скамейка любви

billie eilish — everything i wanted

сильный холодный ветер сплетает угольные волосы в гнездо, ударяет по сухим губам от чего те трескаются сильнее. на сером асфальте бесконечной россыпью серебра поблескивает влага, отражая бледное свечение луны. в конце улицы стоит одинокий киоск, привлекающий к себе внимание засчет того, что был единственным источником неестественного, яркого света, с заснувшей за работой бабушкой. но аметистовые глаза даже не поднимаются вверх, пока юноша идёт к любимой скамейке. федор чувствует улицы на которых вырос. чувствует, что стал заложником их безвыходного лабиринта, презирая тех у кого было все о чем можно было мечтать с самого детства. сейчас эти мечты забиты глубоко под сердцем, порой напоминающие парню что они до сих пор живы, когда пустота внутри словно стекло разрывается на крупинки, больно проезжаясь по стенкам органов. тогда достоевский тянется за пачкой, приглашая николая выйти из дома и поговорить на излюбленной скамье. когда бархат синевы окутывает город лжецов - две души встречаются за сигаретой и душевным разговором. -какая проблема, котенок? — гоголь намеренно выпевает милое обращение, обратив внимание на то как федор дрожит, смотря стеклянным взглядом на многоэтажки впереди. -прекрати меня так называть, — обессиленный голос доста звучит тихо, но уверенно, несмотря на то, что из-за холода зубы с металлическим звуком ударюятся друг о друга в такт дождя. -но почему!!! ох мой милый друг, твой очаровательный лик радует мой глаз! — белобрысый приглушённо смеётся, пытаясь обратить внимания фиалковых глаз на повязку. -знаешь, — федя затягивается, наблюдая как дым постепенно выходит из лёгких, — у меня была мечта, что у меня есть все, что мне нужно. но просыпаясь каждое утро, понимаю, что все что у меня есть — это ты, — смольные волосы прячут приятное личико брюнета, когда ветер задувает сильнее. -пока я здесь, с тобой, никто не посмеет тебя обидеть, — николай слишком быстро перемещается из одного конца скамейки в другой, обхватывая своими жилистыми руками лапки достоевского, у которого сужаются зрачки, а уголки губ приопускаются. -ты врешь, — федя грубо отрезает, но не спешит вылезать из хватки гоголя. — если бы я мог повлиять на то, как ты себя видишь, ты бы не спрашивал себя зачем я здесь, — серые глаза похожие на давно погаснувшие окошки людских квартир смотрят презрительно цепко пробирая холодом утреннего тумана, заставляя лишний раз поежиться, пытаются заглянуть через аметистовые глаза в душу доста. -это признание? — федя подкусывает сухую губу, медленно поворачивается к нему лицом и признает, что расстояние между ними чертовски маленькое, видит как мягкий взгляд темно серых глаз опускается на его губы, а после возвращается на глаза, словно тёплой ладонью проходясь по рельефу лица. -это клятва в преданности и верности, — федор то ли охает, то ли выдыхает от удивления, выпуская горячий пар так, что коля на мгновение скрывается за ним, а после дост помнит лишь обжигающий поцелуй и то, с какой нежностью и любовью николай впивался в его губы, громко чмокая при разрыве.