Да что романтичного в птичках?

-Да, мам. Да, я достаточно кушаю. Да, в ночную, это же бар. Деньги скину чуть позже тебе, как отдадут зарплату. Да. И я тебя люблю. Телефон летит на кровать, пару раз отскочив от пружинистой поверхности матраца. Лёша снова подходит к зеркалу, разглядывая рельефы своего худощавого тела. Образ жизни такой, что особо не располнеешь, но всё равно парень старается поддерживать физическую форму собственными силами. Стрелки часов уже указывают на обед, неспешно переходящий в вечер, но блондин только недавно проснулся. Такой режим стал привычным из-за ночной работы, а не из-за гуляющего образа жизни, поэтому и отсыпаться приходилось уже засветло. Уже два с половиной Алексей живёт в Москве, переехав в столицу из родного Зеленограда, где сейчас живёт его мама. Днём он студент третьего курса, не появляющийся на парах. Уже не впервой ему приходить к началу сессии, чтобы бегло отработать все долги, накопившиеся за семестр. К учёбе особо не тянуло, ведь когда ты изматываешься по ночам, зарабатывая деньги на хлеб, тебе совершенно неинтересно сидеть за тетрадками на парах, тратя своё время, силы и нервы. Телефон снова вибрирует, привлекая внимание своего владельца. Упав на кровать, Лёша видит сначала уведомление в Telegram от работодателя, но не успевает он прочесть текст, как сотовый пробивает звонком, и он берёт трубку: -Гурам? -Чё, Лёх, выспался уже? -Не особо верится, что ты переживаешь за меня. -Ох, я за твою жопку сладкую переживаю, - звучит с того конца трубки, высоким немного раздражающим голосом с армянским наигранным акцентом. -Ты бы за своим хозяйством побольше следил. Какого хуя? Я снова работаю сегодня? -Давай снова сыграем в «Такси вслепую»? -В хуюю, Гурам. Я думал у меня сегодня выходной. Что снова за неожиданные выезды? -Ну… Иван пожелал сегодня развлечься. А ты знаешь, он всегда берёт тебя. И вообще, тебе что, деньги лишние? -Жопа не лишняя. -Я думал, ты привык уже. -Белый не мог соврать, что я уже занят сегодня? -Лёх, это и его деньги тоже. Ему не особо интересно, сколько ты не спал, ему интересно, что ты приносишь ему много заказов. -Гурам. -А? -Хуй на! -Это больше по твоей части, сладкий мой. Усмехнувшись перед тем, как бросить трубку, Лёша раскинулся на кровати, ладонями накрыв лицо, после зарываясь пальцами в запутавшиеся ото сна пшеничные пряди. Надо было подготовиться к новой «рабочей смене», поэтому Щербаков без промедления направился в душ. Парень снимал однокомнатную квартиру, чего ему было вполне достаточно. Конечно, расходы можно было бы сократить, проживая в общаге при универе, однако вряд ли бы местная консьержка выпускала бы и впускала его так поздно из помещения; комендантский час был один для всех. Вытирая полотенцем сырые пряди, Лёша вышел из ванной комнаты в домашних шортах, что слишком аппетитно подчёркивали всю прелесть его пятой точки, которая свела с ума не одного московского мужчину. Да-да. Мужчину. Белая скорлупа куриного яйца треснула о край сковородки, выливая из себя содержимое на раскалённую поверхность, которая сразу запустила процесс денатурации белка, что далее станет сытным привычным для Алексея завтраком. Посыпанную сверху нарезанными пёрышками зелёного лука яичницу, Лёша дополняет ароматным сладким какао, так как кофе он не пьёт, а полакомиться сытным напитком хочется. Всю неделю парень работает ночью, и как бы ни надо было сделать тренировку, мышцы лениво плавились, будто умоляя Лёшу дать им сегодня передышку, да и организму в целом. И блондин поддался искушению, однако решил использовать время с пользой, чтобы не валяться впустую. Сделав влажную уборку, парень направился в магазин, купить себе продуктов. Прибыль за последнее время располагала к тому, чтобы побаловать себя. А «баловством» Алексей признавал авокадо, киви и манго, которые стоили достаточно дорого. Бедным он не был, но в приоритет всегда ставил маму, оплачивание счетов за её квартиру, необходимые ей лекарства, а уже потом себя и свои прихоти. Да и жаловаться Лёша не привык. Тщательно скрывая от своих знакомых и однокурсников свою истинную профессию, прикрывался работой в баре. Кто-то не верил непьющему Алексею, но и проверять особо не решался. Да и к тому же, друзей, кроме Гурама, у Щербакова в этом городе не было, а с одногруппниками виделся редко, ведь на учёбе совсем не показывался. -Ооо, вот он, мой! Сладкий персик, нектарин мой сочный! -Хорош паясничать. Поехали уже. -Ох, что так не терпится уже? -Не терпится отработать уже и отдохнуть пару дней. Поехали, блять. Пока я сам за руль не сел. -Ишь, какой дерзкий. Что с настроением, Лёшенька? -Хуёшенька. Гурам! -Что? -А шо, настенные часы не налезли на руку? -Ммм, а с клиентами ты тоже такой дерзкий? -Вот оплатишь ночь со мной, и узнаешь. -Ну что ты, по старой дружбе даже не уступишь? -Секс по дружбе с собственным сутенёром? Звучит мерзко. -Мерзко это то, Лёш, что ты как с цепи сорвался. -Да я знаю!… Знаю… Прости. Не выспался нихуя. -Да ладно, проехали. Отдохнёшь ещё, выспишься. Мама как? -Ей… возможно понадобится операция. Поэтому отдохнуть и отоспаться ближайшее время мне точно не светит. -Порой мне кажется, что у тебя биполярка. То ему выходных не дали, то, оказывается, работать собирается сверхурочно. Может тебе помощь какая нужна? -Справлюсь. -Ты, кажется, похудел. Я, конечно, знал, что секс - лучшее кардио, но… -Гурам, да я сру, как гусь. Меня каждую ночь пробивают, как выгребную яму. -Ой, всё! Давай вот без твоих вот этих мерзких подробностей. -Эти мерзкие подробности - моя жизнь. А ты думал, пидорам легко живётся? -Ты ж говорил, что ты не пидор. Всё? Момент признания настал? -Я уже и сам не знаю, кто я… Машина подъезжает к до боли известному особняку, паркуясь у ворот. Помедлив, Лёша выходит из машины, подходя к домофону, нажав кнопку звонка. Из динамика доносится мужской голос. Сам хозяин дома открывает дверь по случаю прихода «особого гостя». -Да? -Лёша. -Я ждал тебя. -Не сомневаюсь, - после сброса голосовой связи, дополняет Щербаков, проходя в открывшуюся калитку. Тропинка была выложена резной плиткой, по краям тянулись невысокие метровые фонари, освещающие дорогу в столь позднее время. Сам дом подсвечивался тёплым жёлтым светом, что красиво кидал орнаментальные геометрические тени на однотонные стены цвета слоновой кости. Наверное, стоит огромных денег отчищать и перекрашивать эти стены после грязных ливней, да и сам особняк был не мал. Что там говорить о деньгах, если владелец сея дворца имел возможность частенько заказывать к себе мальчиков, да и в целом содержать такой домина. -Лёшенька, привет. -Вань, - протянул Щербаков, любезничая с заказчиком, - Я не успел за порог ступить, а ты меня уже раздел глазами. -Может дело в том, - Абрамов притянул блондина за пряжку ремня вплотную к себе, ловко перехватив руку на поясницу, - Что я хочу сделать это на протяжении всего времени, с тех пор как ты уехал? Щербаков бедром сразу же почувствовал твёрдое упирающееся возбуждение клиента, поэтому не стал тратить времени на разглагольствования. Быстрее начнут, быстрее закончат. -Так чего же ты ждёшь? - сказал он щёпотом, уже чувствуя как его рот заткнули языком. *** Рука неторопливо движешься по взмокшей коже плеча, преодолевая ключицу, пальцами проводя по щеке. Лёша позволяет себя так коснуться напоследок, но, закрыв глаза и более менее переведя дыхание, встаёт с кровати, начиная собирать разбросанные вещи. -Уже уходишь? В ответ Щербаков пускает лишь усмешку. -Оплаченное время закончилось. Я уже говорил, хочешь, чтобы я остался на ночь, оплачивай ещё часы. -Я думал, ты сам захочешь. -Вань, - Лёша сделал тактическую паузу, подбирая слова, чтобы не нагрубить Абрамову, - Это лишь работа. -Но для меня нет, - мужчина быстро схватил того за запястье, вынуждая обернуться, - Ты давно у меня, и никого кроме тебя я не хочу. -Вань… -Неужели ты не хочешь остаться в этом доме? Жить со мной в достатке? Я буду всё тебе покупать, всё оплачивать. Будешь только моим… -Скольким до меня ты это обещал? - пронзает своим вопросом Щербаков, явно не предавая свои принципы, - Мне не нужны твои деньги. -Неужели ты надеешься, что тебя кто-то полюбит? -Я не хочу продолжать этот диалог. Будешь продлевать? Или я сваливаю? -Ты сам не знаешь, от чего отказываешься. Но у тебя нет выбора. -В каком плане? Я раб, по-твоему? -Я могу получить тебя в любой момент, как только захочу. -Ты можешь получить моё тело. Но не меня. С этими словами Щербаков забирает свою футболку, надевая её уже выйдя из комнаты. Около ворот его ждал Гурам. -Ооой, Лёша. Что с личиком твоим, мой хороший? -Бля, Гурам. Если не хочешь пойти нахуй, то лучше не трогай меня. -Он снова за своё? -Сука, Гурам! Сказал же! -Да ладно, чего ты? Всё! Всё! Молчу! Оба ехали в тишине, пока на фоне играла какая-то однотипная армянская песня. Лёша падает тяжёлым телом на кровать, утыкаясь в матрац и подминая под себя подушку. Надо бы сходить в душ, но поднять себя с мягкой поверхности и заставить двигаться, было немыслимо тяжело. Всё, чего ему хотелось, отрубиться и крепко выспаться, выгрузить из головы все мысли и забыться на несколько дней, будто и нету всех этих проблем, будто его самого не существует в настоящей