Всегда рядом

— Кто это? — Ещё пока не знаем. Мой напарник склонился над истерзанной плотью. — Вот ублюдки, — шепотом говорит Сторн. — Почему ты решил, что их было много? — я перевожу взгляд на него и жду ответа. — Не думаю, что один человек мог бы такое сотворить. Хотя…в нашем мире полно монстров… Жаль парня… — Тут же одни куски, как узнал, что это парень? Сторн машет пакетиком, с кровавым месивом, перед моим носом. — Это яйца и член. И они, явно, принадлежали парню. — Экспертизы ещё не было. Может не его. — Его. Я уверен. И ещё…вот это. — Что это? — Это его пальцы. — Вот черт! — я отворачиваюсь и к горлу подступает тошнота. Мерзость и ужас, вперемешку с отвращением… — Милу, чего застыл? Страшно? — Мне плохо. Я не понимаю, как можно творить такие вещи. Он...он — псих. — Возможно. — Сторн, ты сомневаешься? — Но он точно знает, чего хочет и что делает. — Тогда… — Да. Думаю, есть и другие… Ты прав. *** - Милу, это ты? — А ты ждёшь кого-то другого? — Нет. Просто ты рано. — Могу уйти. — Нет, прости. Ты…ты взвинчен. Шатти подходит и проводит рукой по груди. Тянет молнию куртки вниз и стягивает её. Мне нравится его нежность. Из-за этой нежности я и влюбился в него. — Устал? — Сегодня опять…этот ужас. — Он снова воплощает в жизнь свои жуткие фантазии. Ты уверен, что это Он? — Уверен. Он. — Сторн знает? — Нет. Я…я не могу об этом…совсем не могу. И сказать никому не могу, что таких парней сотни. Никому не могу. — Милу, любимый, ты должен. — Я? Никогда! Слышишь, никогда и ничего я не был должен! — хватаю Шатти за шею и сжимаю. — Милу, это я…от…пусти. Я рядом. Только я всегда рядом, Милу… О, эти глаза…карие, с жёлтыми прожилками. Такие тёплые, такие родные, такие добрые и спокойные…они принадлежат только одному человеку. Моему Шатти. Моему берегу надежды. Моему, самому нежному, самому невероятному, Шатти. Серая пелена падает и я снова спокоен. «Я всегда рядом. Только я». Обнимаю его. Так спокойно. А он лишь гладит по спине. Нежно-нежно. Отстраняется и опускаясь на колени, осторожно снимает с меня ботинки. — Всё хорошо, Милу. Ты прав. Ты ничего не должен, прости. Это работа Сторна. Пойдём, я тебя раздену, помогу принять горячую ванну и сделаю массаж с ароматным маслом. Всё, как ты любишь. Потом накормлю вкусным ужином и мы уснем в тёплой постели. Я буду обнимать тебя и скажу, как сильно люблю… *** - Мерзкая, маленькая тварь! — мама бьёт меня палкой по спине, — я пытаюсь убежать, но её новый мужик, держит меня. — Сильда, не порть товар. Я сейчас сделаю ему волшебный укольчик и он будет послушным. А синяки наш Мистер любит ставить сам и он не будет доволен, если обнаружит на этом мелком мерзавце не свои следы. — Как скажешь. Я устала. Эта маленькая тварь ни на что не годится. Надеюсь, он не вернётся от Мистера. — Не вернётся. Будь уверена. Судя по тому, какие он бабки нам отвалил, ему это тело нужно с потрохами. Мама и отчим смеются, глядя на меня. А я уже не вырываюсь. Я смотрю на них и где-то внизу живота поднимается комок из страха. Что ещё за Мистер? И что это за деньги, ради которых моя мама отдаёт меня ему? *** - Здравствуйте, Мистер. Всё, как вы хотели. — Он спит? — Я поколдовал немного. Строптивый мальчишка, отбивался, как зверёныш. Высокий мужчина в плаще, кожаных перчатках и чёрной маске, в сверкающих в свете фар, начищенных