***
Размазанная тушь образовала вокруг глаз Кристины живописные черные круги. Смыть их сейчас было невозможно. Девушка сидела в холле наилучшей клиники в городе. Уткнувшись лицом в свои руки, она винила лишь себя, потому что не поверила Зику, приняла за чистую монету слова кого угодно, но только не своего любимого мужчины. Генерал Магат сразу же примчался после звонка дочери и в данный момент находился в кабинете у главврача, выдвигая свои условия. Пик сидела рядышком и кому-то строчила сообщения, а Браун с Порко часто выходили курить, стараясь не смущать и так впавшую в отчаяние девушку. Она винила себя, считая себя глупой и недалекой доченькой очень влиятельного отца, за спиной которого она даже не замечала мир, в котором жил Йегер. Его мир строился на лицемерии, хладнокровии и безразличии ко всем; секс с женщинами забавлял лишь на пару часов, а к женской аудитории относился сдержанно, искушая ее лишь тогда, когда ему хотелось. И только сейчас поняв это, Кристина стала глубоко несчастной, ведь она не понимала Зика, нелепо влюбилась, знала его мало, в конце концов, была очень молодой и такой неопытной с мужчинами. И за два месяца с Зиком ее просто захватила радость. Радость новизны. Она изучала Йегера, как изучают новый язык, — а поначалу все языки кажутся легкими, и изучение идет успешно. Все это время она была рядом с ним, готовила ему вкусности, игнорируя прислугу, а он ухаживал за ней, как за ребенком. Эти мысли привели Кристину в такое упадочное состояние, которое вызывало тошноту и еще большую ненависть к себе. — Зик выкарабкается, не переживай. Он еще тот живучий подонок, — Райнер уселся рядом с Магат, коснувшись плечом ее плеча. — Только пока не говорите его дедушке с бабушкой, — нахмурилась Кристина. — Они не выдержат, они очень любят Зика. — Главное, чтобы Покко не проговорился. Он живет по соседству с ними, — улыбнулась Пик. — Да мне все равно, скажу, что их внучек просто не очень ориентируется на либерийских дорогах. Точнее, совсем не ориентируется, — ехидничал Галлиард и как-то нервно теребил ключи от машины, понимая, что его друг сейчас находился между жизнью и смертью. — Я еще ему хотел подарить сервиз с полуголыми бабами, а он, ты глянь, учудил какое. — Зик такого не оценит, когда придет в себя! Не веди себя как придурок, — Фингер стало стыдно за Порко перед Кристиной, и она жестом приказал ему закрывать рот. — Ладно, пойду поищу Марселя. Кофе в стаканчике Райнера пах одуряюще, но Магат все еще было не до своего любимого напитка. К тому же она даже не обратила на разговоры друзей Зика внимания. Спустя какое-то время, час или полтора, вышли из лифта Кольт и генерал Магат. На лице Грайса и в замечательных больших светло-голубых глазах лежала печать страдания, а потом отец Кристины, подозвав к себе личного помощника, Брауна, сообщил ему, что Зик после операции впал в кому. Дочери такое даже язык не поворачивался сказать, но такую ужасную новость все равно пришлось услышать от медсестры, когда девушка прибежала к нему в палату. Генерал не смог задержать дочь. — Что? В коме? Первой реакцией Кристины было запустить в медсестру чем-нибудь тяжелым, но под рукой ничего подходящего не оказалось. Этот факт практически выбил Магат из колеи, ей хотелось выместить на ком-то всю скопившуюся злобу, пока не заметила в палате сквозь стеклянную стену бездыханное тело Зика, подключенное к аппарату, поддерживающему жизнь. Понимая, что персонал сделал все возможное, Кристина постаралась успокоить разбушевавшиеся эмоции, но ее голова внезапно закружилась, стало тошнить еще больше. И хорошо, что вовремя подоспел отец, девушка упала в обморок.***
