* * *
Убранство «Шатра Синьюэ» древнее, чем половина Лунного павильона – ещё бы ему не быть, за такие-то деньги. Тарталья мору не считал. Бездна учила его убивать и призывать позабытые, втоптанные машинами Каэнри'ах в глубины ада силы, а не разумно тратить деньги. Но тут счёт выслали такой, что даже Тарталья удивился. На доли секунды. А потом Чжун Ли согласился на встречу. И его фотография в мессенджере – с мягкой улыбкой и смеющимися полумесяцами жёлто-янтарных глаз – полностью окупала обед. – Как думаешь, я могу вывезти из Ли Юэ человека и не вызвать международный скандал? – в шутку спросил Тарталья. Екатерина испытующе посмотрела него из-за чёрных экранов маски. – …если это необходимо, но скандала точно не избежать, – ответила она через пару секунд. Тарталья пожал плечами. Екатерина воспринимала его слишком серьёзно. Сейчас Тарталья разглядывал красные лакированные палочки, которые подали вместо человеческих вилок и ложек. Палочки из натурального дерева, даже лак на ощупь не пластиковый. Но Тарталья понятия не имел, как ими пользоваться. Тоня пыталась его научить, когда уламывала заказать роллы, но Тарталья считал это пыткой. После таких попыток начинал болеть даже имплант правой руки. – Прошу прощения за опоздание. Почему-то именно в этот день покрытие на площади гильдии Фэйюнь решило провалиться под полицейским бронетранспортом. Человек, который показался в дверях, определённо был Чжун Ли. И выглядел он даже лучше, чем на фото. Старомодный, но идеально подогнанный по фигуре костюм, архаичная брошь из корляписа и орнамент дракона. Впечатление он производил, и такое, какое Тарталья мог уважать – мужчины открытого и доброжелательного, но пытливого и твёрдого. И всё-таки было в глубине его мерцающих глаз – судя по всему, очень недешёвые дизайнерские импланты, даже без заводских маркировок – что-то, что роднило его с Царицей. Или образ богини химическим ожогом въелся в подкорку Тартальи, раз она везде виделась. – А, ничего страшного, – Тарталья махнул рукой и попытался улыбнуться так располагающе, как только мог. – Без вас бы не начали, мистер Чжун Ли. Можете меня называть Чайльдом. – Рад знакомству, Чайльд. Надеюсь, я сумею вам показать настоящую душу Ли Юэ, а не этот… невзрачный хром. Чжун Ли жал руку совершенно особенно. Вроде и мягко, но ясно: если захочет – он прочный военный имплант Чайльда сомнёт как пустую алюминиевую банку. К сожалению, это понравилось Предвестнику ещё больше. Чжун Ли сел напротив Чайльда. – Бронетранспорт? Провалился? – Чайльд не смог сдержать жестокой ухмылки. – В Снежной ещё в школе рассказывают, что Ли Юэ – богатейший мегаполис Тейвата. А тут на одной из самых знаменитых площадей дорога проваливается! Чжун Ли нахмурился, прикрыл глаза. – …да, это позор перед гостями города. Могу только защитить честь почтенной гильдии Фэйюнь. В этом десятилетии подрядчика искала леди Нин Гуан, и, возможно, ей показалось хорошей идеей заменить высокоструктурный синтетический битум, производимый старым торговым партнёром из Фонтейна, на бюджетный аналог молодого натланского треста. Сырьё одно и то же, но качество очень отличается. И не в пользу Натлана. – Такое ощущение, что вы лично эту сделку курировали. – О нет, – Чжун Ли загадочно улыбнулся, чуть склонив голову. – Я просто преуспел в чтении таблоидов. …и как минимум половины существующих изданий тоже. Так, по крайней мере, думал Тарталья, слушая, как Чжун Ли скатывался в двадцатиминутные выдержки из истории всех национальных блюд, которые они заказывали. Голос у него мелодичный и приятный, хорошо поставленный – но не как у лектора. Скорее, как у какого-нибудь главы научного отдела, где нужно и подробно объяснять задачу, и командовать. Единственным, что остановило – довольно интересный, надо признать – словесный поток Чжун Ли, оказались блюда с морепродуктами. – Вы просто действительно хороших не видели, – начал Чайльд, впервые за два с половиной часа перехватив разговор. – У меня отец до сих пор рыбу ловит. Настоящую, без микропластика и прочих… прелестей цивилизации. В детстве мне казалось, что ничего особенного, а как поездил по свету… за одну хорошую вырезку кеты берут годовой бюджет моей родной деревни! – Если вам интересно, то я могу показать пару мест, где можно достать настоящую рыбу и не подцепить паразитоз, – Чжун Ли мягко усмехнулся, но его лицо быстро стало каменным. – Нет, дело не в этом. Я… даже смотреть на рыбу и морепродукты не могу. Это липкое холодное ощущение, скользкие волокна плоти, запах сырой рыбы… – Похоже на застарелую психотравму. Чжун Ли посмотрел на Тарталью чуть расширившимися глазами и спустя пару мгновений рассмеялся, но чувствовалось за этим смехом что-то большее. Что – Тарталья не знал. Этот человек особенный, совершенно особенный. Тут не обойдёшься томографами, сканерами мозга и стандартными протоколами психической обработки Фатуи. Всё сложнее, и Тарталью, охочего до любых испытаний, это будоражило. Так же сильно, как могила Бога на горе Тяньхэн. – Да, это… довольно точное определение, – ответил Чжун Ли, отсмеявшись. – Хорошо, никакой рыбы. Выберите сами, у меня вкусов особых и нет. – Благодарю, Чайльд. Чжун Ли так мягко произнёс его кодовое имя, что Тарталью будто током прошило. И что-то ему подсказывало, что дело совсем не в сбоящих имплантах.* * *
– Это точно было необходимо? – с сомнением протянула Екатерина. Из-под чёрных умных стёкол маски она разглядывала высланный Тарталье счёт из «Шатра Синьюэ». Тарталья так и не дочитал цифру до конца. Он может себе позволить тратить ещё более сумасшедшие суммы, не глядя. Фатуи предоставляют своим Предвестникам неограниченные – по человеческим меркам, а божественные знает одна только Царица – ресурсы. В случае малейшего неповиновения счёт арестуют и передадут более лояльному Предвестнику. Так что выделенными божьей рукой ресурсами Тарталья собирался воспользоваться по полной. И плевать, насколько это соответствует чужим ожиданиям и здравому смыслу. Ни в Бездне, ни в жалком подобии учебки финансовая грамотность в программе не значилась. – Перенаправляйте все счета, не связанные с миссией, на мой личный, – буднично кивнул Тарталья, пялясь на проплывавшие мимо окна авто цветастые вывески в незнакомой записи. – Я не собиралась поступать иначе. – Тогда зачем спрашиваете? – Тарталья оскалился в полуулыбке. – Лучше скажите… про Чжун Ли вообще нет никакой информации? – Всё, что известно Фатуи, есть в досье, которое я вам отправила. – Хреновая в Ли Юэ агентурная сеть! Кто его родители? На кого и где он учился? Какого чёрта он мне в подробностях описал сделку по поводу дорожного покрытия на площади Фэйюнь и шутил, что хорошо читает таблоиды? Это был бы такой занятный скандал… – Этот Чжун Ли не значится ни в каких базах. Для миграционной службы Ли Юэ такого человека не существует, – ответила Екатерина. – Вы видели, какие у него глазные импланты. Не удивлюсь, если он бывший член Цисин, который крупно… – Проебался? – Да, что-то вроде того. И отдал всё своё состояние, чтобы не уйти на высшую меру. – В Ли Юэ до сих пор действует смертная казнь? – На неё наложен мораторий, но да. Если придётся, то его могут приостановить. – Вот как, – Тарталья щёлкнул по приборной панели – городская улица за окном сменилась всепожирающей чернотой. – Придётся быть осторожнее.* * *