ботинках, подошёл к лежащему в кузове комку, накрытому каким-то засаленным одеялом и отодвинул край. Лицо ребёнка белело в лунном свете, рот был заклеен скотчем, а тонкие запястья связаны толстой веревкой и кровоточили. — Развязать. Немедленно! — голос звучал сталью и пропитые лица, рядом стоящих, женщины и мужчины, исказились страхом. Они кинулись к мальчишке и стали развязывать тугие узлы веревки. У них не получалось. Мальчик застонал и открыл глаза. Увидев двух склонившихся над собой людей, из его огромных печальных глаз полились слёзы, но голова безвольно запрокинулась назад и малыш снова отключился. — Он…он часто теряет сознание. Но он здоров. Это живучая тварь, — женщина очень хотела, чтобы Мистер избавил её от девятилетней головной боли. Она хотела получить деньги и уехать от этого места встречи с незнакомцем, как можно дальше. Мужчина в плаще подхватил легкого, как пушинку мальчика и перенес к себе в машину. Достал маленький нож и легко перерезав веревки, дотронулся до запястий. — Больше тебя никто не обидит. Обещаю, — укрыв паренька теплым пушистым пледом, в черно-зеленую клетку, он аккуратно захлопнул дверцу. — Ээээ…нам бы деньги, как вы и обещали. Всю сумму сразу, — женщина явно боялась обмана и её руки дрожали, теребя край грязной, мятой рубашки своего мужа. — Обязательно. Сразу, — Мистер подошел к ним вплотную и маленькая дорожная сумку, упала под ноги, — здесь всё. Считайте. — Не тронь. Я сам, — мужик в грязной рубашке отстранил от сумки женщину, присел на хруснувших коленях и схватился за собачку, стал лихорадочно дёргать. Услышав за спиной тихий всхлип жены, он лишь шикнул, чтобы она заткнулась. Вот наконец-то и вожделенные бумажки! Но он не успел притронуться к ним, покалывающими от предвкушения быстрой наживы, пальцами. Он даже не понял, что хлынувшая на банкноты кровь, его собственная. Высокий мужчина в плаще, облил тела, лежащие в большой, ранее подготовленной яме, кислотой. Долго смотрел, как стирается всё человеческое…потом, взял лопату… Уже сидя в своей машине, он услышал взрыв и в зеркале заднего вида, увидел ярко озаривший ночное небо столб огня и густой дым. Он улыбнулся и задумчиво посмотрел, на лежащего сзади мальчишку. Теперь он полностью его. Полностью. *** - Милу, Милу, проснись. Я подскакиваю с кровати и падая на пол, боюсь открыть глаза. — Милу, это я, Шатти. Наконец-то этот родной голос и нежные руки. — Милу, открой глаза. Посмотри на меня, — пальцы трогают мокрый лоб и проводят рукой по щеке, — я здесь, родной. Всегда рядом. Открываю глаза и вижу напротив не равнодушную сталь из кошмаров, а мягкую с жёлтыми прожилками теплоту. — Шатти, — выдыхаю я. — Опять Он? — Да. — Вставай. Пойдём в душ. — Да, Шатти. Пойдём. Мне помогают встать на ноги. Ведут, придерживая за плечи, в ванную. Нежные руки стягивают белье и ставят под теплый душ. — Я сейчас, секунду. Шатти встает позади и руками начинает растирать гель по спине. Приятно. Я облокотившись руками в стену, позволяю сделать так, как хочет он. Его руки — мой фетиш. Они позволяют мне забывать. Они позволяют чувствовать, что я любим… — Милу, я хочу тебя, — слышу его нежный шепот и покорно раздвигаю ноги. Сейчас он растянет меня пальцами, потом его плоть заполнит моё нутро и будет двигаться медленно, полностью выходя и погружаясь вновь. С