Ночью, кино

      К очередному марафону фильмов Рамуда готовился как никогда усердно. Мало того, что он старательно отмыл все последствия предыдущих нервных припадков, так еще и разбитые осколки несчастной дизайнерской вазы в мусорный пакетик убрал, а не как в прошлый раз под диван! Сделав глубокий вдох и уверенно потянувшись вверх, Рамуда с еще большим стремлением начал украшать квартиру. Пускай для его возлюбленных Рождество мало что значило, юноша пообещал себе сделать все в лучшем свете — в конце концов, он должен встретить гостей с достоинством!       Развешивая очередную гирлянду над пестрыми занавесками, дизайнер негромко нахмыкивал себе под нос незамысловатую мелодию, история которой повествует о далекой, давно забытой ледяной звезде…       — Рамуда! — Громкий голос отвлек его от одной из любимых историй, но отвлек настолько сильно, что розовая бестия едва не повалилась с небольшой стремянки, очень уж непрочно стоя на последней из ступенек.       — Извини за вторжение. Наверняка юный ученый ждал своих верных слуг не настолько рано. Верно, Дайс? — За первым последовал нежный голос с нотками укоризны в нем. Догадаться, кто это был, труда не составляло.       — ОЙ, — вслед за ними прозвучал звонкий, напуганный голос Рамуды, размахивающего руками во все стороны в тщетной попытке уцепиться хоть за что-нибудь, лишь бы не вымазать начисто отмытые полы кровью из вероятно разбитого носа.       Однако падения так и не свершилось. Крепко-крепко зажмурившись, Рамуда с не меньшей силой сжал то, за что ухватиться, впрочем, как раз-таки успел: под тонкими пальцами отчетливо ощущалась ткань. Как выяснилось секундой позже, ткань куртки болотного цвета.       — Поймал!       Еще через секунду Амемура оказался на руках одного небезызвестного гамблера, вдруг подумавшего, что начать кружить эту маленькую конфетку будет самым лучшим из его решений. Рамуда, в свою очередь, лишь крепче ухватился за куртку, а затем и вовсе рассмеялся, чувствуя, как скоро страх падения сменяется удовольствием от своеобразного полета.       — Дайсу, ты редкостный дурак! Поставь меня! Поставь где взял, говорю! — шутливо возмущаясь, юноша затарабанил кулачками по груди сильного и могучего Дайса.       — Хей, а ты не стал легче с прошлого раза? Ну-ка, — наглухо проигнорировав любые возгласы в свою сторону, Арисугава лишь поднял тощего Рамуду еще выше, едва ли не перекидывая через себя. — Действительно, легче фантика.       — Наш верный рыцарь, поставь господина на место. — На плечо заигравшегося Дайса легла аккуратная ладонь наблюдавшего за балаганом Гентаро. По неоднозначному тону можно было подумать, что он рассержен, или хотя бы недоволен поведением любимых, однако веселые изумрудные искорки в невероятного цвета глазах говорили об обратном.       — Ла-адно, только чур в этот раз без падений со стремных лестниц, окей? — Дайс подмигнул.       — Это называется стремянка, — сквозь тихонький смешок напомнил Юмено, в очередной раз поражаясь сообразительности одного безработного в этой комнате. Впрочем, в стороне от взаимодействий с лидером он не остался, и совсем скоро заключил низенького Рамуду в теплые объятия своих безмерных одеяний, кажется, стараясь и вовсе растворить его в нескончаемых слоях ткани.       — Прошу нас еще раз извинить за неожиданное вторжение, и еще более неожиданный полет на сомнительном ковре-самолете. Может, мы можем тебе помочь? — так и не выпустив Амемуру, Гентаро с максимальной заботой заглянул в небесные глаза (для этого пришлось сильно наклониться), надеясь найти в них положительный ответ. Дизайнер лишь рассмеялся и в абсолютно своей манере оповестил любимых, что собирался сделать все сам, но раз уж они пришли, то теперь не отвертятся от массы работы. Под массой, конечно, подразумевалось только украшение дома и расставление угощений на такой же яркий стол, но нагнать жути на нерадивых сокомандников было необходимостью.       — Ха-ха! Сегодня у нас будет це-е-е-елая ночь киношек! Я отобрал самые-самые классные, вам понравится! — Рамуда задорно болтал ножками, перебирая диски с разными фильмами. Один из них он собирался посмотреть первым, впрочем, как и всякий раз, когда чувствовал себя невыразимо тошно, плохо, и любые другие приличные синонимы слова «дерьмово». Грустно улыбнувшись самому себе, юноша моментально сменил гримасу на более дружелюбную и счастливую. — Первым будет «Дьявол носит Prada»! Круто, правда?       — Бля, опять этот фильм??? — совсем непонимающе спросил Дайс.       — Ура, опять этот фильм! — с гораздо большим восторгом хлопнул в ладоши Гентаро.       Рамуда рассмеялся, уже вскочив с места. Да, опять этот фильм. Было в нем что-то необычное и легкое, что помогало юноше справиться не столько с личными переживаниями, сколько с мыслями о надежде и будущем, ведь фильм рассказывает трудный путь обычной девушки в диком и бездушном мире моды. Но что больше всего нравилось Рамуде, так это именно то, как заканчивается фильм. Героиня осознает, что вела себя как самая настоящая стерва, подстраиваясь под свое окружение, и именно поэтому возвращается к родным и близким, наплевав на статус, общественное мнение и даже потерю работы — все это в первую очередь для того, чтобы вновь обрести себя. Он когда-нибудь хотел бы так же, сбежать от давления верхушки, наконец освободиться от роли живого трупа, тряпичной марионетки в женских руках. Хотел взять своих posse и уйти как можно дальше от интриг, политики и постоянного страха за свою жизнь. Да что там, за их жизни, ведь они куда важнее его самого.       Однажды Рамуда Амемура обязательно станет тем, кем хочет быть, в кругу любимых, станет тем, кто не будет постоянно скрывать свою личность в угоду каждому встречному. Он снова грустно ухмыльнулся, лишь крепче сжимая коробку от диска в бледных пальцах.       — Этот фильм для сопливых девчонок, — констатировал свои мысли все еще не особо довольный Арисугава. За что, впрочем, получил в бок с локтя. — Эй! За что?       — Посмотри на него, — гораздо тише сказал Гентаро, аккуратным кивком указывая на понурившего узкие плечи юношу, который, кажется, снова настолько глубоко ушел в свои мысли, что не заметил шепота за спиной, — разве ты не хочешь поднять ему настроение, Дайсу?       Довольно унылая картина задумчивого дизайнера молниеносно ударила по совести прямо под дых, заставляя жалобно перевести взгляд обратно на писателя. В аметистовых глазах читалась полная растерянность: конечно, Дайс не всегда понимал, что творится в голове лидера, но сейчас и он прекрасно видел, насколько темный лес сейчас завладел разумом Амемуры. На молчаливую просьбу Гентаро лишь вздохнул и тоже поднялся, пройдя немного вперед.       — Ты хотел поставить фильм. — Фарфоровая ладонь нежно коснулась мягкой бледной щеки, излишне аккуратно, словно боясь спугнуть. Своим незамысловатым действием он заставил Рамуду поднять взгляд. В синеве Тихого океана напротив разверзлись глубины Марианской впадины, вынуждая едва не буквально утопиться в чертогах морской бездны. С трудом отогнав от себя видение, Юмено прикрыл веки и глубоко вдохнул, а затем и вовсе положил обе ладони на щеки, притягивая того к себе. Легкий поцелуй в переносицу размягчил Амемуру, что было очень заметно по расслабившимся плечам: повисшая невероятно нагнетающая атмосфера, наконец, хотя бы немного разрядилась.       — Спасибо, — негромко мурлыкнул Рамуда, блаженно прикрывая глаза. Недолго думая, он прижался к Гентаро, трепетно сжимая худыми пальчиками ткани на спине; взамен же его невероятно заботливо погладили по волосам, перебирая светлые сахарные пряди. Совсем скоро, не желая оставаться в стороне, к ним присоединился Дайс, с характерной ему крепостью обнимая обоих. Это лучшее, что он может сейчас им дать.       — Эй, Рамуда. Давай уже посмотрим этот дерьмовый фильм, а? — хрипло рассмеявшись, гамблер стиснул их обоих еще сильнее, ненавязчиво намекая, что они собрались не просто так!       — Да-да! Сейчас-сейчас, все будет! — заметно развеселившийся, лидер помахал рукой с диском в ней. Как только тиски ослабли, он виртуозно крутанулся на месте и задорно подбежал к проигрывателю.       «Почему диски, Рамуда? Типа, разве не удобнее использовать интернет и все эти ваши богатые штучки?» — Как-то Дайс задался вопросом, почему в принципе Рамуда пользуется настолько устаревшими штуками, и даже пошутил про то, что пользовался бы еще видеокассетами, раз пошла такая пьянка. В свою очередь, не удержав ехидного комментария, Гентаро мягко напомнил о том, что этот скромный король не умеет ценить вещи, в отличие от того же Амемуры или Юмено. Забавная перепалка насмешила самое сахарное создание, но ответ на вопрос он все-таки дал.       «Потому что на диске или кассете можно записать воспоминания и хранить их в миленькой коробочке. Знаешь, мало ли что может случиться в голове, да? Вдруг я забуду, как нужно гуглить» — Тогда он задорно хихикнул на свою же шутку, однако неприятную связь с настоящим гипнотическим микрофоном не уловить было невозможно. Больше подобных вопросов никто не поднимал, не желая копаться в чужих скелетах шкафу.       — Зря тебе, все-таки, не нравится этот фильм, Дайсу. — За короткой паузой, требующей ответа, последовало вопросительное: — Дайсу?       Как самый честный ребенок, Дайс задремал во время просмотра фильма, который до сих пор кажется ему скучным и девичьим. Морали он не уловил, а на красивые шмотки и в жизни насмотреться успеет.       — Ты снова проиграл, нечестный самурай. У тебя не осталось ни гроша, ни капли благородности, о бесславный меченосец, — сладко запел Гентаро нежнейшим из своих голосов прямо на ухо несчастному Арисугаве. Нахмурившись в полудреме, он просопел невнятное «Отстань, Гентаро», но затем его просто-напросто ущипнули за бок, заставив едва не подскочить на месте.       — Больно, вообще-то! Ой… Прости, Рамуда, — неловко почесав затылок, он еще более неловко рассмеялся.       — Рождество же, Дайс. Мог бы приличия ради поспать с открытыми глазами! — в тон ему засмеялся и Рамуда, на что оба получили обреченный выдох Гентаро.       — Вы оба невыносимы, вы в курсе? — с ласковой улыбкой произнес Юмено. Недолго думая, он, с трудом дотянувшись со своего положения, поцеловал каждого в щеку. На этот раз они уместились совсем иначе, нежели в прошлые разы — посередине теперь торжественно восседал Дайс; по правую сторону от него, плавно обвив его же руку, пристроился Гентаро, осторожно умещая голову на плече; по левую сторону сидел Рамуда, бесцеремонно закинувший на колено Арисугавы обе ноги, и, наоборот, облокачивающийся о его немалую на самом-то деле грудь.       До самого конца просмотра Дайс искренне старался не сомкнуть глаз, получалось из рук вон плохо, но постигаемый ловкими щипками с правой стороны, он усердно огрызался. На что снова и снова получал глупые смешки, от которых, впрочем, все больше пунцовели острые скулы.       — Все еще думаю, что фильм ку-у-уда лучше книжки. Книжка фу. — Заключил свой поэтичный и о-очень длинный монолог Рамуда, демонстративно высовывая язык, как раз-таки для того, чтобы показать свое отношение к сомнительному, по его мнению, произведению.       — Ха? Тебе не понравилась книга? — Гентаро немного призадумался. И ведь       действительно — когда он в последний раз читал им обоим вслух, Дайс безбожно уснул, а Рамуда то и дело кривил свое кукольное личико в гримасе отвращения или недовольства. Кто бы мог подумать, что Амемуре нравятся истории с хорошим концом.       — Конечно, нет! Героиня абсолютный и беспросветный картон, еще и действует только ради себя. Хотя Миранду раскрыли интереснее! Но морали никакой, пф! Над киноадаптацией постарались го-о-ораздо больше! Энди такая милашка, а Миранда пусть и выглядит как злая тетка, но все равно в итоге оказывается хорошей злой теткой. Круто же?       — От рукоплескания никто не спасся, и экспрессивный Рамуда сначала залепил Гентаро по лицу, а после сразу же куда-то по бедру Дайса, на что получил недовольное мычание, но не больше.       — Милашка здесь только ты, Рамуда. — потягиваясь, попутно с зевком протянул Дайс, задорно поглядывая на тельце у него под боком (с другой стороны засмеялся один наимилейший писатель).       — Конечно я милашка, ты что, сомневался во мне, м-м-м? — В ответ Амемура самодовольно вздернул острый носик, но даже в свете гирлянд было заметно, что бледные щеки покрылись легкой пунцовостью. Гораздо приятнее слышать подобные слова от прямолинейного парня, нежели от каждой встречной сестренки — ценность этих слов была куда больше, и громким эхом откликалась где-то глубоко в сердце. Немного помолчав, Рамуда промямлил несколько тише: — Спасибо, что посмотрели со мной. Снова.       Ответа он на подобную фразу не получил. Пускай вместе с ними Амемура включал фильм не первый и не десятый раз, пускай тому же Дайсу невероятно скучно и неинтересно смотреть подобное, пускай ничего нового никто из них уже не увидит. Пускай. Главное, что верные товарищи и любимые люди понимают и не отказываются, терпят или восхищаются вместе с ним, не важно — они делают это вместе. Переживают каждую эмоцию, будь она положительной или отрицательной, обсуждают и смеются.       Как и героиня, неожиданно подумал Рамуда, он прекрасно понимает, ради кого и почему хочет проживать каждый день, даже если все они будут полны страданий. В каждом из этих дней найдется та счастливая и светлая крупица, что осветит его давным-давно почерневшее сердце. И каждый из этих крупиц, лучиков звездного света, сидит рядом с ним.       — Та-а-к, дальше у нас… — Амемура тихонько зевнул, сомневаясь, продержится ли он сам целую ночь за просмотром фильмов.       — О-о, давайте ужастик глянем? — моментально оживился Дайс, как только дело дошло до выбора следующего фильма.       — Ужастик?.. — скромно пискнул Рамуда. Ну уж нет, ужасов он точно не переживет.       — В таком случае, стоит посмотреть триллер, — поддержал идею Арисугавы писатель, задумчиво рассматривая титры только окончившегося фильма.       — Т-триллер?! — совсем испуганно выдохнул дизайнер, уж точно убеждаясь, что над ним банально издеваются. — Эй-эй! У меня вообще-то список есть! П-р-о-г-р-а-м-м-а! — повторяя последнее слово по слогам, он насупился, не желая рушить собственные планы.       — Э-эй, Рамуда, это честно. Давайте выбирать по очереди! Итак, ужастик. — Дайс с привычной ему решимостью в голосе собрался выбирать, что они будут смотреть следующим, как вдруг…       — НЕ-Е-ЕТ! — От безысходности Рамуда заголосил во все горло, тщетно пытаясь избежать участи насильного просмотра ужастиков. Дайс же выберет самый жуткий! Однако попытки бегства были моментально устранены сильными руками, обхватившими того за талию. — На Рождество не принято смотреть ужастики!       Рамуда едва не захныкал, вслух выкрикивая ругательства и что-то в роде «Я вам это припомню, так и знайте, изверги!», на что получил лишь заливистый, наилюбимейший и заразительный хохот.