реальности. Но, опершись руками, кое-как получилось перевернуть своё тело и подняться. Одежда полетела на стул; Щербаков быстро схватил из комода полотенце и зашёл в ванную. Капли приятно остужали разгорячённую кожу, только вот пылкие мысли из головы смыть никак не удавалось. Нацепив на себя домашние шорты, Лёша зарывается в мягкое одеяло. За окном уже светало, летом ближе к четырём утра солнце уже показывало свои первые лучики. Тело постепенно утопало, и парень погрузился в сон, перед этим отключив уведомления на телефоне к чёртовой матери. Продрать глаза и поднять голову с подушки удалось только к шести вечера. Даже если б стоял будильник, Лёша бы его не услышал. Слишком сильно его вымотала работа за последние дни, без возможности хоть как-то восполнить энергию и силы. Умываясь, Щербаков заметил у себя покрасневшие белки глаз и следы бурной ночи на теле, в виде царапин и даже синяков. Уже давно научился не обращать на это внимания, чтобы не зацикливать себя на собственной участи. Более менее раскачавшись, Щербаков дождался, пока подогреется чайник, налил тёплую воду в кружку, кинув туда пару долек лимона. Потихонечку отпивая, взял в руки телефон, просматривая пропущенные звонки и сообщения, среди которых было много пропущенных от Белого, непосредственно, начальника Алексея, и куча сообщений от Гурама с просьбой взять трубку. Сразу осознав, что ничего хорошего это не предвещает, открыл Telegram. Белый 11:34 Привет. Едешь сегодня на вызов к новому человечку. Не подведи. Если его всё устроит, станет нашим постоянником. Еле сдерживая порывы эмоций, чтобы не въебать телефон о стену, парень сделал несколько крупных глотков и набрал Гураму. -Лёха! Ты ошалел, я не знаю? Я думал мне Белый голову оторвёт. Уже собирался ехать к тебе. -И тебе доброе утро. -Ой, ты что, только проснулся? То-то у тебя голос охрипший. Или просто вчерашний клиент любит поглубже в горло загнать, а? -Ближе к делу, Гурам. -Токсичная ты сука, Лёх. Заеду за тобой в девять. Мне Белый весь мозг выел, что обслуживание этого клиента очень важно. -Поэтому он отправляет побитого бойца? -Ты лучший, Лёх, ты же знаешь. Прими это, как комплимент. -Приму к сведению. Алексей кинул трубку, мысленно проклиная всё на свете. Но даже сейчас жаловаться он не станет. Он относился к этому лишь только как к работе и не более того, сам сделал выбор, и ныть о тяжёлой ноше не собирался. *** -Вот он мой сладкий персик. Или же жопка у тебя гладкая, как у нектарина? -Тебе так важно об этом знать? -Конечно! Я же принцессу вожу. Она должна быть… -Гурам! -Да всё! Всё! Что ты нервничаешь сразу? Не успел блондин ответить, как на телефон пришло новое уведомление с заказом. Белый 21:07 Завтра Иван. Не знаю, что ты там сделал, но… Хах) Он оплатил всю ночь. 10 часов. Ты радуешь, меня, Лёх) -Проклятье! -Что такое, пирожок мой? -Абрамов оплатил со мной десять часов! Ебал я его в рот! -Или наоборот… -Блять, Гурам! -Да ладно тебе. Ну? Ты же сам говоришь, деньги нужны. -Да. Но Абрамов… -Вай, петухи блять. Думают, у них ебало не разлетается. В этот раз машина подъехала к высокой многоэтажке, находящейся в элитном районе в центре города. Ни тебе садика, ни тебе газончика у дома. Щербаков не знал, да и никогда не имел привычку считать чужие деньги, но, опираясь на информацию о том, что новый, чрезвычайно важный клиент жил в пентхаусе, уже давало понятие о количестве пачек в кармане. -Жду тебя, пупсик. Главное - возвращайся. -Сдохнуть на чужом хуе от перетраха… Странная смерть, не находишь? -А такое возможно? -Пока, Гурам! Стоя перед закрытой дверью на последнем этаже, Лёша почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Что это? Неужто, волнение? Или предчувствие чего-то нехорошего? Откинув все сомнительные мысли, нажал на кнопку звонка. Не сразу, но дверь открывается, и из небольшого проёма выглядывает мужчина азиатской вншности. Первое, что удалось понять Щербакову, то, что клиент явно выше его на полторы головы, и то, что прядка волос слишком сексуально выпала из причёски, которую Лёше захотелось лично заправить за ушко. -Я вас слушаю, - раздался низкий дурманящий голос, выдернувший блондина из забытья. Когда он уже зависнуть-то успел? -Я Лёша, - непривычно задирая голову, чтобы смотреть оппоненту в глаза, ответил парень, стараясь отогнать мешающие мысли. -Проходи. Изнутри квартира выглядела довольно спокойно. Не было этой кричащей «рококо» напыщенности, как в особняке Абрамова. Всё было подобрано со вкусом и без излишеств. Такая себе квартирка в стиле модерн. -Тебе нужно что-то? – беря со стеклянного столика пачку сигарет яблочного Chapman, клиент чиркнул зажигалкой, прикуривая прямо посреди квартиры, - В душ, может быть? Воды? -Нет, спасибо, - скромно ответил блондин, стараясь краем глаза осмотреться в пентхаусе. Лёша не раз подмечал, что интерьер клиента может многое поведать о характере человека. О клиенте он знал немного, лишь имя и то, что у того много бабок. -Нурлан? Можно к Вам так обращаться? Или… - Щербаков подошёл к тому вплотную, проводя указательным пальцем по груди, - На «Вы» уже нет никакого смысла? Стряхнув пепел, Сабуров делает ещё пару тяжек, окончательно затушив бычок о хрустальную резную пепельницу, что стояла на том же столике. Пальцы пахли сигаретным дымом; проведя ими по контуру лица блондина, Сабуров наблюдал за реакцией Лёши, начиная понимать, почему того ему так рекомендовали. Щербаков не знал предпочтений клиента, стараясь плавно переключать поведение, он изучал слабые места, нащупывая то, к чему брюнет неравнодушен. Лёшу никто никогда об этом не спрашивал, но если б спросили, он ответил бы, что обожает запах сигарет на коже, пальцах, волосах. Сам курить никогда б не стал, но целовать губы после сладкого фильтра – да, пожалуйста, и побольше. -Я смотрю, ты не любишь тянуть время. -Время – деньги, - в кокетливом тоне на придыхании ответил блондин, не уводя взгляда от тёмных глаз. Ясное дело, он играл, и всё это его работа, но почему-то в эти глаза было смотреть не так противно, в эти глаза было приятно смотреть, - Ну же, скажи мне. Каким мне нужно быть? – руки Лёши медленно оглаживали торс под футболкой, видя и чувствуя, как у брюнета начала чаще и сильнее вздыматься грудь, - Робким? Громким? Отвязным? – Щербаков облизнул губы, закусив нижнюю зубами. -Будь настоящим, - прозвучало на выдохе так, что Лёше удалось считать всё бурлящее внутри казаха возбуждение. Не успели слова сорваться с губ, как тут же Сабуров подхватил блондина под бёдра и повалил на кровать, яростно и с напором целуя губы, что так старательно на это напрашивались несколькими секундами ранее. Лёша всегда выступал в роли пассива, такой себе миниатюрный мальчик-соска, которого все хотят. И образ действовал, раз Алексей был так популярен в своей сфере. С другими клиентами приходилось частенько выступать в роли “power- боттома”, но сейчас Щербаков отчётливо чувствовал, что ведёт не он. Будто он и не на работе. Будто на него накинулись в порыве неведомой негасимой страсти, а не заказали, как проститутку. Вес тела сверху вдавливал Лёшу в мягкую поверхность под собой, его крепко держали за запястья, покрывая поцелуями шею. В особо страстных укусах блондин мог отличить один выделяющийся острый резец, что так кровожадно впивался в кожу, оставляя после себя более глубокий след. Сильнее прогибаясь в пояснице, бедром Щербаков чувствовал неподдельное возбуждение, что сильно выпирало из-под домашних спортивных штанов. -Тебе нравится чувствовать моё возбуждение? - покусывая мочку, на ухо рычал брюнет, - У меня встал от одного твоего вида. Лёша не понимал как, но у него и самого кровь к члену прилила так, что в пору выть. Он был твёрд, и, казалось, с него прямо сейчас бесстыже сочилась смазка. Не приходилось надрачивать член, чтобы заставить его не упасть в ненужный момент, не приходилось лишний раз прикасаться к собственным соскам, чтобы чувствительные рецепторы хоть как-то заводили его. Алексей хотел его, без притворства хотел. -Трахайся со мной так, как ты действительно этого хочешь, - чёртов низкий голос, что заставлял дрожать все внутренности в диком резонансе, словно хрустальный винный бокал, который поставили вплотную перед саббуфером. Не прекращая оставлять поцелуи на груди, Нурлан ловко расстёгивает одной рукой пуговицу джин и ширинку, высвобождая орган Щербакова наружу из-под резинки боксеров. Большой палец коснулся сырой набухшей головки, дразня её круговыми движениями и размазывая выступившую жидкость. -Ты хочешь меня, малыш, - будто с умилением произносит Нурлан, нагло заглядывая прямо в глаза, наблюдая за чувствительной реакцией на свои действия. -Хочу, - шепчет Лёша, и не врёт. Хочет его, до дрожи в коленках, хочет до последней капли спермы, что выстрелит из его органа. Сбродной рукой, которую не держит Сабуров прикованной к постели, блондин старается дотянуться для члена казаха, но её тут же перехватывают, не давая коснуться. -А хочу потрогать, - обречённо отвечает Щербаков. Его желание можно было счесть по искоркам в глазах, что сейчас горели ярким необузданным пламенем страсти. Нурлан срывается на поцелуй, оставляя миниатюрное тело под собой прикованным к постели. Оба несдержанно, до сбившегося