Don't take people for granted

      Когда Ханма узнал, что случилось с Такемичи, его лицо побледнело, и он посмотрел на Аккуна широко открытыми глазами. У него было такое же выражение лица.       Они поспешили навестить Такемичи в больнице, но вскоре получили сообщение от Хины, что с Такемичи все в порядке. Она также добавила, что Такемичи нужно держаться подальше от лишних феромонов, поэтому она сказала им пока не ходить в больницу.       Ханма понимает это. Он прекрасно понимает, как чужеродные феромоны влияют на беременную омегу, что для беременной омеги феромоны, не пренодлежащие кому то из их семьи, могут быть губительны для ребенка. Он прекрасно это понимал.       Но это не спасло его от чувства сжатости в сердце при осознании, что Такемичи не его.       Так что он поступил правильно. Он отправился в особняк, не зайдя в больницу, чтобы проверить Такемичи.       Он и беты добрались до особняка только для того, чтобы найти его в чистом хаосе, из-за которого Ханма и Аккун обменялись смущенными взглядами, прежде чем Аккун, похоже, что-то понял. — Такемичи?       Ханма откинул голову назад и поймал паникующую Эмму в углу. Он подошел к ней и спросил, волнуясь:       —Такемичи? С ним что-то случилось?       Прежде чем Эмма успела что-то сказать, сзади появился Шиничиро: — Такемичи в порядке, извини, я забыл тебе сказать.       —Нет, ты этого не сделал, но Хина сказала мне. — Ханма поправил его, но Шиничиро слегка сжал его плечи.       —Не об этом. — Выражение лица Шиничиро заставило Ханму занервничать — Мама Такемичи идёт.       Ханма уставился на него и поднял бровь: —И что? — Он не нашел в этом ничего странного. Но он был немного удивлен, потому что не знал, что у Такамичи есть мать.       Шиничиро и Эмма выглядели так, будто вот-вот сойдут с ума от одного только тона Ханмы.       —И что?! Эта женщина — сама Сатана. Я пишу этим гребаным альфам, где они, блядь? — Шиничиро продолжал метаться по дому.       Ханма снова огляделся. Шиничиро, Эмма и Юзуха кричали по телефону, чтобы что-нибудь заказать. Три служанки бегали вверх и вниз по лестнице, и судя по тому, как они несли все эти одеяла, они готовили комнату для мамы Такемичи.       Ханма не понимал всей шумихи.       Такемичи проснулся, чувствуя себя более свежим, чем когда-либо. Он чувствовал себя счастливым. Он не знает что, но что-то пахло действительно хорошо. Больница не должна так хорошо пахнуть.       —Как ты себя чувствуешь?       Такемичи посмотрел налево и увидел Тайджу, сидящего на стуле с яблоками в руках. Похоже, он только что закончил их чистить.       —Я чувствую себя намного лучше. — Такемичи нежно улыбнулся ему.       —Тогда нам следует вернуться в особняк. Я позабочусь о документах на выписку. — Тайджу передал яблоки Такемичи и встал, направляясь к двери.       Лицо Такемичи вытянулось, это было не намеренно, это было инстинктивно. После стольких дней он чувствовал себя хорошо, его одеяло пахло восхитительно, и ему действительно не хотелось уходить.       Он ел яблоки с мрачным лицом.       Тайджу вошел раньше, чем ожидал Такемичи.       —Все еще ешь яблоки? — Тайджу откинулся на спинку сиденья, и Такемичи заметил сумку, которую тот нес.       —Что в сумке? — Спросил Такемичи, дожевывая последний кусочек яблока.       Тайджу посмотрел на сумку и просто пялился на нее какое-то время, прежде чем достать из нее шарф и накинуть его на шею Такемичи. —Пошли, тебя там кое-кто ждет.       Ханма был неправ.       Он был так неправ.       Просто чертовски неправ.       Эта женщина, у которой были такие же вьющиеся волосы, как у Такемичи, и такие же голубые глаза, была страшной альфой. Такемичи был точной копией этой женщины, но с совершенно противоположной аурой.       У Такемичи была сладкая, успокаивающая, домашняя аура, которая просто заставляла плакать. Но у этой женщины, матери Такемичи, была адская аура. Она была той, которая убьёт любого, кто будет действовать ей на нервы. И прямо сейчас она выглядела именно так, как будто хотела это сделать.       —Подойди-ка, Шиничиро — Женщина постучала указательным пальцем по бедру, другой рукой высоко подняв голову, и уставилась на бедного омегу, пытающегося объяснить текущую ситуацию и подытожить произошедшие инциденты.       Ханма заметил, как Шиничиро избегал правды, которая определенно заставила бы женщину выйти из себя.       —Такемичи попал в аварию и потерял память.       —И Я УЗНАЮ ОБ ЭТОМ ТОЛЬКО СЕЙЧАС! — Женщина стояла на каблуках, и Ханма был уверен, что даже без них она была высокой.       —Мы думали, что он быстро поправится. Мы действительно не…       Женщина подняла ладонь, чтобы Шиничиро больше ничего не говорил. Она потерла висок и переносицу, а затем раздраженно вздохнула.       —Где сейчас Такемичи?       Ханма мог поклясться, что после этого вопроса все лица побледнели. Краем глаза он увидел, что Майки выходит вперед, но тонким движением руки Шиничиро останавливает его.       —Он в больнице.       Тишина.       —Почему?       Воздух вокруг вдруг стал плотным, так что Ханме стало трудно дышать. Феромоны этой женщины были не шуткой.       Она действительно была чистокровным альфой. Доминантным.       —Я спрашиваю! — Женщина закричала, когда Шиничиро не ответил. Из-за угла наконец вышел Вакаса и встал рядом с Шиничиро, который крепко взял его за руку.       —Потому что он беременн. — Тайджу вошел.       Все повернули головы в его сторону.       —Семерняшками! — Прозвучал застенчивый, но не менее взволнованный голос Такемичи.       Реакция всех в комнате была забавной.       У Ханмы и Аккуна челюсти отвисли до пола. Они обдумывали слова Такемичи, но вскоре у них на губах появилась нежная улыбка.       Наота не знал, что, черт возьми, происходит.       Шиничиро, который уже знал обо всем, расслабился, ведь его больше не ругает мама Такемичи. Вакаса с другой стороны немного наклонился к Шиничиро и спросил, что означает семерняшки. Альфы, похоже, все еще обрабатывали эту информацию.       —Мой малыш Мичи беременен? — мама Такемичи подошла на шаг ближе — Боже, почему ты мне не сказал — она обняла Такемичи, взяла своего мальчика на руки и нежно погладила его по голове — Я так счастлива.       Такемичи, который понятия не имел, кто эта женщина, испытывал смешанные чувства из-за знакомых объятий и теплого запаха. Это заставило его понять, что его шансы узнать эту женщину высоки.       —Такехико и Такеичи будут так счастливы узнать, что они станут дядями. — Сказала женщина, и у Такемичи что-то зазвенело в голове, когда он услышал эти два имени.       —Хико и Эйчи? — Такемичи кое-что вспомнил.       —Нии-чан! Посмотри на мой рисунок!       —Он красивый!       —Нии-чан! Давай поиграем на улице!       —Я люблю тебя, нии-чан!       Такемичи держался за голову. Этот внезапный наплыв эмоций вызывал у него легкую головную боль. Он вырвался из объятий женщины и впервые взглянул на нее.       Эти голубые глаза, такие же, как у него. Эти кудрявые локоны, прямо как у него. И этот знакомый запах, почти имитирующий его.       —Мама?       Сам Такемичи не знал, откуда это взялось, но это казалось правильным. Чувствовалось, что так и должно быть. И когда он посмотрел на изменение выражение лица женщины от беспокойного до нежного, которые он вспомнил, как только увидел его. Это нежное, всегда такое любящее выражение лица, которое заставляло его улыбаться, когда он был молод. Выражение, которым только его мать могла смотреть на него.       Он подошел и обнял маму.       Дрожащий вздох облегчения: —Слава богу, я тебя помню.       —Конечно, ты будешь помнить меня, мой маленький зайчик, потому что я твоя мама. — Его мама погладила его по спине, и Такемичи усмехнулся — Позвольте мне сообщить эту замечательную новость Такехико и Такеичи, они будут так рады!       На другом конце гостиной Шиничиро проливал безмолвные слезы глубокого ужаса, а альфы застонали от надвигающегося хаоса.       Близнецы Ханагаки идут.       Все пойдет наперекосяк, когда они узнают, что случилось с их любимым нии-чаном.