На следующее утро они встретились в районе Горы Тигра. Под одним из первых геодезических куполов, построенных в Ли Юэ, расцветала своя непохожая ни на что жизнь, такая, какой с высоты не увидеть. Историческая застройка – или её дотошное подобие – вписана в чуть более высокие здания, кажется, трёсотлетней давности. По улицам текло море людей, на их лица ложились неверными всполохами огни вывесок и рекламных щитов – безвкусно и пёстро, ничего другого от потребительской информации быть не могло. Эти огни благородными бликами золота светились в глубине синтетических радужек Чжун Ли. Беловатые голограммы облаков висели под синей поверхностью купола. Чжун Ли держал Чайльда за рукав куртки, чтобы тот не потерялся в пёстрой толпе, и шёл будто на автомате. Вдруг – повернул голову. Из одной совершенно непримечательной палатки на улицу высовывался человек – тучный и невзрачный, ничем не интересный Предвестнику. Он продавал какие-то камушки, наверное, выращенные в ближайшем подвале. В Ли Юэ камни любили. Земля Властелина Камня, пусть бы его нет уже лет пятьсот как. Чжун Ли подошёл к прилавку. Чайльд жадно следил за любым его словом и жестом. – О-о, это опять вы, господин Чжун Ли! – сказал продавец, будто пытаясь подражать древнему говору. – Что-нибудь по работе, или для себя? – Для себя, – Чжун Ли улыбнулся, натянул перчатки на руки. Судя по количеству швов и характеру материала – либо очень качественная, либо натуральная замша. Судя по потёртостям и нескольким аккуратным заплатам – больше такой не найти. Чжун Ли взял с прилавка один из камней, придирчиво покрутил его, прищурив один глаз. – Чайльд, что вы думаете о нефрите? – Ничего, – Чайльд пожал плечами. – Мне по дороге сюда уже десяток раз пытались впарить что-то такое. – …готов поклясться, что ничего из того, что вам предлагали, не сравнить с этим камнем. Это натуральный полуночный нефрит. Судя по всему, с северного склона горы Хулао – там есть кавернозные пещеры, в которых иногда находят тёмные самородки. Скорее всего, его повредило землетрясением, и часть внутренних структур камня лопнула… посмотрите на эти трещины. Чайльд не смотрел на камень – Чайльд смотрел, как неподдельно горят глаза Чжун Ли. И слушал, как он благоговейно почти говорил о каком-то осколке нефрита. – До Каэнрийской войны такой камень использовался бы разве что в дешёвых украшениях или для изготовления минеральных красителей. Но сейчас… сейчас он бесценен, – Чжун Ли заметил взгляд Чайльда на своём лице. – Для таких любителей копаться в старой пыли, как я. Мистер Ши Тоу, за сколько вы готовы расстаться с этим камнем? – Будь я не таким честным – заломил бы цену после таких речей, но как обычно – десять тысяч моры! – Десять тысяч? За натуральный камень? – Чайльд усмехнулся. – Народ Ли Юэ, конечно, славится, но точно не щедростью! Ши Тоу посмотрел на него так, будто готов прирезать на месте. – …простите, – Чжун Ли аккуратно положил камень на прилавок. – Боюсь, я… опять забыл бумажник, а личный счёт до сих пор не одобрили. В этот момент Чайльд почти поверил в байку про разорившегося члена Цисин. Он впервые в жизни видел человека без банковского счёта. За камень, конечно, Чайльд заплатил – десять тысяч моры и впрямь смехотворная сумма. И Чжун Ли улыбнулся с такой благодарностью, что за это грех не отдать в десятки раз больше. – Вы спрашивали Ши Тоу, почему цена такая низкая? – начал Чжун Ли, когда они достаточно отошли от прилавка. – Боюсь, он и сам не верит, что его товар настоящий. И клиентов, кроме ритуального агентства, у него нет. Мы стараемся оказывать качественные услуги и соблюдать все традиции Ли Юэ, но с каждым годом это становится всё труднее. Во многом, потому что синтетические аналоги завладели рынком. А их качество… несопоставимо с натуральными образцами и не может обеспечить ритуал должным образом. Иногда приходится идти на уступки. Не то чтобы Чайльд в этом всём разбирался. Но печаль в голосе Чжун Ли, в складке между его бровями была столь искренней, что даже он проникся. – Жаль, что всё так выходит. Но у всего есть цена. И у этого, – Тарталья показал на голограмму золотого дракона под висящим подобием звёздного неба куполом. – Тоже. – Я не уверен, что человечество поступает правильно, бездумно оплачивая счёт за прогресс, – покачал головой Чжун Ли. – Считайте это прихотью старика, но я считаю, что человек должен хоть иногда прикасаться к культуре своего народа. Потому что только эта культура, с бесполезными ритуалами и почитанием мёртвых богов, и делает в… нас людьми.* * *
Со смотровой площадки очередной высотки гору Тяньхэн видно, как на ладони. Заросли бамбука, старые пруды, усыпанные бледными цветками лотоса, поле глазурных лилий – одно из последних в Тейвате – и монумент. До ужаса огромная штука, отлитая вроде как из золота. На каменном постаменте клубками свернулся дракон, а над ним, на вырезанной из огромного куска чёрной породы стеле, стоял бог. Сквозь призму арендованного визора Чайльд разглядел капюшон на голове, собранные в тонкий хвост волосы и лицо. Отрешённое, бесстрастное, идеальное лицо с глазами, вырезанными из корляписа. За бамбуковыми зарослями Чайльд разглядел несколько плоских площадок. Будет, где приземлиться. – Люди хотят верить, что их бог наблюдает за ними с вершины этой горы, – мягко начал Чжун Ли, стоя совсем рядом с Чайльдом и держа его за запястья, чтобы направлять визор. Чайльд почувствовал, что в гробу видал эту гору, ночной вылет и всю миссию тоже – лишь бы дольше чувствовать прикосновение горячих рук, приятное даже через перчатки Чжун Ли. – А он нет? – Этот памятник… – Чжун ли задумчиво остановился. – Его можно назвать примером объединения народа. Часть людей Ли Юэ и правда хотела почтить память Моракса, но после войны в условиях наложенных Каэнри’ах репараций это было бы ужасное расточительство... – Но, тем не менее, эта штука стоит. Я, конечно, в площадной геометрии не силён, но даже если золотить… – После смерти Моракса валюта его имени… потеряла в цене, скажем так. Мора была внешним выражением контракта между Гаванью и её покровителем. Моракс ушёл, контракт был разорван, чеканка стала невозможна. Тейват перешёл на каэнрийскую валюту, а обесценившиеся запасы моры люди добровольно сдали, и из них выплавили этот монумент. Довольно эстетичный способ очистить Золотую палату, вам так не кажется? – Умно, умно… и давай перейдём на ты, – Чайльд снова навёлся на лицо Гео Архонта. Даже интересно, что от этого идеального лика оставили черви за пятьсот лет. – После двух месяцев уже можно. – Как скажешь, Чайльд. Чайльд и впрямь два месяца провёл в Ли Юэ. Самолёты Фатуи отсчитывали недели между вылетами, два десятка должников Банка северного королевства побывали в крематории, а работа не кончалась. Работа только началась. Царица очень не хотела, чтобы о его миссии кто-то узнал. Чайльд понимал. Она тоже была Архонтом при Селестии и осталась богиней сейчас. И Её Величество уж точно не хотела подрывать и без того расшатанный каэнрийскими машинами авторитет богов. Бог должен остаться богом и после смерти. И раз сам Моракс ничего для этого не делал, стоя над своим драконьим телом и смотря на свою Гавань тупыми корляписовыми глазами – Чайльд ему поможет. Чжун Ли, даже если и догадывался о предмете его миссии, – с этим человеком ни в чём нельзя быть уверенным – виду не подавал. С Чжун Ли приятно находиться рядом. Приятно смотреть на него, слушать его рассказы, ощущать какую-то… невыразимую силу, что ли. Будто в этом человеке сошлось намного больше, чем он показывал. Где-то пару недель назад Чайльд выяснил, что Чжун Ли владеет Гео Глазом бога. Это многое объясняло. В мире, где былое величие Архонтов сохранили разве что Царица и Везельвул – и та, скорее, потому что правила из тени своего механического подобия – Глаз бога получают единицы. В общем, Чжун Ли достаточно нравился Чайльду, чтобы тратить на него сумасшедшие суммы и всё свободное время. – И сейчас на гору никого не пускают? – Чайльд оторвался от визора и посмотрел на Чжун Ли – достаточно, остальное он уже наизусть зазубрил по снимкам со спутников. – Раньше она была местом поклонения, но тридцать шесть лет назад её объявили закрытой зоной. Официальная причина – сохранение популяции глазурных лилий. – Официальная, – Чайльд хмыкнул, посмотрел в глаза Чжун Ли – их тоже, что ли, из корляписа сделали? – Когда я такое слышу – значит, там есть какое-то странное дерьмо. – …да, ты прав, – Чжун Ли кивнул, быстро оглянулся по сторонам – площадка высотки пуста, только из какой-то трубы воет кондиционер. – Скажем так… у Цисин есть причины не пускать на гору людей с ручными геосканирователями. Чайльд почти раздражённо сжал имплант в кулак, но вовремя себя одёрнул. Теперь он был почти уверен, что это кенотаф. В любом случае, вылет не отменить. С Чжун Ли они распрощались на довольно хорошей ноте – по пути до остановки метро они наткнулись на лавку, где старушка продавала чай, и консультант снова пустился в рассуждения. Чайльд слушал вполуха голос, а не информацию, уже обдумывая вылет. За чай Чжун Ли заплатил со счёта Чайльда, который он ему подключил то ли в порыве щедрости, то ли ради дешёвой манипуляции. Консультант уехал на метро, а Предвестник, проводив его и лучезарно улыбнувшись на прощание, взял такси до Банка. Сидя на заднем сидении пропавшего спиртом и чем-то химозным авто, Чайльд набрал Екатерину: – Геодезики приехали? Отлично. Скажи, чтобы брали самое большое разрешение, какое есть. Сомневаюсь, что наш старик помирал в приметном костюме.* * *