дыхания, впиваются в губы друг друга, пропуская языки. -Есть идея получше, - так же дико, но с присущей аккуратностью, Сабуров снимает всю одежду сначала с блондина, потом с себя, оставляя их тела полностью обнажёнными. Лёша лежит и не может перестать бегать глазами, цепляясь то за обвитые венами накаченные руки, под кожей которых жгутами теснились мышцы, то за накаченный рельефный пресс, плавно переходящий в линию лобка, что так же соблазняюще выпирала и манила к себе. Заметив, что его нагло разглядывают, Нурлан встал около края кровати, позволяя собой любоваться. Обхватив свой член рукой, начал водить по нему, сразу обратив внимание голубых горящих сапфиров на такое действо. -Нравится? - заставляя мучится лежащего на кровати Лёшу, спрашивает брюнет, расплываясь в какой-то дьявольской улыбке. Щербаков не отвечает, аккуратно поднимаясь с кровати, будто сделав одно резкое движение, Сабуров накинется на него, подобно королевской кобре. Аккуратно подползая на четвереньках и становясь коленями на край кровати, Лёша с вызовом смотрит в глаза, будто спрашивая разрешения. Пальцами аккуратно касается чужой руки, что до сих пор дрочит, и после сам касается желаемого органа, продолжая самостоятельно делать фрикции винтовыми движениями по стволу. Не обращая внимания на всё происходящее внизу, Лёша игрался с Сабуровым, открыв рот, будто приглашая в поцелуй. Но брюнет медлит, позволяя тому самому действовать. Неспешно сокращая дистанцию до контакта, Лёша проводит языком снизу вверх по губам, после цепляясь за нижнюю и снова затягивая казаха в поцелуй. «Хочу его», - кричит про себя Лёша, чувствуя, что внизу уже всё не просто вяжет, а затягивается крепким узлом. Приподнимая пальцами чужой подбородок, Алексей желает попробовать смуглую кожу на вкус, проводя по шее широкими линиями, покусывая, спускаясь вниз к груди и блуждая руками по торсу. Его запах манил. Поцелуи спускались всё ниже, но блондину было мало. Он всё искал эту чувствительную зону на теле, касание языком к которой пронзает тело разрядом тока. Целуя по линии выпирающих мышц нижнего пресса, Лёша приближался к возбуждённому органу, аритмично покачивающемуся сбоку от лица. Одна рука спустилась по бедру, и Нурлан вздрогнул, что Щербаковым не осталось незамеченным. Но пока у блондина другие планы. Ударив того сзади под коленом, Лёша повалил Нурлана на спину на кровать, придерживая, чтобы такая махина не рухнула. Щербаков встал на колени на пол, взяв в рот головку и обводя по ней языком. Нурлан сразу шикнул, сглаживая всё рычащим стоном. Руки поспешили проверить недавнюю теорию, и… О, да. Как только блондин провёл ноготками по внутренней стороне бедра брюнета, тот пылко и резко отреагировал на правильное касание. Сложно было увидеть, но Щербаков был уверен, у Сабурова посыпались по всему телу мурашки, даже там, где их быть не должно. Лёша беспощадно увеличивал амплитуду действий, пропуская орган всё глубже и глубже в горло, руками не забывая поглаживать и прикасаться к чувствительной и нежной части ног. Блондин не щадил, насаживаясь на полную длину члена и утыкаясь носом в лобок до рвотного рефлекса. Нурлан опирался на согнутые локти, откинувшись назад. По первости даже получалось сохранить выражение лица: «О да, боже, детка, как ты сосёшь», но как только Лёша в очередной раз насадился «по самое не хочу» и при этом выпустил язычок, доставая им до яичек и делая мелкие движения влево-вправо, выражение лица Сабурова изменилось; Брови надломились, стоны стали более пронзающими и жалобными, стараясь скрыть мысль: «Боже, блять, как не кончить?». И Алексей его дразнил до тех пор, пока Нурлан не сорвался, схватив того за светлые пряди и не начал самостоятельно вдалбливаться тому в горло, до последнего игнорируя порывы рвотного рефлекса нижнего. -Блядский твой рот, Лёша… - выстонал Сабуров откуда-то сверху так, что у Лёши всё внутри рухнуло, а член снова дёрнулся, пачкая смазкой живот. И даже не от грязного откровения, а от того, с каким упоением тот произнёс «Лёша». Щербакова поднимают, заманивая в ловушку поцелуя. Нурлан чувствовал свой вкус у блондина на губах, языке, а сырой подбородок и слёзы в уголках глаз дополняли картину блаженства. Подтягивая блондина ближе и усаживая на себя, брюнет сдвинулся с края ближе к центру кровати. Понимая к чему всё идёт, Лёша шёпотом, на сколько хватало воздуха, мямлил прямо в поцелуи: -Подожди… дай… до смазки дотянусь… -У меня есть, - ответили так же в губы, и даже в такой мелочи Алексей почувствовал веющую от казаха… заботу? Протянув Щербакову тюбик со смазкой, Сабуров снова откинулся на локти, позволяя себе полюбоваться этой картиной. Блондин вылил порцию лубриканта на руки, деля на две равные части; сначала нанёс его на член Сабурова, тщательно размазывая винтовыми движениями по члену, после, распределив по собственным пальцам, нанёс жидкость между половинок, уделяя особое внимания колечку мышц и проникая пальцами внутрь. Естественно, Алексей готовится перед каждым выездом, иногда ходит с анальной пробкой или просто тщательно растягивает себя, хотя последнее время в связи с частотой заказов в этом нет особо чрезвычайной необходимости. -Не слишком ли много, Лёш? – от того, как Сабуров называет его по имени, у Щербакова бегут мурашки. -Нет, - придерживая член Нурлана рукой, Лёша начал медленно садиться на него, давлением своего тела вынуждая орган проникнуть глубже, - Хочу, чтоб ты смотрел, как смазка будет вытекать из меня, пока ты… Щербаков не успел договорить, ибо в него грубо толкнулись, что ком воздуха вместе с остатком фразы застрял где-то в горле. -Пока я буду ебать тебя? – после непосредственного примера, закончил фразу брюнет, давая Щербакову передышку, - Или ты хочешь сам? Ответом на вопрос было движение бёдрами Алексея, он медленно поднимался, и упускался в ритме, покачивая тазом вперёд-назад. Со временем толчки стали грубее и быстрее, в такой позе внутренние стенки сильнее сжимали внутри себя крупный орган. Сабуров и сам уже подкидывал навстречу бёдра, пока не схватил Лёшу за талию и не начал самостоятельно вдалбливаться в узкое влажное пространство. Щербаков всегда старался кончить первым, или хотя бы приблизительно одновременно, чтобы потом организовать оргазм и клиенту и с чувством выполненного долга съебаться. Но сейчас игнорируя собственное ноющее возбуждение, Алексей хотел довести Сабурова до крайнего исступления. Положив руки тому на взмокшую грудь, еле дыша, Лёша прошептал: -Хочу сам… Поза наездника не самая удобная для пассивов, но, чёрт возьми, какая чувственная для обоих. Возобновляя покачивания бёдрами, блондин смачно облизал средний палец, заводя руку назад. Нурлан поздно осознал, что хочет сделать этот хитрожопый блондин, но через секунду палец был уже внутри, а ещё через несколько секунд крайняя фаланга пальца нащупала простату. -Ммгх, Лёш… -Тшщщ… Щербаков был доволен своей работой, и уже через минуту Сабуров кончил внутрь, дёргаясь о того, что палец был до сих пор внутри и давил на правильную точку. Рельефная грудь казаха тяжело вздымалась от глубокого дыхания. Такие фокусы с проникновением Лёша показывал редко, но сейчас ему позволили, доверились, и «результат» сейчас не мог никак придти в себя. -Теперь ты… -Чего? – но Лёшу уже повалили на спину. -Хочу сам, - издеваясь, повторил недавнюю фразу Алексея Сабуров, устроившись между ног блондина. Остатки спермы ещё остались внутри, и ловкий язычок брюнета поспешил собрать своё же семя с немного припухших краёв. Проведя губами от яичек вверх по стволу, Нурлан, как следует, смочил орган слюной, принявшись рукой дрочить блондину, стараясь концентрировать движения руки ближе к головке, чтобы крайняя плоть… Стоп. Сабуров только обратил внимание, что у блондина тоже обрезанный член. Зрительный контакт никто не смел прервать, и только лишь тогда, когда Щербаков максимально приблизился к разрядке, он зажмурился от того, что казах взял головку в рот, ловя капли спермы на язык. Это была его слабость. Чувствительность головки после оргазма усиливалась настолько, что Щербакова пробивала дрожь по телу, будто только что по нему пустили разряд в 220 вольт. Брюнет оторвался от члена, но Лёша не успел и вдоха сделать, как тот снова взял орган в рот, и парень снова чуть ли не согнулся пополам, испуская хныкающий стон. Более менее придя в себя, Нурлан лёг к Щербакову, желая прикоснуться ещё раз к этим сладким губам, но тот, дотянувшись до телефона, увидел, что время истекло; не дав себя поцеловать, встал с кровати, подбирая разбросанные по комнате вещи. -Ты всегда такой резкий? -Такая уж у меня работа. Я не обязан с тобой любезничать в неоплаченное время. -Я и не просил тебя любезничать. Я лишь хотел поцеловать. -Как мило, - глумясь, произнёс Лёша, уже стоя в джинсах и натягивая на себя футболку. -Что плохого в поцелуе? -Ничего. Если это проявление любви. -А может я влюбился? – вроде с явной долей юмора, но будто прощупывая почву, снова спросил Сабуров, услышав в ответ тихий смешок. Лёша стоял спиной и лишь немного поворачивал голову, чтобы брюнет мог его расслышать. -Шлюх не любят. Шлюх ебут, - твёрдо констатировал Алексей, в голосе которого Нурлану удалось расслышать скрытые горечь и сожаление. -И