каждым толчком я буду чувствовать его желание и кончу быстро, не касаясь себя. А Шатти будет вбивать свою любовь в меня ещё долго, пока я снова не дойду до пика. И когда он будет готов, я услышу лишь одну фразу: «Ты мой навсегда, я рядом». И только после этой фразы мы закончим вместе. Так всегда бывает после моих жутких снов-воспоминаний. И после, выйдя из ванной, мне нужно будет лишь выпить черный свежесваренный кофе с щепоткой соли и черного перца. Только после этого, ко мне возвращается жизнь. Только после этого, я могу мыслить разумно и все страхи уходят…до следующей ночи с кошмарами. *** - Готов? — Да, Сторн. — Мои ребята кое-что нашли. — Удивлён. Расскажешь? — Смотри. Сторн лезет в бардачок и достаёт пакет с кусочком какой-то ткани. — Что это? — Это кусочек пледа. Может он присох или ещё чего… Смотри, зелёная и черная клетка, с белыми крапинками… Эй, Милу…тебе плохо? — Нет. Неважно себя чувствую…- я сглотнул, воспоминания снова промелькнули передо мной и тошнота подступила к горлу, — извини, я сейчас. Открываю дверцу машины и еле успеваю, чтобы не испачкать салон. Меня выворачивает и голова начинает раскалываться. — Милу, может домой? — Нет. Я же твой помощник. — Я переживу. Если тебе трудно работать над этим делом, попрошу Вимита тебя заменить. — Нет. Я в норме. — Хм, что-то не похоже. Ты нужен мне здоровым. Слышишь? Здесь надо внимание и полное погружение, как ты умеешь. Но твоя жертвенность не нужна. — Я смогу, Сторн. — Ну, хорошо. Поехали. Нашли ещё одного. — Боже…- только и успел я прошептать, перед тем, как мне в руки всунули бутылку с водой. — Умойся и садись в машину. *** - Где я? — шепчет маленький мальчик высокому мужчине, одетому во всё черное, — я умер? А вы моя смерть? — Что ты, — низкий голос холодит своей сталью. Мальчик боится и жмётся спиной к железным прутьям кровати. Вокруг полумрак и лишь в центре комнаты, горит под самым потолком, одна лампочка, — мы поживем здесь пару дней. Я закончу дела и мы поедем домой. — К маме? — взгляд испуганных огромных глаз метнулся в человека напротив. — Нет, малыш. Мы будем жить вместе. Только ты и я. У нас большой дом, с красивым садом. Представь, там даже груши растут. Очень много цветов в поле рядом и поэтому много бабочек. Любишь бабочек? — Да. Только их нельзя ловить. Они потом умирают. — А мы будем любоваться ими и гулять по согретому солнцем полю. У тебя в том доме есть своя комната. — У меня целая комната? — Да, — шепчет мужчина и гладит парнишку по голове, — там очень много игрушек и они все твои. — Правда? А робот там есть? Я хочу большого робота. — Мы поищем. Если не найдём, то купим. — Обещаешь? — Обещаю. — А как тебя зовут? — Зови меня папа. — Ты мой папа? — у мальчишки распахнулись глаза в неверии и он попытался обнять мужчину, сидевшего рядом на кровати. — Да, папа. И тебе теперь не нужно бояться. Слышишь? У нас будет невероятная жизнь. Веришь? — Да, — прошептал мальчик, наблюдая, как мужчина встаёт и закрывает дверь в комнату. Как в замке проворачивается ключ, он уже не слышал, тихонько сопя от снотворного, подсыпанного в стакан с теплым молоком. *** - Шатти, я больше не выдержу. — Милу, расскажи Сторну. Он сможет докопаться до больного ублюдка быстрее, если у него будет верное направление. — Я не могу. Ты же знаешь. — Ты не можешь прятаться и