Глава 15: Признание
2 октября 2022 г. в 18:00
Найтшейд телепортировалась обратно в замок как раз в тот момент, когда Солнце должно было скрыться за горизонтом. Она качалась на копытах, спотыкаясь из стороны в сторону, пока её пьяное состояние играло с её чувством равновесия. В конце концов ей удалось поставить одно копыто впереди другого и медленно пробираться к своей спальне. Пока она шла, она наткнулась на пару ночных охранников, ожидающих её перед дверями спальни.
— Принцесса. — встретили её бэтпони с воинским приветствием.
— Мх… Страж… Как… Как ты узнал, что это я? — пьяно осведомилась Найтшейд.
— Вы сообщили нам о своих намерениях перед трансформацией сегодня вечером, Ваше Высочество. — заговорил Эхо.
Найтшейд на несколько мгновений прищурилась, прежде чем покачать головой и произнести заклинание. Все её тело было быстро окружено ярким белым светом и она снова вернулась в свою первоначальную форму.
— Кажется, я это припоминаю… Но смутно. — замялась Луна.
— Позвольте нам уложить Вас в постель, принцесса. — предложил Сумрак, распахивая дверь спальни.
— Н-нет, нет… Сначала нужно поговорить с Тией. — справилась Луна со своим желанием упасть в свою мягкую кровать и повернулась к спальне Селестии.
— Принцесса, сейчас пять утра. Может быть, лучше подождать, пока Вы не выспитесь? — предположил Эхо.
Луна покачала головой:
— Нет… Должна сообщить ей, что я потерпела неудачу… Проклятый человек и его чары. — она тяжело вздохнула и поплелась к двери Селестии, пока её охранники выстроились позади неё.
Луна быстро подошла к двери Селестии, чуть не оттолкнув пару охранников перед ней в сторону, и несколько раз ударила по деревянной двери, прежде чем потерять равновесие и чуть не упасть. Сумерки быстро налетел и поймали её, прежде чем она успела полностью упасть, заработав благодарственный кивок от лунного аликорна. По другую сторону двери достиг их звук копыт по каменному полу. Селестия толкнула дверь, устало зевнув, прежде чем заметила Луну и её охранников за дверью.
— Лулу? Что такое? Всё в порядке? — спросила Селестия, протирая сонливость с глаз.
— Верно. Ну, пожалуй, не совсем. — слегка замялась Луна.
Селестия в замешательстве приподняла бровь и понюхала воздух, сморщив мордочку от уловленного запаха.
— Лулу, ты… Пьяна? — спросила Селестия с ошеломленным выражением мордочки.
Луна хихикнула:
— Возможно…
Селестия посмотрела на Сумрака и Эхо:
— Стражники, пожалуйста, извините нас. Мне нужно поговорить с сестрой наедине.
— Конечно, принцесса. — ответил Сумрак.
— Мы будем снаружи, если Вам что-нибудь понадобится. — добавило Эхо.
Селестия кивнула в знак благодарности и проводила Луну в свои покои, закрыв за ней дверь. Она быстро привела пьяную аликорна к своей кровати и усадила её, прежде чем бросить на неё неодобрительный взгляд.
— Луна, я не видела тебя пьяной уже тысячу лет. Что в Эквестрии заставило тебя пойти и сделать это сегодня вечером? Я думала, ты собираешься сказать Анону, что мы больше не сможем его видеть. — предупредила Селестия.
Луна закатила глаза:
— В любом случае, в последнее время я не могу развлекаться… Кроме того, все остальные пони делали это. — надулась она, как ребенок.
Селестия фыркнула:
— Что ты имеешь в виду под «все остальные пони делали это»? Где ты была? То, как ты накричала на меня после моего свидания с Аноном, я предполагала, что ты собираешься пойти и сказать ему, что мы не можем продолжать этот обман. — она села на пол крупом перед Луной.
— Я сделала! По крайней мере… Я пыталась. — вздохнула Луна, потирая виски.
— Что случилось? — мягко спросила Селестия.
— Разве ты не хочешь знать? Маленькая мисс «слишком хороша для всех, кроме Анона, — снова надулась Луна.