неужели тебе никогда не хотелось быть любимым? Почувствовать, какого это? -Ты мастер красиво работать языком, это факт, - кинул Щербаков неоднозначную шутку, - Только ты не представляешь, сколько таких речей я наслушался за время работы, - Лёша уже стоял около выхода, собрав все свои вещи, но перед тем как закрыть дверь, обернулся и добавил, - Только вот верю я поступкам. Парень скрылся за дверью. Нурлан лёг на спину, проматывая Лёшины слова в голове и после, усмехнувшись, встал, чтобы пойти принять душ. Сев в машину к Гураму, Щербаков то и дело терялся в своих мыслях, постоянно переспрашивая, что говорил ему водитель. С каких пор он так открыто рассказывает что-то о себе и своих чувствах? Но в тот момент, когда он вёл диалог с Нурланом, он даже не задумывался об этом. Будто, так и должно быть. -Ну и как этот новый клиент? Что из себя представляет? -Казах. Два метра ростом. -Член? -Имеется. -Естественно, блять, имеется. Размер-то какой? -Ты же знаешь, я не буду ничего рассказывать о клиентах. Лёша даже не язвил, отвечал, будто на автомате, пока в голове всплывали картинки с как раз таки этим двухметровым казахом, а перед глазами мелькал его «размер». -Вай, какой. Мне может интересно, какие члены у казахов. -Обрезанные. -Ой, бля. Удивил, конечно. Будто у меня не обрезанный. -Ну вот и всё тогда. -А как мне проверить? -А вот, доверяй, но проверяй. Семь раз отмерь, один раз отрежь. Назвался клизмой, полезай в жопу. -Что? -Зубов бояться, в рот не давать. -Это профессиональное чисто? -А что? Я шлюха. Хоть за деньги, хоть без денег. А такой человек, и я себе изменять не собираюсь. Всё! Идите нахуй. Будучи в квартире, Лёша потянулся за полотенцем, чтобы сходить в душ, но передумал. В голове мелькнула мысль, что он не хочет смывать следы проведённой с Сабуровым ночи, но быстренько сосчитав, что всё это бред, перекрыв всё убеждающим «просто лень, помоюсь завтра», лёг в кровать, поставив будильник и стараясь отогнать от себя норовящие мысли. «Обычно, мне просто хочется забыть всё, что было с тем или иным человеком. Так почему с ним… Мне так хочется прокручивать всё заново и заново?» «Лёх, ты просто перетрудился. Мозг уже сбоит от усталости. Просто выкинь всё это из головы и…» «У него такое тело. Он явно следит за собой» «Тот вкус от сигарет… До сих пор губы будто сладкие от него» «Будь настоящим… Хах. Интересное желание. А если б я развернул его и сам выебал бы?» «Такую махину хуй развернёшь. Такой крепкий…» На какой мысли Щербаков остановился перед тем, как уснул, не знает даже он сам, но то, что это мысль была о Нурлане, это факт. *** Лёша возвращается после очередной смены. Всё тело ныло и просило расслабления. Стоило открыть дверь, как блондин услышал копошение на кухне и запах чего-то вкусного. Кто-то словно пришёл на звук, и Алексей на секунду оцепенел. -Привет, любимый, - Сабуров, с испачканными в чём-то сладком руками, подошёл к Щербакову и, не касаясь, дабы не испачкать, быстро поцеловал в щёку, будто делал это не в первый раз, - Голодный? -Да нет, я спермы наглотался, - отвечает Лёша, совсем забыв спросить, что тот делает у него на кухне. Но так будто должно быть. -Очень смешно. Иди, мой руки и садись за стол. Щербаков послушно заходит в ванную, смотря на себя в зеркало. Почему полотенце висит с другой стороны? Пройдя на кухню, видит, как Сабуров аккуратно достаёт из духовки шарлотку, держа горячий противень голыми руками. -Ты сильно устал? Сейчас покушаешь, и я сделаю тебе массаж. -Не нужно, - ответил блондин, про себя думая, как затекла у него спина от вечного доги-стайла, и что размять поясницу вполне не помешало бы. Лежащий на столе телефон зазвенел. Щербаков взял его в руки, видя на дисплее надпись «Будильник 14:00». *** Подняв тяжёлую голову с подушки, Лёша отключил надоедливый будильник и… Стоп! Какого хрена только что было в его квартире? Поднявшись с божьей помощью, тот прошёл к себе на кухню, не видя там ни Сабурова, на шарлотки. Осознав, что это всё лишь бредовый сон, Щербаков протёр глаза руками и направился в душ. Включив прохладный душ, чтобы хоть чуть-чуть проснуться, Лёша выдавил на руки гель для душа, нанося его на тело. Заметив у себя на теле синяки и зососы, которых до этого не наблюдалось, блондину было не трудно догадаться, кто так над этим постарался. Не успело в голове мелькнуть имя «Нурлан», как сознание снова подарило ему воспоминания прошлой ночи. Через несколько секунд Щербаков заметил, что у него стоит. -Это ты, блять, серьёзно? – обращаясь к своему члену, словно к чему-то одушевлённому, вслух выругался парень, искренне не понимая, как и почему, - Как у меня ещё сперма за эти две недели не закончилась? А ты, блять, встал? Организму не прикажешь. Норовящее желание никуда не деть; не хватало ещё перетерпеть сейчас и бурно кончить при Абромове; слишком много чести. Этот день обещает быть долгим. *** -А ты говоришь ему так? Я буду тебя жёстко наказать! -Гурам, - Лёша смеялся с очередных бредней друга, -Что ты несёшь? -Сегодня не буду тебя никуда целовать. Сегодня твой анус отдыхает. Привычно было видеть Щербакова таким, смеющимся с глупых речей Амаряна. Что повлияло на резкое поднятие настроения друга, Гураму было неясно, точно не отдых, потому что его не было. Но факт оставался фактом, Лёша расцвёл, несмотря на то, что впереди его ждёт вечер не в самой приятной компании. Снова этот дурацкий особняк, замазоливший глаза уже в кровь. Снова этот дурацкий Абрамов, замазоливший жопу уже в кровь. Но делать нечего. -Лёшенька. Мой малыш нагулялся и пришёл наконец-то к папочке? -Хочешь, чтоб я извинился? -Нет. Хочу тебя жёстко наказать. Какими силами Лёша сдержал истерический смех, он не знал; единственное, что проскользнуло на его лице, улыбка, которую он поспешил перебить поцелуем. -Ты такой несдержанный… Сделаешь своему папочке приятно? *** Древнейшая профессия. Казалось бы, ебись и получай бабки. И недотраха нет, и деньги есть. Но какова цена такой жизни? Честь и совесть, как минимум, особенно, если ты мужчина. Спать с нелюбимыми, играя с ними чувства. Спать с теми, на кого в обычной жизни ты бы и не посмотрел. Надевать маски, чтобы по приходе домой снять их, активизируя внутренний климат контроль, не позволяя себе срываться и ненавидеть себя. Абрамов проводит по острой линии скулы блондина, подхватывая двумя пальцами подбородок, целует, нагло пропихивая язык в чужое пространство. Щербаков отвечает, но без напора, без страсти, без желания, просто потому что так надо. -Ты любишь меня? - шёпотом говорит Ваня, нагло пронзая Лёшу взглядом. В любой другой день, он плюнул бы Абрамову в лицо, объясняя, что не обязан произносить такое, но оплаченное наперёд время не позволяло парню снять с себя маску и сказать то, что он действительно думает об этом высокомерном петушаре. Обычная фраза, но Лёша медлит. Не хочет врать, не хочет разбрасываться такими весомыми словами, будто это мусор, тратя их на кого-то ублюдка. Что угодно, но только не это. -Я не хочу врать… -Скажи то, что я хочу услышать… «Нурлан не такой». Вот она разница. «Будь настоящим…» «Скажи то, что я хочу услышать» -Я люблю тебя, - так же шёпотом отвечает Щербаков, пока внутри него больно сжимается душа, а честь колко пульсирует, спрятавшись где-то в уголочке. Сабуров не относился к Лёше, как к игрушке. -Ты мой… «Никогда им не буду» -Я люблю тебя и хочу всегда… «Какая же ты мразь» -А ты любишь меня… «Заткнись. Заткнись. Заткнись» Еле сдерживаясь, чтобы не озвучить свои мысли, Лёше терпел эти оскорбления, стараясь улыбаться в ответ. Улыбался, ненавидя этого человека всем своим нутром. Приходилось терпеть. -Ты хочешь, чтобы я уснул с тобой? -Я хочу, чтобы так было всегда. «Никогда этому не бывать, ублюдок», - про себя. -Сегодня я твой, - вслух. И как он докатился до такой жизни? Купаться в мирамистине, есть по расписанию, чтобы обмануть организм и не бежать, как гусёк, в туалет после очередного клиента, ебать свои биологические часы, засыпая в то время, когда другие люди обычно просыпаются, терпеть унижение и лицемерить, - явно не то, о чём мечтал Щербаков. Но жизнь матери и её здоровье перевесили чашу весов в тот момент, когда Алексей подписывал бумаги Белого, соглашаясь продавать своё тело. Получилось приноровиться, точнее, пришлось… Лёша лежал на груди Абрамова и не мог уснуть. Лизать Ванино очко и позволять ебать себя в жопу, для блондина было не так мерзко, как обнимать его. Весь этот траходром не так интимен для Щербакова, как объятия, слова любви и ленивые поцелуи по утрам. Теперь он понял – хочется любви; хочется, чёрт его побери, быть любимым. Аккуратно встав, чтобы не разбудить спящего, Лёша приподнялся с кровати, как вдруг его руку перехватили: -Втихаря решил съебаться? – агрессивно покрыл Абрамов, сильно сжимая запястье. -Вань, - с улыбкой произнёс блондин, будто с нежностью, седлая Ваню, чтобы после поцеловать в губы, - Ты мне настолько не доверяешь? Я подхожу к работе ответственно, и ты это знаешь. -Тогда куда ты собрался? -Если бы ты хоть раз ебался в жопу, - произнёс Щербаков эту фразу на ушко с такой дерзкой улыбкой, что, увидев её, Абрамов бы мог смело воспринять эти слова, как угрозу, - Ты бы знал, куда я иду. Где туалет? -За