***
— Мама, что происходит, зачем ты позвала меня сюда? Бруно обеспокоено глядел на не на шутку взволнованную мать, которую в таком состоянии в последний раз видел, возможно, лет десять назад, а то и больше. Он понимал причину ее переживаний, но не догадывался, зачем она позвала его к себе в комнату. — Сегодня, когда М-Мирабель не получила свой дар, свеча дрогнула у меня в руках. Она говорила сбивчиво и немного запиналась. — Мама, может тебе присесть, успокойся, мы можем поговорить, — начал было Бруно, осторожно касаясь плеч матери. — Нет! Мы не можем медлить, — бесцеремонно прервала его Альма. — Бруно, когда свеча колыхнулась, я почувствовала.. я почувствовала, что волшебство содрогнулось, оно будто на мгновение... ослабело. Провидец, сдвинув брови, напряжённо смотрел на Абуэлу. — Брунито, милый, пожалуйста, загляни в будущее, посмотри, что ждёт наше волшебство, — она умоляюще прижала руки к груди. Бруно почувствовал, как его окатило холодным потом. — Мама, ты же знаешь… — отстранённо начал было он. — Я знаю, Брунито, знаю, что ты заручился по возможности не использовать свою силу, но сейчас она очень нужна нашей семье. Прошу, сделай это ради своих родных. Бруно понял, что у него нет выбора. Приготовив все необходимое для ритуала в пещере, предсказатель начал свой обряд, заставляя песчаные вихри плясать вокруг него, создавая большой купол, в котором он должен был увидеть судьбоносное видение. Зелёным контуром ровно очертилась фигура его повзрослевшей племянницы. В том, что это она не было никаких сомнений, круглые очки и объемные кудри выдавали ее. За ее спиной же расположилось то, от чего сердце Бруно ухнуло в пятки, их любимая Касита была безнадежно расколота. Что действительно было странным и озадачивало не меньше это то, что картинка была неоднозначной, трещины то пропадали, то появлялись вновь, словно будущее было не определено. Мужчина закрыл светящиеся нефритом зелёные глаза и песок вокруг него с характерным звуком упал. В руках он держал изумрудную табличку, которая подтверждала то, что ему это не привиделось и однозначного ответа действительно не оказалось. В этот момент Бруно осознал безнадежность всей ситуации. Словно молотом по голове ударила мысль о последствиях его предсказания и возможных дальнейших действиях своей семьи, в особенности, ее матриарха. В голове эхом проносились фразы по типу: «он всегда приносит несчастья», «если окажешься у него в предсказаниях — беды не миновать». Тот понимал, что если сейчас расскажет все, виновницу этого переполоха не ждёт ничего хорошего. Точнее, ждёт незавидная печальная судьба. Разве может этот солнечный ребенок причинить кому-то боль и страдания, разве может она нести в мир что-то кроме счастья? Но, конечно же, единственное, чего можно ожидать, это ужасающие лица и обвинение девочки, а заодно и его самого, во всем плохом, что есть в этой ситуации. Сказать о видении сейчас равносильно тому, чтобы поставить клеймо проклятой на девочке. Он ведь Бруно, кто сказал, что может быть иначе? Он сказал. И сейчас, полный решимости, он отверг все блага, добровольно отвернулся от семьи и решил, что так будет лучше. Лучше для всех тех, кого он так любил. Пусть малышка Мирабель тоже узнает, какую любовь может дарить эта семья. Оставив на песке зелёные осколки, Бруно вышел из своей комнаты, бросив на нее печальный взор. Он знал, что больше не сможет считаться полноправным членом семьи и хозяином дома, но также отчётливо понимал, что в любом другом уголке городка ему места нет. Поэтому выбрал, как ему показалось, самое гениальное решение. Словно крыс он решил прятаться в затворках просторной Каситы, объясняя это наличием еды и крышей над головой, но в глубине души понимая, что дело не только в этом.***