Вертолёт мягко шёл над геодезическими куполами Ли Юэ, скрытый от посторонних глаз маскировкой. Тарталья держал левую руку на дверном рычаге. Даже если их кто-то и заметит – хорошую гидро-стрелу ещё ни один дрон не выдерживал. Даже каэнрийский. Даже каэнрийский военных времён – тогда подземные уёбки свою технику на века делали. Не то, что сейчас. Чи под лавкой завозился, завопил бы – да впихнутая в рот тряпка не дала. Один из охранников пнул его сапогом в живот. В салоне их четверо, не считая Чи – Тарталья, два оперативника и специалистка с геодезическим оборудованием. – Два километра, три… Расчётное время до прибытия на точку – три минуты, – передал пилот по громкой связи. – Прибавишь ходу? – бросил Тарталья. – Нас могут заметить. – Ну и чудесно, нам надо, чтобы нашего дорогого гостя заметили! – Тарталья посмотрел в глаза Чи, расширившиеся, полные животного ужаса. – Предвестник просто не хочет опоздать на свидание к своему консультанту, – Влад оскалился, поправил высокий воротник спецовки. Тарталья усмехнулся. Один из мониторов показывал карту со шкалой высот. Вертолёт, судя по ней, завис над намеченным плато и мягко опускался вниз, в центр бамбуковых зарослей. – Приземление через один, два… три… Винт заглох. Тарталья открыл дверь вертолёта и тихо скатился на траву. На горе Таньхэн темно хоть глаз выколи – никаких электрических фонарей здесь нет и не могло быть. Тарталья сделал условный знак – следом вышли оперативники и специалистка по геодезике. Влад вытащил Шо Чи из вертушки, спустил ему кляп и поставил перед Тартальей. Предвестник проникновенно улыбнулся. – Будь хорошим мальчиком. Бери лопату, иди за нами и не кричи, – Тарталья ободряюще похлопал его по плечу. – Если будешь паинькой – через полчаса сдашься в ласковые руки миллелитов. Добро? Чи, даже если бы очень захотел, не смог бы ответить. Его накачали синтетическим наркотиком. Дотторе прислал очередной образец на поиграть. Дурь своё дело делала – Чи молчал, как убитый, а если и пытался издавать звуки, то только выл и хрипел. Дрянь на уровне угнетения мозговых связей. Влад развязал Чи руки. По сигналу Тартальи все Фатуи включили маскировочные модули на спецовках, оставив одного заложника с лопатой. Они поднялись по извилистой, давно заросшей тропе к монументу Властелина Камня. Тот безмолвной чёрной громадой нависал над полем глазурных лилий. – Надя, начинай, – тихо сказал Тарталья, напряжённо смотря через фильтр ночного видения на окрестности. – А чего наш друг замер? Бери лопату и копай. Шо Чи вздрогнул, но начал копать. Надя расставила треножник, что-то ввела на приборной панели, выставила приборный экран. Влад и Дмитрий обходили могилу по кругу. Тарталья встал у подножия монумента и вгляделся в лицо Властелина Камня, на странность знакомое. Как иронично, что в довоенном искусстве Ли Юэ если бог-человек и бог-дракон появлялись вместе, то дракон всегда нависал над человеком. А тут человек возносится над драконом. У каэнрийцев, что ли, проект заказывали?.. – Предвестник, – позвала его Надя. – Боюсь, тела здесь нет. Посмотрите сами… Тарталья подошёл к ней, заглянул через плечо. На экране прибора высвечивалась карта глубин. – В мягком слое почвы есть только корневые системы глазурных лилий и включения вроде разбитой утвари. Ничего и близко похожего на захоронение. В камне достаточных пустот тоже нет, а я просветила землю на пять метров. Мы здесь ничего не найдём. – Всё-таки кенотаф… а здесь ребята умнее, чем в Натлане, – Тарталья невесело усмехнулся. – Сматываем удочки. И пните миллелитов, я не хочу этого овоща прятать. – Одну секунду… – Дмитрий ткнул пару кнопок в карманном компьютере. – Всё. Теперь их дроны точно сработают. – Будем ждать, или ну его нахер? – спросил Влад, кивнув на Чи. Чи – простой человек, работящий. Копал и копал. Тарталье стало почти грустно видеть, как грязно-чёрные комья земли сыпятся на нежные лепестки измятых глазурных лилий. – У миллелитов разговор короткий. Уходим. А то и впрямь на свидание опоздаю. А ты копай, копай! – Тарталья ободряюще похлопал Чи по плечу. – Твои скоро тебя заберут. Чи издал непонятный звук, отдалённо напоминающий удовлетворение. Тарталья, оперативники и Надя скатились по склону, залезли в вертолёт. Вертушка тут же взлетела, вошла в маскировочный режим. Тарталья оставил в двери щёлку, настроил на маске зум. Чи копал и копал, пока его не прервала пуля от патруля миллелитов. – А кто-то думал, что всё будет просто? – Тарталья захлопнул дверь. – Мы просто самый очевидный вариант отсекли. Ждите звонков. Рано или поздно, но я Моракса и на дне морском найду.* * *
На «свидание» с Чжун Ли Чайльд пошёл во всеоружии. Люди в Ли Юэ помешаны на своей культуре, ритуалах и традициях, и всё это вырастало из их истории. А история, надо сказать, штука интересная – Чайльд иногда жалел, что провёл три месяца в Бездне за бесконечными драками, а не выспрашивая у Скирки всё обо всём. Выспрашивать пришлось у книг и научных архивов. После трёх дней чтения, когда от букв уже подташнивать начало, Чайльд остановился на двух вариантах: либо настоящее тело Моракса лежит в памятных местах времён Войны Архонтов, либо в памятных местах до Войны Архонтов. – Мне нужен хороший историк, – Чайльд позвонил Екатерине, сидя на террасе ресторана «Народный выбор», где они уже традиционно ужинали с Чжун Ли. – Историк с уклоном… в магические практики. Всякие печати, сигилы, красные шнуры… что-то такое. Если с Глазом бога – то вообще отлично. Сомневаюсь, что геодезическое оборудование найдёт нам такой труп. – Хорошо, я пробью контакты. – Отлично. Чайльд сбросил звонок. Чжун Ли, всё в том же идеально подходящем ему костюме, сел рядом. С кухни доносился приятный запах чего-то острого и сытного. – Привет, – Чайльд улыбнулся уголком губ, растянулся на кресле. – Что-нибудь случилось, пока меня не было? – Ничего. Я живу довольно скучную жизнь, – Чжун Ли мягко хмыкнул. – Мои прямые обязанности я исполняю довольно редко, так что иногда я чувствую себя педагогом. Мисс Ху Тао снова расклеивала листовки без согласования с хозяевами площадок, и… я не справляюсь с этим ребёнком. – Понимаю. У меня младший, Антон, вечно похожие вещи выкидывает. Если они объединяются с Тоней и Тевкром… о-о, это катастрофа, а не дети. Чжун Ли мягко улыбнулся. Чайльд вздохнул – надо всё-таки созвониться по видео с младшими. Он соскучился. – А ты как провёл эти три дня? Если, конечно, мне можно об этом знать. – Смотрел документы по работе. Я в три дня впихнул себя знаний больше, чем за всю учебку, и жажду поговорить. Сян Лин! Девочка с небольшим планшетом для записей подошла к ним. За ней повсюду следовало несуразное создание – похож на какого-то нелепого Адепта. Вряд ли бы кто-то стал делать такого механотроника. – Давай-ка сегодня варёного окуня и… – Чайльд кивнул Чжун Ли. – Что-нибудь на ваш выбор. – Хорошо! Наконец-то выгоню папу в зал, – Сян Лин хихикнула. – Гоба, пойдём! Невежливо так смотреть на клиентов. – Мне это не доставляет неудобств, – Чжун Ли со странным подобием ностальгии посмотрел на нелепого Адепта, которого звали Гоба. – Так что ты хотел обсудить? Чайльд выпрямился, хрустнул затёкшей шеей. – Война Архонтов. Вернее, Моракс… или тогда ещё нет, в Войне Архонтов. Основные сражения, битвы, памятные места… я читал про образование каменных лесов Хуагуан и Гуньюн, но, может, было что-то ещё. Чжун Ли прикрыл глаза, между его бровей легла задумчивая складка. Он какое-то время молчал. Затем открыл глаза. Чайльда будто током прошило – глаза Чжун Ли такие же холодны и величественны, непостижимы для человека, как глаза Царицы. – Да, их можно назвать основными местами, с которыми связана история Властелина Камня. В каменном лесу Гуюнь он низверг в морские пучины Осиала – бога вихрей, и он пришпилен к морскому дню каменными