Петух с яблоками

- Оно меня укусило, - глаза по пять рублей вытаращились на Пауля, - Меня жамкнул триперный трупак, и мы все умрём? - Почему все? - прихерел Атрейдес. - Ты же не станешь жить без меня? - шмыгнул носом некромант и утёр полезшую соплю об футболку напарника. - Может ты сначала сдвинешь свою жопу и посмотришь, кто там валяется в анафилактическом шоке? - Ты меня совсем не любишь, - насупившийся Кирилл перекатился через Пауля, успев потереться концами в процессе. - Дошло, блять, за год, - Атрейдес от греха подальше застегнул ширинку, не стоило поворачиваться к Константинову спиной (не только спиной) даже из любопытства, чтобы узнать, кто берега попутал и лезет в наглую на лицензированных меченых. - Ну чего за монстр решил угробить самого охуенного парня на деревне? - некромант, в отличие от пессимистичного напарника, не спешил с завершением банкета. - Род: ебанько. Вид: полный, - Пауль обернулся и пихнул в руки Кирилл ветку, - Держи своего триперного монстра, ебанашка. - Нахуй мне твоя палка? – не понял напарник, - Я тебе не всратый Поттер. Слышь, Пауль, давай сегодня без ролевых игр? Ну не встаёт и не встаёт, можешь отсосать, я не гордый. Тем более эта хуета для волшебной палочки не сгодиться. Видишь, какая разлапистая. Константинов аж сел от расстройства. Ткнул Паулю в мерзкую харю сначала веткой, потом ладонью с растопыренными пальцами, - мол, смотри, как похоже. Сам глянул на ветку, на скрюченную пятерню, покраснел и громко засопел. Нахмурился. Вздрогнул. Вскочил. Но запутался в приспущенных штанах и грохнулся плашмя. Что-то хрустнуло. - Убивец! - взгустнул Пауль над раскуроченным муравейником, по скособоченной верхушке заполошно носились муравьи, спасая будущее потомство. - Ненавижу тебя, скотина, - просипел Кирилл, поднял задницу, чтобы натянуть джинсы, и нащупал что-то в заднем кармане, - Ой! - Не говори “Ой!”, - предупредил Пауль, - Когда в прошлый раз ты сказал “Ой!” нам пришлось ночевать в свинарнике у твоей соседки. В той его части, что хряк облюбовал под сортир. - Запомни это, как хороший момент в жизни, потому что вот, - он вытащил из-под себя горсть стекляшек, пёрышков и косточек, - Я забыл их положить обратно на стеллаж. Упс. Напарник молчал, только разевал рот, силясь выдавить хоть одно матерное слово, и не находил. Переводил взгляд на останки амулетов, на кладбище. На останки амулетов, на кладбище. На кладбище. Некоторая ворожба не действует в светлое время суток. Закон природы. Который один сучёнок сумел-таки обойти, чтоб ему икалось в посмертии. Летнее солнце, позёвывая, только собиралось на боковую. Могилку Марии как-её-там родственники позабросили, высокая трава дёрнулась против ветра, но проклюнувшийся сухонькой пятернёй холм в чарующем закатном свете застенчиво прикидывался нетронутым. Фонтан свежей земли прыснул верх. Обветшалый мертвяк с остатками плоти и клетчатой рубахи на плечах упорно скрёб по дёрну, хватался за стебли, в кашицу растирая траву, от чего и без того томный вечер оттенил аромат свежескошенного газона. Это в кино выбраться из могилы - дело плёвое, на деле процесс трудоёмкий. Но у покойника времени в избытке, если рядышком нет некроманта, своей силой и стечением обстоятельств подстегнувшего процесс. Кирилл жалко ухмыльнулся: - О как! Баба Маша была трансом, - упал на колени и сплюнул кровь. Пауль заворожённо смотрел на потерявшего сознание напарника, вокруг которого расползался круг сохнущих на глазах лютиков-цветочков. Вал мёртвой силы подобрался к ногам Атрейдеса и жалко ткнулся в голень, как нашкодившая псина. Пауль наклонился, чтобы