Селестия вздохнула:
— Ты пьяна, Луна, так что я постараюсь не воспринимать это всерьёз. Почему ты вообще такая пьяная? Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз видела тебя в таком виде.
— У меня было много долгих ночей, только для того, чтобы пить в одиночестве. — пробормотала Луна, а её глаза упали в пол.
Глаза Селестии слегка расширились, прежде чем она тяжело вздохнула и тоже опустила голову:
— Я… я знаю, Лулу. У меня просто не было ни времени, ни сил в последнее время. Мне очень жаль. Я обещаю, что скоро мы будем проводить больше времени вместе, я просто… Я не знаю, когда именно. — призналась она, не отрывая взгляда от пола.
Луна тихо усмехнулась:
— Всего лишь глупые обещания. — прошептала она.
— Луна, пожалуйста. Я стараюсь делать всё, что в моих силах, чтобы дать нам как можно больше времени вместе. Это просто… Сложно, учитывая обстоятельства, в которых мы оказались в эти дни. Дальше… И ты, кстати, не ответила на мой вопрос. — ответила Селестия нахмурившись, глядя на Луну.
Луна на мгновение заколебалась, но Селестии хватило этого, чтобы собрать воедино кусочки.
— Ты не сказала ему, не так ли? — спросила Селестия, снова нахмурив брови в замешательстве.
Луна покачала головой:
— Нет… Я этого не делала.
— А почему? — настаивала Селестия.
— Я пыталась. Изо всех сил старалась смотреть ему прямо в глаза и говорить, что всё кончено, что это должно быть конец всему… Но что-то в его взгляде… Возбужденная улыбка, которую он носил, когда смотрел на меня… Он просто продолжал покупать мне выпивку… Продолжал говорить со мной, выслушивая меня… Говорил мне, что я красивая… — Луна покачала головой, смаргивая слёзы.
— Лулу… Ты прекрасна. — утешила Селестия, обхватив копытом щёку сестры.
Луна фыркнула:
— Спасибо, Тия, но… Это было совсем другое ощущение, исходившее от аутсайдера, такого как Анон… Он слушал меня… Делился со мной своими страхами… Танцевал со мной, пока мы не устали. — она усмехнулась, прежде чем снова всхлипнуть и вытерла мордочку копытом. Тия, я… Я не понимаю этого чувства в моей груди. — объяснила она, глядя на старшего аликорна.
Селестия склонила голову набок:
— Какое чувство, Луна?
— Это… Я не знаю, как это описать. Сначала я подумала, что это из-за того, что у кобыл началась течка в заведении, но спустя долгое время после того, как она ушла и её запах исчез, я всё ещё чувствовала покалывание, нервное чувство в груди, когда я была рядом с Аноном… Я никогда не чувствовала себя так по отношению к жеребцу… Да и не думаю, что когда-либо чувствовала. — призналась Луна, глядя на сестру и ожидая совет.
Селестия глубокомысленно кивнула:
— Лулу, я думаю, нам нужно серьёзно поговорить о месте Анона в нашей жизни.
— Я… я думаю, что склонна согласиться, Тия… Когда ты провела с ним утро… Ты чувствовала то же самое? — спросила Луна.
Селестия на мгновение поджала губы, прежде чем медленно кивнуть:
— Я… беспокоилась о том, как ты отреагируешь, если я расскажу тебе, как Анон заставил меня чувствовать себя, когда я притворялась Саншайн… Я не понимаю, как и почему, но… Мое сердце так сильно билось в груди… И когда он обнял меня рукой, я почувствовала… Безопасность… Как будто весь мир мог сгореть вокруг меня, но не я под ним. — призналась она и на её щеках выступил румянец.
Луна усмехнулась:
— Когда он вытащил меня на танцпол, я почувствовала себя желанной… Привлекательной. Мое сердце всё время грохотало в груди, но он? Он был так счастлив, — улыбнулась Луна и с любовью добавила, — Я думаю, что хочу видеть больше этой его улыбки, сестра.
