Platinum love for you

Сколько раз за эти сутки Селена мысленно возвращалась к тому моменту, когда он сказал ей «прощай»? Сколько раз Селена прокручивала в голове их последний разговор, перед тем, как он хлопнул дверью перед её лицом, оставив девушку наедине с самым страшным для неё человеком — с ней самой…? Страшным, потому что она боялась саму себя. Боялась того, в кого она превратилась. Боялась того, что она не захочет превращаться ни в кого другого. Он об этом знал, он это понимал. И он ушёл. Весь остальной мир, этот огромный, неизведанный мир, захлопнулся перед Селеной вместе с входной дверью в её убогую однокомнатную квартирку на Богарт-авеню. Девушка застыла на месте, не в силах пошевелиться. Казалось, она вся превратилась в каменное изваяние, вот только подвёл единственный орган, которому бы уже давно следовало закаменеть. Сердце стучало дробно и гулко, будто в груди у неё образовалась совершеннейшая пустота. Настольная лампа моргнула несколько раз, затем ослепительно вспыхнула и погасла, видимо, от перенапряжения. Теперь единственным источником освещения стал серебристый лунный свет, проникающий в квартиру через небольшое окно. Призрачная полукруглая луна выглянула из-за угла соседнего здания и осуждающе уставилась прямо на Селену. Казалось, она насмехается над девушкой. Гордая и величавая, она застыла на небосводе, демонстрируя всем свою силу, свою независимость, свою непокорённость. Селена подлетела к окну и остервенело распахнула его, позволяя ночному воздуху ударить холодом по её раскрасневшемуся, мокрому от слёз лицу. Устремив свой взгляд на луну, она вдруг отскочила назад, отступая, пока её спина не коснулась стены. — Перестань! Перестань смотреть на меня так! Я знаю, что мне никогда не стать похожей на тебя. Ведь меня… меня уже приручили, — даже не замечая, что она кричит это вслух, Селена сползла вниз по стене и осела на пол, захлёбываясь рыданиями. Она обняла руками колени и сложила на них голову, пряча лицо от настойчивого лунного света. Деймон… Приручающий, подчиняющий и убивающий… Ты так ласково, так постепенно приручил меня к себе. Ты приучил меня к целой Вселенной, которая была в твоей душе. Ты так трепетно впускал меня в свою любовь, зарубцевал надеждой мои раны, испил вместе со мной мою боль. Ты проложил мост от своего сердца к моему, чтобы я могла по нему перейти, не боясь, что упаду. С тобой я стала… такой нежной, такой кроткой, и полностью растворилась в тебе. Ты подчинил меня себе. Так изящно, так ненавязчиво, под твоим гнетом я стала мягкой и податливой, была готова лепить из себя что угодно, любые фигуры, только бы понравиться тебе. Я позволила тебе стать моим хозяином, хозяином моего тела, моей души и моего сердца. Откуда ж я могла знать, что на самом деле я никогда не нуждалась в хозяине?.. И ты убил меня. Убил меня своей любовью. Ты растоптал цветок жизни, который успел вырасти внутри меня благодаря тебе, ведь всё это время ты его поливал… А теперь тебе стало нужно, чтобы он зачах. И чтобы я чахла, как медленно погибающая роза. Даже лёжа под руинами ночи, Селена чувствовала, как ломаный ритм продолжал работать в её голове. Как она продолжала думать о нём, вспоминать всё то, что между ними когда-то было… Когда-то? Буквально вчера. Ещё вчера он был для неё всем. А уже сегодня их разделяют целые миры. Теперь между ними пропасть, мост над которой нельзя возвести. Две жизни, затронутые ложью в этой комнате. Пустые, бесполезные воспоминания преследовали Селену. Пробивали её насквозь ледяными глыбами. И тишина, царящая в квартире, заполняла собой пустоту в её душе огненной краской. Если бы мама была здесь, то она бы непременно упрекнула меня за то, что я слишком наивна. Отдала ему всё своё доверие за гроши. Отдала ему всю себя… за жалкие гроши. Селена горько усмехнулась. Сколько раз она убеждала себя и всех вокруг: не волнуйтесь, я ни за что не сломаюсь, не буду метаться в агонии и умолять «спасите меня!» И что же теперь? Разбитая? Можете прийти и сами убедиться. Сердце? В долгах перед тем, кому она никогда не сможет их отдать. Всё, что он делал, это приходил к ней, приходил, чтобы собрать свою дань и снова уйти. Селена прежде никогда не плакала перед Деймоном. Она предпочитала глотать слёзы молча, истязая себя, но сдерживаясь. Эта необходимость сдерживаться питала в ней раздражительность и затаенную, молчаливую озлобленность на себя и на весь мир. Заставляла испытывать злость со стиснутыми зубами. Но она никогда не злилась на него. Никогда не плакала при нём. Чтобы не заставлять его чувствовать себя виноватым в том, что она к нему привязалась. И Деймон не знал… Ты не знал, что я плакала золотыми слезами из-за тебя. Я никогда не была богатой, но сейчас я очень бедна. Из-за тебя. Но мне не жалко. Собери все мои пенни и все мои десятицентовики. Ведь это единственное, что я могу тебе дать… Свою платиновую любовь. Селена громко всхлипнула и заскулила, как собака, которую только что пнули. У неё не было ничего и никого… кроме Деймона. Единственное, что она могла дать мужчине взамен за его любовь — саму себя. Наскрести по пыльным сусекам всё, что удалось припасти, сохранить, и отдать ему. Великодушие — мой враг. Так что радуйся, ведь теперь я на мели, а твоё сердце богато, из-за меня. Он ушёл. Ушёл и забрал с собой всё, что Селена отдавала ему все эти годы. И теперь она была сломлена, но, к сожалению, к людям не прикладывают инструкцию по сборке на тот случай, если они сломаются. И, честно говоря, Селена даже не хотела, чтобы её собирали обратно. Знай, что это моя вина, Я отдала тебе слишком много. Так много, что от меня самой теперь не осталось ни кусочка… Ведь именно так обычно и происходит, когда делаешь смыслом своей жизни человека? Люди — непостоянны, они приходят и уходят, сменяют друг друга, как поезда на вокзале. Селена в жизни Деймона была лишь временной остановкой. Не конечным пунктом назначения. И теперь он движется вперёд, без неё, пока она сидит и плачет, не зная, как заставить себя жить дальше. Я знала, что так должно было случиться, но я не собираюсь лгать. Я больше не собираюсь ничего скрывать, пусть ты этого больше и не увидишь. Теперь я буду плакать из-за тебя открыто, напоказ, хоть тысячу раз. И хуже всего, что я сделала бы это снова и снова. Нет, хуже всего то, что я знаю — это никогда не закончится. Я буду продолжать возвращаться на место преступления, как одержимый маньяк, я буду плакать золотыми слезами из-за тебя. Моя платиновая любовь к тебе. Я бы отдала за тебя не меньше. Великодушие — мой враг. Так что теперь я на мели, а твоё сердце богато, из-за меня.