинуть руки, вдохнуть побольше воздуха и закричать “я король мира!”, но он понимал, что это не только опасно, но и не очень красиво по отношению к местным обитателям и их спокойствию. После очередной стоянки в число отстающих попала и Лена. Антон заметил, что она быстро устала, но долгое время не показывала вида. Девушка мало пила, но часто останавливалась, чтобы перевести дыхание. Парень оставил свое место в начале колоны и перешел в конец, рядом с Леной. — Выпей воды, — тихо сказал он подруге, — тебе же легче станет. Лена молча повиновалась. Но Антон не остановился на этом и протянул ей таблетку аскорбинки. Девушка послушно приняла помощь, но весь ее вид говорил “мне не нужна помощь, но я принимаю ее”, на что Антон усмехнулся в сторону. Вскоре трава под ногами сменилась на горную породу, тропа стала узкой и достаточно опасной: с одной ее стороны возвышались рыжие скалы, а с другой, в полутора метрах от стенки, пологий склон из мелких камешков. Из скалы торчала проволка, выполняя роль перил. Руководитель остановил группу. — Так, внимание! Начинается опасный и сложный участок пути! — Ага, а до этого так, прогулка была, — скиптично заметила Наташа Белочкина, которая запыхалась еще до выхода из лагеря и была инициатором всех остановок. — Наташ, сейчас именно опасный участок пути. Нам повезло и вас у меня поровну парней и девушек, так что первым иду я, а дальше чередуйтесь. Заключающий Антон. Прошу вас не жмитесь друг к другу, но и не отходите далеко! Если кто-то срывается, сразу хватайте его за рюкзак или руки. Идем аккуратно, медленно, никуда не торопимся. Если кому-то станет плохо — сразу сообщаете мне или соседям, которые говорят мне! Так, аккуратно. Идем! Отряд медленно двинулся по тропке. Шли все смотря под ноги. Тропинка поднималась наверх, но внезапно стала горизонтальной. Антон подумал, что можно расслабиться, но повернув, на очередной огромный валун он ахнул. И только сейчас понял почему руководитель дал столько рекомендаций. Впереди был тупик, а проволка уходила почти вертикально вверх по еще одному гигантскому камню, на котором не было ступеней. Конца страшного вертикального маршрута не было видно, его скрывали скалы. Петр Семенович дождался всю группу и начал подниматься по скале, показывая куда лучше наступить, за что схватиться и на что опереться. Антона не пугала крутость скалы, его пугало отсутствие страховки. Но и этот страх отступил, когда он увидел ужас на лице Лены. Она выпучив глаза и поджав губы смотрела как поднимаются другие. Когда идущий перед ней Боря исчез за выступом скалы, дувушку накрыла паника. Она не могла сделать даже шага. Ее словно парализовало. — Лена, нам нужно подняться, — как можно спокойнее произнес Антон, обнимая девушку за плечи, — это не сложно, ты же видела? — Я не смогу, я не смогу, я не... — Так! Лена, посмотри на меня. Вдох и выдох, — Антон проделал эту процедуру вместе с подругой и продолжил, — смотри, бояться тебе нечего! А если тебя это не успокоило, то давай рассуждать: что может случиться? В лучшем случае ты спокойно поднимаешься и группа продолжает путь вместе с нами. В худшем — ты сорвешься, я тебя поймаю, мы поднимемся, и не важно сколько раз ты оступишься, я тебя поймаю, потом мы вместе с группой продолжим маршрут. Я прав? Девушка кивнула, выдохнула снова и развернулась к скале. Антон видел как сильно тряслись ее руки, когда она искала опору, как она вертела головой в поисках зацепки. Он иногда придерживал ее за талию или бедра, когда девушка действительно не справлялась. Им потребовалось чуть больше времени на подъем, чем другим, но они добрались до конца сложного пути. Девушка буквально подтянулась на руках к выступу скалы и выползла на четвереньках на траву. Антон помог ей подняться. Лена вцепилась в его руки до белых пальцев. К ним тут же подошел руководитель. — Все хорошо? Вас долго не было, я уж думал спускаться. — Простите, Петр Семенович, было страшно и сложновато, но все нормально, — успокоил его Антон, продолжая держать руку Лены за спиной. — Ладно, нам минут десять осталось. — уходя в голову колонны он подмигнул Лене, — кстати, не только вам страшно стало. Руководитель не обманул. Через