копьями, что стали со временем скалами. Та же история произошла и в каменном лесу Хуагуан, но те боги были бессчётны. Традиция запомнила лишь одного из них – бога снов. Да и то лишь потому что один из знаменитых защитников якша был спасён Властелином Камня из его чудовищного плена. – Само милосердие, – Чайльд слабо усмехнулся. Может, этого самого якшу Чжун Ли довелось похоронить, раз он рассказывает о нём с таким трепетом. – …Властелин Камня не всегда поступал милосердно. Во времена войн его вели расчёт и желание защитить свой народ, а не всё человечество. Но, я думаю, что в конечном итоге чувства придавали его решениям гораздо больше веса, чем любой расчёт. Гнев камня – весомая кара, но самый честный контракт должен строиться на внутреннем чувстве справедливости. – И какой из гор придавило этого бога снов? Чжун Ли посмотрел в небо – в слепой геодезической купол над горой Тигра. – …под самым восточным пиком. В том месте довольно крупная популяция цветков цинсинь, и иногда я их одалживаю для бюро. Это должно быть просто. Каменный лес бесполезен для Цисин – там нечего добывать. Простаки в Ли Юэ верят, будто там священные земли Адептов, но Чайльду всё равно. Он уже однажды ступил в земли, где человеку не место. Ступит и снова. – Я тоже хотел кое о чём поговорить, Чайльд. – Для тебя, мой дорогой консультант – всё, что угодно! Чжун Ли положил на столешницу длинный лакированный пенал из чёрной кожи. Он посмотрел в глаза Чайльда с такой теплотой, что его снова током прошибло. Что же он творит, этот Чжун Ли. Как будто не знает, как трудно выносить его взгляд, как трудно смотреть на улыбку на его губах. – Я… не всегда умею выражать свои чувства, как ты мог заметить. Но я хочу, чтобы ты знал, что я наслаждаюсь твоей компанией и всегда рад тебя видеть, – Чжун Ли до невозможного тепло улыбнулся. – Твои навыки обращения с палочками значительно улучшились с нашей первой встречи. Думаю, если дать тебе хороший инструмент, то тебе захочется больше практиковаться. Чайльд открыл пенал. Там, стянутые белыми шнурами на белом же шёлке лежали две палочки. Красный лак и узор из тонких золотых нитей. На одной – дракон, на второй – феникс. Вроде как важные символы в Ли Юэ. Чайльд точно не помнил. Он осторожно вытащил палочки. Они идеально легли в руку. Судя по всему, и лак, и дерево настоящие. Золото, если на цвет смотреть, тоже немаленькой пробы. Конечно, это ведь Чжун Ли выбирал… – Спасибо, – неуверенно протянул Чайльд. – Правда. Они… чудесные. – Очень рад, что тебе понравилось, – Чжун Ли мягко сжал руку Тартальи в своей. – И знай, что я считаю чудесным тебя. В этот момент Чайльд особенно остро пожалел, что опыта в подобных делах у него нет совсем. Потому что ещё раз, ещё хоть один раз Чжун Ли так на него посмотрит – и Предвестника точно сердечный приступ хватит из-за переизбытка гормонов.* * *
– Под каменным лесом Хуагуан пусто, под старыми статуями Архонтов – тоже. Археологическую зону долины Гуйли уже две недели просвечивают, но я сомневаюсь, что там что-то будет. У Тартальи затекли ноги. Он сидел на кровати, держа ноутбук на коленях и смотря на лицо Пульчинеллы на экране. Стандартная супервизия. Благонадёжных Предвестников у Царицы немного – всего трое или четверо, если считать Арлекино. Остальные либо сверхчеловеческие существа со своим пиздецом в голове, – у Тартальи до сих пор кровь в жилах стыла от одного механического тона Скарамуччи и ледяного взгляда Синьоры – либо иностранцы, либо не доказали свою преданность. Тарталья относился к последним. Когда его назначили, год назад?.. В общем, раз в неделю он отчитывался Пульчинелле. Это иногда смешно. Выглядит как родительский наказ: «сам собаку притащил – сам за ней и убирай». Пульчинелла задумчиво закусил конец ручки. – Архипелаг? В прошлый раз ты говорил, что там тоже важное место. – Сомневаюсь, что кто-то бы стал хоронить Моракса на острове. Там очень влажная почва, а я не думаю, что местные хотели в прямом смысле сгноить Архонта! Тарталья усмехнулся, бросил взгляд на тёмный силуэт горы Тяньхэн в окне. – Ну, что я скажу… – Пульчинелла всё-таки положил чёртову ручку на стол. – Спасибо Её Величеству, что я не на твоём месте. Раскапывать пятисотлетний труп звучит как пустая трата времени. Тем более, что гнозис могли просто выдрать и хранить отдельно. – Это как? – Тарталья удивлённо поднял брови. – Разве с такой штукой не надо расставаться добровольно? Ну, знаете все эти байки про упырей, которых надо обязательно в дом приглашать… – Я тоже так думал. Но Синьора у Барбатоса информированное согласие точно не брала. – У Барбатоса? – Да. Её отправили в Мондштадт за гнозисом Анемо Архонта. Ей хватило десяти минут, семь из которых – перелёт на вертушке по черте города. – ...сука крашенная, – Тарталья закатил глаза. – Ей просто повезло. И нам тоже – после этой психопатки нам бы на Мондштадт столько денег потратить пришлось бы, что ты цифр таких не знаешь, – Пульчинелла остановился. – Впрочем, мне до неё дела нет. У тебя есть какие-нибудь идеи? Или мне идти на ковёр к Её Величеству и пытаться объяснить всю бредовость затеи? – Теперь это дело чести… в общем, если Моракс найдётся в долине Гуйли – то замечательно. Но есть у меня подозрение, что он всех обманул и на самом деле медитирует на скале лет этак пятьсот. – Ты хочешь сказать, что Моракс… жив? – Пульчинелла поднял брови. – Интересное заявление. На каком основании? – Я выкупил архив документов ритуального бюро Ваншэн и нашёл там сканы сделок на Церемонию Вознесения… на похороны Моракса. И везде он фигурирует либо как Моракс, либо как Гео Архонт. Хотя во всех исторических книгах – что в ранних формах контрактов, что в статьях, что в личных обращениях к Архонту – он везде либо Властелин Камня, либо Бог Контрактов. – И что это значит? – Вы же понимаете, что «Гео Архонт» и «Моракс» – это полученные от Селестии клички? – Тарталья усмехнулся собственному богохульству. – То есть они могли хоронить только часть Властелина Камня, которая сдохла из-за подземных уёбков. А не его целиком. Понимаете? Пульчинелла задумчиво уставился куда-то вниз. – …звучит как фантастический бред, но на фоне сумасшедшего прототипа механического божества и горящей ведьмы… да. Я могу в это поверить. Только непонятно, как его найдёшь. Нельзя просто так заявиться в Заоблачный предел, если я хоть что-то из мировой истории помню. – Заставлю Бога Контрактов соблюдать контракт, – Тарталья пожал плечами. – Короче. Мне нужны дополнительные силы в городе, особенно в плавучих районах, которые помогут эвакуировать гражданских. На случай, если мы с Цисин коллективно проебёмся. – ...ты мальчик взрослый. Надеюсь, ты понимаешь, на какой риск ты идёшь. – Конечно. Волю богини без риска не исполнить.* * *
До операции оставалось тридцать два часа – как раз на то, чтобы выбраться на «свидание», отоспаться в подсобке Банка и прибыть на точку сбора. – Я давно хотел тебе показать эту террасу, – Чжун Ли вёл Чайльда по бесконечным лестничным переходам, держа за запястье, и это, чёрт возьми, самое интимное прикосновение в жизни Предвестника. – С неё открывается прекрасный вид на исторический центр Ли Юэ… то, что от него осталось, по крайней мере. И в чайной двумя этажами ниже предлагают сносный улун и чудесное вино из османтуса. Нам нужно как-нибудь его попробовать. – Ты только свистни, – Чайльд привычно усмехнулся и отогнал навязчивую мысль, что может не вернуться с операции. Как и с любой другой операции в его жизни. Почему Чайльд до сих пор думает об этом? В конце концов, сейчас должно быть не до этого. Сейчас Чжун Ли поднялся с ним на последний пролёт и мягко подтолкнул его к перилам – старым, деревянным ещё. Их залили таким количеством скрепляющего состава, что те скрипели под пальцами. Внизу, на высоте метров десяти, пролегала площадь торговой гильдии Фэйюнь. На левом съезде на угольно-сером покрытии виднелось чёрное пятно свежей заплаты. Чжун Ли мягко тронул его за плечо, указал на бывшее море. В прорехах между плавучими островами, в щелях между бесконечными высотками виднелся каменный лес Гуюнь. Он гораздо больше похож на копья, чем Хуагуан. Чайльд представлял руки статуй Гео Архонта, что не расслабленно держат кубик маленького гео