Ради всеобщего блага

      На небольшой полянке под сенью раскидистого дуба увлеченно чем-то занимались несколько малышей. Не нужно быть провидцем, что бы сообразить, что они творят очередную шалость. Злыдни спокойно валялись рядом, им было не о чем волноваться, так как детям ничего не угрожало. Антонин тихо подошел ко мне сзади и заговорчески приложил палец к губам. - Держи его крепче, Нагини! – раздраженно зашипел шестилетний Карлус.       Нагини изогнулась, заглядывая себе под пузо, крыльями и лапами она с усилием прижала к земле белую птичью тушу, а хвостом – зелено-голубую. Ей очень хотелось наблюдать сразу за всеми действующими лицами, но наличие только одной головы существенно затрудняло процесс. Бедняга старательно вертела головой, но при каждом обороте она немного меняла положение тела, тушки под ней начинали трепыхаться, и сейчас же раздавалась предупреждающее шипение близнецов. Карлус перевернул свою тушку, приподняв хвост Нагини, и повернулся к Эридану, тут же стала видна кисточка в его руке и большая банка с белой краской в ручонках трехлетнего Малфоя. Но гораздо больше меня интересовала другая компания: Эвалин, Морфин и Абраксас в шесть рук работали над непонятной мне белой тушкой, периодически подглядывая в раскрытую книгу. Нагини тоже постоянно сравнивала картинку с удерживаемым ею образцом и неустанно комментировала работу юных художников. Эвалин от нее просто отмахивалась, а практически уже четырехлетний Мракс очень переживал, явно принимая ехидную критику Люциевского фамилиара за свой счет. Когда ребенок совсем расстроился, скуксился и захныкал, Эвалин грозно предупредила Нагини, что если та не прекратит, то она, Эвалин, лично займется одной полуптицей, полузмеей. Пораженная сравнением себя, такой милой и красивой, с такими банальными тварями как змея и птица, Нагини огорчилась, расстроилась и распахнула крылья. Тотчас ее добыча попыталась сбежать. - Да держи ты его! – одновременно зашипели на нее со всех сторон. - Что они делают? – заинтересовался я столь слаженной работе. - Раскрашивают Люциевских павлинов! – просветил меня довольный Антонин. - Зачем?! – поразился я. - Кто знает? – ухмыльнулся мой собеседник, его потряхивало от еле сдерживаемого смеха. Все бы ему смеяться. - Интересно, почему они не воспользовались магией? – спросил я сам себя, младшим близнецам палочки купили сразу после представления их магическому обществу, и они уже знали несколько несложных заклинаний, в том числе, и покраски вещей. - Тот же вопрос задал вон тот блондинчик, - Антонин уже с трудом сдерживал смех. - Какой? Их здесь четверо! – притворно возмутился я, темненькими были только Абраксас и Морфин, остальные, включая маленького Гарольда, спавшего в тени крупного злыдня, сверкали светлой шевелюрой. - Малфоеныш. И знаешь, что ему ответили? Дедушка рассердится! Магию он точно заметит, а так нет. - Разве? Вот уж никогда не замечал за Люциусом подобной слепоты! - Конечно, заметит. Но представь, какое у него будет лицо, КОГДА он это обнаружит! Я за ними уже час наблюдаю, у вас на редкость упорные дети! Обычных павлинов Карлус перекрашивает в белый, а вон та троица раскрашивает блондинов по картинкам в книжке. Твоему Гарольду разрешили нарисовать полоски на одной из тех двух больших змеюк, так похожих на вольдемортовскую, хорошо хоть они не такие же злые. Пойдем, пока не заметили.       Изменения в своих любимцах Люциус заметил сразу, птицы были встревожены и взъерошены, оперение слиплось. Срочно вызванные эльфы доложили, как было дело. Маленькие хозяева не пострадали, вещей не ломали, вреда не причиняли, поэтому домовики не вмешивались, а не доложили сразу – так приказа не было, а свои обязанности они честно выполнили. Пригласили детей.       Покушение на свою противно кричащую гордость Люциуса разозлило, видимо, его день и так не задался, а здесь такое. В принципе, его тоже можно понять, кто только не покушался на его павлинов: книзлы Софии, щенки злыдней, сбежавшие из охотничьего заказника, находящегося рядом с Литтл Уингингом, лисицы, дикие хорьки, вороны, ястребы, а теперь еще и дети! Для магов, особенно маленьких, важна естественная природная среда без магического вмешательства, поэтому все старые семьи старались сохранить или вырастить уголок живой природы с характерными обитателями. Для меня, как стихийного мага Жизни это особенно необходимо, естественная немагическая среда подпитывала меня, и Люциусу приходилось смириться с наличием мелких диких хищников. Установленная над окультуренной частью парка защита не пропускала анимагов и крупных животных, но все остальные перемещались свободно. Почти каждый день Люциус пересчитывал свое куриное богатство, требовал от домовиков отчета, иногда мне казалось, что он знает каждую птицу в лицо, точнее в клюв. Сейчас он прибывал в ярости и одел на себя равнодушно без эмоциональную маску «Ледяного Лорда», жутко напугавшую детей, из них ее видел только Скорпиус, но и он, похоже, был на грани истерики.       