несколько минут они подошли к плоской вертикальной скале высотой метров семь. Чуть ниже вершины каменной стены виднелось три кольца, на расстоянии пары метров друг от друга. Петр Семенович объяснил, что через эти крюки продевается страховка. На дистанции может одновременно находиться три человека, в это время внизу каждого из них страхует еще один человек. Он потратил еще несколько минут, показывая как правильно вязать узлы, но потом сдался и обещал провести мастер-класс в лагере вечером. Потом он помог каждому надеть обвязку. — Если во время пути каски были не столь обязательны, то сейчас всех прошу надеть их! — громко объявил руководитель, — я сейчас поднимусь и пропущу страховку через крюки. — Вы что, полезете без страховки? — ахнула Рита, — а если вы сорветесь?? — Нет, я не полезу. На скалу можно подняться по другой стороне, там пологий склон, — улыбнулся руководитель. Следующие три часа слились в один долгий и мутный сон. У Антона действительно создалось впечатление, что он спит. Еще на том сложном участке пути вся группа разделилась на пары. Составлены они были по принципу слабый с сильным, и так получилось, что это были девушка и юноша. По очереди каждый участник группы смог залезть и спуститься на страховке напарника. Наконец, очередь дошла до Бори с Мариной, Кеши с Ритой и Антона с Леной. На этот раз девушка смогла справиться с эмоциями и спокойно надела обвязку. Антон помог ей пристегнуть страховку карабином и даже проверил ее приподняв девушку за обвязку. — Не бойся, я тебя поймаю, — Антон незаметно сжал руку девушки, а та прикрыла глаза и подошла к скале. Антон надел перчатки и взял страховочную веревку. Подъем прошел спокойно, а на спуске Лена сорвалась, но Антон резко поймал веревку и девушка с тихим коротким вскриком повисла в трех метрах над землей. Девушка пыталась зацепиться за скалу, но после очередной попытки сдалась и держась за страховку попросила спустить ее на землю. Пришла очередь Антона взбираться, но Лена подлетела в воздух, когда парень спрыгнул с полуметра. По отряду прошелся легкий смешок. — Антон, давай я тебя подстрахую, — предложил Петр Семенович. Антон действительно был самым высоким в группе и по весу с ним мог посоревноваться только Петр Семенович и качок Женя Ежин, который в росте был немногим ниже Антона. Руководитель пристегнулся к страховке. Антон благополучно прошел дистанцию и с победным кличем спрыгнул на землю. Занятие подошло к концу и руководитель дал команду готовиться к спуску. Отряд расселся на камни поблизости и достал сухой паек. Антон достал из рюкзака зеленое яблоко и с наслаждением откусил. Утренняя каша казалась сном. Желудок грустно уркнул, возмущаясь нехваткой пищи. “Терпи, приятель, скоро обед.” По лицам остальных ребят, Антон понял, что примерно такие же мысли у многих. Наконец, руководитель повел их обратно. Обратный путь занял чуть больше времени: ребята шли медленнее, а на опасном моменте многие застревали по пять минут, ибо было очень страшно. Антон шел рядом с Леной и, держа ее за руку, спустил девушку с большого валуна. Отряд пришел в лагерь к обеду, уставший и помотанный. После короткого доклада об удачном походе и отсутствии травм и потерь члены отряда разошлись по комнатам на заслуженный отдых. На обеде не оказалось и половины отряда, многие развалились на кроватях и отказались вставать. Даже Борька остался в горизонтальном положении. Антон сидел в столовой и сосредоточенно ел борщ. Рядом присела Лена. — Привет, можно? — тихо спросила девушка, Антон кивнул. — Хотела тебе спасибо сказать за, ну, там, на камне. Ты мне правда помог. Не знаю почему мне так страшно стало, но без тебя я бы так и осталась там стоять. — Да ладно, не осталась бы, — Антон усмехнулся, — за тобой бы Ланцев вернулся. — Может быть, но мне бы все равно было очень страшно. Спасибо, — Лена уткнулась в тарелку. Остаток обеда прошел в тишине. Лена только улыбнулась на прощание. Антон решил не уподобляться товарищам и вместо кровати отправился на стадион. Сил на тренеровку уже не осталось, поэтому он взял гитару и Ленину тетрадь с песнями и принялся разбирать новую для себя песню. Он оторвал взгляд от табулатур