гипостазиса, а сжимают колоссальные копья. Получилось не очень хорошо – камень всегда остаётся камнем, и его жизнью не наделишь. Чайльд, слабо отдавая себе отчёт, взял руку Чжун Ли в свою. Форма изящная, но наощупь твёрдая, сухая. Чайльд, когда Чжун Ли снимал перчатки, подмечал там мозоли. – Чайльд? – с лёгким удивлением спросил Чжун Ли. – Тебе… так интересны мои руки? – Да, – Чайльд осёкся. – Но сейчас я думаю про каменные копья. Мне кажется, что руки у Властелина Камня были как твои – изящные и красивые, но сила в них такая, что никаким горам не устоять. Ты занимаешься какими-нибудь боевыми искусствами? – В молодости я много занимался с копьём. Сейчас не так часто, но мы с моим дорогим другом тренируемся время от времени, чтобы держать себя в форме. – Давай так – с меня любое османтусовое вино из любой точки в любом количестве, а с тебя спарринг. Я, конечно, не копейщик, но техника обращения с гарпуном в принципе похожа. – …хорошо, – Чжун Ли мягко улыбнулся. – Ты выглядишь как отличный воин. Для меня будет честью оценить твои навыки вживую. После Чжун Ли завёл его в район старого порта – на древних причалах, кое-где отданных под мусорки и прочие нужды современного города, до сих пор гнездились водолазы и какие-то дешёвые лавчонки. Древние статуи журавлей до сих пор торчали в море – в тех крохотных лоскутах, которые оставила от него плавучая застройка. Позолота с них облетела, жерди, что открыло отливом, все покрыты мазутными мутировавшими водорослями. При взгляде на них Чжун Ли ощутимо помрачнел, и Чайльд взял его за руку – уже чтобы отвлечь. – Грустное зрелище, – Чайльд оглядел сиротливые причалы. – Давит так. У нас в Морепеске всегда полно лодок и катеров. Никогда не видел пустых пирсов. – С приходом плавучей застройки порт выносили всё дальше и дальше в море, пока он не достиг края плавучих районов у леса Гуюнь. Я почти не бываю там, и… иногда я скучаю по кораблям, по шумному гвалту порта под окнами. Но когда я прихожу туда – то вижу колоссальные танкеры и сетку-рабицу повсюду. Даже не море. – Ты раньше жил в портовом районе? Чжун Ли взглянул на Чайльда почти растерянно. Странно – обычно он не замечал такого за уверенным консультантом. – …можно и так сказать. И мы пришли. Чжун Ли подвёл Чайльда к одной из палаток, отличающейся от остальных только запахом. Прекрасным запахом перчёной жареной рыбы, кажется, даже натуральной… отец жарил такие шашлычки из мелких рыбёшек на своём катере, когда ловил что-то, за что хорошую цену не дадут. – Ты же говорил, что не любишь рыбу, – Чайльд, улыбнувшись своей ностальгии, рассматривал прилавок – виды незнакомые, но их чешуя поблёскивала ровно так же, как чешуя самой обычной морской рыбёшки. – Да, я не люблю рыбу. Но жареная не вызывает во мне настолько… гнетущих ассоциаций. И я всё-таки обещал показать тебе пару мест, где можно достать настоящую рыбу и не подцепить паразитоз. Одно из них перед тобой. – Я думал, что она должна стоить кучу денег. – Не всегда, – Чжун Ли покачал головой. – Иногда хорошее сырьё, сами того не зная, поставляют обычные люди, у которых просто нет денег на химию и подобные ухищрения. У Ши Тоу нет денег, чтобы купить оборудование для искусственных кристаллов. Он меняет камни на еду у детей, которые лазают в старые шахты и подбирают осколки. Ин Эр делает лучшие масла в Ли Юэ, потому что ей приходится собирать цветы на границе Заоблочного предела – там земля не принадлежит никакой корпорации, и поэтому сырьё оплачивать не надо. А владелец этой палатки за символическую сумму скупает речную рыбу у жителей деревни Цинцэ. – Вот оно как… уважаемый! – Тарталья щёлкнул железными пальцами, чтобы привлечь внимание продавца. – Два шашлычка. И специй побольше. Чжун Ли о чём-то говорил своим невозможно красивым, пробирающем до электрических искр голосом. Чжун Ли говорил – а Чайльд смотрел на него, на каждую деталь в его внешности. Пытался запомнить его, выжечь у себя на подкорке химическим ожогом, как когда-то давно выжглась Царица. Только если богиня не спрашивала желаний Чайльда, то Чжун Ли он запечатлел по своей воле. По своей – и ничьей больше. Когда шашлычки приготовились, Чайльд протянул второй Чжун Ли. – Попробуй. Жареная рыба вообще не склизкая и совсем не похожа на сырую и другие морепродукты. Обещаю, тебе понравится. – А если нет? – Чжун Ли усмехнулся, но шашлычок всё-таки взял, пусть и неуверенно. – То… то придумаешь сам. Давай. Один раз живём, как говорится. – Никогда не понимал эту фразу… За Чжун Ли забавно наблюдать. Он смотрел на рыбу, как на величайшего врага в своей жизни, но всё-таки надкусил. Лицо его смягчилось, и Чайльд удовлетворённо улыбнулся. Шашлычок консультант доел с видимым удовольствием. – Вынужден признать: жареная рыба действительно гораздо приятнее, чем я думал. Спасибо, – Чжун Ли посмотрел на Чайльда своим светящимся взглядом. – Думаю, без тебя я бы ни за что не решился попробовать. – Говоришь так, будто я тебе глаза на вселенскую тайную открыл, а не на рыбные шашлычки в забегаловке! – Чайльд рассмеялся. – Но я рад, что тебе понравилось. – Что есть жизнь, как не крохотные мимолётные мгновения? Взгляд Чжун Ли сделался таким философским, что Чайльд не решился отвечать. Они снова поднялись в город, на торговую площадь и там – на террасы. Гавань мигала огнями, внизу шумела толпа и гудели авто. Потоки пёстрых светлячков тянулись во все стороны, отражались вверху в горящих окнах высоток и трафике ави. Чайльд посмотрел куда-то, где должен быть каменный лес Гуюнь. Могила и тюрьма. – Послушай, – он взял Чжун Ли за плечо, чем заслужил от него удивлённый взгляд. – Мы оба прекрасно понимаем, кто я. – …да, но к чему это?.. – Чжун Ли удивлённо поднял брови, но Чайльд его перебил: – К тому, что лучше на ближайшую пару дней тебе уехать из Гавани. Куда угодно. Но тут не оставаться, пока не… пока всё не устаканится. – Ах, вот оно что, – Чжун Ли тяжело вздохнул, но в этом вздохе нет осуждения – лишь обречённое понимание. И за это Чайльд ему безмерно благодарен. – Хорошо. Если ты так говоришь… – Я просто не хочу, чтобы ты пострадал, – невысказанное «из-за меня» осталось комом в горле у Чайльда. – Я могу дать тебе в сопровождающие проверенного человека. – Не стоит, – Чжун Ли покачал головой. – Мы с моим другом давно хотели съездить на постоялый двор Ваншу. Это памятное для него место. О том, что двора – судя по выкупленным Чайльдом архивам – нет уже лет тридцать, Чайльд умолчал. Мало ли, кому сколько лет. С современной косметической хирургией никогда не угадаешь.* * *
Тарталья левой рукой сжимал пачку хрупких листочков – жёлтые бумажки с рыже-охровыми чернилами. Что в этих бумажках такого особенного – он в упор не видел. Точно такие же штуки висели на окнах всех косящих под древность лавок, которые ему показывал Чжун Ли во время походов по городу. – Что там с полицейской активностью? – спросил Тарталья, глядя из щели вертушки на красные сигнальные огоньки. – В районе торгового порта полицейская активность вдвое больше, чем обычно. Набережную патрулируют миллелиты, – зачитал Дмитрий с карманного компьютера. – Отлично. Отзывай. Хоть раз департамент по делам города поработает, как надо! Долго там ещё? – Вошли в каньон, снижаемся… ещё немного – и зацеплю винтами крышу. Золотая палата стояла недвижимая, тихая – древний и бесполезный призрак былой эпохи. Монетный двор, что за пятьсот лет не сковал ни моры. Вертушка зависла над старой аллеей с прудами, поросшими дикими лотосами. Патруль миллелитов обходил здание. Тарталья настроил на маске зум. У охраны – стандартное вооружение, никаких респираторов… – Спокойной ночи, парни, – шепнул Тарталья и сложил губы в полузвериную ухмылку. Из боков вертолёта плавно высунулись ракетницы. Тихий залп – и ракеты со снотворным газом врезались в колонны и стену здания. Вырубило патруль почти мгновенно. Никто даже не успел послать сигнал. Вертолёт опустился на площадку, и Тарталья с тремя оперативниками вышел из вертолёта. Предвестник снял с пояса ближайшего миллелита рацию. – Дим, сделай доброе дело – пошли им сообщение об атаке снотворным газом в портовом районе. Дмитрий посмотрел из-под стёкол глухой маски почти удивлённо. – Я хочу, чтобы туда стянулись все – спасатели, скорая… ну, знаешь, одно дело – мои игры в гениальные планы, а другое – затапливать целый город! – Тарталья нервно усмехнулся. – Дайте секунду… – Дмитрий взял рацию, что-то начал на ней набирать. Тарталья подумал о Чжун Ли. Сегодня утром он прислал пару фотографий из района постоялого двора Ваншу. Там жёлтое небо, много камней, кривых песчаниковых деревьев и болот, непривычно серьёзный Чжун Ли и маленький гремлин с лохматыми чёрными волосами и ядовито-жёлтыми имплантами глаз. Ему ничего не угрожает, и это хоть как-то помогало Тарталье. Что бы про него не писали в отчётах Педролино и Колумбина, как бы его не распекал Пульчинелла, но всё-таки у Тартальи есть совесть и понятие о берегах. Всё-таки странно им не обладать, когда у тебя есть большая семья и очаровательные младшие оболтусы. И вот затопить район мегаполиса – это за берега выходит. Не то чтобы у Тартальи есть выбор. Тут либо воля Царицы, либо чистая совесть. С другой стороны, если совесть измеряет ещё и исполнение воли своего бога, то чистой она не останется, как карты не кинь. – Готово, – Дмитрий повесил рацию обратно на пояс спящего миллелита. – Отлично. Оружие на нелетальный, мне лишние трупы ни к чему. Идём тихо и осторожно. Влад открыл двери – огромные, золотом окованные створки плавно разъехались. Тарталья и оперативники включили фонари на подствольниках. В Золотой палате темно, хоть глаз выколи. В залах вековая пыль. Старые монетные станки, давно негодные и проржавелые, стояли бесконечными рядами. Будто слуги в ожидании своего божества, что за давностью лет обратились в труху и скелеты. Коридор вёл вглубь здания – или, скорее, горы, в которой оно вырублено. Все перекрытия и выдающиеся из стен полуколонны несли на себе печать чего-то нечеловеческого. Будто их не касался инструмент камнетёса. Владыка Камня когда-то вытянул руку – так похожую на руку Чжун Ли – и одной только мыслью создал коридоры, и стены, и огромные двери в центральную залу. Неудивительно, что в Золотой палате нашли самую крупную аномалию артерий земли в современной истории Ли Юэ. Тарталья думал, что после Каэнрийской войны все жилы умерли, как в Снежной. – ...возвращайтесь к вертушке, – сказал Тарталья, остановившись перед самыми дверьми. – А если эти спящие красавцы очухаются? – Влад ударил себя по бедру. – Или вы тут настолько быстро управитесь, а, Предвестник? – Если понадобится – я и их, и всю Ли Юэ в труху, блядь, сотру, – раздражённо бросил Тарталья. – Это приказ. Выметайтесь отсюда. Подберёте меня, когда сам скажу. – …исполняем. Тарталья толкнул двери и вошёл в тёмную залу. Он бросил оружие на пол – фонарь осветил узор на полу и пустые ячейки между колоннами, где когда-то хранилась мора. Тарталья вытащил пачку бумажек, взвесил её ещё раз. Печати согласия. Какое нелепое название. – Ненавижу работать со слабаками… ну, Властелин Камня, на какой бы горе ты не сидел – слезай! – Тарталья подбросил в воздух бумажки – те, поддерживаемые энергий артерий земли, обступили его кольцом. – Поздоровайся со старым противником! И, будь так любезен, грохни его побыстрее, чтобы твоим преемникам не пришлось растрачивать богатство Ли Юэ на мешки для трупов. Тарталья ждал. Ждал, непонятно чего, а бумажки вокруг него всё кружились и кружились. Он посмотрел на рацию – маячок приёма исправно пиликал, но никаких сообщений нет. И вдруг… – Предвестник, не знаю, что вы задумывали… но из моря поднялась самая стрёмная ебанина в моей жизни, – прохрипел через динамик рации Влад. – Пора сматываться из Гавани. И… о богиня… – Что там ещё? – К нам движется патруль миллелитов. Нормальный такой, снотворным газом не отделаемся. – Выметайтесь в Банк. Там вас направят, куда надо. – А вы? – А я устрою нашим дорогим друзьям тёплый приём. Доберусь своим ходом. Выполнять. – …так точно. Предвестник. Тарталья повесил рацию на пояс, размял руки и шею. Свечение вокруг печатей согласия погасло, и они бесполезной грудой бумажек ссыпались на пол. В скальных переходах встал монотонный неприятный гул. Мгновение, другое… Тарталья заебался считать, когда в зал влетел патруль миллелитов. Все в закрытых бронекостюмах, два компактных культиватора, в которых вооружениях хватит на небольшой тактический ракетоносец… эти ребята его боялись. Тарталья удовлетворённо усмехнулся, щёлкнул костяшками пальцев. Пушку с пола он так и не достал. Глаз бога и Глаз порчи зловеще сверкнули. – На колени, руки за голову! – крикнули ему из-за глухого чёрного забрала. – Хорошие игрушки, – Тарталья указал на культиваторы, чьи лазерные прицелы уже навелись на него. – Каэнрийцы отправили на пробу? Забавно, забавно… я думал, вы добрые друзья Снежной… не пробовали позвонить менеджеру? Коломбина довольно охотно принимает звонки, когда ей за них платят! – Последнее предупреждение, иначе мы будем вынуждены применить силу. – О-о… – Тарталья приподнял с лица маску и фальшиво улыбнулся. – Вы кое-что путаете, ребята. Это вам последнее предупреждение. Было. Секунду назад… Ладно, у этих миллелитов хоть какой-то разум имеется. Тарталья едва успел набросить на себя щит, как в него пальнули из всех калибров. Сначала он призвал в руки водяные клинки, но быстро оставил эту затею. У них культиваторы. Тут одним дождичком не отделаешься… В ушах у Тартальи всё взорвалось рёвом и грохотом. Он, словно во сне, увидел когти у себя на руках – огромные, нечеловеческие. Будто в замедленной съёмке он наблюдал как его тело, в миллионы раз усиленное Бездной, чёрной тенью кромсает всё на своём пути. Тарталья честно пытался никого не убивать – только неясно, как жить, когда тебя вырубило об стену. Что ему люди, если гораздо интереснее сражаться с совершенством машины. С оточенным механизмом, во много раз превосходящий человеческий предел. Пытаться когтями растерзать плотную обшивку, водой залить загерметизированный корпус, закоротить изолированные системы… Единственное, за что Тарталья любит Каэнри’ах извращённой, ненавидящей любовью – она умеет бросать вызов. И богу, и человеку, и самой Бездне. Искры сыпались по золотой палате, как тысячи лет назад. Каждое касание, каждое движение рвало Тарталье нервы на нити, и эту пытку он прекращать не хотел. Он вглядывался в бесстрастные окуляры систем наведения прежде чем разбить. Отрывал деталь за деталью. Бил и бил, пока силы его покидали, а бесстрастные машины даже не думали останавливаться – зачем отдых машинам? Когда две взявшиеся из ниоткуда стелы нанизали на себя самое ядро культиваторов, будто бабочек на иглы, Тарталья повалился на пол. Дальше выносить Форму духа он не мог, а потому вырубил Глаз порчи к чёрту. Схватил ствол и наставил до сих пор горящий фонарь на дверной проём. – …ёб твою мать, ты же был у гостиницы! – Тарталья опустил пушку в пол, сдёрнул с лица маску. – К твоему сведению, матери у меня нет, а дорога на машине занимает всего три часа неторопливой езды, – Чжун Ли опустил до того поднятые руки, с грацией оперного артиста переступил через оторванные детали культиваторов и миллелитов. – И, боюсь, твоя участь была бы очень печальной, если бы я не появился здесь вовремя. – Печальной? – Тарталья обречённо усмехнулся – у Чжун Ли иногда потрясающим образом отключалось то ли зрение, то ли способность делать выводы. – Я говорю не про твои боевые способности, а про твоё состояние. Чайльд… ты ведь на ногах еле стоишь. Чжун Ли непостижимым образом подхватил Чайльда за талию за секунду до того, как тот рухнул на пол. Он выпрямил Предвестника, закинул его руку к себе на плечо и повёл наверх, вновь через бесконечные коридоры, на свежий воздух. В небе над Гаванью Ли Юэ – пожарище. Поднятые в воздух ави роились над портом красными огнями. Тарталья вгляделся – никаких признаков Архонта Вихрей. Есть вероятность, что Властелин Камня легко с ним расправился и быстро унёсся восвояси, но даже с этим можно работать. Если техника не подведёт… – Подожди, – Тарталья с трудом отцепился от Чжун Ли и привалился к одной из колонн Золотой палаты. – Мне надо кое с кем поговорить. – Хорошо, – Чжун Ли кивнул. – Я заведу машину. Он отошёл. Тарталья переключил рацию на канал Нади и поднёс её к уху. – Ну как? Наш древний бог спустился с гор? – …нет, – раздался холодный голос Нади. – Мы не зафиксировали никакой