Дети отпираться не стали и сразу сознались. Все оказалось просто и смешно. В отличие от Скорпиуса Нарциссу дедушка на работу не брал, интересные вопросы не задавал и фокусы не показывал, а девочке тоже хотелось … чего-нибудь такого. Мама учила дочку женским премудростям, показывала, как правильно варить зелья, а также искусству дарить подарки. Нарцисса хотела показать дедушке, что она тоже заслуживает его внимания и решила сделать ему подарок. О привязанности Люциуса к белым павлинам знали все, но к беде ребенка, купить удалось только обычных павлинов – зелено-синих. Горю согласился помочь брат и предложил … покрасить птичек, краску взяли у Абраксаса, у мальчика оказался настоящий талант к магической живописи. Так как самого Скорпиуса позвали на очередное занятие, то столь интересное дело он поручил младшим братьям, тем красить все в белый цвет было скучно. Просьбу брата они выполнили, но заодно решили тоже в свою очередь порадовать дедушку и «раскрасить» невзрачных белых павлинов. Решили - выполнили. Злыдни наловили павлинов, Нагини – подержала. Сами злыдни были спокойны, «человеческие щенки» в полной безопасности, им разрешили поохотиться, даже поймали несколько птиц. Как и положено хорошим родителям, неразумным детенышам принесли полузадушенную дичь, им нужно учиться охотиться, а как это делать без живого учебного пособия? А то, что «щенята» после забавы упустили игрушки, такое тоже бывает от неопытности. Ничего, со временем научатся, видимо, еще маленькие.       Смотря на виновато склоненные головы близнецов, я думал о том, какое будущее будет у них. Судьба старших была прописана на годы вперед, специальное воспитание наследника и будущего главы семьи предполагало знание Скорпиусом экономики, политологии, социологии, генеалогии, этнологии, философии, генетики и это еще не считая чисто магических дисциплин. С шести лет началось целенаправленное обучение, хотя во многом оно проходило в игровой форме, мы тщательно следили за теми, с кем именно общается наше белобрысенькое сокровище. София была категорически против дружбы старшего сына с детьми маглов и сквибов, но я и Люциус настояли на своем, мы прекрасно знали, что будущее, к сожалению, принадлежит вовсе не магам. Детская дружба, чаще всего, сохраняется на всю жизнь, пусть и в виде доброжелательного отношения, поэтому на всех приятелей Скорпиуса у нас были долгоживущие планы. Что с того, что на неодаренных были наложены чары неразглашения, конфиденциальности и лояльности, они не противоречили психологическим и интеллектуальным особенностям детей, и, следовательно, не наносили вреда. Сейчас Скорпиус общался, в основном, с детьми аристократов, занимался у одних репетиторов, но при первой возможности сбегал в вассальную деревушку. И это хорошо. Лорда должны любить.       Нарцисса была единственной девочкой и единственной Темной среди моих детей, Эвалин была мала для компании. Моя супруга постоянно уделяла ей внимание, не разрешив найти дуэнью, и часто брала ее в гости к подругам, у которых были дочери-ровесницы. Но выросшая в окружении бесчисленных мальчишек, краса и гордость Эвансов оказалась очень активной, властной и целеустремленной особой, предпочитающей возглавлять мальчишескую ватажку, а не блистать в девичей стайке. Прибыв в это время, я с удивлением узнал, что, не смотря на всю патриархальность магического мира и беспрекословную власть глав семейств, маги-мужчины были в основном подкаблучниками. В семье правили женщины. Редко кто из них возглавлял Род или занимал высокий пост, но к мнению Матерей Родов всегда прислушивались. Девочек и девушек учили управлять исподволь, намеком, жестом, улыбкой высказывать свои желания. В отличие от мальчиков, ни один Дар, ни одна способность девочек не блокировалась, их учили распознавать и развивать все способности и виды магии хоть раз встретившиеся в Роду. Открыто об этом не говорилось, но осиротевшему ребенку опекунов всегда предпочитали выбирать из тех семей, в которые уходили сестры