Селестия кивнула, прежде чем положить копыто на холку Луны:
— Я думаю, мы должны принять очень реальную возможность того, что мы обе влюбляемся в Анона, Лулу.
Луна поколебалась несколько секунд, прежде чем кивнуть:
— Воистину. Я верю, что это правда, сестра.
Два дня спустя
Анон подтянулся, пока его подбородок не оказался над перекладиной. Расслабил мышцы и снова опустился вниз, повиснув в выпрямленном состоянии. Он вздохнул и снова повторил движения. Через пару подходов Анон ослабил хватку на перекладине и с глухим стуком спрыгнул на землю.
Джавелин подбежал к нему сбоку, вытирая пот со лба одним копытом:
— Отличная работа, чувак. Сколько раз? Двенадцать?
— Двадцать. Я пытаюсь вернуться в форму, в которой был до того, как меня отправили сюда. Удивительно, сколько мышечной массы можно потерять всего за год. — ответил Анон, глядя вниз на свой напряжённый бицепс.
— Дерьмо, а я не могу сделать даже пятнадцать, так что ты уже отлично идёшь. — похвалил Джавелин.
Анон приподнял бровь:
— Подожди, ты только что сказал «дерьмо»?
— Ах, да. Ты говоришь это все время. Кстати, почему? — ответил Джавелин.
Анон фыркнул:
— Боже мой! Я так горжусь тобой! — сказал он, вытирая несуществующие слёзы с глаз.
Джавелин закатил глаза:
— Да, да.
Анон усмехнулся:
— Ну, в любом случае, спасибо. Я обязательно верну свои шесть кубиков. Уже похудел и очень хорошо. Повезло, что вся еда здесь здоровая, но теперь я не знаю, где я возьму свой протеиновый порошок.
— Шесть кубиков? Как у минотавров? — спросил Джавелин, с любопытством глядя на живот Анона.
Анон посмотрел вниз и пожал плечами, прежде чем поднять и снять рубашку, обнажая пресс и грудь пони-единорогу:
— Да, в значительной степени. Хотя я не думаю, что когда-нибудь стану таким же большим, как они. Пусть и есть крошечный слой жира на прессе, но всё равно можно увидеть мышцы под ним.
Джавелин недоверчиво прищурил глаза, когда его взгляд поднялся на грудь Анона. Он сделал нерешительный шаг вперёд, чтобы более внимательно осмотреть объект своего замешательства.
— Что? — переспросил Анон.
— Чувак… Не буду придурком или кем-то вроде того, потому что я на девяносто девять процентов уверен в ответе, но… Ты мужчина или женщина? — осторожно спросил Джавелин.
Анон слегка отшатнулся в замешательстве:
— Что? О чём ты?
Джавелин отвёл глаза и неловко почесал затылок:
— Н-ну, просто у тебя есть… Соски. Я думал, что они есть только у кобыл… — начал он, пока Анон не перебил его.
— Соски? Гермафродит? Ты что, чёрт возьми, такое… — Глаза Анона скользнули вниз к его груди. — А. Ты имеешь в виду мои соски?
Джавелин кивнул:
— Да, как бы.
Анон усмехнулся:
— О, да, соски есть у всех людей. Я стопроцентный парень, но все представители моего вида появляются в утробе матери как женщины, пока Y-хромосома не вступает в силу. Поверьте мне, у меня есть мужские части, где это важно.
Джавелин понимающе кивнул:
— О-о-о… Тогда понятно. Было немного странно видеть это в первый раз. Поэтому ты всё время носишь одежду рядом с нами, пони? Не хочешь объяснять это каждому пони, которого увидишь? — спросил он с любопытством.
Анон покачал головой и снова надел рубашку:
-Нет, люди носят одежду тысячи лет. В основном она согревала нас в холодных условиях, но потом она становилась всё более и более практичной. Карманы и всё тому подобное. Со временем это просто стало частью нашего общества. В настоящее время совершенно неприемлемо находиться на улице голым на публике. В большинстве мест эта хрень незаконна. — ответил он и отправился к выходу вместе с Джавелином.