убегать вечно. Он…он же…ищет тебя. — Знаю! Знаю! — я срываюсь на крик и хватая нож, которым режу хлеб, подбегаю к Шатти. — Тихо. Милу, это я. Твой Шатти. Я всегда рядом, помнишь? Пелена спадает и я вижу теплые глаза. Шатти убирает от своей шеи мою руку с зажатым в ней ножом. А я беспомощно перевожу взгляд с упавшего на пол ножа, на шею Шатти с царапиной и капелькой крови. — Боже, Шатти…я опасен. Я…прости… — Всё нормально. Иди ко мне, — меня нежно притягивают и легкими круговыми движениями гладят по спине, — тшшш, Милу, я рядом. Мы справимся. Тшшш… *** - Папа, а почему я не помню, как меня зовут? — радостный мальчик стоял посреди своей комнаты и с восторгом смотрел на огромного робота в упаковке, — здесь написано, что его можно запрограммировать и он бы смог общаться со мной, звать по имени. — Хм, тебя зовут Иви. — Иви? Не помню. — Ничего страшного. Помни только эту жизнь. — У нас очень красивый дом, папа. — Согласен. Сегодня, я покажу тебе весь первый этаж и весь второй. Покажу сад. А потом пойдем на поле и полюбуемся бабочками. Согласен? — Да! — захлопал в ладоши мальчик. У него самый лучший папа на свете! *** Шаги. Его шаги! Паника поднимается вверх и заставляет задыхаться. Лязг замка и свет. — Я скучал. Жуткий стальной голос пробирает до самых костей. — Убей, пожалуйста, — жалобное, почти членораздельное мычание. — Зачем ты так. Рано ещё. Хочу тебя. Беспомощный человек, лежащий на столе начинает мычать, но теперь и не разобрать чего он хочет. Единственный целый глаз, с совершенно настоящим безумием, пытается наблюдать, за черной тенью, так похожую на настоящего человека. — Тебе не видно? Хочешь посмотреть? Извини, могу предложить лишь почувствовать. Нож разрезает, ещё не зажившую рану на груди. — Да, твоя музыка волшебна! — шепчет тень над своей жертвой, а нож продолжает чертить узоры на животе, на руках и ногах, спускаясь к паху…к совершенно гладкому, мужскому паху, с маленькой дырочкой, из которой торчит катетер. Черная тень крутит ручку сбоку и ноги жертвы разъезжаются в стороны. Вопли, а потом тишина. — Сейчас. Сейчас я дам тебе почувствовать, — укол и вот жертва приходит в себя, — так-то лучше. Мне ты нужен в сознании. Ноги неестественно разведены в стороны, суставы давно не на своих местах. — Прошу, убей. — Что ты. Я пока не могу. Но уже скоро... Огромный деревянный кол, появившийся в руках черного человека, заставляет жертву трястись и молиться. Разбитые губы почти не шевелятся. — Опять забыл про смазку. Ну, ты же привычный и не будешь против? Знаешь, в нём целый метр. Как думаешь, сегодня-то справишься? — Прошу…прошу… — Что? — тень наклоняется к жертве, — просишь? Так и быть, всё ради тебя. Я даже кувалду мне в помощь приготовил. Радуйся. Сегодня я помогу тебе принять. *** - Папа! Папа! — мальчик проснулся от шуршания внизу и боялся выйти из комнаты. — Малыш, Иви, что случилось? — папа мальчика присел на кровать и малыш прилип к нему всем телом. — Там что-то шуршит внизу. Мне страшно. — Не бойся. Вот, держи теплое молоко. Оно тебя успокоит. — Можно я с тобой посплю? — говорит чудо с белыми молочными усами. — Можно, но не сегодня. Сейчас я расскажу тебе сказку об одном прекрасном мальчике. Один одинокий человек, хотел дружить с другими людьми. Но они не понимали его. Дразнили и даже делали больно. Тогда он