отца или деда. Я так до сих пор не смог понять, как мать Блэк по крови могла воспитать дочь Уизли, полностью соответствующую Кодексу и характеру семьи. Женщины правили незаметно, поэтому откровенно буйный и горячий нрав дочери беспокоил Софию. Она мечтала увидеть ее Матерью Рода, гордостью семьи супруга. У женщин была даже своя особая иерархия, невесту подбирали внимательно и тщательно. Исключение было только одно – вынужденный союз, в котором именно девушка становилась заложницей в семье супруга. Я любовался своей дочуркой, которая, несмотря на то, что именно она заварила всю эту кашу, дерзко сверкала глазенками и упорно не соглашалась признать себя виноватой. Она стремилась показать, что деда не боится, а сама старательно прятала за спину дрожащие руки.       Абраксас и Карлус едва сдерживали слезы, они еще плохо представляли себе последствия своего проступка. К большому огорчению Лорда Эванса и Лорда Принца оба мальчика оказались Светлыми, их способности оказались близки к друг другу, но очень далеки от Родовых Даров Принцев. Иногда мне кажется, что Магия решила воплотить в моих детях всё то, что благодаря ошибкам отца и крестного, воспитанию Дамблдора и воскрешению Волдеморта, уснуло в унаследованных мною Родах. Боевая магия была единственным моим Даром, а магом Жизни я стал после переноса. Второй паре близнецов «повезло». Потирающий в ожидании прогнозируемого повышения доходов руки, поверенный гоблин посоветовал блокировать у мальчиков некоторые Дары, противодействующие друг другу. Оба мальчика оказались сильными в будущем артефакторами, унаследовав специфические особенности Поттеров как ведущие. Страсть Абраксаса к рисованию оказалась не безобидным хобби, а проявлением редкой, уникальной для Англии, способностью мага-портретиста. По словам Люциуса, до сегодняшнего дня, этот Дар считался присущим только семи итальянским Родам, представители которых и создавали большинство магических портретов и картин. Магический портрет всегда содержит в себе часть личности и магии изображённого, поэтому Мастер должен иметь предрасположенность к некромантии, а искусство Смерти антагонистично зельеварению и менталистике, олицетворяющем собой Жизнь. Я хорошо помню, как принималось решение о будущем моих детей, как плачущему от боли сыну блокировали Дары. Пусть сам он об этом забыл, но именно сейчас наливающиеся слезами глазенки напомнили этот страшный для меня день. Люциусу, видимо, тоже. Он только прикрыл глаза, когда я прижал к себе уже рыдающих мальчишек, и велел всем убираться с глаз его.       Рассердившийся Люциус отправил детей в «Белый-камень». Эванс-мэнор был уже маловат для нашей разросшейся семьи, у нас любили бывать многочисленные дети Клана, и часто от их криков, взвизгов, каких-то взрывов и невозмутимые северусы стаями взмывали вверх. Безопасность в нашем доме была на таком уровне, что даже родители не всегда могли попасть к своим детям и спокойно отпускали их к нам. Ребята любили бывать у нас, ведь здесь практически не было ограничений и правил для общения, маленькие аристократы могли бегать, прыгать, измазаться в грязи играть в самой неподходящей для них компании сквибов, полукровок и слабых магов. Но были и минусы. Так, к нам не могли попасть репетиторы, и все занятия проходили в «Белом камне». Давешняя чистка практически уничтожила сердце белокаменного поместья, и хотя дом имел хорошую защиту, хозяев от гостей и врагов самостоятельно отличить не мог. С детьми отправились наши супруги и слуги.       Алан (бывший Теренс) за много лет привык к своему положению, был послушен, предупредителен и исполнителен, свою семью, принесшую роду Эванс малую клятву, игнорировал, но к Софии привязался со всей страстью, присущей юному сердцу. Именно ему мы доверили присмотр за Абраксасом и Карлусом, мальчишки его обожали, а сейчас они входили в тот возраст, когда им просто необходим старший приятель. Печать раба не давала Алану причинить вред моей семье и давала законное основание всюду сопровождать мальчишек, вот и сейчас он отправился с ними. Больше, чем маленькими непоседами (нельзя же всерьез обвинять детей в злом умысле!), Люциус был недоволен именно Аланом, который, по его мнению, и должен был предупреждать и останавливать подобные шалости. Вместо детей наказание принял раб, сейчас, старательно скрывая недовольство и обиду, он аппарировал в «Белый камень».       