— Ха, это довольно интересно. Кантерлот и Мэйнхэттен — действительно единственные два города, в которых есть культура, похожая на культуру одежды. В Эквестрии почти всегда ходят голыми. — добавил Джавелин, идя рядом с Аноном.
Они вышли из спортзала и быстро направились в столовую. Как раз в этот момент Селестия закончила поднимать Солнце. Анон занял своё место, а Джавелин отсалютовал принцессе и направился к выходу.
— Увидимся через пару часов, Анон. — крикнул Джавелин, уходя.
— Хорошо, братан. Спасибо, что показал мне спортзал! -ответил Анон, прежде чем повернуться к Селестии.
— Я удивлена, что ты так рано встал, Анон. Вы с сержантом Джавелином планировали какую-то утреннюю тренировку? — спросила она с искренним любопытством.
Анон покачал головой:
— Не совсем. Я как-то упомянул, что хочу снова пойти в спортзал, и он сказал, что может показать мне спортзал в замке, но нам нужно сходить до того, как начнётся утренняя физкультура для охранников. Не хотел им мешаться. — объяснил он.
Селестия кивнула:
— Понятно. Что ж, Анон, ты можешь использовать спортзалом столько, сколько считаешь нужным. Во что бы то ни стало, ты можешь сообщишь командиру гарнизона, что будешь его использовать и они буду более чем счастливы принять тебя.
— Я ценю это, но, как я уже сказал, я не хочу никому мешать. Я всё ещё выясняю своё место в замке. Так что, мне кажется, я не должен злить никого из парней, которые должны защищать меня. — ответил Анон с нервным смешком, когда посмотрел на охранников, стоящих у двери.
Селестия рассмеялась:
— Анон, я обещаю, что ты не обидишь никого, если вежливо попросишь воспользоваться тренажёрным залом. Кроме того, я уверена, что многие охранники хотели бы видеть тебя там внизу. — предложила она.
Анон поднял руки, игриво сдаваясь:
— Хорошо, хорошо. Ты выиграла. Я просто спрошу у стражей в следующий раз. Ты выиграла. — ухмыльнулся он.
Селестия просияла и это время дверь открылась со стороны Луны. Измученный лунный аликорн поплелась в зал, пока Анон и Селестия смотрели в её сторону. Её копыта волочились, как безвольные куски тела. Анон и Селестия обменялись обеспокоенными взглядами. Луна всё же дошла и села на своё место у дальнего конца стола и плюхнулась головой в тарелку. Её магическая аура быстро окутала банан из вазы с фруктами в центре стола. Она очистила банан и выбросила фрукт, съев кожуру.
Анон поднял бровь и слегка наклонился к Селестии, хотя она всё ещё сидела в дюжине метров от него.
— Знает ли она, что никто не ест кожуру? — спросил Анон. Его голос едва переваливал за шепот, но так чтобы Селестия могла его слышать.
Селестия наклонилась к Анону в ответ:
— Я верю, что да… Хотя, должно быть, это была долгая ночь. — ответила она в том же тоне.
— Я вас обоих слышу, знаете ли. — недовольно сказала Луна со своей стороны стола.
Анон и Селестия повернулись и увидели тёмного аликорна, смотрящую на них обоих с мешками под глазами.
— Что случилось, что ты так утомилась, сестра? Я не видела тебя такой уставшей уже несколько месяцев. — спросила Селестия, озабоченно склонив голову набок.
Луна снова зажгла свой рог и телепортировала газету в комнату, прежде чем бросить её на стол в пределах досягаемости Анона.
— Эта… Газета была опубликована вчера утром… Честно говоря, я удивлена, что ты её не видела, сестра. — объяснила Луна и снова опустила голову в тарелку.
Селестия нахмурилась от такого заявления и Анон тут же схватил газету и прочитал заголовок.
— Возникают вопросы об истинной природе отношений принцесс и их супруга. — прочитал вслух Анон.
— А вот это уже не очень хорошая новость. — нахмурилась ещё сильнее Селестия.
Анон кивнул в знак согласия, прежде чем продолжить читать первый абзац.
