Останемся вдвоем

Вы когда-нибудь раздирали колени в кровь? А резали ножом, случайно, тонкую кожу на пальцах? Случалось проливать на себя кипяток? Что вы чувствовали? Боль? Конечно, ее… Но это мелочи. Болезненные, конечно, но маленькая царапина - ничто по сравнению с той раной, что раздирает грудь в кровь, в мясо, переламывает ребра, которые впиваются в лёгкие, от крика. Душераздирающего крика, надрывающего глотку, скрывающего голос. Крика, вызванного болью от предательства. И он кажется таким громким только тебе. На деле же ты просто стоишь неподвижно в прихожей, смотришь в закрывающуюся бесшумно входную дверь. И вокруг тишина. Настолько оглушающая, что вызывает звуковые галлюцинации в виде последних сказанных тебе слов. И "не люблю", "ты мне не нужен", "так будет лучше для…" заполняют собой все пространство маленькой комнаты, не дают и глотку свежего воздуха протиснуться внутрь. Лучше для… "Кого?" - хотел спросить Тэхен, но не смог вымолвить и слова. Его словно парализовало - и губы сжались, не желая выпускать ни звука, и ноги предательски приросли к полу, и руки дрожали, но так и остались опущенными по сторонам. Лишь из глаз текли слезы. Текли и текли, не желая останавливаться ни на секунду, и даже наоборот, усиливаясь от каждого всплывающего в голове слова. Ему дышать тяжело, не то, что думать. Двигаться все ещё не может. Даже головы повернуть на маячевшего где-то в стороне брата, который руками размахивает, пытается привести в чувства. Но нет их. И чувства, и эмоции, высосал его уходящий любимый, словно дементор радость и счастье из Гарри Поттера в том поезде. Но тот восстановился, съел шоколадку и снова мог улыбаться, смеяться с друзьями. А Тэхен не уверен, что сладость ему поможет. Да и нет рядом с ним мудрого профессора Люпина, только брат этот. Когда только пришел? Ким смаргивает крупные слезы, которыми пропитались и ресницы, и кожа на щеках, и воротник старой домашней рубашки. Его. Она даже пахнет все ещё им спустя столько времени. Черт. Снова вспоминается о… - Тэхен, - успевает выловить брата из пучины печальных мыслей, которые только боль и приносят, Сокджин. Светловолосый, наконец, смотрит на него. А лицо красное опухшее, кто знает сколько он простоял тут до прихода старшего. И слезы в черных глаза все ещё стоят, норовят выбраться, увлажнить нежную кожу глубже. Под нее забраться, к душе приложиться. А там и не за чем уже так ухаживать. И душа на клочья разорвана и сердце разбили. Ни слезы, ни суперклей не помогут. - Все будет хорошо, - с грустной улыбкой продолжает задерживать на себе внимание потухших глаз. - Я рядом. Всегда. Самому больно. От картины, что наблюдал с прихода в дом брата. От самого брата, потому что никогда его таким не видел. Таким далёким? Безжизненным? Мрачным? Потерявшим улыбку? Да, Тэ без улыбки - разбивающая сердце картина. Не идёт ему горе, не идут слёзы. Он соткан из любви и нежности. Для ласк создан, а не для этой пульсирующей по венам боли, что вместо крови там протекает. - У нас будет ребенок, - отдаленно, откуда-то из груди вылетают слова, а Тэ снова смотрит на дверь. Надеется, что эта шутка. Постановка его глупого парня и старшего брата. Они же гребанные комики. Просто снова решили устроить ему пранк. Да? И сейчас первый вернётся с цветами, приползет на коленях, скажет какой он идиот и, что не хотел настолько сильно расстраивать его, Тэхена. И Джин рядом с ним встанет, будут вымаливать прощение. А Тэ и простит. И тупость их развода, и обидные слова. Скажите только, что эта речь была прописана в сценарии. - Что? - лицо Сокджина вытягивается в удивлении - он ждал чего угодно, но не… - Я жду ребенка от Чонгука, - повторяет Тэхен уже громче, но голос надламывается на имени. Оно звучит странно теперь. - Как? Когда? Как… - пытается связать слова Джин, но не получается. Совсем. У него начинается паника, а брат, напротив, до ужаса спокоен. - Тебе рассказать, как у двух взрослых людей, которые несколько лет живут в одной квартире и постоянно занимаются сексом, могут появиться дети? - монотонно спрашивает младший Ким. А Джин безмолвно мотает головой - не надо, он понял. Просто в шоке… небольшом таком. А Тэхен перегорел. Поднял руку брата ближе, чтобы разглядеть часы того - 21:08. Чонгук вернулся домой в шесть, а значит около трёх часов Ким провел в прострации. Достаточно. Как он и сказал, у него будет ребенок. Не у них. Потому что нет никаких "них" больше. Ушла вторая составляющая, а одному бессмысленно пытаться вернуть все на свои места. Тэхен поплачет, конечно, ещё, пожалеет себя и неродившегося малыша, которому придется расти без отца. Подумает "почему". Но не сейчас. Сейчас низ живота тянет и он боится потерять то самое дорогое, что оставил после себя любимый человек. Поэтому заканчивает со слезами и дурными мыслями, идёт на кухню, чтобы выпить несколько стаканов воды. Он по-любому не меньше литра потерял, оплакивая в прихожей личную утрату на протяжении трёх часов. Хватает со стола тарелку с остывшем ужином, который на двоих готовил вообще-то, хотел радостную новость сообщить. Романтичный вечер и разговоры о будущем втроём весь день представлял, но не сложилось… И есть не хочется, но он запихивает в себя небольшой кусок мяса и пару кругляшков картошечки. Ему может и не хочется, а организму нужны силы, чтобы обеспечить жизнь двоим. А Джин стоит все ещё в прихожей, смотрит на Тэхена через порог, пытается понять, что произошло, происходит и во что разовьётся все это. Ничего не говорит и Тэ выпроваживает его словами о том, что устал и идёт спать, что ему плевать, что Сокджин беспокоится и тому подобное. Он спать ложится! Поговорят завтра, а лучше через неделю. Тэхену видеть никого не хочется, но обещает, что будет хорошо следить за собой и не впадать в депрессию. Только бы брат ушел. И Тэхен действительно скрывается за дверью спальни, как только снова закрывается входная дверь. Не спит до полуночи. Гладит живот, даёт обещания малышу, шепчет о уже большой любви к нему, просит не расстраиваться из-за горе-папаши - они и вдвоем справятся. И о Чонгуке не думает, пытается, по крайней мере. Только ведёт разговоры о счастливом будущем… вдвоем.