Августин с Джульеттой уложили свою младшую дочь на кровать, подоткнув ей одеяло. Женщина заботливо сняла с круглого носика очки и положила их на комод. Мирабель уже не плакала, но соленые дорожки на щеках все ещё не высохли. Она прижалась к подушке, уставив бегающий взгляд в пол, не смотря на родителей. — Поговорим об этом завтра, малышка. Тебе нужно поспать. Ни о чем не думай и помни, что мы все тебя очень любим. Джульетта поцеловала в макушку дочку, кинув сочувствующий взгляд на ее спину. — Спокойной ночи золотце, — Августин через одеяло погладил девочку по плечу. Переглянувшись они тихо вышли из комнаты. Стоявших поодаль Изабеллу Луизу и Камило подошедшая Пепа разогнала по комнатам, ссылаясь на то, что уже слишком поздно и девочке надо отдохнуть. Дети ушли спать, а у взрослых сегодня ночью было и так предостаточно тем для разговоров. Мирабель же с головой укрывшись одеялом притихла, но глаз так и не сомкнула. Уже давно перевалило за полночь, когда младшая семейства услышала за дверью странные шорохи. Она высунула лицо из-под одеяла, протирая глаза и спешно надевая очки. Дверь тихонько скрипнула, из-за щели показались лица, очертания которых Мирабель узнала даже в темноте. Ее родные сестры суетливо протиснулись в комнату, проверяя, не застал ли их кто не спящими. После они обратили свое внимание на младшую сестренку. Мирабель недоуменно, но с ноткой любопытства следила за дальнейшими их действиями. — Мы думали ты не спишь, и, похоже, это действительно так. Изабелла присущей ей лёгкой походкой прошла в глубь комнаты, зажигая тусклую лампу. — Честно говоря, мне тоже не спалось, и я решила сходить проведать тебя, а по дороге наткнулась на Изу, — проговорила Луиза, сжимая свои ладони. Она принесла с другого конца комнаты пару подушек, и они с сестрой уселись на них напротив кровати Мирабель. — Девочки, а зачем вы пришли? — с детской наивностью прошептала крошка, укутавшись в одеяло, словно в плащ. Изабелла с Луизой лишь неопределенно посмотрели в пол. — Девочки, скажите, — робко начала девочка, — а в нашей семье кто-нибудь ещё не получал дар в свой день рождения? — Не помню такого, — честно призналась Луиза. Изабелла, немного помедлив, вспомнила реакцию родителей, тети и бабушки. — Не думаю... Мирабель поджала губы. — Но это не значит что ты не сможешь приносить пользу общине. Девочка уселась на край кровати, поправляя подол розового платьица. — Как же это? — приподнимаясь спросила малышка. — Ну, очень просто, — спокойно ответила девочка, — каждый из нашей семьи обязан заботиться о жителях нашего города, — проговорила она точь в точь слова Абуэлы, кажется, передавая даже интонацию. — И ты не исключение. Ты можешь делать тысячи добрых дел, тем более, что ты можешь пробовать что-то разное, и не будешь загнана в рамки своего дара. Мирабель показалось, что на секунду на лице старшей сестры пролегла тень печали. — Так что, — она снова заговорила с уверенностью свойственной ее голосу, — не надо грустить, сестрёнка. Мирабель опустила голову в сомнении. — Но я не такая сильная, как Луиза, я не могу лечить, как мама, я не могу создавать цветы, как ты. — Почему это? Ты можешь их, например, нарисовать или, — взгляд Изабелла поймал стоящий на столе моток ниток, которыми Джульетта на днях зашивала юбку Мирабель, — или, например, вышить их. — Да, — подхватила Луиза слова сестры, — попробуй найти свой личный талант, который будет у тебя получаться лучше всех. — Но самое главное, пусть он тебе нравится, — заметила Изабелла, — у тебя обязательно все получится, Мирабель. Ее