тоже стал делать больно им. И душа бы его почернела окончательно. Но однажды, на берегу, в прекрасном лесу, он встретил чудного мальчика и тот ему очень понравился. Этот мальчик был, как глоток чистого воздуха, только с огромными печальными глазами. Одинокий человек, решил забрать его с собой и подарить семью, которой у него не было. Мальчик давно спал, на его светлом лице блуждала спокойная улыбка. Папа наклонился и поцеловал эту улыбку. Да. Это его малыш. Только его. Скоро он привыкнет. Скоро. Черная тень спустилась на первый этаж. Руки отодвинули красную книгу на огромном стеллаже и нажали на маленькую неприметную кнопку. Открылся темный ход с лестницей, уходящей вниз. Там его ждала работа в черном огромном пакете. Ухватив пакет, он потащил его через длинный узкий коридор наружу. Прямо к маленькой двери, выходящей на большое поле, полное полевых цветов. *** - Шатти, мне плохо! — я крикнул вглубь квартиры, как только дверь за мной закрылась. — Милу…я сейчас, мой хороший. Я скидываю с себя вещи и разворачиваясь к бегущему из кухни Шатти спиной, падаю на колени. Упираюсь руками в пол, шепчу: — Возьми. Сейчас. Без смазки. — Милу? — Сейчас, пожалуйста. И Шатти, мой нежный Шатти, делает, как я его прошу. Мне нужно перекрыть душевную боль физической. Как воздух нужно… — Прости, Милу. У тебя кровь. Подожди, я сейчас. — Нет. Стой. Обними. Пусть кровь. Потом. Всё потом. — Да, Милу. Я рядом, — он ложиться рядом на холодный пол и обнимая, чуть укачивает, — мой маленький Милу. Люблю тебя. Я здесь, я рядом. *** - Выходи. Приехали. Если хочешь, можешь не идти. Там…там ужас. — Смогу. Мы съезжаем с трассы и долго блуждаем по давно заброшенной дороге, меж деревьев. Потом кидаем машину и пробираемся сквозь заросли вглубь. Выходим к полю. Боже, как много цветом, много бабочек и яркое солнце. Голова кружится, тело потряхивает и меня начинает тошнить. Ноги слабеют и я запинаюсь о маленький холмик. — Эй, осторожно, Милу. Их тут сотни. Смотри под ноги. — Сторн помогает мне подняться, — каждый холмик — чья-то жизнь. Не хочу…не хочу! Я ненавижу бабочек! — Милу, всё хорошо? Может врача? — Нет. Вы…вы нашли его? Кто это…это вот всё…делал? — Пока нет. Но уже близко. Очень. Чувствую его запах. Пока не знаю. Мы…нашли кое-кого в его подвале… Уверен, сможешь на это смотреть? — Уверен. Мы подходим к двухэтажному дому. У меня мурашки по всему телу. Открывается скрипучая дверь и мы входим в просторный холл. Не могу больше, руки трясутся и я незаметно глотаю таблетку. Мне нужен Шатти, но его нет. Я сейчас один….и этот страшный дом… *** - Иви, как спал, малыш? — Хорошо, папочка. — Иди ко мне, — он хлопает по своим коленям и я запрыгиваю с разбега в его сильные объятия, — давай, умывайся и завтракать. Я сделал твои любимые бутерброды с ветчиной, ананасом и сыром. Торопись, пока они горячие. Я счастлив. Мой папа самый лучший! Даже, когда он приходит ко мне в комнату с теплым молоком и рассказывает свои сказки — я счастлив. Только я не понимаю, почему с утра у меня болит попа. Даже кровь, когда я хожу в туалет по-большому бывает и какая-то слизь. Боюсь ему признаться в этом. Вдруг папочка, подумает, что я больной и не захочет больше жить со мной... *** - Шатти, я дома. Ты нужен мне, родной. Срочно! — в квартире как-то по-странному тихо, — Шатти! Я бегу, открывая