дверью, направо и прямо по коридору. Коротко чмокнув Ваню в губы, Лёша всё-таки предал его взору своё выражение лица, встав и направившись к двери. -Только не задерживайся. Не трать моё оплаченное время. Но именно этим Щербаков и планировал заняться. Зная, что уборная понадобится ему только после приёма пищи, Лёша смело вышел из комнаты, спускаясь вниз по лестнице на первый этаж, на кухню. Где она располагается, он знал, так как пару раз Ваня ебал его прямо на мраморном холодном обеденном столе. Дойдя до крана с фильтром, налил себе воды в стакан, наверное, впервые так внимательно вглядываясь в интерьер. -Комплексы… - усмехнувшись, констатировал факт Щербаков, видя все эти кованые поручни, дорогущий лакированный паркет, огромную люстру, усыпанную хрустальными камнями. При входе стояли рыцарские доспехи, однажды Лёша даже шуганулся, подумав, что это человек, - Для кого вся эта напыщенность? Поставив стакан и решив, что нужно возвращаться исполнять свой долг, Лёша зашёл так по пути в туалет и, сходив «по-маленькому», вернулся в спальню, где его ждал Ваня и не спал. -Я уже думал, ты сбежал. -Разве я могу? – обречённо внутри, но влюблено снаружи произнёс Лёша, укладываясь рядом. Никогда ещё Щербаков так не радовался будильнику. Свершилось. Словно солдат на подъёме, в восемь утра по Москве, игнорируя тяжесть, блондин буквально вскочил с постели, наскоро одеваясь. -Даже доброго утра не пожелаешь? – сонно бубнил Ваня, толком даже глаза не открыв. -Надо было разбудить меня чуть раньше. Тогда б пришлось. -Как же мне нравится твоя дерзость. Ты всегда много болтаешь, а потом покорно отсасываешь мне. -Что ж, тогда, сударь, больше не посмею осквернить ваше естество недобрым словом. -Лишь бы назло! Но Лёша уже не слышал, захлопнув дверь и направляясь к выходу из этого замка выебонов, где даже в воздухе, казалось, витали пылинки из золота. -Лёш? – Щебаков только залез в машину, а Гурам уже решил проверить нервы друга на прочность. -А? -Хуй за щеку возмёшь? -Плати и возьму, - с усмешкой ответил блондин, пристёгиваясь. -Где тот недовольный Щербаков, плюющийся кислотой? -На лицо Абрамова ею кончил. -А не наоборот ли? -Давай без подробностей. На улице было уже светло, дороги переполнены машинами. Путь домой в такое время будет дольше, нежели обычно. Чтобы скоротать время в очередной пробке, Амарян, радуясь хорошему расположению друга, одновременно удивляясь ему, начал, как обычно нести бред. -Бля, я тут песню для тебя сочинил. Хочешь послушать? -Будто у меня есть выбор. -Ну, слушай. Онааа плавает в мираместине, но совершенство линий сглаживает ощущенья. У меняяяя на лице её киска, член мой слишком синий, никто не заметил измены. -Блять, - заливаясь истерическим смехом, еле выговорил Алексей, - Что ты… Что ты за хуйню сейчас спизданул? -Я в Тик-Токе услышал. -Сука, - Лёша всё пытался успокоиться, - А я к этому отношение какое имею? Тогда уж… Яяяя плаваю в мираместине, но совершенство жопы сводит с ума пидорасов. У меняя на лице его анус, член у обоих синий, и никто не ел ананасов. -Ну нет, ты слишком много поменял. -А как я должен был поменять? Я ебу, что там за хуйня в этих ваших Тик-Токах? -Да я сам не ебу. Там про формалин поётся. -Про что? Форамлин? -Формалин. -Это что? Какое-то лекарство для потенции? -Это то, чем ты в меня обычно плюёшься, когда у тебя настроения нет. -Слюнями? Вот такой диалог был привычным для этой парочки. И Лёша не язвил, а наоборот разгонял несуразные шутки Амаряна. Но веселье продлилось недолго. Лёше на телефон приходит сообщение от абонента «Мамаська» с не самым радостным текстом. Мамаська 8:57 Ночью мне стало плохо. Позвонила в скорую, меня забрали. Сейчас всё хорошо, не переживай, сынок. Щербаков резко изменился в лице, показывая СМС Гураму. -Господи Боже. Надеюсь, она хорошо себя чувствует. -Надеюсь. Сынок 8:59 Пиши мне о своём состоянии. Если нужна операция, я всё оплачу. Такие новости были совсем некстати. Но мозг слишком устал, чтобы воспринимать эту информацию. Спать. Хотелось уснуть, и желательно не проснуться. Но от обстоятельств бегут только трусы, а Щербаков явно не из таких. Мамаська 9:01 Посмотрим, что скажет врач. Ты как? Давно не видела тебя. Это было правдой. Последние несколько недель, Лёша не звонил маме по видеосвязи, ограничиваясь аудио. Он просто не хотел, чтоб он видела его в измотанном состоянии, потому что это мама, и она всегда переживала за своего ангелочка, а ей сейчас хорошо бы поберечь свои нервы. Сынок 9:04 Обязательно созвонимся, как только будешь чувствовать себя лучше. Силы будто покинули тело с приходом нехорошей новости. Затащив себя в квартиру, кое-как сняв одежду, блондин упал на кровать. Была бы уместна фраза «утро вечера мудренее», если б Лёша ложился вечером, а не утром. В любом случае, нужна свежая голова. И деньги. И силы. Было настолько на всё плевать, что Алексей даже не проконтролировал тот факт, что не отключил звук на телефоне. Проснувшись от нескольких уведомлений и дав себе пару минут, чтобы разграничить реальность и сон, Лёша открыл Telegram: Белый 14:21 Сегодня тебя будет ждать Сабуров. На этот раз 3 часа. Ты им виагру стал сыпать?) Гурам 14:23 Звонить не стал, чтобы ты не орал. Заберу тебя в девятом часу. Ради Бога, не проспи. Отправив в оба чата сдержанное «Ок.», Щербаков поймал себя на мысли, что надо бы взять выходные и съездить в Зеленоград, проведать маму. Уже открыл диалог с Белым, но остановил себя, осознав, что нужны деньги на операцию, а значит, никаких выходных, надо работать. Единственное, что немного поливало растрескавшуюся душу сиропом, это встреча с Нурланом. Лёша не мог перестать думать о их совместной ночи, сознание обрывками отправляло в мозг воспоминания о крепком теле, о низком будоражащем тембре и внимании, что проявлял брюнет. Не заставлял Щербакова быть фальшивым, наигрывать возбуждение, он доставлял блондину удовольствие, чтобы услышать подлинные стоны наслаждения. Он хотел. Обгоняя мысли о такой неожиданной влюблённости, Лёша старался осознать мотивы поступков казаха, но когда знаешь о человеке только его имя, трудно было понять хоть что-то. Таинственный Нурлан Сабуров, но такой манящий - всё, что знал Щербаков об этом человеке. *** -Ночная бабочка Ляля Колобок на работу собирается днём? -Невъебически смешно. -Я слово придумал, которое тебя описывает. -Что-то ты часто стал обо мне думать и что-то придумывать, Гурам. -Невпиздушный. -Потому что мне в пизде душно? - смеясь, переспросил Лёша. -Ни пизды в тебе души нет, Лёх. -Не похоже на комплимент. -Ты в этом не виноват. Как ты там сказал? Душу из тебя вытрахали? -На что ты намекаешь? -Тебе б отдохнуть. -Я не могу, Гурам. Я не могу просить Белого, один хуй, он меня не отпустит, да и зачем? Мама в больнице. Ей нужна операция, а мне - деньги, чтоб её оплатить. -На сколько тебя такими темпами ещё хватит, Лёх? -Плевать на меня. Лишь бы маму вылечили. Щербаков потускнел. Болезнь мучает женщину уже давно, лечение, что так же оплачивал ей сын, слабо помогало, и теперь, единственное, что ей поможет, хирургическое вмешательство. Блондин вышел из машины и пошёл к многоэтажке, стараясь настроиться на рабочий лад. Амарян, взглядом провожая друга, достал телефон и набрал их общему боссу. -Алло. Алло, дядя Руслан. Слушай, разговор есть. Даже не так… Просьба. Щербаков нажимает на кнопку звонка, чувствуя какой-то особый трепет перед встречей. Принципами «Работа есть работа» блондин пропитал себя сполна, относясь к клиентам, как к просто людям, которым он оказывает услугу в сугубо оплаченное время, чтобы не позволять себе играть с чувствами других, да и с собственными тоже, потому что, как недавно выяснилось, Лёше хотелось отношений. И не просто хотелось. Хотелось с Сабуровым. Его особое отношение заставило блондина обратить на это внимание и захотеть узнать его получше. Любовь с первого взгляда? Дверь открывается, и из неё выглядывает Сабуров, снова в домашних штанах и свободной оверсайз футболке, скрывающей рельефы его подкаченного тела. -Привет, - с улыбкой говорит светловолосый, чувствуя себя сейчас школьницей с намокшими трусишками и подкашивающимися коленками. Хотелось сорваться с места и обнять, но это было бы странным поведением для шлюхи. Шлюхи. «Осторожней, Щербаков». «Ты сошёл с ума». «Да соберись ты, ебит твою мать!» В планах не было показывать своё новое отношение к человеку, о котором Лёша действительно ничего не знает, но, как минимум, сделать его своим постоянником хотелось, чтобы почаще видеться с ним, хотя бы в рамках работы. -Привет, Лёш, - так же нежно и так же с улыбкой ответил Нурлан, заглядывая в голубые глаза, - Проходи. Но у блондина свой сценарий в голове. Сделав шаг навстречу, он взял казаха за края футболки рядом с горлышком и, вставая на носочки, поцеловал его. Просто губами, не спеша пачкать все проникновением языка, и ему ответили сразу же. Руки брюнета легли на талию, он забылся в этом поцелуе на мгновение, но всё же отстранился, возбуждённо выдыхая. -Давай не здесь… -А что такое? - фраза задела, но Щербаков не был бы собой, если бы показал свои чувства и обиду, лучше всё перевести в шутку, - Ты меня стесняешься? -Поцелуя нет. Но я ведь могу накинуться на тебя прям