активности. По всему Ли Юэ тихо и спокойно. Единственный всплеск энергии элементов – это Гань Юй, Адепт и секретарь Лунного павильона. – Блядь, – Тарталья подавил позыв стукнуться затылком о колонну. – А где Осиал? – На дне морском. Нин Гуан придавила его Нефритовым дворцом и парой грузовых самолётов. Не так эффектно, как каменные копья, но под водой активности ещё меньше, чем было. – Это плохо. – Что тогда… – Надя фыркнула. – Работаем дальше, как вы говорили? – Да, да… как закончим с долиной Гуйли – будем обследовать другие руины. Я всю страну перерою, но найду… – Чайльд, – мягко позвал его Чжун Ли. – Пойдём. Здесь оставаться небезопасно. Цисин уже знают о беспорядке, который ты устроил, и нам нужно уехать. – До связи, – бросил Чайльд и отключил рацию. Чжун Ли помог ему сесть в свою машину – она, неказистая, модели пятидесятилетней давности, стояла на том же месте, где приземлялся вертолёт Фатуи. В ней пахло кожей, какими-то цветами и чем-то ещё. Может, кровью от самого Чайльда. Чжун Ли сел на водительское сидение, быстро развернулся и двинулся в сторону города. Так непривычно видеть обычно заполненные, тесные улицы пустыми. Пространства слишком много, и Чайльда это угнетало. Чжун Ли сосредоточенно смотрел на дорогу, и лицо у него – каменное. Такое же безжизненное и недвижимое, как у статуи Властелина Камня. Чайльд обречённо усмехнулся. – Это самая отвратная миссия за всю мою карьеру. Пульчинелла с меня шкуру спустит, а Царица над камином повесит… – У Царицы есть камин? – спросил Чжун Ли с лёгким удивлением. – Я думал, что Снежная живёт по принципу центрального отопления… – Ради моей шкуры – сделает. Какое-то время они проехали в тишине. Чжун Ли даже радио не включил. В одном из зданий Чайльд узнал то самое ритуальное бюро, где работал консультант. Банк же на северо-запад от него… – Чжун Ли, Банк в другой стороне, – Тарталья с трудом поднял руку и указал себе за спину. – Я знаю, – бесстрастно отозвался он. – Ну тогда, пожалуйста, отвези меня туда. – Нет. Чайльд немного опешил. – В каком смысле? – В прямом, – упрямо повторил Чжун Ли. – Мы едем ко мне на квартиру. Там я смогу помочь тебе. – Мне не нужна помощь. Мне нужно в Банк и раздать указания. – Нет, Чайльд, тебе нужна помощь, – с нажимом сказал Чжун Ли, покосившись на Предвестника. – Я, как ты знаешь, хороню Адептов, поэтому располагаю… кое-какими фокусами. – Зачем тебе со мной возиться? – Чайльд слабо усмехнулся. – Просто сдай меня в Банк, и… – Потому что я, как и ты, не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. По моей вине, в какой-то степени. Чайльд не нашёл, что ответить. Чжун Ли жил на горе Тигра, в старом, трёхсотлетнем здании. Лифта нет – но и идти недалеко, всего четыре этажа. Было бы не далеко. Если бы не Форма духа… Под конец лестницы Чжун Ли Чайльда на себе волочил. Он, одной рукой придерживая Предвестника, отпер дверь в квартиру. В комнатах сумрачно, чуть прохладно из-за приоткрытых окон. Планировка для Ли Юэ стандартная, наверное: небольшое пространство с плотно расставленной мебелью, всё поделено на зоны – не так, как в дизайнерском учебнике, а как это действительно сделает живой человек. Взгляд Чайльда то и дело цеплялся за полки и книжные шкафы, которых здесь едва не больше, чем на складе. Иногда он узнавал то, что покупал для Чжун Ли. Приятно, что всё аккуратно хранят на видных местах. Чжун Ли усадил Чайльда на кресло в крохотной кухне, поставил перед ним стакан с фильтрованой водой. – У тебя ничего не болит? Никаких особенных ощущений? Чайльд даже немного опешил от такого вопроса. С одной стороны, все эти еретические учения Бездны, искажающие тело и дух, для человека штука особенная. Но с другой… – Думаешь, я в первый раз это проворачиваю? – Чайльд усмехнулся. – Уж не знаю, что тебе Адепты наговорили, но я в порядке. – …да, вынужден признать – с тобой всё более-менее в порядке. Но силы восстановить тебе нужно. Чжун Ли поставил чайник. На узком подоконнике стоял комнатный побег бамбука. Чайльд посмотрел на коридор, откуда видно всего две двери. За приоткрытой, скорее всего, спальня Чжун Ли, а во вторую вделан замок. Вряд ли замки в межкомнатных дверях, да ещё и с ключами, стандартная для Ли Юэ штука. Рация снова запищала. Чайльд отцепил её от пояса и прислонил к щеке. – Вы там живы? – раздался голос Влада. – Да, я жив. Прибуду на точку сбора завтра. – Может за вами вертушку послать? Цисин догадываются, кто это провернул. – …надеюсь, доказательств на руках у них нет? – Нет, естественно. Иначе бы Царица нас всех одной силой мысли передушила! Ладно, разберёмся как-нибудь. Первый раз что ли? – Ха, скорее сто первый! До связи. – Бывайте. Чайльд пихнул рацию под стол. Сегодня разговаривать ни с кем не хотелось. Усталость свинцовой глыбой навалилась на плечи – не вздохнуть. Да, видимо, опять Глаз порчи взял у него больше, чем Чайльд может отдать... Чжун Ли поставил перед ним чашку с каким-то дымящимся отваром. Пахнет терпко и чуть кисло. – Это что? – Сбор на основе цветков циньсин, недозревших глазурных лилий и… ещё пары фокусов Адептов. Поэтому если почувствуешь себя странно, то больше не трогай. Люди обычно плохо переносят подобные вещи. – Теперь мне страшно. На вкус отвар такой же, как на запах – терпкий и кислый. Чайльд поморщился, прислушался к ощущениям. Ещё месяц назад он бы счёл любые разговоры про Адептов «бабкиными сказками», как говорят в Снежной. Но после того, как он сам призвал с помощью каких-то бумажек древнего бога, Чайльд ни в чём не уверен. Чжун Ли смотрел на него из-под полуприкрытых век. – Я вот не понимаю… – Чайльд взъерошил свои волосы – после пары глотков он ощутимо оживился. – Зачем ты мне помог? И зачем вообще вернулся в город? – На моего друга постоялый двор произвёл такое гнетущее впечатление, что я поспешил его увезти, – Чжун Ли вздохнул с лёгкой грустью. – По дороге по радио сообщили, что на Ли Юэ движется самый мощный шторм за всё время, и… я был бы дураком, если бы не понял, что к чему. – На первый вопрос ты всё ещё не ответил. Ты только всё хуже делаешь, – Чайльд усмехнулся. – Я… буду откровенен, – Чжун Ли сцепил руки в замок перед собой. – Я прожил довольно долгую жизнь. Многие дорогие мне люди давно лежат в могилах. Это не повод отказывать себе в новых связях – в конце концов, тогда жизнь будет лишь жалким ожиданием конца. И… я не мог допустить, чтобы ты там погиб. Одна моя подруга из Снежной мне бы этого не простила. Да и я, если быть откровенным, тоже. Прежде, чем Чайльд успел скептически хмыкнуть, Чжун Ли легко приподнялся на подлокотниках и невесомо, целомудренно прикоснулся к губам Предвестника своими. Чайльд опешил. Кажется, у него отрубило все блокираторы гормонов, а пульс близок к критическому. В ушах почти звенело, а кровь в жилах будто вспыхнула. Когда Чжун Ли опустился обратно, Чайльд мог поклясться, что его лицо горело. – Что это… – прохрипел он, едва совладав с собой. Ни Бездна, ни учебка не говорили ему, как выжить, если тебя поцелует самый горячий консультант похоронного бюро в Тейвате. – Я нарушил твои личные границы? – Чжун Ли виновато поднял брови. – Прости. Я думал, что это будет наглядной иллюстрацией моего к тебе отношения. – Я не… ох блядь, – по привычке выругался Чайльд – мысли в кучу никак не собирались. – Не извиняйся. Я просто, ну, ни с кем не целовался до этого, поэтому был слегка не готов. – Ах, вот оно что, – Чжун Ли склонил голову набок, на его губы – твою мать, какие у него красивые губы – наползла лукавая полуулыбка. – Тогда давай попробуем снова? Думаю, второй поцелуй выйдет лучше. …Чайльд никак не мог отдышаться. Чжун Ли лежал рядом – от его, совсем непохожего на сорокалетнее, тела становилось жарко. Он мягко перебирал жёсткие вихры Чайльда, и это совсем не помогало. Вопрос «как до этого всё докатилось» Чайльд оставил на потом – в конце концов, он примерно этого и хотел с той самой фотографии в екатеринином досье. Чайльд заворочался, не зная, что делать – то ли отодвинуться подальше, чтобы остыть, то ли придвинуться ближе. После недолгих раздумий он положил голову на плечо Чжун Ли и закинул на него левую руку. Консультант что-то хмыкнул и зарылся носом в волосы Чайльда. От его дыхания по спине пошли