Их солнце

Время застыло. Тянулось как гудрон, растекаясь в пространстве. Антон сидел на кухне, уставившись в телефон. Отвлекался на глупые игры, соединяя три одинаковых камня в один ряд. Это был раунд пятидесятый, не меньше. Пятьдесят первый уже начал раздражать, а игра сразу полетела на удаление. Пальцы замерли над экраном. Шастун закрыл глаза и выдохнул, стараясь расслабиться. Снова писать всем, кто может хоть что-то знать, не было смысла, вряд ли данные изменились. Проверять инстаграмм на наличие хоть что-то объясняющих историй тоже неразумно, все и так дотерто до дыр за этот вечер. Поэтому Антон заваривает новую кружку чая и скачивает новую глупую игру, кажется судоку, и сильнее прячется в безразмерной для и так огромного парня худи. В квартире словно было холоднее в три раза без полного состава жителей. Это было неудивительно. По мнению самого Шастуна, сейчас здесь вообще отсутствовали все источники тепла. Только люстра на потолке светила теплым светом, что обычно ему нравилось, но сейчас безмерно раздражало. Солнце уже давно село, за окном на улице была глубокая ночь. Это волновало еще сильнее. Слух уловил скрежет ключа в замке, а потом и вовсе шаги. Кудрявый, уставший парень резко вылетел в коридор, уронив телефон, но разочарованно замер, увидев вошедшего. Не менее уставший Арсений снимал свои чрезмерно яркие кроссовки с такой же чрезмерно яркой жилеткой. Столкнувшись с вопросительно-тревожным взглядом Шастуна, лишь отрицательно мотнул головой. В тишине раздался поникший выдох. Попов подошел ближе к младшему, сгребая того в объятия. Мужчина ездил на студию, в надежде что хоть там команда скажет что-то утешительное, но там никого не оказалось. Кроме операторов, монтирующих материал. Те ничего вразумительного сказать не смогли, разведя руками лишь ответили: «Ждите, вернется». — Тош, надо поспать. — Антон в руках неразборчиво запротестовал, но Арс настоял на своем, потянув парня в сторону спальни. — Нет, Арс, не могу, я должен. Мы должны дождаться, должны быть готовы. — Все нормально будет, но тебе нужно поспать. Ты перенервничал. — Попов садит Антона на кровать, сам опускаясь на пол на колени, чтобы быть с парнем на одном уровне глаз. На него смотрят чуть сверху блестящими зелеными глазами, поджав губы, а потом отводят взгляд. Антон нервно дергает ногой, на которую тут же опускается теплая ладонь. — Антон, я посижу, подожду. А ты спи. Договорились? — Арсений приподнимается, чтобы оставить трепетный поцелуй на чуть горячем лбу младшего, и толкает его назад на кровать, заставляя лечь. — Я не шучу, тебе нужен отдых. Ты и так на работе выгораешь, еще и это. Шастун кивает согласно. Арсений прав, к сожалению. Сон сейчас ему необходим, но волнение и страх заставляют Антона помучаться в попытке сомкнуть глаза. Сразу мерещились картины, пугающие сознание. Арсений закрывает дверь в спальню, уходя на кухню, где все время до этого сидел Шастун. У самого уже нет сил сохранять спокойствие, он, вероятно, нервничает еще сильнее чем Антон. Но Попову приходится сохранять внешнее спокойствие. Хоть кто-то из них должен держать ситуацию под контролем. Хотя о каком контроле тут может идти речь… Мужчина допивает уже холодный чай, стоящий на столе. Смотрит в окно на полную луну, и решается украсть у Антона пару сигарет. Выходит на балкон, закуривая, и морщится с непривычки. Ванильный чапмен приятно сластит на губах. Он уехал на съемки. Каждый выезд на подобного рода приключение всегда изводил двух импровизаторов. Каждый раз был риск больше не увидеться. Его постоянное желание залезть в ебеня ради аудитории, адреналиновая зависимость и лихорадочное желание что-то доказать могли сыграть ужаснейшую смертельную шутку. И тогда уже призраки заведутся и в их квартире. Призраки живых людей, оставшихся без души. Без личного теплого солнца. Арсений не слышит тихое открытие двери и уставшие шаги по коридору. Зато слышит, как открывается балконная дверь, а теплые, большие и сильные руки обвивают сзади. Попов откидывает голову на чужое плечо, закрыв глаза и откинув сигарету в окно. Они стоят какое-то время молча. — Дим, ты с ума сошел? — тихо звучит в тишине голос Арса. Парень, в чьих руках он сейчас расслабленно выдыхает, поджимает губы. — Прости. Не мог выйти на связь, телефон утопил. — Масленников проводит кончиком носа по чужому виску. Кто бы знал, как он сам переволновался, когда понял, что не сможет предупредить своих парней о том, что потерялся в пещере. Полез один на съемку госта и заплутал в бесконечных туннелях подземного города. — Как Антон? — Спит. Был срыв. — Попов разворачивается в кольце рук, с укором смотря на Масленникова. Но потом прикрывает глаза, полностью повисая на крепком мужском теле. Он устал быть сильным сегодня. Хватит. — И, если честно, я тоже безумно устал. Идём. Мужчины тихо идут в спальню, выключая везде свет и погружая в квартиру в уже не тревожную, а уютную темноту. Они ложатся по обе стороны от Антона, а тот, словно почувствовав, что пропажа дома, тыкается носом Диме в шею, ощущая как руки Арсения обвивают парня со спины. Клубок из рук моментально проваливается в сон. В квартире уже тепло. Домой вернулось их солнце.