все двери. Пусто. Где же ты, Шатти? Замечаю на кухне, на столе, записку и трясущимися руками, разворачиваю послание…нет! Господи, НЕЕЕЕЕЕТТТТ!!! «Тук-тук. Папочка, искал своего чудного мальчика. Но мальчика нет дома и я забрал с собой, его друга. Он тоже чудесный! Я и его искал. Спасибо, малыш, за подарок!». Последнее, что я помню, падая на пол и теряя сознание — пустой стакан из-под молока… *** - Сторн, он забрал его. — Успокойся, Милу. Кого? — Шатти. — Вот черт! Ты где? — Дома. — Сиди на месте. Я скоро. *** - Иви, тебе уже тринадцать. Ты взрослый. Хочу показать тебе один секрет. Только об этом никому нельзя рассказывать. Понял? — Да, папа. Он ведет меня к книгам. — Папа, ты же не разрешаешь их трогать. — Смотри, покажу тебе тайный ход. А там, внизу, настоящее подземелье. — С приведениями? — Да, Иви. Их там много бывает. Но сейчас только двое. Тебе не нужно бояться, ведь я с тобой. Обещаешь? — Да, папа. Обещаю. — Пойдем, Иви. Передо мной открывается темный вход с еле виднеющейся лестницей вниз. Настоящее подземелье. Пахнет сыростью. Мы спускаемся долго, лестница скрипит под ногами. Потом папа включает свет и передо мной предстаёт длинный коридор. Вдоль правой стены много дверей-клеток. — Это камеры, малыш. — Там ты держишь приведений? — Почти. — А это что? — я показываю на открытую дверь в комнату с множеством мониторов. — Это мой рабочий кабинет. Я покажу. Проходи. Загорается свет и я вижу каждую комнату в нашем доме на большом экране. Даже ванную и туалет… — Папа, что это? — я указываю на другой монитор, который показывает все камеры и что в них происходит. Почти все пусты, кроме двух. А там…что-то страшное и красное… — Пойдём, Иви. Я покажу. Он берёт меня за руку и мы идём по коридору. Я смотрю только вперёд. Не могу посмотреть вправо. — Иви, повернись, мы пришли. — Папа, мне страшно. — Ничего не бойся. Я не дам никому тебя обидеть. Понял? — Да, папа. Слышу лязг открывающейся решетки и прохожу внутрь. Свет вспыхивает ярче и от увиденного, я падаю на холодный, сырой пол. *** - Милу, всё четко и подробно. — Я…Сторн, я знаю кто это… — Знаешь? Хм…спускаемся. Садимся в машину и ты всё подробно рассказываешь. Пошли. И я рассказываю Сторну всё, что помню. Мы едем долго. Он задаёт вопросы, я отвечаю. Тишина. — Почему молчал? — Я…не мог. — Если бы не Шатти, ты так бы и молчал? — Сторн… — Где ты говорил, находиться та кровать, с железным изголовьем? *** - Иви, ты не должен бояться. Это никто, их не существует. В них плохие демоны, а я помогаю. Освобождаю от демонов. И теперь ты мне в этом поможешь. — Папа! — Не спорь! Он подводит меня к…к…этому и это смотрит в ужасе на меня. — Тебе нужно лишь забить вот этот колышек в сердце. Смелее, Иви. Твой папа сможет гордиться тобой. — Я…папа, нет! Я падаю на колени и меня трясёт. Это же живое, хоть и не похоже давно на человека…вдруг слышу тихий шепот. Это говорит со мной, умоляет. — Прошу, убей. Освободи. — Видишь, они сами просят и умоляют тебя. Если не сделаешь, они будут мучиться, — папа вкладывает мне железную длинную штуку в левую руку и молоток в правую… *** - Сторн, он заставлял меня. С того…первого раза я засыпал только с молоком, каждый вечер. Ненавижу теплое молоко… — А как ты сбежал? — Шатти. Он появился, когда мне было пятнадцать. Я делал то, что просил папа. Крепко сидел на наркоте и боялся темноты. Я слышал их шепот из каждого угла дома. Этого страшного дома….