и, перебирая аккорды, посмотрел в сторону площади. На тропинку вышла знакомая фигура в шортах, майке и рубашке в крупную зеленую клетку. Антон не смог сдержать улыбки. Он встретил Лену баре. — Спасибо за тетрадку, — поприветствовал он девушку. — Обращайся, — Лена села рядом на спортивный снаряд, — можно я что-нбудь сыграю? — Умеешь? — Антон передал Лене гитару. — Надеюсь это риторический вопрос? Не умела бы — не просила. Лена перебирая струны, начала петь что-то. Антон не слышал раньше этой песни, но мотив казался очень знакомым. Он положил подбородок на кулаки и прищурился, пытаясь вспомнить название песни. Когда девушка закончила он неудержался и спросил. — Очень знакомая мелодия... Что это? — Не помню откуда мелодия, но слова мои, — Лена отдала гитару обратно. Антон поставил гитару рядом и снова спросил. — Чем ты еще занимаешься? Ты пишешь книги? Или, не знаю, каждый день концерты даешь? — На самом деле... Я в детстве много чем занималась, но во взрослую жизнь со мной перешла только музыка, — Лена грустно ухмыльнулась. — Ну еще в кофейне работаю. — М-м-м, люблю кофе, но чай больше по душе, — Антон мечтательно посмотрел в серое небо, — однажды в детстве я попробовал черный чай. Вкус до сих пор не забыл, такой он был вкусный, а вот название... Вспомнить не могу. Вроде обычный чай, но с нотками ананаса, винограда, розы и маракуйи. Не знаю почему запомнил так детально, но... Не знаю. — Ты описываешь очень знакомый вкус... — Лена сосредоточенно нахмурилась, — в чае чувствуется календула? Антон сглотнул слюну, как будто во рту у него был чай. Через минуту раздумий он кивнул. — Могу тебя обрадовать, — девушка победно встала и уперла руки в боки, — это один из моих любимых вкусов чая. Знакомься, Ночь Клеопатры! — Не склонен верить всему на слово... — Улыбнулся парень. — Пойдем выпьем! — Ты привезла чай в горы? — Антон недоверчиво хмыкнул, но встал, подхватив гитару. — Ну да, а что? — Лена попятилась в сторону домиков, — а ты меня чабрецом обещал угостить, но до сих пор не приготовил. — Смеешься? А зря! — Антон набрался смелости и приобнял девушку за плечи, — завтра у нас как раз выходной, мы с тобой пойдем за чабрецом! — Позову Марину с нами, — Лена посмотрела на небо. А Антон закатил глаза. Значит и он возьмет с собой поддержку в виде Борьки. Хотелось, конечно провести время наедине с Леной, но раз ей будет комфортнее с подругой — не беда. Они здесь три недели, еще будет время узнать ее поближе. Вместо чайника — небольшой котелок, вместо плиты — походная горелка, в роль кухни выполняет каменный помост, своеобразное крыльцо, жилого корпуса. Антон вдохнул запах напитка. Действительно похоже на то, что он помнит, но нужно пробовать. Чай закипел и он разлил его по кружкам. К Лене и Антону присоединились Марина с Борей и Петр Семенович с Машей-Мышкой. Из кружек поднимался пар, а аромат разлетелся вокруг уютным куполом. Лена, шутки ради, вскинула кружку над “столом”, ее поддержали все участники чаепития. Лена улыбнулась и аккуратно отхлебнула чай. Она с наслаждением прикрыла глаза. Антон понял, что он слишком долго смотрел на девушку и не пробовал чай. Он сделал глоток, затем еще один, а потом еще и еще. — Господи... Это тот самый чай! — он с восхищением отставил пустую кружку, — Лена, ты просто чудо! Лена смущенно прикрыла улыбку. К приятной маленькой компании подключились несколько жителей лагеря и Антону пришлось, как метко выразился Борька, “метнуться кобанчиком” за гитарой. Еще один приятный вечер с песнями в уютном кругу товарищей. Вот только в этот раз пришлось разбежаться по комнатам еще до девяти вечера из-за дождя. Мелкие капли градом обрушились на лагерь. А спустя час, когда закончился дождь, на лагерь внезапно опустился сильный туман. Антон осмелился выйти на улицу до душа, который находился у начала лагеря. В одних шлепках на голую ногу, свободных шортах до колена, футболке и плотной кофте он трусцой побежал в сторону душевого здания. Вечерний холод волнами проходится по коже. Аж волосы на ногах стали дыбом. “Холодно, холодно, холодно. Сука как холодно!” — он едва слышал свои мысли за шарканьем шлепок и стуком собственных зубов. Наконец, Антон