— Несмотря на церемонию, состоявшуюся всего несколько недель назад… Принцессы Эквестрии ещё даже не появлялись на публике со своим новым супругом… Анонимом, — нахмурился Анон, прежде чем продолжить, — На самом деле… Королевский супруга несколько раз видели с другими кобылами и жеребцами в Кантерлоте, что заставило многих задаться вопросом, — предан ли он двум правителям Эквестрии.
— Это не самое худшее. Прочтите следующую главу. — проинструктировала Луна с всё такой же замученной позой.
Анон посмотрел на второй абзац:
— Несколько источников видели, как Анонимус вместе с членом его отряда королевской гвардии выпивал и общался с кобылами в известном ночном клубе «Ривьера» пару дней назад. В эту дату ни один пони не видел принцесс и Анонимуса вместе на публике. Это привело к серьёзным предположениям относительно целостности связи между принцессами и их супругом.
Рог Селестии загорелся и её золотая аура быстро окутала газету в руках Анона.
— Могу я это увидеть? — спросила она.
— Конечно. — ответил Анон, отпустив бумагу.
Селестия поднесла газету и быстро просмотрела её, прежде чем закрыть и положить её на стол перед собой.
— Ну, это точно может оказаться проблемой. — призналась Селестия, задумчиво скривив губы.
— Что ты имеешь в виду? Я думал, вы, ребята, сказали, что это не будет проблемой? Типа… Просто скажите им, что я ищу кобылу, чтобы добавить её в наше стадо, и всё. — ответил Анон, переводя взгляд с Луны на Селестию и обратно.
— Дело не в этом, Анон… Дело в двух последних предложениях второго абзаца. — заговорила Луна.
— Верно. — согласилась Селестия.
— Что такого плохого в этих последних двух предложениях? — спросил Анон.
— Тот факт, что нас не видели с тобой на публике, придаёт большое значение тем, кто пытается заявить, что наш брак является незаконным из-за супружеской неверности. Наш супруг, хотя мы не проявляем к тебе никакого интереса, что ещё раз придаёт правдоподобность заявлениям о том, что я поспешно выбрала тебя, чтобы избежать женитьбы с другими пони, а не потому, что я действительно любила тебя. — объяснила Селестия, положив передние копыта на стол.
— Независимо от того, насколько это правда, они никак не могут это доказать. Я имею в виду, разве мы не можем просто сказать, что хотим сохранить нашу личную жизнь в тайне? — вмешался Анон с лёгкой тревогой в голосе.
— К сожалению, это не так просто. — ответила Селестия, нахмурив брови и быстро взглянув на сестру.
— Что ты имеешь в виду? Почему бы и нет? — с напором нажал Анон.
Селестия вздохнула:
— К сожалению, дворянский класс имеет давнюю историю влезания в частную жизнь принцесс Эквестрии. Рассказывая им о тайне, они только приободрятся и приложат больше усилий, чтобы найти правду. Повсюду будут папарацци, дневной двор будет завален толпой пони, требующих доказательств того, что наши отношения законны, и полный беспорядок с другими вопросами, которые сделают нашу жизнь живым Тартаром. Короче говоря, мы оказались в довольно затруднительном положении. — объяснила Селестия с извиняющимся тоном в голосе.
Анон покачал головой:
— Я не понимаю. Почему ты не можешь просто сказать им, чтобы они отъебались и занимались своими делами? А то со стороны кажется, что они управляют вами, ребята. — возразил он, с беспокойством глядя на обоих аликорнов.
— К сожалению, в какой-то степени… Да. — призналась Луна со своей стороны стола.
— Что? Как? — удивленно переспросил Анон.
— Из-за текущих социальных тенденций и политических проблем мы не можем просто сажать в тюрьму или отлучать от королевского двора пони, которые не согласны с нами, как бы это ни облегчило нашу ситуацию. — пожала плечами Луна. Её мордочка всё ещё была прикована к тарелке.
Селестия покачала головой:
— Луна пытается сказать, что пони в наши дни имеют гораздо больше влияния в нашем правительстве, чем раньше. Фактически, в наши дни наши обязанности ограничены поднятием наших соответствующих небесных тел, дневного ночного судов, царство снов, в случае с моей сестрой, и надзор за основным законодательством. Существует несколько сдержек и противовесов, чтобы гарантировать, что ни моя сестра, ни я не злоупотребим своей властью. — объяснила она.