Они…ну, эти… звали меня. Я боялся собственных мыслей. Реально думал, что освобождаю их. Это ужасно. Я не смогу без Шатти… Сторн, помоги. — Помогу. Что потом? — А? Потом? Появился Шатти, я за ним ухаживал, когда этот монстр его резал. Слава богам, что ему сильно не успели навредить. На тот момент были заняты четыре камеры. Шатти был пятый… Он совсем не боялся. Ему было страшно за меня, больше, чем за себя. И его теплые глаза, нежные руки. А потом он спросил, что в молоке, которое я пью каждый вечер… Когда остался один Шатти, я принял решение. Нашёл эту наркоту и подсыпал в томатный сок. Этот монстр литрами его пил. Я хотел закопать его там же, на поле. Но Шатти сказал, что тогда я стану настоящим убийцей. Я вскрыл его сейф с деньгами. Мы угнали его машину, еле выбравшись из леса, уехали в соседний городок. А там…поменяли машину и украли документы у двух пацанов. Пару месяцев меняли свою локацию. А потом купили новые паспорта. Те два месяца, были адом. Я отвыкал от всего: от наркоты, от постоянного контроля, от запаха крови… И ещё пару лет привыкал к жизни среди людей. Потом моё обучение. Шатти настоял. Он был рядом. Всегда. — Зачем вернулись? — Я…не знаю. Меня направили к вам в отдел. Помогать. Так получилось. Сторн, что теперь? — Едем. — Куда? — Увидишь. *** - Шатти, ты обещал. Шатти…ммм…всегда рядом…- не могу понять, сон или явь. Снова серый туман и…боль. Жуткая боль в руках. — Здравствуй, Иви. Я распахиваю глаза и смотрю перед собой. Вижу лишь тёмную тень. — Где я? — Тшшш…ты не помнишь меня, малыш? Я твой папа. — Неееет!!! — Да не ори. Здесь все твои друзья. Разбудишь. Смотри, а они уже и не спят, — я сижу в старом инвалидном кресле с деревянными подлокотниками и мои кисти рук прибиты к ним гвоздями. Боже!!! Вижу на кровати Шатти, он весь в крови и…у него нет уха. — Шатти! — Посмотри лучше сюда, Иви. Я перевожу взгляд на пол и в луже крови лежит…что-то…из той, старой жизни…это…оно смотрит на меня и шепчет. Изо рта не слышно звуков, только булькает кровь… — Что ты сделал? Я ненавижу тебя! Ненавижу. — Сейчас ты выпьешь теплого молока и снова станешь послушным мальчиком. Пей. Моих губ касается стакан. — Нет, только не это чертово молоко. — Папочка вылечит своего мальчика. Пей. — Нет! — Пей. Иначе я сделаю укольчик и ты пропустишь самое интересное, малыш. Я пью. Меня рвет, но монстр снова вливает жижу с наркотой в меня. — Молодец. А теперь, я расскажу тебе сказку. О том, как один непослушный мальчик бросил свою семью и сбежал. О том, как папочка был расстроен и искал своего Иви. А Иви нашёлся и привёл с собой друзей. И сам же потом освободил их. Нравится сказка, малыш? — Я…не малыш. Давно. — Да? А кто же ты? — Я взрослый. — Ты всегда был взрослым. Ещё с тех пор, как твоя дрянная мамаша продала тебя. — Ччто? — Память подводит, да? Ты моя собственность! Она продала тебя. За деньги. Так что останешься навсегда со мной и будешь делать всё, что скажу. Понял? — Ччто? — Заело? — Я…ненавижу. Я…убью…тебя… *** — Вот и прекрасно. С ненавистью легче жить. Ничего никогда не будет болеть, — человек-тень подходит к парню в инвалидной коляске и хлопает по щекам. Голова того, безвольно падает на грудь. Он хватает его за волосы и зло шепчет в