открыл тяжелую дверь и оказался в предбаннике. Преддушнике? Предбандушнике... Антон остановился на первом варианте. Здесь было темно, но можно разглядеть скромную лавочку у стены, напротив нее две двери — женская и мужская душевые. В щелке у пола из дверей лился мягкий желтый свет. Из женской душевой был слышен шум воды. Грешную мысль “ошибиться” дверью Антон быстро отогнал. В конце концов ему не 15 лет. Горячая вода согревала и успокаивала. Когда-то давно Антон ходил в турецкую баню, в которой дальше трех метров не было видно ничего, кроме пелены белого пара. Так вот по сравнению с длинной прямоугольной душевой альплагеря это не баня, а так, дымок от сигареты. Забавно, ведь вода не была огненной. Антон закончил и быстро оделся, но не успел он открыть дверь как тут выключился свет. Парень посмотрел на фитнес браслет. “Странно, еще полчаса до отбоя...” — он вышел за дверь. Как только он закрыл дверь душевой и вышел в предбанник, он столкнулся с каким-то человеком. Страх моментально пробежал по спине. Антон пошарил руками в полной темноте перед собой, но никого не было. — Кто здесь? — раздался высокий напуганный и знакомый голос откуда-то, где по идее должен быть угол. — А ты кто? — Антон сделал неуверенный шаг вперед, выставив перед собой руки. — Антон?.. — голос становился смелее. — Л-лена? — парень коснулся пальцев девушки, которая примерно в похожей позе искала его. — Что случилось? — Лена мягко, но крепко схватилась за руку парня, — до конца света же еще минут 20. — Да, значит придется идти в темноте... — глаза привыкли к темноте и Антон различал силует девушки. Он прошел на ощупь к двери и толкнул ее. Но она не поддалась, — или не придется. Тут закрыто. — Что? — в голосе слышны нотки страха, — Мы здесь до утра? — Ну, твое общество мне очень приятно, но хотелось бы поспать. — Аналогично... — Антон буквально слышал как Лена улыбается. — У тебя телефон с собой? — вспомнил парень — Да, но связи нет, а раз ты спрашиваешь, значит ты без телефона, верно? Антон кивнуо, но потом вспомнил, что не видно ни дыры. Он просто сжал руку девушки. Лена вздохнула. Ситуация не огонь. — Я бы, конечно предпочел другое место, чтобы пообщаться, но раз так сложилось... Есть темы для разговора? — Как... дела? — девушка подошла ближе, и Антон почувствовал ее прерывистое от страха дыхание где-то около плеча, — сегодня был такой долгий день, все устали. Как ты себя чувствуешь? — В подобной ситуации полагается ответить “не очень”, но рядом с тобой очень даже очень, — отлично, это что флирт? Просто прекрасно! — Ну, это не я солнечный человек... Так что мне тоже легче, спасибо. — Почему ночью тянет на откровенности? — дыхание сбилось, снова он ляпнул не подумав. Ему почему-то хотелось сказать этой невероятной девушке о чувствах, которые она у него вызывала. Ему хотелось все рассказать. Всю ту гамму эмоций, которые накрывают его с головой, при одном взгляде на нее, рассказать как стремительно поднимается его настроение, когда она рядом. Нестерпимо хотелось прижать ее к груди, вдохнуть запах ее еще влажных волос и не отпускать, желательно, подольше. Но он только сжал сильнее руку. — Мне тоже всегда хочется поделиться чем-то ночью, — тихо признается Лена, — если ты хочешь... Мы можем поговорить. — Лен, я... — Антон вовремя прикусил язык. Слишком рано. Они знакомы три дня. — Я думаю пока рано для таких разговоров... Слишком честно. Лене врать не хотелось. Но говорить правду страшно. — Можем отложить, — Лена с надеждой включила телефон, и вдруг ахнула, — связь есть! Девушка быстро набрала Марине. Но на словах про запертый душ связь оборвалась. Девушка с надеждой подошла к двери и облокотилась на нее. Связи не было совсем и кроме как ждать ничего не оставалось. Они сидели молча еще минут семь. Потом Лена почти подпрыгнула. Антон прислушался и тоже услышал шаги и разговоры. Дверь наконец открылась. На пороге стояла Марина и пожилой мужчина со связкой ключей. — Вы меня простите, пожалуста. Я как-то не подумал спросить есть кто или нет, — принялся оправдываться мужчина. Наконец Антон уставший, но чистый упал на кровать и закрыл глаза. “Какой же долгий день, долгий и странный.”