лицо озарила искренняя улыбка, которую она адресовала Мирабель, да и вообще, кому угодно, не так часто. Малышка улыбнулась ей в ответ и заключила маленькими ручками сестру в объятья. Изабелла не стала противиться как обычно и тоже обхватила руками тело сестрёнки. Луиза, растрогавшись, крепко обняла обеих сестер со спины, нечаянно не рассчитав силу, и они невольно пискнули. После они втроём засмеялись и какое-то время бурно перешептывались о чем-то, тихо хихикая. Внезапно входная дверь снова скрипнула, и девочки мгновенно застыли, предвещая причитания взрослых, но на пороге стояла Долорес собственной персоной, хлопая глазами. Видеть ее без собранного на макушке хвоста было слегка непривычно. — Вы чего тут не спите? — А ты чего не спишь? — нашлась в ответ Изабелла. — Ну-у, я услышала, что вы тут втроём болтаете, и мне стало интересно, — протянула она, усаживаясь поодаль кровати на мягкую подушку. Девочки с доброй ухмылкой посмотрели на двоюродную сестру, но были совсем не против ее компании. Ночные посиделки превратились в девичник, где Мирабель уже и думать забыла о неудавшейся церемонии и вполголоса забвенно смеялась с сёстрами, стараясь не разбудить никого из взрослых. — Выходи уже, Камило, топчешься минут пять, не надоело тебе? — невозмутимо произнесла Долорес. Девочки удивлённо повернули головы на дверь. — Блин, ничего от тебя не скроешь. В комнату прошмыгнул кудрявый мальчик возраста примерно как Мирабель, но чуть старше. — Так, а что это ты тут у нас делал, подслушивал? — Изабелла нахмурила брови. — Да, делать мне больше нечего, ваш шёпот, — заключил он последнее слово в кавычки, — и так на весь дом слышно. — Что правда? — испуганно переспросила Луиза. Камило лишь самодовольно хмыкнул, для пятилетнего мальчишки он был слишком хорош во враньё. — Подслушивать некрасиво, — погрозила пальцем старшая внучка Мадригаль. — Подслушивать некрасиво, — передразнил ее младший брат, с удивительной точностью копируя ее внешность и мимику, только голос, разве что, мог выдать подделку. Девочка лишь закатила глаза, пререкаться с двоюродным братом было бесполезно. — А ты почему не спишь? — спросила Луиза у жмущегося у прохода Камило. — Да так, — отмахнулся он, — не охото что-то. Он замолчал, неловко ковыряя носком пол. — Ну, раз пришел, заходи, — сказала Изабелла, и Камило тут же плюхнулся на место рядом с сестрой. Мальчик украдкой посмотрел на Мирабель, и, заметив что она улыбается, облегчённо вздохнул и начал вслушиваться в разговор сестёр. — Ну, что будем теперь делать? У Мирабель внезапно заурчал живот. — Давайте съедим торт! — тут же предложила младшая Мадригаль. И в правду, после того переполоха все так растерялись, что совсем позабыли про торт, так красиво украшенный Джульеттой на день рождения любимой дочери. — Ну уж нет, утром нам влетит от бабушки и тети за то, что мы не спали и кушали торт ночью, — запротестовала Изабелла. — Да брось, утром мы просто встанем пораньше и скажем, что съели по кусочку на завтрак, — толково сообразил мальчик, вальяжно рассевшись напротив. Изабелла задумалась. Не хотелось признавать идею братца, но, с другой стороны, она и сама не съела на ужин ни крошки, а, несомненно, вкусный торт, приготовленный мамой так и манил ещё с самого вечера. — Ладно, но нужно чтобы кто-то тихо сходил на кухню, тетя Пепа спит очень чутко. На минуту дети задумались, но потом, почти что синхронно, повернули головы на Камило. — Эй, вы чего? — опасливо поинтересовался мальчик. — Ты прикинешься кем-нибудь из старших… — Пройдешь на кухню... — ...и возьмёшь пару кусочков. — Если вдруг тебя заметят притворишься, что идёшь куда-то по своим делам и быстро убежишь. И если все получится… — ...