— Это, скорее всего, нервы, — объяснила Магат, когда пришла в сознание, поднявшись на кушетке в одной из палат клиники. — Нет, госпожа Йегер, вы беременны. Было далеко за полночь, Кольт сидел еще возле Зика, и было решено, что Кристина поедет ночевать к родителям. А мысль о беременности Магат совсем не обрадовала, скорее, обеспокоила и всю дорогу мучила ее. Дома она ничего не сообщила матери, оставив это отцу. Едва оставшись одна, девушка с изумлением поняла, что испытывает облегчение. Да, без сомнения, тот факт, что ее муж в коме, создавало у нее страх и некую иллюзию, что Зика вовсе не существует. Но жизнь, которая недавно зародилось в ней, вызывала чувство маленького, но счастья. Это было такое счастье, похожее на то, которое испытываешь, когда внезапно проходит мигрень или другая физическая боль; и тем не менее, это была единственная радость за весь день. Кристина сняла платье, переоделась в пижаму и закуталась в одеяло. А родители девушки еще долго разговаривали. Мать очень плакала, когда генерал рассказал, что произошло, и тот приказал ей отставить слезы. — Пусть поживет снова с нами. Никто не знает, на сколько Йегер впал в кому. Надеюсь, что навсегда. Ничего тут не поделаешь. О будущем ребенке будем заботиться мы. — Кристина еще так молода, — пробормотала госпожа Магат, сидя на кухне в халате, в пепельнице на столе тлела четвертая сигарета генерала. — Этот элдиец всю жизнь ей испортил. — Ее глаза наполнились слезами, и на кончиках ресниц задрожали слезинки. Она умирала от жалости к дочери. — И чего они ехали в разных машинах? — Кристинка сказала, что они поссорились, — сухо сказал генерал.***
Все последующие дни, недели и месяцы Кристина ежедневно приходила к Зику в палату, хоть генерал Магат и не слишком был рад этому, приносила свежие цветы и разговаривала с ним, словно он слышал и понимал. По крайней мере, девушка в это верила. Она радостно сообщила любимому, что скоро он станет папой и рассказывала ему, как протекала беременность. За время комы у Зика выросла борода и отросли волосы. Порко предложил остричь, аргументируя это тем, что Йегер постарел на лет двадцать, но Кристине было все равно. Дедушка и бабушка Зика узнали об аварии только через две недели, им сообщила сама Магат. Госпожа Йегер восприняла новость более-менее с пониманием, а вот господин Йегер упал в невероятную депрессию: он постоянно плакал и с отчаянием кричал, что потерял уже дочь, сына, а внука совершенно не хотел терять. Кристина окончательно переехала к родителям только тогда, когда ее срок достиг пяти месяцев, забрав с собой и огромного кане-корсо. Она похудела и, кажется, повзрослела на пару лет. — Мы справимся, выплывем вместе, — тихий, слегка с хрипотцой голос Кристины, от которого у Зика непременно появились бы по коже мурашки, раздался в палате. Она держала Йегера за руку и всматривалась в его закрытые глаза. Генерал Магат постоянно говорил дочери, что это бесполезно, так вот приходить и плакаться какому-то элдийцу. Но девушка все пропускала мимо ушей и бросалась к нему. Сейчас ее горячее дыхание опаляло руку Зика, и она касалась носом его кожи, а когда уходила, на прощание запечатлевала на золотистых волосах невесомый поцелуй. Как обещание быть рядом, как клятва не оставить и бороться вместе с ним. — Согласись, будущего нет, — на пороге палаты вдруг появилась Елена, когда Магат уже собиралась уходить. Бывшая подруга безразлично взглянула на округлевший живот Кристины и увела взгляд к лежавшему на койке Зику. — Как у тебя хватает смелости вообще сюда приходить? — Кристи! — не выдержала Елена. — Я еще давно тебя предупредила насчет Зика, я хотела, чтобы ты поняла, что он не семейный. И он в итоге заставил тебя ревновать. А ты сейчас страдаешь, нося в себе его ребенка, которого он, возможно, никогда и не увидит. Но даже Елена сообразила, что сказала бестактность, и покраснела. — Конечно, я ревновала! Зик потрясающий мужчина. Каждая бы ревновала на моем месте! Затем приехал Райнер по приказу генерала Магата, чтобы забрал дочь домой. Когда он увидел Елену, тут же вышвырнул ее из палаты. Другая бы на ее месте обязательно разнервничалась и доказывала свою правоту. Но Елена лишь расплакалась. Больше Кристина ее не видела.***
Одним апрельским утром Кристина почему-то проснулась в приятном предвкушении. Ребенок зашевелился. И чувство это было каким-то волшебным, словно должно было случиться еще что-то нечто невероятное, то, чего она никак не могла ожидать. Она встала. Огромный черный кане-корсо, все время спавший в ее ногах, тут же встрепенулся и соскочил вслед за ней, буквально не давая ей прохода, требуя внимания и ласки. Потрепав его по голове, Магат взяла с тумбочки телефон и увидела несколько сообщений от Пик.