Под сводами Каситы.

      — А это не опасно? — Настороженно поинтересовалась Мирабель, перегоняя воск с одного края чаши в другой.              Бруно не ответил. Никакой уверенности у него не было, а вода, один из лучших проводников всякой магической силы, предательски молчала. Пока в чашках одних девушек проступили простые и понятные для толкования фигуры, в руках Мирабель происходило что-то странное. Символы спешно сменяли друг-друга, не желая застывать в конкретном положении. Верь Бруно в магию, он бы решил, что это магия или серьезная тепловая аномалия.              Мирабель мерещились цветы, бабочки и гоблины. Не успевала проявиться одна фигура, как следом за ней на водную гладь приходила вторая, третья, четвертая… В конечном итоге, на водной глади оказалось обыкновенное скучное восковое пятно, не несшее в себе совершенно никакой смысловой нагрузки.              — Ничего не вижу. — Одна из девушек, которой выпала крупная потеря, сощурила влажные от слез глаза.              Чужая неопределенность немного успокоила несчастную. Другая девушка, вроде бы соседка, согласно кивнула головой. Бруно предсказал ей расставание с лягушонком, но счастливица могла с чистой совестью признать: у нее нет, и не было никакого лягушонка. Она вообще не любила этих мерзких склизких зеленых тварей с глазами на выкате.              — Ну… Это, вроде, похоже на НЛО? — Мирабель приподняла чашу с водой и повернула голову под каким-то немыслимым углом. — Господин Бруно, меня похитят пришельцы?              Ответа не последовало. Бруно бросил в Мирабель щепотку соли, и та стукнулась о стекла очков. Бруно постучал по дереву, три раза плюнул через два плеча и хлопнул над головой Мирабель. Все то же самое он сделал с каждой девушкой, которой посчастливилось пройти вперед Мирабель. Судя по лицам несчастных, этот ритуал не особенно помогал, но никто не нашел в себе сил сказать что-либо против.              — Хоть кому-то повезло. — Одна из девчонок цыкнула. — Увидишь новые миры, посетишь другие планеты. Красота! Может, тебя даже заберут в зону 51?              — Вообще-то это даже не круг, а какая-то… Ну, тартилья? Что значит увидеть тартилью, господин Бруно?              — Ну, наверное, что ты очень голодна? — Заметив, что никто и не думал улыбаться, Бруно отчаянно хихикнул. — Но это шутка. Шутка, девчат.              — Но с такими вещами шутить нельзя!              — Да-да, господин Бруно! Вдруг вы ей испортите судьбу?!              Мирабель была готова поклясться, что лично она не знала никого из этих девчонок, но то участие, с которым каждая прониклась, не могло не тронуть. Быть может, этот интерес мог подарить добротную почву для хорошей дружбы? Так или иначе, Мадригаль не была одна и ее судьба, крайне неопределенная вещь, интересовала кого-то, кроме семьи.              Бруно хотел сказать что-то в свое оправдание, но слова сами затерялись где-то в половине пути. Предсказатель развел руки в стороны, словно говоря: «сдаюсь. Крыть нечем».              — Но круг имеет много значений. — Стараясь оправдаться, пробормотал предсказатель. Его руки уже перебирали затасканные колоды карт. — От гибели до скорого замужества. Конечно, не знаю, что бы ты выбрала… Хах.              Ничего. Ответ был именно таким. Мирабель отстраненно посмотрела на воск в чашке, который немного напоминал либо расползшуюся молочную пенку нездорового желтого цвета, либо нагретый и разбавленный чем-то сыр. Тем не менее, ничего такого, что даже в теории могло обещать смерть или, прости Господи, брак, Мирабель не видела.              Тихое мужское бормотание смешалось со звуком тасовки карт. Пальцы у Бруно были длинные, чуть мозолистые и с темными ногтями. Словно зачарованная, Мирабель наблюдала за ними и думала про себя, что ни за что и никогда она не сядет играть в карты с этим человеком. Карточные рубашки со скоростью света проносились перед глазами. Иногда, совсем редко, края карт загибались и на Мирабель хмуро глядели нарисованные люди.              С негромким хлопком карты рухнули на стол. Бруно обрушил ладонь, что-то пробормотал, а после быстро-быстро задергал руками, выкладывая таро определенным образом. Такое Мирабель видела только по телевизору. С легкостью шарлатана, Бруно практически молниеносно совершил расклад. Засвистела первая карта и лицо предсказателя, измученное и огорченное, впервые за долгий день просветлело из-за слабой улыбки.              — Карты говорят, что ты найдешь любовь.              Незнакомые девушки тут же заулюлюкали. Одна из них даже пару раз дружески пихнула растерянную Мирабель в бок.              — Думаю, этого достаточно. — Бруно улыбнулся и уже потянулся к картам, чтобы собрать их, но Мирабель закивала головой.              — Это же не все! — Азарт лизнул сердце Мадригаль. — Тут лежат и другие карты!              Улыбку Бруно снесло. Привычное выражение вселенской усталости и безнадежности вновь явило себя, но на этот раз зрелище вышло даже хуже. Бруно прижал ладонью неперевернутые соседние карты.              — Слушай, ты не хочешь этого.              — Но я хочу!              — А вот и не хочешь!              Бруно попытался быть тверже, но на самом последнем слове твердая решимость превратилась в жалкую растерянность. Бруно посмотрел на девушек, что стояли позади Мирабель и беззвучно попросил о помощи, но ни одна из стоящих позади даже не шевельнулась.              Предсказатель мелко задрожал. Его грубоватые руки накрыли ладони Мирабель. Сердце последней подскочило к глотке, а после замерло в полете. Дышать стало даже немного труднее. От волнения на лбу проступил пот.              — Лучше остановиться сейчас, Мирабель. — Голос Бруно упал до шепота. — Пока все хорошо.              — Но я не верю в предсказания. — Мирабель сглотнула. В этот самый момент она в них начала верить. Все к этому настраивало. И группа поддержки за спиной, и тихая обреченность в чужих глазах. и банальное любопытство, пустившее когти слишком глубоко. — Мне просто… Интересно. Обещаю, я не буду относиться ко всему слишком серьезно.              В самый последний момент Бруно передумал что-либо говорить. Его искусанные губы дернулись, говоря что-то вроде «мне жаль». Остальные карты предсказатель перевернул быстро и безжалостно. В тот же момент рыцаря кубков окружила горящая башня, семерка мечей и скалящийся дьявол.              — Мне жаль. — Повторил Бруно громче. — Мне правда… Мне правда очень жаль, Мирабель.              Мирабель пригладила ладонь, которая всего несколько минут назад была зажата в чужих руках. Мадригаль пусто посмотрела на лежащие перед носом карты. Ни одно изображение не дало отклика, но все же в один момент на душе стало как-то пусто. Будто начертанное уже произошло.              — Отстой. — Одна из девушек покачала головой. — Как-то моей сестре тоже такое выпало.              — И что произошло? — Тут же спросила другая.              — Этот гад ее обобрал и свалил к столице. — Сестра пострадавшей нахмурилась. — Блин, а они ведь уже к свадьбе готовились.              Ее подружки тут же переглянулись. В ушах Мирабель явственно зазвенел голос Камило, нашептывающий роковое: «тут все про все знают». Видимо, не совсем. В любом случае, еще одна из тайн сонного Энканто прояснилась. В городе начала настаиваться новая сплетня. Говорившая запоздало осознала ошибку.              — Но вы ведь никому не скажете, да?              Ее подружки согласно кивнули, но каждая понимала — это ложь. Вечером этого же дня мама каждой девушки узнает подробности некрасивого расставания, а после решат обсудить все это с соседками, которые посчитают священным долгом передать весть другим соседкам, а те соседки скажут мужьям, сыновьям и братьям.              Сердце завязалось в узел. Но, с другой стороны, Мирабель имела плотную защиту в виде отсутствия каких-либо солидных сбережений за плечами. Деньги, прямо как вода, текли сквозь пальцы на долги, учебу Исы и занятия Луизы. Дополнительными затратами ложилась аренда, продукты, одежда и прочие мелочи.              — У меня нечего брать. — Со слабой улыбкой заявила Мирабель, даже не зная куда ей смотреть. — Совсем нечего.              Даже кошелек с общими деньгами не был особенной ценностью. Так, чистое баловство, удачно обернувшееся из-за стечения обстоятельств. Бруно, тем не менее, веселее не стал. Складка меж его бровей стала только глубже, а взгляд — виноватей.              — Если бы все упиралось в деньги. — Предсказатель невесело покачал головой. — Просто человек тебе попадется… Непутевый.              — Форменный мудак, который разобьет тебе сердце. — Не без мрачного удовольствия сказала сестра пострадавшей. — Бедная.              Чужие руки тут же легли на плечи и предплечье Мирабель. Все стоящие рядом девушки, словно стали одной, которой искренне стало жаль Мадригаль. Так касались лишь матери, сестры и друзья по несчастью. Мирабель на мгновение вспомнила дедушкины похороны. Так к ней тянулись сочувствующие, желавшие показать участие. Края глаз слегка увлажнились.              «Но никто ведь не умер!» — Мирабель дернула плечом, и потерла влажные уголки глаз пальцем. — «Все живы!»              И от этой мысли стало немного легче. Мирабель шмыгнула носом.              — Теперь буду осторожна. — Губа напряженно дернулась. — Спасибо за предупреждение.              Бруно неловко отвел взгляд, а девчонки закатили глаза. Неверие Мирабель их забавляло. В любом случае, Мадригаль вынула из кошелька несколько песо и в плотно сжатом кулаке протянула деньги предсказателю              Он хотел отказаться. Он всегда мечтал об этом. Но ладонь сама раскрылась, и одна смятая бумажка и три монетки плюхнулись вниз.              — Будь только осторожна. — Бруно еще раз бросил в Мирабель щепотку соли. — Он рядом.              Напряженный смех одной из девчонок заставляет Мирабель и Бруно дернуться на месте.              — Это вы про себя, господин Бруно? — Та, которая без лягушонка, расслабленно улыбнулась.              Над этой глупой шуткой начинают смеяться все ее подружки, а предсказатель едва не роняет деньги. Мирабель тут же отшатнулась. Чужая глупость задела ее куда сильнее, чем это вообще должно было произойти.              — Н-но… Но я же ей в отцы гожусь!              И фантазия о мрачном и всемогущем волшебнике рушится, точно карточный домик. На его месте остается лишь дядюшка Бруно. Странноватый мужчина в изношенной одежде, сгорбленный и до странного жалкий. Над таким хотелось смеяться.              — Ладно, идем. Здесь уже все кончено.              За одной клиенткой ушли и все остальные. Мирабель и Бруно остались один на один.              — Помочь? — Голос Мадригаль прозвучал особенно глухо. Щеки продолжали пылать, но не от смущения, а от бессильной злости на неблагодарных девиц.              Рука Мирабель уже потянулась к одной из чашек с застывшим воском, но Бруно тут же слабо ударил Мадригаль по пальцам.              — Нет. — Голос его прозвучал увереннее. — Не стоит. Правда, не надо.              То, что он не сказал: «да оставь ты меня уже одного!» — это чудо. Но странное желание помочь, хоть немного облегчить чужой день, куда сильнее надавило на совесть. Мирабель не ушла следом. Лишь подвинула чужую чашу.              — А как давно вы начали гадать? — В попытке хоть немного оправдать собственное нахождение в шатре, Мирабель заерзала на месте.              Тяжелый вздох стал ей ответом. Бруно вылил воду сначала из одной чаши, потом из другой. Когда под ноги упала восковая пластина из третьей чаши, предсказатель нахмурился. Мирабель только и смогла услышать:              — Лягушонок? А почему я сказал «лягушонок»? Это ведь медвежонок!              Кроме этого, Бруно сказал что-то еще, но Мирабель этого не расслышала. Сломав восковые пластины, предсказатель шумно шмыгнул носом и попытался успокоиться.              — Знаешь… А ведь ты можешь мне помочь. — Бруно взял часть денег, быстро пересчитал купюры и сунул их в руки Мирабель. — Купи на это самый-самый лучший торт и отдай Долорес. Конечно, можешь тоже оттуда взять кусок. Но обязательно отдай Долорес и скажи, что мне жаль. Я не хотел все портить.              — Может, скажете ей это лично?              — Не получится. — Бруно потер ладонь. — Сестра этого не оценит. Но я оценю, если ты исполнишь эту маленькую просьбу. Совсем блажь. Пожа-а-а-алуйста.              И Мирабель не смогла отказаться. Пока остальные пили, ели и веселились, изредка зазывая Мадригаль принять участие, сама Мирабель искала порученное. Найденный торт воображения не сотрясал, но его вкус компенсировал общую внешнюю неказистость. Мирабель потратила все полученные деньги. Тяжесть угощения навалилась на вес аккордеона, пронзив спину. Поясница противно заныла.              Идти вдоль опустевших улиц было страшно, но Мирабель ускорила шаг. При наступлении ночи Энканто заиграл новыми красками. Милый пригород превратился в пригород обыкновенный, лишенный всякого кукольного очарования. Кое-где фонари не горели, а тротуар под ногами едва ли не крошился. Затылок пронзило чувство, будто кто-то пристально наблюдает. Мирабель сглотнула и ускорила шаг.              «Может, показалось?».              У входной двери горел свет и это радовало. На фоне сгущающихся сумерек Касита немного напоминала пряничный домик. Особенно сейчас, когда огни мягко мерцали в пустующих окнах.              Никто не запирал дверь на ключ, и Мирабель не пришлось лезть под горшок. Войдя в узкий коридор, Мадригаль тут же почувствовала запах горелой яичницы.              — Нет, ну ты представляешь? — Со стороны единственного проводного телефона звенел голос Долорес. — Он ей изменил! Прямо на ярмарке! Ох, бедная-бедная Клара. Она же так с ним возилась! Ты вообще думала, что ее медвежонок на это способен?              Камило у плиты задумчиво кивнул головой. Его взгляд пересекся со взглядом Мирабель.              — Голодна?