торт будет наш! Последнюю фразу сказала Мирабель, заключая общую мысль, которую изложили девочки. Камило посмотрел на горящие щенячьи глаза сестрёнки и вздохнул. — Желание именинницы — закон. И они начали приводить свой по-детскому наивный план в действие. Долорес прислушивалась к действиям брата снаружи, дабы рассказывать сестрам, как обстоят дела. Тем временем Камило не нашел никого более подходящего для перевоплощения, чем Августин и присущей ему походкой прошагал на кухню. Пока он набирал на тарелку куски шоколадного торта, сзади, как некстати, выросла фигура Пепы. — Августин? От ее голоса мальчик чуть не уронил тарелку с едой и медленно повернулся. — Не поздновато ли… для ужина? Пепа перевела удивленный взгляд на большую тарелку с четырьмя увесистыми кусками торта на ней. Камило в облике Августина неловко хихикнул и, попятившись спиной из кухни, пулей вылетел на лестницу, доски под его ногами пружинали, чтобы помочь быстрее забраться наверх. Оглянувшись, не следит, ли за ним мать, он закрыл за собой дверь комнаты Мирабель, тяжело дыша. — В следующий раз не просите меня сделать что-то подобное. Настроение у детей заметно улучшилось, как только они заприметили угощения. Так как Камило убежал раньше чем успел положить пятый кусок на тарелку, мальчик решил благородно отказаться от угощения, но заботливые сестры позаботились о том, чтобы и он отведал такой вкуснятины. Кроме того, впопыхах он совсем позабыл про столовые приборы, так что детям пришлось использовать руки. Ну а что? Сегодня ведь день нарушений, судя по всему. Раздобрев, Изабелла даже разрешила притронуться к ее волосам и позаплетать ей косички, чему Мирабель была особенно рада. Наколдовав с помощью сил цветочницы разные бутоны, девочки вплели их в волосы друг другу, и даже мелкие кудри Камило с боем украсили красивыми колокольчиками. На уговоры младшей почитать ей сказку перед сном отозвалась Долорес, под мягкий голос которой разомлели сначала Мирабель с Камило, которых старшие сестры уложили в кровать, накрыв пледом, а затем и они втроём провалились в глубокий сон после бурной ночи. Теперь практически все жильцы Каситы наконец завершили свой день. Почти все. Посреди глубокой ночи дверь в комнату Мирабель снова отворилась. Шурша тканью, чья-то взрослая фигура прошла вглубь комнаты. Силуэт остановился над детьми. Тонкие пальцы подхватили края пледа и аккуратно накрыли девочек, заснувших на полу Каситы. Затем они же бережно сняли перекосившиеся на переносице очки Мирабель и положили их на тумбу рядом с кроватью. Пару мгновений силуэт стоял над спящими, словно вглядываясь в их лица, а затем спешно удалился из комнаты, растворяясь в стенах дома. Сегодня не погасли две свечи. Одна — в надёжных руках Альмы, вторая — в сердце юной девочки. Уже завтра она встанет, такая же лучезарная как обычно, сразу же кинется к ниткам и принадлежностями для шитья и старательно сделает свои первые стежки на старой ткани. Завтра огонь в ее душе будет светить пуще прежнего, наполняя этот дом и его жильцов радостью. А пока что, она мирно сопела, роняя слюни на подушку.***
— Как думаешь стоит их будить сейчас или лучше к завтраку? — спросила Джульетта, обращаясь к сестре. — Думаю, если мы разбудим их сейчас, они будут клевать носом весь день. Пепа облокотилась о дверной проём. — Вчера ночью этот негодник притворился твоим мужем, чтобы спереть пару кусков торта. — Что? Зачем? — Не знаю, сама их спроси. Но надо отдать им должное за смекалку, — женщина засмеялась. — Да уж, — улыбнулась Джульетта, глядя спящих на детей, — кстати это ты их укрыла? — Нет, я думала, это была ты...