здесь. «Это просто клиент. Ему нужен секс и только лишь». Блондин толкает Нурлана в грудь, закрывая за собой дверь и заставляя пятиться до ближайшей стены. Поцелуями достаёт до шеи, что так сейчас захотелось пометить. Собственничество это или ревность к другим проституткам? Другие? Лёша даже думать не хочет, что Сабуров может заказать кого-то вместо него. Сабуров позволяет себя целовать, рукой зарываясь в мягкие пряди, и, даже почувствовав лёгкие укусы, не стал отталкивать, лишь немного прошипев в ответ. «Помечает», - с ноткой самодовольства думает казах, умиляясь тому, как парень встаёт на цыпочки, чтобы дотянуться до желаемого места. -Может тебе табуретку принести? – глумится Нурлан, хотя сам кайфует от процесса. Но Алексей пропускает этот укольчик, подпрыгивая и обхватывая ногами талию брюнета, который хоть и успел подхватить его под бёдра, но явно не ожидал такого хода сейчас. -Может, закроешь рот и отрахаешь уже меня? Казаху дважды повторять не нужно. Аккуратно неся это несносное тело, Нурлан придерживался рукой о стену, чтобы не свалиться прямо сейчас на пол и не начать ебать блондина прямо на паркете. Оба падают на кровать, торопливо снимая друг с друга одежду. Страсть и огонь внутри Щербакова загораются вновь; с Сабуровым он не на работе, с Сабуровым он по собственной прихоти. Или просто хотелось так думать. Спускаясь поцелуями по впалому животу, брюнет обратил внимание на все синяки, которые хранит на себе тонкая светлая кожа. Оторвавшись, начал пальцами проводить отметинам, что возможно оставил и не он, но в голове проскакивает мысль о том, «как же Лёша всё это терпит?». Заглядывает снова в голубые глаза, тормозя всю похоть; это подождёт. Нурлан касается губами каждого синевато-бурого пятна, оставляя аккуратный поцелуй. Щербакову казалось, что он прямо сейчас задохнётся, стараясь сдержать порыв восторга, что упирался ему сейчас в гланды. «Блядство, что же ты делаешь со мной!?» Лёша жмурится, пытаясь отогнать норовящие мысли о том, что он влюбляется в этого человека, потому что так нельзя, пытается убедиться себя в том, что казаху нужно лишь его тело. Из мысли его выбрасывает резкий толчок, брюнет перевернул парня, что сразу встал на колени, грудью лёг на кровать и максимально прогнулся в спине, пытаясь соблазнить Сабурова на проникновение. «Выеби ты уже меня, чтобы я не думал о тебе». Но Нурлан словно слышит все эти мысли и делает по-своему, будто назло доказывая обратное. Горячие влажные губы прикасаются к копчику, целуя две ложбинки, после поднимая свои поцелуи вверх по спине, уделяя внимание каждому позвонку. Щербаков сыпется, пока по спине бегут мурашки. -Нурлан… - Лёша роняет протяжный стон, из последних сил контролируя порывы мешающих мыслей. -Тише, малыш, - шепчет казах уже прямо на ухо, торсом полностью прилегая к спине блондина, - У меня на тебя сегодня особые планы. От Лёши отрываются, но лишь для того, чтобы дотянуться до тюбика со смазкой. Горячие пальцы проскальзывают между белёсых половинок, смачивая колечко мышц лубрикантом. Два пальца аккуратно проходят внутрь, распределяя жидкость внутри по стенкам. Напоследок оставив звонкий шлепок, Сабуров приставляет головку к отверстию, немного надавливая, но не проникая внутрь. Брюнет ещё несколько раз проводит вверх-вниз, раздражая чувствительные рецепторы, и резко входит, выдавливая из Щербакова скулящий стон. Широкая горячая ладонь казаха ложиться на поясницу, и он передразнивает недавние поведение парня, словно показывая, что они поменялись местами и теперь его очередь делать второму приятно и довольствоваться этим: -Тшщщ… Лёш, Лёш, Лёш… Услышав трёхкратное произношение своего имени таким низким возбуждённым голосом, блондин обхватил свой член у основания, стараясь отогнать прильнувшие желание постыдно кончить только от этого. Наблюдая за этой картиной, Нурлан легонько качнул бёдрами, наклонился, чтобы поцеловать Лёшу под лопаткой и снова прошептать на ухо: -Расслабься. И куда пропала вся дерзость? Толчки начали набирать темп, блондин лишь сильнее прогибался в пояснице, подмахивая навстречу бёдрами, амплитуда которых вскоре сократилась, и казах нагло начал проходиться по набухшей простате, нарочно цепляя её под правильным углом. -Боже, Нур… - Щербаков не сдерживал выкриков. Сабуров хотел увидеть его настоящим, и парень выполнил эту просьбу. Самый что ни на есть искренний, поддающийся порывам эмоций, Лёша, сейчас стоял перед ним, позволяя себе принимать удовольствие, которое ему дают. За время его работы такое он переживает впервые. Только вот разве что боится собственных чувств и старается их всеми силами подавить, но и это получается не слишком умело. Его снова разворачивают, укладывая на спину и впиваясь в манящие губы, шумно выдыхая на лицо обжигающим воздухом. Сабуров подгибает колени, старается устроиться поудобнее незаметно для нижнего. Стараясь отвлечь блондина поцелуями, Нурлан снова тянется к тюбику, и, оторвавшись от вкусных припухших губ, казах старается сделать всё максимально быстро, чтобы разнеженный Лёша не успел ничего осознать раньше времени. -Главное, дыши… И Щербаков почувствовал, как его член погружается в узкое пространство, и, посмотрев вниз, он понял, что внутри Сабурова. -Ты сумасшедший! – хрипло простонал светловолосый, стараясь свыкнуться с новыми, давно забытыми ощущениями. -Но свёл с ума меня ты, - слова срываются с губ, и Нурлан начинает двигать бёдрами, может не слишком умело, но девственная узость внутри него выдавливает из Лёши все соки. Да, он старался растянуть себя до приезда блондина, но всё равно с непривычки шипел и рычал, ведь действительно делал это впервые. Более-менее привыкнув к ощущению наполненности, Сабуров ведёт рукой вверх по торсу и, дойдя до шеи, сжимает её, ограничивая Щербакову кислород. -Блять, Нур, я… Агхм… - не успел договорить блондин, как его ограничили в воздухе. «Я сейчас кончу!» - орало нутро. Его хватило ещё на минуту, и Сабуров позволил тому излиться прямо внутрь себя, пока сам догонял Лёшу, надрачивая себе рукой. Белые горячие капли падали на торс, обжигая кожу. Щербаков, казалось, не кончил, а кончился под этим непредсказуемым казахом. Торса коснулись губами, слизывая все отпечатки. Помня, каким чувствительным Лёша был в прошлый раз, Нурлан аккуратно встал с него, чтобы не причинить дискомфорта, спустился и снова взял потемневшую головку в рот, слизывая остатки семяизвержения, слыша сверху хныканье и скулёж. -Да сколько можно? – страдальчески говорит с усмешкой Щербаков, но его рот затыкают поцелуем. Этот вкус… Их вкус. Может это всё ему тоже сниться? -Лёш, ну что ты ругаешься? – заигрывающее произнёс брюнет, проводя большим пальцем по чужим губам. Но Щербакова накрывает паника. Он понял, что окончательно и бесповоротно влюбился, и все принципы пошли нахуй. Или есть ещё время всё исправить? Испугавшись собственных чувств, Лёша не дал снова поцеловать себя, отвернувшись, чтобы дотянуться до валяющихся рядом с кроватью джинс, в кармане которых лежал телефон. -Мне пора, - коротко и болезненно для обоих произносит блондин, считая, что таким образом спасёт себя от неизбежного. -Если бы ты меня ещё раз поцеловал, мир не рухнул бы, - всё ещё продолжая заигрывать, отвечает казах, не веря в то, что парень может вот просто так сейчас встать и уйти. -Твоё оплаченное время закончилось, - шаблонами отвечал парень, начав собирать по квартире свои вещи. Внутри Сабурова закипает ярость, вызванная несправедливым отношением, он уже сложно контролирует слова и эмоции, не понимая, почему светловолосый так поступает с ним. -Ты действительно так печёшься о деньгах, что готов так лицемерно продавать свою жопу другим мужикам?! Слова ударяют по больному. Как раз таки лицемерия Щербаков и старается избегать, поэтому прямо сейчас подавляет в себе вяжущее чувство обиды от услышанного. -Это вообще не твоё дело! Вспылил один, вспылил другой, и этот пожар уже было не потушить. Огонь разгорался внутри сердцах обоих, заставляя закипать кровь в сосудах. -Я просто не понимаю, зачем ты этим занимаешься? Ноющее чувство расплывалось по телу, заставляя мечущегося по комнате Щербакова не поддаваться на заботливые фразы, а просто быстро собрать манатки и уехать домой, подальше от того места, где его осуждают за его профессию, не зная причин, да ещё и воспользовавшись им перед этим. Стоя перед дверью в полной готовности выйти, Леша вздыхает, повторяя всё те же слова, то ли Нурлану, то ли себе: -Это моя работа. И моя жизнь. Я не обязан ничего о себе говорить. И где-то в глубоко в душе блондин жаждет того, чтобы Сабуров, проигнорировав все слова, заставил Щербакова остаться с ним, но пылкий казахский характер оказался сильнее разумных поступков: -Да ты просто ёбанная шлюха. Не можешь проявить даже капли чувств! – со всей тоской и обидой сорвался брюнет на повышенных тонах, - Привык всё делать за деньги! Сердце внутри разрывало на куски, колкой болью отдавая по ребрам. Щербаков ещё раз, пряча всё разочарование и горечь, вздохнул и произнёс: -Раз я тебе так противен, тогда не надо больше вызывать меня к себе. Дверь закрывается, и Сабуров остаётся наедине со своими мыслями и эмоциями. Он хватает первый попавшийся под руку предмет и швыряет