Из-под таинственной, холодной полумаски…
Лань Сичэнь отчётливо помнил каждую складку платья, каждый шорох шёлка, каждый шаг, сопровождаемый стуком невысокого и устойчивого каблука. Не такого, как у других девушек здесь — тонкого, звонкого, высокого. И это выделяло таинственную незнакомку ещё больше, привлекало к ней внимание. Отвести взгляд было просто невозможно. Сам Лань Сичэнь не знал, почему его настолько сильно привлекла эта леди. Возможно, дело было в прекрасной, бело-фиолетовой полумаске с нежными узорами лотосов, но островатыми краями, опущенными к бледным щекам. Возможно, в строгом платье, столь отличающемся от лёгких и воздушных платьев, с вырезами, лентами, кучей рюшечек и деталей.Звучал мне голос твой отрадный, как мечта.
Великолепная незнакомка и вошла в бальный зал неописуемо прекрасно. Сразу поразила его, привлекла и заворожила на весь оставшийся вечер, ночь, день — не один день. — Мать твою, Вэй Усянь, пустая ты голова! — послышался этот великолепный, с лёгкой хрипотцой голос, обрушившийся гильотиной на едва заметного из-под стола юношу. В тот миг Лань Сичэнь понял, что в его спокойной, как чистый родник, жизни наконец упал камушек и всколыхнул застоявшуюся воду. Но это был не камешек. Это был порыв ветра, острый, пронизывающий, сносящий на своём пути всё и не оставляющий ничего, уничтожающий предшествующий покой.Светили мне твои пленительные глазки
И улыбалися лукавые уста.
Юноша, сидевший под столом, выбежал из-под него и побежал к середине зала прямо мимо Лань Сичэня, который не особо заметил случайный толчок в плечо и поспешное «Простите, но меня убивают!». Таинственная незнакомка, поняв, что её «цель» сбежала, окинула раздражённым взглядом тёмных глаз весь зал, и на какой-то миг её внимание задержалось на Лань Сичэне. Казалось, в нём что-то камнем рухнуло вниз — не былое ли благочестие и покой? — и сразу взмыло вверх, разливаясь теплом по телу. Щёки опалило румянцем, стоило необыкновенной незнакомке пройти мимо и случайно задеть его плечом, на пару секунд оборачиваясь, чтобы извиниться. Лань Сичэню было настолько хорошо, что ему почти показалась слабая ухмылка прекрасных, едва ли подкрашенных губ.Сквозь дымку лёгкую заметил я невольно
И девственных ланит, и шеи белизну.
Счастливец! видел я и локон своевольный,
Родных кудрей покинувший волну!..
Юношу от смерти и таинственной незнакомки спасла неизвестная девушка, по-сестрински потрепавшая его по голове и сказавшая каких-то пару слов, что тот сразу успокоился и принял более возвышенный вид. Незнакомка же только фыркнула, сложив руки на груди, и сдула с лица выбившийся чёрный локон, так её украшавший. Девушка лёгким движением заправила его ей за ухо и тихо посмеялась. И в этот раз, привидевшаяся Лань Сичэню ухмылка, стала настоящей слабой улыбкой, устроившей в его душе ещё один шторм.И создал я тогда в моём воображенье
По лёгким признакам красавицу мою;
И с той поры бесплотное виденье
Ношу в душе моей, ласкаю и люблю.
Прошло три месяца с тех пор, как таинственная незнакомка перевернула жизнь Лань Сичэня с ног на голову, породила в его душе приятное смятенье и подарила вдохновение, погибшее несколько лет назад со смертью друга. О нём с её появлением необходимость ежедневно вспоминать и предаваться печали также исчезла. — Ты даже не знаешь, кто она и из какой семьи! — ворчал Лань Цижэнь уже на протяжении недели с тех пор, как его старший племянник объявил о своих чувствах к таинственной (уже, правда, не очень) незнакомке. — Знаю, дядя, и вам она точно понравится, — спокойно ответил Лань Сичэнь, ставя на письмо штамп с гербом их семьи — плывущими облаками.И всё мне кажется, живые эти речи
В года минувшие слыхал когда-то я;
И кто-то шепчет мне, что после этой встречи
Мы вновь увидимся, как старые друзья.