— Я до сих пор говорю, что принятие этих законов было ошибкой. — с упрёком отзвалась Луна со своей стороны стола.
— А я утверждаю, что они были необходимы, — парировала Селестия, — После… Нашей последней битвы пони Эквестрии были в ужасе от нас. В то время мы были правителями земли, и нам не было равных. Наше слово был закон. Предоставление пони права голоса в нашем правительстве помогло сплотить всех пони. — уточнила она.
Анон ущипнул себя за переносицу.
— Я до сих пор не понимаю, как это делает твою личную жизнь и отношения чьим-то делом.
Несколько мгновений за столом воцарилась тишина, пока Анон ждал ответа. Он посмотрел на Селестию, обнаружив, что она избегает его взгляда и смотрит на стол, как будто глубоко задумавшись. Он перевёл взгляд на Луну и обнаружил, что она смотрит на него с лёгкой нахмуренной бровью. В конце концов, лунный аликорн заговорила.
— Это их дело, потому что они хотят, чтобы это было их дело. У них теперь достаточно власти в нашем правительстве, чтобы они могли писать законы, по сути заставляющие нас выбирать в женихи жеребца-пони, а не тебя. Если предположить, что они смогут доказать, что наш брак незаконнорожденный. — уточнила Луна.
— Что?! Как? Они не могут заставить тебя выбрать, за кого ты выйдешь замуж! — воскликнул Анон, и на его лице появилось, почти, гневное выражение.
— К сожалению, могут. Если они смогут доказать, что мы на самом деле не любим тебя, что им уже достаточно легко сделать. Но это будет ещё легче доказать, если ты найдёшь ещё одну кобылу. Тогда они смогут легко аннулировать наш брак из-за прелюбодеяния. Если это произойдёт, они быстро предложат поправки к Закону о парных сестрах, с которых началась вся эта неразбериха, заставив нас выбрать благородного жеребца пони-происхождения. — объяснила в подробностях Селестия.
Глаза Анона расширились. Он медленно посмотрел на Луну и увидел, что она грустно смотрит на свою тарелку.
— Просто вот так… — прошептал он.
Селестия встала со стула и подошла к Анону. Она развернула крыло и успокаивающе набросила его ему на плечи. Анон слегка вздрогнул от прикосновения, но медленно поднял глаза и посмотрел в глаза Селестии, когда она прижала его к себе.
— Анон, мы обещали, что позаботимся о том, чтобы ты был счастлив. И ничего в этом обещании не изменилось. — Селестия говорила мягко, её голос ласкал уши, как вода, стекающая по мрамору.
— Но… Что мы будем делать? Я имею в виду, мы проиграем, если не сможем заставить дворян оставить нас в покое. Что точно никогда не произойдёт. — уныло ответил Анон.
— Ну, у нас ещё есть козырь в рукаве. Способ, которым мы можем сделать всё так, что дворянскому классу придётся отступить. — вмешалась Луна, садясь прямо.
Глаза Анона загорелись:
— Правда?! И что это за способ? — спросил он с облегчением в голосе.
— Ну… Нам просто нужно показать им, что они неправы. Что мы действительно любим друг друга. Независимо от того, любим мы это или нет… Всё, что нам нужно сделать, это выйти на публику и… Время от времени проявлять нежности к друг другу. — предложила Луна, и на её щеках выступил слабый румянец.
Волнение Анона тут же вернулось:
— П-подожди… Ты имеешь в виду, что нам всем придётся выйти на публику и просто… Поцеловаться или что-то в этом роде? — спросил он.
— Ну, это должно быть немного больше, чем просто поцелуй, но, по сути, да. В конце концов, это самый разумный выбор действия. — уточнила Луна.
Анон на мгновение замолчал. Он поднял палец, чтобы возразить, но тут же опустил его и вздохнул.
— Хорошо, ты права. Так когда ты хочешь пойти на свидание?