его в стену, закрывая руками лицо. Пепельнице не повезло. Она разлетается на множество осколков, подобно сердцу внутри. Кровь остывает. Ярость сходит. Нурлан держит пальцами переносицу и, запрокидывая назад голову, произносит: -Придурок, - и это совсем не про Лёшу, - Какой же ты придурок, Сабуров! «Как я мог такое сказать?» Щербаков выбегает из здания, идя к машине Гурама, что ждал его в чётко положенное время, как в принципе и всегда. Обычно блондин ездил на переднем, но, открыв правую дверцу автомобиля, он сел на заднем, сразу отрезая попытки Амаряна к допросам. -Гурам, молю тебя. Давай доедем в тишине? Иначе я сойду с ума. Без твоих глупых вопросов. Я хочу домой. Пожалуйста… Амарян молча завёл машину, и, действительно, без лишних слов, повёз друга домой, пытаясь понять, что так сильно его задело. Весь путь Лёша смотрел в окно, не чувствуя ничего. Перед глазами пролетали многоэтажки, огни города, пробуждающегося ото сна. Когда блондин выходил из тачки, Гурам опустил окно и окликнул парня: -Лёх! – тот обернулся, смотря пустым безэмоциональным взглядом, - Если тебе нужна какая помощь, или тебе просто нужно высказаться там, поговорить… Дай знать. В ответ Щербаков лишь кивает и уходит, не проронив ни слова. Но стоит только ему ступить на порог, как в горлу подступают все подавленные им ранее эмоции. Облокотившись спиной о закрытую дверь, Лёша съезжает по ней спиной, начиная рыдать. Душа изнутри рвалась наружу, желая покинуть это тело и выйти нахуй наружу. Боль от всего того, что он перенёс за последние дни: мать в больнице, безвылазная работа, истощённый организм и разбитое сердце. Так отчаянно позволить себе влюбиться с первого взгляда и быть отвергнутым, как и все шлюхи. Несправедливо отвергнутым. -Господи, да за что?! – крикнул в пустоту, пока слёзы безбожно лились из глаз, - За что? – уже совсем тихо, сквозь всхлипы и порывы эмоций. Схватившись за голову, Лёша уткнулся в колени, не в силах остановить этот цунами, что нескончаемым потоком вырывался наружу, разрывая его пополам. Как продолжать бороться, если ты опустошён, выжат, растоптан? Когда вместо сердца, лишь груда осколков, тело обессилено, а голова уже не способна мыслить трезво. Вытерев слёзы, блондин поднялся на ноги, глубоко дыша, чувствуя, как в пустое пространство внутри поступает свежий кислород. Он снова падает на кровать, не трудясь даже снять с себя одежду. Похуй. Просто похуй на всё. Завтра. Всё завтра. Проснулся Лёша уже затемно, в девятом часу ночи. Спросонья мало что понимая, в голову врезается мысль о том, что проспал и ему срочно нужно на работу. Судорожно хватая телефон, увидел что тот разряжен, поэтому сразу поторопился поставить его на зарядку. Судорожно зажимая пальцем кнопку блокировки, молился, чтобы телефон побыстрее включился. Экран загорается и на экране ни единого пропущенного звонка, лишь сообщение от Амаряна. Гурам 18:03 Ну как ты? Щербаков и не подозревал о том, что Гурам звонил своему «дядюшке» Руслану Белому и вымаливал у него выходные для Лёши. Тот, конечно же, сначала сопротивлялся, но как только узнал от сына своего лучшего друга, что у Щербакова мать лежит в больнице, сжалился. Поэтому на запросы клиентов говорил, что Алексей сегодня занят, чтобы избежать конфликта на подобии: «Мне плевать, что у него выходной. Никем не занят, значит может приехать». Но некоторых и это не останавливало. -Иван? Здрасьте. -Что значит, Лёша занят сегодня? -То и значит. Его заказали раньше, чем Вы. -Да мне плевать. Я не намерен стоять в очереди. -Иван, вы не один пользуетесь нашими услугами и… -Руслан, ты не понял? Я беру Щербакова всегда. И я не собираюсь ждать, пока он будет трахаться с другими. -Вань, это ты не понял. Лёша занят. И точка. Белый сбросил трубку, не желая выслушивать глупых пререканий. Руслану звонил не только Абрамов. -Руслан, здравствуйте. А Лёша… -Лёша сегодня занят. И ближайшие два дня тоже. Могу записать Вас на 8 августа. -Да…- ревность колко пронизывала сердце Нурлана от осознания того, что его Лёша будет спать ещё с кем-то до их следующей встречи, - Могу я попросить у вас его номер? -Нет. Мы не разглашаем личную информацию наших работников. -Хорошо. Спасибо. Тогда как в прошлый раз. -Три часа? Записал Вас. Все эти три дня Лёша не понимал, чем вызвана его непотребность и почему до сих пор никто не заказал его. Хотя ему было всё равно. Есть плюс в том, что может отдохнуть, но мысль о том, что срочно нужны деньги, беспокоила и без того больную голову. Как следует выспавшись и в кой-то веки наевшись, Щербаков мучил себя все эти три дня одной гнетущей фразой, сорвавшейся с его губ в порыве ярости: «- Раз я так тебе противен, тогда не надо больше вызывать меня к себе». «Неужели, я действительно так противен ему?» Лёша ещё тогда надеялся, что его остановят, надеялся, что Нурлан снова вызовет его к себе, борясь с неизмеримым желанием сорваться и поехать к нему, останавливая себя мыслью, что его не ждут и если хотел бы, то давно уже заказал. И на свой третий выходной он получает сообщение от Руслана и следом от Амаряна: Белый 21:05 Завтра Сабуров. Три часа. Гурам 18:03 (5.08 прочитано) Ну как ты? Гурам 21:08 (сегодня) Завтра в 19:40 заеду. Лёха 21:09 Чего так рано? Гурам 21:10 Велели привезти тебя к девяти. Щербакову было бы похуй, во сколько ехать, если б это был не Нурлан. Но и вариантов о смещении времени у него тоже не было. Может он просто накручивает себя? *** -Ооо, вот она моя красавица! Ягодка моя! Лёха! Как живой… -Да а что со мной будет? -Дай хуй тебя знает. Вены вскроешь, застрелишься. -Я не такой слабак, как ты думаешь, - Лёша хоть и говорил это с улыбкой, но глаза его совсем не блестели весельем. В них читались лишь горечь и гнетущие его сознание обстоятельства. -А если я спрошу, что случилось в то день… -Даже не заводи об этом речь. -Но мы же к нему едем… -Гурам! - улыбкой скрывая боль, Лёша выдохнул, и ответил более спокойно, - Это моя работа, подставлять жопу и улыбаться пока меня трахают. Мои чувства никого не ебут. Я вещь. Тёплая секс игрушка. -И давно ты стал к себе так относиться? - переживая, и уже без доли смеха спрашивал Амарян. -После него… -Влюбился что ль? - хотел развеять шуткой Гурам, но лишь ударил по больному. Щербаков даже не повернул голову, опустив вниз взгляд, от чего Гурам прикусил язык. -Лёх, я… -Да, Гурам, я влюбился. Но забыл, что от меня всем нужен только секс. -Ты же говорил… -Я знаю, что я говорил! Но он такой… На что я вообще надеялся? Что он влюбится в шлюху? Даже смешно, Щербаков... Гурам молчал. Молчал и слушал, позволяя Лёше выговорится. -А у тебя были отношения когда-нибудь? - блондин отрицательно помотал головой, - Ну не впервые же ты влюбился? Щербаков молчал и после, хмыкнув, ответил почти шёпотом: -Впервые. Он снова стоит перед дверью, гипнотизируя её взглядом. Чего бояться? Всё и так понятно. Зайти, поебаться и уйти. Но многочисленные надежды и мысли не давали покоя. Будто перешагнув через порог, Лёша упадёт в пропасть. Рука смело тянется к звонку и нажимает на него. Электронный замок издаёт высокий звук и щёлкает, лампочка загорается зелёным, что означает, что дверь открыли, но никто не выглядывает. Алексей опустил ручку, несмело потянув на себя дверь. Перед ним, прямо посередине комнаты стоит стеклянный тёмный стол, два стула с разных сторон от него. Зажжённые свечи, две тарелки, на которых лежало мясо, бутылка красного вина и два бокала к нему. Из-за угла появляется Нурлан, встречаясь с блондином глазами и боясь прервать тишину, боясь снова наговорить глупостей и спугнуть. -Извините, а что происходит? - даже с ноткой издёвки говорит Алексей, продолжая осматривать комнату; всё-таки, актёр из него ахуенный, - Хочешь трахаться при свечах и на столе? -Я не хочу трахаться. Я хочу поужинать вместе с тобой, - этот ничем не хуже. Тщательно скрывая чувство вины, казах радушно улыбался, будто ничего не произошло. -Ты кажется спутал услуги. Я не эскортница. Я всего лишь ёбаная шлюха, что не может проявить даже капли чувств и лицемерно продаёт свою жопу за деньги другим мужикам. Или коротко - проститутка, - Щербаков смотрел равнодушно, скрывая обиду, хотя и самому было стыдно за то, что ушёл тогда. Но ведь это не имеет значения, всё, что надо было, он уже услышал. -Ну же, Лёш. Зачем ты так о себе? -Это твои слова! -Но я бы их не сказал, если б ты поцеловал меня, а не сбежал, как трус! -Ради этого ты меня позвал? Чтобы снова наорать? Нурлан почти уже было сорвался на блондина, но вовремя остановился, не желая снова всё испортить. -Прости. -Извинения приняты. Я могу идти? - Щербаков был непоколебим. -Лёш! Я не отпущу тебя снова! - почти крича, выпаливал брюнет, стараясь контролировать порывы ярости, - Останься… Щербаков хотел остаться, но не хотел, чтобы с его чувствами снова играли. Не хотел почувствовать себя использованным снова. Но всё же разворачивается, подходит к столу и молча садится. Нурлан повторяет за ним, внутренне ликуя. -Из какого ресторана эти стейки? И как они не перешли в прожарке, пока их доставляли? - Лёша проницательно старался зацепиться за другую тему. -Они не из ресторана. Я сам готовил. -Зачем? - отрезав кусочек мыса и положив его в рот, спросил Лёша, - У тебя же дохуя