ухо, — ты, сука, не знаешь, как твой папа страдал без тебя. Но будь уверен, узнаешь. *** Я очнулся от холода. Очень холодно. Руки болят. Но я могу ими двигать. Трогаю пальцами — бинты. Вокруг темно. Я боюсь темноты. Где я? Где Шатти? Грудь сдавливает страх. Нет, только не Шатти, пожалуйста. — Ммм…. — Кто здесь? — Сто…ооорн. — Ты жив? — Да. Тебе… Милу, делай всё, что он говорит. Тебе…ммм…нужно бежать. Иначе он…и Шатти…как меня. Нагнись… Я нащупываю стену и иду вдоль неё на стон. — Милу, я видел… Когда он включит свет. Здесь…полка…слева от двери. Он шприц приготовил…бери его и как только войдет…в шею, сразу. — Я понял Сторн. Сейчас тебе помогу и… — Нет. Мне уже не выжить…ммм…ищи шприц и спасай себя. Шатти спасай. — Хххорошо. Да, иду искать. Так, упираюсь в кровать. Стена, а теперь угол. Где же эта полка? Вот, ручка двери. Сторн говорил слева. Ага, вот и шприц…перевожу дыхание и замираю. Что дальше? Сердце готово вылететь из груди… Не знаю, сколько я так простоял… Шаги. Не спутаю ни с чьими другими. Это Он. Отвратительный и ужасный человек. Включается свет и проворачивается ключ в замке. — Ждал, меня, Иви? Я со всей силы вгоняю иглу ему в шею и быстро спускаю жидкость внутрь его тела. — Мальчик мой, что же ты… — Где Шатти? — А х… *** Парень с огромными глазищами и светлыми, спутанными волосами, весь в крови и грязи выбежал прямо перед машиной. Водитель резко затормозил и вышел узнать в чём дело. А парень крича и размахивая руками, просит позвонить в полицию и в скорую. Говорит, что кого-то убили и есть раненый человек. Водитель плохо понимает, что тот говорит, но телефон полиции набирает. Говорит свои координаты. Бежит за парнем. А там…его тошнит, он в шоке… *** - Шатти… Шатти, родной. Я здесь. Я всегда рядом. — Милу? Милу, это ты? — Шатти…- слёзы льются сами. — Ты плачешь? Я не вижу тебя, Милу. — Я люблю тебя, Шатти. Люблю, родной. Я здесь, — беру его руку и сжимаю. Нежно, аккуратно, как ценность. Мою ценность. *** А телевидение пестрило новостями, о том, что нашли маньяка. Отморозка, который издевался над людьми и пытал их. О том, что он жив… О том, что его допрашивают. Но парень с огромными глазищами ничего не слышал. Он смотрел на своего Шатти, которому вкололи обезболивающее и плакал. Его Шатти…стал инвалидом на всю оставшуюся жизнь из-за него… Ну, ничего. Слепой, без одной руки и с перебитыми пальцами на ногах… Но он жив. Парень решил, что никогда не оставит своего любимого. Никогда! *** - Последнее слово. В зале зашумел народ, никто не хотел, чтобы монстр говорил. — Иви, ты мой мальчик, помни об этом. Помни своего папочку. Я найду тебя, как только смогу. Обязательно. Жди. *** - Милу. Милу, ты здесь? — Иду любимый. Чего тебе хочется? — Ничего. Побудь рядом. Обними. — Да, сейчас. На плите сковородка, выключу и вернусь. — Милу, я очень страшный? — Что? Глупый, ты жив. Это самое главное. — И тебя ничего не смущает? — Абсолютно ничего. Ты самый прекрасный человек. Самый нежный. Самый родной. — Расскажи, как выглядит наш дом? — Ну, здесь два этажа. Светлые и солнечные комнаты. Во дворе сад. Большой и чуть не ухоженный, но это поправимо. Вот ты оклемаешься и мы наведем порядок. Вместе. Ведь это наш дом. Наша земля. Мы навсегда вместе. И я буду рядом, чтобы ни случилось. Люблю тебя. А за домом...огромное поле с бабочками…