мурашки. – Чёрт, сейчас я даже рад, что проебал свою миссию!.. – Чайльд слабо усмехнулся. – Есть повод задержаться в Ли Юэ. – Миссия… – полусонно протянул Чжун Ли. – С чего ты так уверен в её провале? – Я подписал кучу бумажек о неразглашении, но… представь, что тебе надо найти человека, которого нет на свете лет пятьсот, и забрать у него штуку, которую не попытается украсть только ленивый. Вот такой вот уровень абсурда. Но… не знаю, как у вас в Ли Юэ, но в Снежной если богиня приказывает – то ты можешь только детали дела уточнить. – Вот оно что… – Чжун Ли вздохнул с какой-то укоризной. – В такие моменты я думаю, что в каком-то разрезе смерть Гео Архонта – благо для Ли Юэ. Чайльд вдруг издал странный смешок. Какой же абсурд – лежать на плече у любовника, смотреть на красные и жёлтые отблески машин на корешках древних книг и думать о древних мёртвых богах. Как будто других тем нет. – Я не хочу тебя впутывать. Моя работа – сплошная грязь, и ты уже и без того мне очень помог. Чжун Ли лёг на бок, мягко взял Чайльда за подбородок и повернул на себя. Его импланты из корляписа светились таким же светом, как печати согласия в тот момент, когда призывали спящее божество. От него исходило ощущение чего-то неземного, чего-то, что их мир забыл и похоронил под поступью каэнрийских машин. – Аякс, – Чайльд никогда не называл своё настоящее имя – его даже в базах Фатуи нет. – Твоё стремление защитить небезразличных тебе людей по-настоящему благородно. Но боюсь, здесь ты ошибся. Не ты меня впутываешь, а из-за меня ты здесь. Дай мне руку. Аякс безмолвно повиновался, протянул левую руку. Чжун Ли осторожно обхватил запястье и положил на свою грудь – рельефную, но с кожей идеальной, без единого изъяна. Аякс сомневался, что даже в лабораториях можно такое воспроизвести. Рука куда-то провалилась. И вот тут Аяксу стало страшно. – …Чжун Ли, тебе бы к врачу сходить, – Аякс нервно усмехнулся. – А то, ну, у людей обычно ничего не проваливается... – Да, ты прав. У людей не проваливается. Рука Аякса нащупала какой-то металл, что-то небольшое, гладкое и холодное. Что-то, от чего руку стало покалывать, как от слабого тока. Аякс интуитивно сжал это что-то пальцами и вытащил руку. На груди Чжун Ли всё также – ни изъяна, ни шрама, даже крохотного родимого пятна. В руке Аякса слабо, рыже-золотым светилась красивая фигурка шахматного короля. Пусть по камню пошли слабые трещины, пусть от короны отломился один из зубцов – всё ещё страшно глядеть на этот символ власти Бога над частью мира. Гнозис. Тот самый ебучий гнозис, который ему надо найти. – Аякс? – Чжун Ли погладил его по щеке, смотрел обеспокоенно. – Я, кажется, напугал тебя… – Так, подожди, – Аякс глубоко выдохнул. – То есть… то есть всё это время ты был Властелином Камня? Тем самым? Который дракон? – Форму дракона я не принимал уже пятьсот лет. В ней нет особой необходимости, но если тебе интересно, то мы могли бы выбраться в район отмели Яогуан… Аякс почувствовал, что ещё немного – и его мозги просто закоротит. Он переспал с Богом, которого должен был раскопать, и сейчас этот Бог предлагает посмотреть на дракона. В самом прямом из прямых смыслов. – …и импланты… – У меня нет имплантов, – Чжун Ли покачал головой. – Никаких. Но это оказалось довольно удобно. Иногда я… не совсем контролирую свою силу, но люди не воспринимают это как что-то, выходящее за пределы привычной им реальности. – Ладно, ты реально Властелин Камня, – Аякс повернулся на спину, сдавил виски руками. – Тогда какого хуя я ещё жив? Я имею ввиду… ну, меня послали, чтобы я украл твоё Сердце – и это ладно. Но я же вызвал этого Осиала или как его, чтобы он город затопил и тебя выманил… – Я очень надеялся, что ты сделаешь что-то подобное. Можно сказать, что я заключил контракт с Царицей ради того, чтобы ты проверил на прочность Гавань Ли Юэ, и ты отлично справился. Аякс повернулся на живот и всё-таки закричал в подушку. Такого трипа даже препараты Дотторе вызвать не могут. – Да, я заключил контракт с Царицей. Она поставит в Ли Юэ одного из Предвестников, а я, когда сочту условия выполненными, передам ему гнозис. Царица хочет свести старые счёты, и я боялся, что Ли Юэ не готова. Но Цисин своими силами, без моего вмешательства повергли Осиала, и поэтому я спокоен. Люди способны брать ответственность за себя и защищаться от самых неординарных угроз, поэтому я могу и дальше спокойно бродить по улочкам и кормить синиц. Аякс уставился на Чжун Ли – или того, кто носил его лицо. Властелин Камня, видимо, истолковал его ступор по-своему. Он лёг к Аяксу ближе, обвил его руками и ногами и позволил уткнуться лицом в изгиб шеи. От него не пахло как-то особенно. От Властелина Камня пахло обычным для человека терпким резковатым запахом и маслом из шелковицы, которое Аякс покупал для консультанта у Ин Эр. – А я думал, ты… – или стоит опять перейти на «вы»? – …должен сидеть на какой-нибудь горе и медитировать в позе лотоса. – Вот как? – Властелин Камня тихо засмеялся – его грудь не звучала как пустая. – Это довольно быстро наскучивает. Тем более, горы не принесут мне новых знакомств. А превращать свою вечную жизнь в одинокое ожидание конца я не намерен. Властелин Камня. Аякс наконец-то отпустил гнозис и неловко сжал воистину каменное плечо бога. – Ладно, ещё один вопрос… как мне тебя называть? – Давай остановимся на Чжун Ли, – и опять Властелин Камня лукаво улыбнулся. – Это имя гораздо удобнее произносить в… приватной обстановке. Ещё хоть одна такая фраза – и Аякса точно хватит удар.* * *
– Добро пожаловать в Ли Юэ, Предвестник Тарталья. Во второй раз Ли Юэ встретила Тарталью осуждающим взглядом Екатерины. Кажется, её выдержки едва хватало на то, чтобы не придушить Предвестника на трапе заказного самолёта. Вроде Цисин после атаки Осиала сильно прижали Банк северного королевства. Вроде – потому что Тарталья этим не интересовался. На следующий же день он потребовал самолёт и вылетел в Снежную, там передал гнозис Её Величеству, на две недели смог выбраться к семье, с которой не виделся почти полгода, а потом снова получил назначение в Гавань. В тех же выражениях – руководить дипломатическим подразделением в Ли Юэ, раз уж ёбаные каэнрийцы опять хотят занять нишу военного поставщика вместо Снежной. На самом деле… Телефон зазвонил, когда они с Екатериной снова летели над Гаванью. – Здравствуй, Чайльд, – раздался из трубки мягкий голос консультанта. – Как добрался? Ничего не случилось? – Ты в курсе, что моя мать спрашивает у меня то же самое? – Чайльд слегка нервно усмехнулся – человек привыкает ко всему, но с разной скоростью. К мысли о том, что он висит на проводе с живым богом, у Предвестника в голове уложится нескоро. – Видимо, это привычка с давних времён. Детей у меня никогда не было, но мне приходилось заботиться много о ком. – Ну естественно, – Чайльд фыркнул, посмотрел на геодезический купол, под которым должен быть дом с той самой квартирой. – С твоей-то работой… – В общем, я думаю, что всё хорошо, – Чжун Ли вдруг прервался – из трубки донеслась какая-то слабая возня и глухой далёкий разговор. – Извини, меня немного отвлекли. Так вот, надеюсь, в этот раз у тебя побольше времени. Я обещал тебе показать душу Ли Юэ, но мы ни разу не были… нигде, по большому счёту. Я это исправлю, если ты не против. – Я думал, ты и есть душа Ли Юэ. – О… – Чжун Ли на секунду замолчал. – Если я правильно тебя понял, то себя я тоже ещё не показал. И это нужно исправить. Ах, прости. Мой друг, кажется, сейчас действительно закопает меня на горе Тяньхэн… до встречи, Чайльд. – Пока, – бросил Чайльд и сбросил звонок. Судя по взгляду Екатерины, никакой перед ней не Предвестник – так, мальчишка с ментальным кризисом. – Я не имею никакого желания вмешиваться в вашу… личную жизнь. Но, пожалуйста, не забывайте о своих рабочих обязанностях, – Екатерина взяла с подставки высокий стакан с игристым вином, одним глотком осушила половину. – Да, конечно… – Чайльд осёкся. – Вы сомневаетесь в моём профессионализме? – Я сомневаюсь в вашем возрасте и том, что подобрала вам правильного консультанта. Ах, если бы она только знала, что знает Чайльд… но Предвестник ничего не сказал. Всё-таки его послали за Сердцем бога. А такими находками не делятся.