приласкать шавку, ухватился за незримый ошейник и рванул к лицу. С кривой улыбкой он впился зубами в жёсткую шкуру связывающего его с некромантом обета и принялся рвать, наплевав на закровившие дёсны и осколки зубов. Почти. Почти. Он почти нащупал ту ниточку к сердцу Кирилла - дёрни, и недоумок тут же сдохнет. Ишь! Возомнили о себе невесть что. Решили, что удержат его в клетке беспамятства, праздное время не исправит его Предназначения. Никто не повернёт вспять судьбы этого человека, сменившего имя и спрятавшегося в чужих чарах. Атрейдес годиться лишь быть Его сосудом, договор был заключён и будет исполнен. Восставший мертвец выбрался из-под перинки чужого погоста. Глянул на распластавшегося звёздочкой парня, на другого - зажевавшего поводок - жгут навороченного заклятья лупил по морде страхолюдины, проступающей сквозь человеческие черты. Может мозги у мертвяка и усохли до трухи, но он решил, что лучше вернуться под бочок соседки. В этот раз можно закопаться поглубже, под гроб, всё защита от летних ливней, досаждавших случайной жертве ДТП. Пущай полоумные живые сами маются, он не дурак влезать промеж колдовских усобиц. - Ох, сучара, - Кирилл жалобно застонал, немного упёртости, и получилось перевернуться на спину, - Права была мамка, жениться надо. А то ни в пизду, ни в Красную Армию. Один недотрах. - Освобожусь и устрою тебе насыщенную жизнь, клоп дохлый, - расплылся в щербатой улыбке злоебучая гадина в тушке Пауля. - Да-да, ты это и в прошлый раз обещал, - отмахнулся Константинов и добавил, - Ну, бросай уже и вали обратно в залупинск, где ты там затихорился в машонке Поля. И не забудь рыло ему починить. Мы оба с тобой не хотим тебя заставлять. Заебался я сегодня. - Выблядок! - насупился подселенец, - Когда я вырвусь… - Выебешь меня моим же хуем. Плагиатор хренов. Придумай что новенького. А ещё тёмный бог. С маленькой буквы, прошу заметить. - Буду жрать тебя по кусочкам. Отращивать плоть и снова жрать. Не мгновения передышки. Не надейся сойти с ума. Страшись своего будущего, клоп, ибо оно настанет! – задвинув прощальную речь, бог зыркнул на полудохлого некроманта белесыми зенками и ушёл в глубину своего закутка. Пауль потёр лоб, посмотрел на ладони, силясь вспомнить что-то важное, и устало посмотрел на напарника, в очередной раз словившего приключений на свой зад. На лице Атредеса, кстати, не осталось ни следа жутковатых ран, отметил Кирилл. Тёмный божок с самомнение Вселенского Зла перестарался, но голливудскую лыбу можно будет списать на побочку от проёба с амулетами. Да всё можно списать. Даже самоупокоившегося зомби. - Если б не пиздец с бумажками, прикопал бы прямо здесь. Но учти, эта отмазка работает всё хуже, - Пауль присел рядом с напарником, вытянувшимся на земле дохлой животиной, нужно было оценить масштаб ущерба и решить, тащить на себе или бросить под дубком до утра, авось не околеет. - Один хуй. - Не один хуй, а монопохуистически. Расширяй словестный запас. Ответный ржач убедил Пауля, что чмоня оклемался достаточно, чтобы ковылять потихонечку к перекрёстку в километре отсюда, там и по тёмному времени можно словить попутку, если некромант своими скорбными стонами не распугает всех водил. Пуаль подхватил напарника подмышки и вдёрнул на ноги, тот обдроченной простынкой повис на нём. - Руки из моих штанов убрал. - Твои семейники – единственное, что держит меня на этом свете. - Мальчики, подвезти? - Велеслава, съебись нахуй! Кирилл отбрехнулся по привычке. Они с Паулем посмотрели друг другу в глаза и разделили миг полного душевного единения, прежде чем синхронно уставиться на безбожницу.