Тайная столица

В распахнутое настежь окно ворвался промозглый, еще хранящий в себе что-то от зимы ветер, вместе с собой принесший и капли дождя, которые натолкнулись на преграду в виде шторы, да так на ней и остались. Феликс, после концерта сразу же вернувшийся в гостиницу, оказался разбужен даже не из-за жуткого холода, сейчас царившего во всем номере, а потому что сквозь дрему он четко услышал, как кто-то произнес его имя. Можно было, конечно, сослаться на толком и не запомнившийся сон, но слишком уж реалистичным все показалось. Впрочем, чего только не подкидывает порой истощенное за целый рабочий день сознание. Хорошо еще, что всего лишь женский голос позвал по имени. Мужчина сел, скинув с себя плед, коим его, вероятнее всего, накрыл Роберт, вполне порой заслуживающий звания «мамы-утки». Проведывал после каждого выступления (если находил в номере), сегодня, вот, и вовсе обеспечил сон в относительном тепле. Феликс, пусть и огрызался, все же был благодарен за минимальное проявление заботы. Что уж говорить, не каждая женщина готова была хотя бы минимум обеспечить. - Лучше бы окно закрыл,- певец фыркнул, упершись локтями в колени и сцепив руки на затылке.- Знал бы кто, как меня все это достало... Дождь за окном усилился, и из-за этого большинство капель, приносимых ветром, падало на пол. Грозила появиться лужа, которая бы значительно подпортила ламинат, да и занавески нельзя уже было назвать сухими, но вставать и закрывать окно было до неприличия лень. Обычно выражение «ощущаю себя выжатым лимоном» рассматривается в исключительно переносном смысле, но Кагаличу и правда казалось, будто за сегодняшний день из него выжали все соки, оставив лишь оболочку. Сегодня был именно тот день, когда всеми излюбленная фраза звучала со своим настоящим значением. Это, в принципе, было нормальным, должно же было прийти время, когда и Феликс устанет так, что не будет у него сил ни встать с дивана, ни даже лечь обратно. И черт с ней, с погодой, от лужи воды под окном еще никто и никогда не умирал. Устало зевнув, Феликс рухнул обратно на диванные подушки и, повернув голову на вошедшего Анатолия, усмехнулся. - Вечер добрый. - Да уже почти ночь,- молодой человек неловко улыбнулся, подойдя к окну.- Все шторы вымокли. - Не суть важно. Ты зачем пришел?- Феликс прикрыл глаза, довольно-таки опрометчиво расслабившись. Анатолий молча закрыл окно, удержавшись от того, чтобы выжать штору, вымокшую едва ли не насквозь. Феликс, не услышав ответа, расслабился окончательно, разве что не задремав. Правда, не став слишком уж много разлеживаться, Кагалич подскочил на ноги и, краем глаза заметив, что своей резкостью напугал Анатолия, уже более спокойно прошел к журнальному столику, на коем располагался графин с водой. - Так зачем ты пришел? - Ну, давно не виделись, захотелось общения... - Уверен?- Феликс, так и не отпив из наполненного водой стакана, повернулся на машинально вставшего по стойке смирно Анатолия. - Неужто ты стал настолько мнителен с годами?- молодой человек улыбнулся, подняв руки в воздух, тем самым показывая, что никаких помыслов у него нет. - Не с годами, а за несколько недель. Больно уж много врагов я себе нажил за довольно короткий срок. Ножик-то убери. Анатолий, сам не зная, почему, не заметивший, когда Феликс подошел к нему почти вплотную, вздрогнул, едва не выронив тот самый нож, о котором шла речь. Что уж говорить, молодой человек Феликса искренне побаивался и поднять на него руку, даже за самую большую цену, было сложно в плане моральном. - Все вы давным-давно гниете изнутри. Так что, я даже не удивляюсь твоему поведению, юноша. *** Весь вечер Даниил метался по своему номеру, словно загнанный зверь, при том успевая собирать все факты воедино, мимоходом еще и отгоняя мысль о том, что он столкнулся с чем-то сверхъестественным. Гость Феликса Кагалича, паренек лет 20ти с небольшим, назвал артиста «отцом», черт возьми! Подобное никак не желало укладываться у подполковника Золотилова в голове. Если бы его когда-нибудь спросили о том, как он относится к вещам, понятия о которых выходят за рамки сознания, он бы только лишь посмеялся, заявив, что все это – только сказки. Но сейчас сказками, как говорится, и не пахло. Едва заметно дрожащими пальцами набрав номер Орлова, Даниил упал в кресло, постукивая пальцами свободной руки по подлокотнику. В силу того, что время было позднее, Орлов и не ответил, видимо, будучи занят делами совершенно иными. Золотилов, выругавшись, отшвырнул в сторону телефон, к счастью, упавший лишь на ковер, и, негромко подвывая, взъерошил собственные волосы. Появилась возможность не просто разобраться во всем этом, а закрыть дело с похищениями раз и навсегда – все факты говорили о том, что Феликс и есть преступник – нужна была лишь самая малость, обеспечить которую мог лишь Владислав Орлов. Право выдать ордер на арест было только у него. Но так как полковник не отвечал, сделать Даниил ничего не мог. Нет, он бы мог и сам арестовать подозреваемого, но, окажись вдруг Феликс невиновен, подполковнику пришлось бы несладко. Минимум, что его ожидало в таком случае – отстранение от работы на некоторое время. Понимая, что только самоволие ему и остается, Даниил, не долго думая, схватил пистолет и сорвался со своего места, кинувшись прочь из номера. Оставалось только надеяться, что никаких рецидивов не произойдет, и в итоге отстранен от службы Даниил не будет. Оставаться на своем рабочем месте хотелось больше, чем месяц или еще дольше сидеть дома, абсолютно ничего не делая. К Кагаличу он ворвался практически в самый последний момент, собравшись уже было предоставить все факты и певца арестовать, но тот оказался не один. Заметив в руке гостя мужчины нож, подполковник выстрелил, не раздумывая, но в полумраке комнаты не сумел толком прицелиться. После выстрела нападавший пошатнулся и замертво рухнул на пол, к ногам Феликса. Включив свет, Золотилов не смог сдержать удивления, заметив в глазах опавшего на диван певца самый настоящий ужас. Сам довольно быстро отойдя от шока, вызванного произошедшим, подполковник подошел к Феликсу, только лишь теперь заметив, что мужчина держится за правый бок, зажимая рукой рану. Судя по всему, была она не серьезной, но приятного явно было мало. - Смею полагать, дело закрыто,- Феликс тяжело вздохнул, посмотрев на окровавленную ладонь. - Для начала надо бы отвести тебя к врачу, а заодно и выяснить пару вопросов. Иначе закрытие дела для тебя обернется тюрьмой. - Я справлюсь сам, это не такое уж жуткое ранение.- Феликс дернул плечом, скинув с него руку подполковника.- Вы уже настолько отчаялись, что и меня обвинить готовы? Даниил почти пристыженно замолчал, отойдя в сторону, к городскому телефону, чтобы вызвать наряд полиции. Краем глаза он заметил, что Феликс, кажется, еще не до конца пришедший в себя, проковылял в сторону ванной, на ходу снимая кофту, что сопровождалось болезненным шипением. Невольно вспомнился тот факт, что Анатолий, коего Даниил и убил, был – неважно, каким именно – родственником певца, чем и объяснялся тот испуг во взгляде. С другой стороны, был в этой ситуации и некий плюс – дело уже было практически в шаге от закрытия. Возможно.