Питер, тринадцатилетний сыночек Мэри, наоборот, был безмерно счастлив, что его определили в няньки к Гарольду, и подолгу играл с ним. Столь ответственная должность налагала на мальчика множество обязательств, в том числе выдвигала высокие требования к уровню образования, ни я, ни Люциус не считали Хогвартс достаточным и не скупились на репетиторов. Пару дней назад он прибыл из летнего лагеря для будущих боевых магов, и сейчас отсыпался, поднятый Люциусом шум его разбудил. Паренек, позевывая, спустился с чердака вниз, его лохматая шевелюра носила следы неумело, но старательно сделанной прически, он с готовностью согласился последовать за своим подопечным. Еще бы, в отличие от Эванс-мэнора, библиотека «Белого камня» была ему доступна, а читать этот вороненок любил неимоверно. Люциус, и все остальные тоже (!), считали, что потомок многочисленных поколений сквибов, сделает прекрасную карьеру. Питеру, не смотря на то, что он не был связан с нашим родом клятвой, я доверял гораздо больше, чем Алану и не жалел средств и времени на его образование. Пусть едет в «Белый камень», отдохнет, развеется, нет для ворона лучшего отдыха, чем чтение и лучшей игрушки, чем книга, может, и Гарольд вдохновится сим полезным занятием.       В личный круг Скорпиуса мы планировали включить Виктора Далтона, неплохой аналитик и начинающий бизнесмен, как будут говорить о таких людях лет через сто, он прекрасно мог оценить возможные перспективы. Маг решил, что «ссылка» может стать неплохим временем для знакомства с Наследником, и тоже последовал за остальными. ***       Конфликт между двумя родами набирал обороты. Обычай кровной мести очень жестко прописывает, кто и за какой проступок будет отвечать как в своем, так и в чужом краю, из распри всегда были исключены дети и беременные женщины. Хотя и говорится, что война идет до последнего человека, в действительности это не так. Магия жестоко накажет виновников истребленного рода, поэтому в живых обычно оставляли ребенка. К аристократам закон был еще более жесток, под угрозой уничтожения собственного Рода, они были обязаны вырастить осиротевшего по их вине и предоставить ему возможность оставить потомка. Для обоих родов это была возможность закончить месть или пустить ее по новому кругу. Обычно выбиралось второе и приводило к вымиранию обоих сторон. Во многом магов «спасали» сквибы, скрытые в магловском мире, текущая в их жилах кровь одаренных предков позволяла кровникам избежать магического отката. Может быть, именно поэтому в конфликт Малфоев и Уизли никто из посторонних не спешил вмешаться и помочь замириться не пытался. За каждым Родом стоял Клан, стояли вассалы, стояло семейное состояние. На сегодняшний день, эти два рода входили в десятку самых сильных и влиятельных в стране. Видимо, кому-то это было выгодно.        Статьи о школьной дуэли, когда старший бросил истекающего кровью младшего в Запретном Лесу, да еще и привязал для надежности, забрав с собой палочку и защитные артефакты, которые мальчишка благородно снял перед Поединком Чести, еще были на слуху. В Лютном переулке был убит выпускник Хогвартса этого года рыжий Уизли, его растерзанное тело нашли мелкие воришки. Лорд Уизли обвинил в произошедшем злыдней, пришлось наглядно показать, чем прикус моих питомцев отличался от обычного собачьего. За несколько месяцев словно мор прошел по обоим семьям. Взрослые погибали в самых неожиданных местах и ситуациях. Кого-то затоптали фестралы, кого-то задрали одичавшие оборотни, кто-то умер прямо в доме с красными фонарями, кто-то подавился пирожным в кафе. Смерти носили странный и внешне бессистемный характер, но всегда где-то поблизости кто-нибудь видел представителя противоположной семьи, что только подливало масло вражды в огонь конфликта. Вспыхивали производства и магазины, гиб скот, засыхал урожай на полях.       Ситуация накалилась настолько, что Большой Магический Клан, влияние в котором мечтал получить Люциус, и относительно небольшой клан Уизли решили заключить перемирие. Как и всегда, методом выбрали брак, для надежности в трех поколениях. Аселет, самый старший из ныне живущих Малфоев, тот самый любитель ядов, который до сих пор не оставлял надежды составить яд для меня, брал за себя одну из многочисленных дочерей Уизли, пострадавшую в результате нападения на ферму неизвестных, кажется, ту самую у которой когда-то на моих глазах братья воровали конфеты. Самая младшая сестренка лорда Малфоя, дитя-бастард лет девяти, вступала в брак с будущим первокурсником Уизли и уходила в клан рыжих младшей супругой, а Эридан «заключал» помолвку с ровесницей.