денег. Можешь нанять человека, кто будет готовить, убираться. Или трахаться с тобой, например. -Да, денег у меня дохуя, - Нурлан начал открывать нарзанником бутылку, - Но это не повод разбрасываться ими налево-направо. -Дрочил бы тогда сам, - не переставал язвить блондин, внутри признавая, что мясо приготовлено отменно. -Тогда б я не встретил тебя, - Сабуров старался игнорировать попытки Лёши его подколоть. -Будто до меня ты не ебался с проститутками. -Ебался. И со многими, - вытащив пробку из горлышка, Нурлан потянулся налить Щербакову вина, но тот резко остановил его рукой. -Я не пью. -На работе? -Нет, вообще не пью. Сабуров воткнул пробку обратно, не собираясь пить в одиночку, и Лёша продолжил: -Так что вариант напоить меня и трахнуть не прокатит. -Верно, - брюнет снова положил кусочек в рот, - Мне не нужно тебя спаивать, чтобы отыметь. Все эти слова совсем не помогали Лёше. Вроде и сам не лучше, но все эти «трахаться» и «отыметь» совсем не то, что он хотел услышать, а уж особенно не хотел знать, сколько таких мальчиков, как он, Сабуров успел переебать. -Верно, - отвечает Щербаков, продолжая есть, - Я же всё-таки профессиональная шлюха. Это моя работа. -Лёш, ну зачем ты опять? Зачем ты вечно принижаешь себя? -Уж поверь, я себе цену знаю, - с усмешкой продолжает Алексей, - И ты тоже с ценником знаком не понаслышке. -Лёш, перестань. Я не смотрю на тебя, как на проститутку. Как ты не поймёшь? Ты сказал, что опираешься не на слова, а на поступки, - Нурлан запнулся, пытаясь лучше сформулировать своё признание, - Поэтому… Я и позвал тебя. Чтобы ты увидел, что мне интересен не только секс с тобой. Я понимаю, что так просто мне не заполучить твоё доверие. Но я хочу хотя бы попытаться. Хочу ухаживать за тобой. Внутри груди снова зажёгся огонёк, тот самый, что разгорался ярким пламенем во время их первой встречи, Щербаков действительно почувствовал, что интересен не ради плотских утех. Его, что… действительно хотят любить? Отложив приборы, Лёша встал из-за стола. Подойдя совсем близко, он перекинул ногу и сел на колени казаха, широко расставив ноги, а руки положив на плечи. Блондин молча смотрел, словно боялся обжечься, боялся, что это очередной глупый сон, но раз тонуть – то с головой, если сгорать – то дотла. Терять было уже нечего. Щербаков подаётся вперёд, прикасаясь к губам своими. Поцелуй, словно центрифуга, разгоняется с бешеной скоростью, страстно, горячо, жадно. Руки тянуться к краям футболки и тянут её наверх, но Сабуров останавливает, отстранившись. -Я же сказал, что не собираюсь с тобой спать, - Нурлан проводил большим пальцем по нижней губе блондина, сдерживаясь, чтобы не сорваться и, получается, не напиздеть. -Но я хочу тебя, - искренне говорит Лёша, не зная, как правильно выразить свои мысли, - Точнее… только тебя. Понимаешь? Алексей боялся испортить всё такой фразой, но, признаться честно, по-другому чувства не умел выражать, не понимал, почему так ломает тело, знал, что хочет касаний, хочет поцелуев, хочет… любви. -Пойдём, - коротко отвечает брюнет, отодвигаясь на стуле, помогая Щербакову встать, и ведёт его за руку к кровати, - Сними футболку и ложись. Лёша выполняет просьбу, хоть и не до конца понимает, что прямо сейчас здесь происходит. Казах тоже скидывает с себя футболку и ложится рядом, поворачивая блондина к себе спиной. -Не бойся. -Я и не боюсь, - отрезает Лёша, хоть и чувствует себя робко. -Расслабься. И закрой глаза. Сабуров лёг за спиной. Головой дотягивается и целует нежно в плечо, от неожиданности тело рядом вздрагивает, рассыпая по телу мурашки. Пальцами щекотно ведёт по боку, ноготками цепляя кожу. Спереди раздаётся то ли стон блаженства, то ли судорожный выдох, но то, что Щербакову нравится, Нурлан был уверен. Рука сползает вниз по торсу, брюнет придвигается ближе, плотно прикасаясь торсом к чужой спине. -Полежи так со мной, - просит он, запуская вторую руку в светлые локоны, легонько оттягивая их, массируя и почёсывая макушку. Блондин не понимает, что с ним. Это не возбуждение, это что-то новое и необычное, внизу живота не вяжет, внутри всё словно покрывается сахарной ватой. Он лежит с закрытыми глазами и принимает ласку. Сабуров показал ему, что можно не только отдавать, но и получать. Тело предательски расслаблялось, растекалось в руках Нурлана. Лёша впервые чувствовал себя таким хрупким в руках другого мужчины; не хотелось пререкаться, защищаться, хотелось растаять в этих объятиях. Блондин привстаёт и тянется к телефону, что успело обидой врезаться в сознание брюнета. -Время смотришь? - равнодушно произнёс Сабуров, скрывая нотки разочарования в голосе. Но Лёша быстро дописывает сообщение Гураму, чтобы тот не забирал его сегодня, и, отложив телефон, возвращается в объятия, повернувшись лицом к брюнету. Щербаков не отвечает, лишь улыбается в ответ и тянется к губам. -Сегодня я на всю ночь твой, - и целует в губы, языком мягко проходя по нёбу, но не пошло, легонько цепляя с внутренней стороны. -А мне это в копеечку не встанет? -Единственное, что может встать, - Лёша рукой проводит по члену, - это… -Я понял, Лёш, - немного напрягшись, произнёс Сабуров, отгоняя мысли о возбуждении. Не позволит себе испачкать такой чистый момент похотью. -Сделай так ещё раз, - укладываясь на грудь казаха, произносит Лёша, включив какие-то котёночьи повадки. -О чём ты? - брюнет придвинулся к парню, помогая удобно устроиться на себе. -Ну… рукой.. ты так… - блондин не умел просить, это заставляло его смущаться, но казах умилённо усмехнулся, поняв того с полуслова, и запустил длинные пальцы в локоны, снова нежно перебирая их и почёсывая макушку, - О да, вот так… -Лёш, прошу тебя… - судорожно вдохнув, попросил Нурлан, - Легче с высказываниями. -Тебе не нравятся мои стоны? – светловолосый смекнул суть происходящего, не упуская возможности поиздеваться. -Да, но ты… Можешь издавать и другие красивые звуки. -Пф, например? -Например? – Сабуров тут же принялся щекотать Лёшу, крепко держа, чтоб не вырвался, -Твой смех. -Ай, Нурик, ахахагх… Это звуки боли! -Как ты меня назвал? – брюнет прекратил свои действия, но всё ещё держал парня. -Нурик… - робко ответил блондин, - Нельзя? – более дерзко. -Можно, - после фразы последовал очередной требовательный поцелуй. Щербаков и не знал, что просыпаться в чьих-то объятиях так приятно. В объятиях другого мужчины. Да-да, мужчины. Не знал, что щёки так сильно могут загораться алым при виде Сабурова, стоящего в одних шортах у плиты и готовящего им завтрак. -Лёш, ты же бросишь это дело? – отпивая американо из чашки, произнёс Нурлан, внимательно следя за реакцией парня. -Кхгм, - кусок еды комом провалился в горло. Лёша сделал вид, что ему нужно срочно отпить какао из кружки, но вечно тянуть время перед ответом не получиться, - Какое? -Не включай дурочка, Лёш, - Нурлан смотрел хищником и был серьёзен как никогда, - Ты прекрасно понял, о чём я. -Я не могу, - явно не то, что ожидал услышать Сабуров, а Щербаков даже глаз не поднимал. -В чём проблема? - низкий хрипловатый голос спросонья никак не сглаживал острые углы вопросов, о которые сейчас ударялся Алексей. -Мне нужны деньги… - тихонечко и стыдливо отвечал светловолосый, ковыряя вилкой в тарелке. -Но деньги же можно зарабатывать… другим путём, - чуть не сорвавшись на «нормальным», Нурлан продолжал стрелять очевидными вещами, но скорее прощупывая почву, нежели осуждая. -Нужно много денег… - голос становился всё тише и тише, - Мама… -Мама? – кажется, казах уже понял всё о непростой судьбе этого натерпевшегося паренька, оставалось лишь добиться признания вслух. Но Щербаков упрямо молчит, не хочет, чтоб его жалели. -Лёш? -Да ну а как мне блять надо было ещё поступить? Матери с каждым днём было всё хуже и хуже, работать она не могла. А мне нужны были деньги ей на лекарства, счета оплачивать надо было, и самому в этой блядской Москве не согнуться. У меня не было выбора, понимаешь? И не надо меня жалеть! Да, я ебусь в жопу с мужиками уже почти ежедневно, чтобы заработать матери на операцию! Скажешь после этого, что я хуёвый? – Лёша вскочил из-за стола, подойдя к кухонной столешнице, опираясь на неё руками и опустив голову. Брюнет, ругая себя за свою предельную «деликатность», подошёл к блондину со спины и обнял, обхватывая руками торс, чувствуя, как тот вздрогнул всем телом, но не оттолкнул. -Лёш, - теперь Сабуров говорил максимально нежно, насколько позволял его грубый баритон, - Ты можешь попросить меня… -Ещё чего, - Алексей стоял неподвижно, лишь спина вздымалась от глубокого дыхания, - Нур, моё мужское… достоинство блять, и без того на ниточке подвешено. И как я должен ощущать себя, скажи на милость, если за меня ещё и будет платить другой мужчина? -Дело не в достоинстве, Лёш. Я представляю, как… Точнее, я понятия не имею, как всё это убого и тяжело. Но о каких принципах может идти речь, когда на кону жизнь твоей матери? – Нурлан продолжал мягко стелить слова, чтобы, не дай бог, не дать повода Щербакову сейчас сорваться из-за неправильно произнесённой интонации. Блондин молчал. Думал. Чёрт возьми, но Сабуров был прав. -Я верну тебе все деньги, - замаскированное «да». -И я их потрачу на тебя. -Блять, да зачем?! Сабуров резко разворачивает Алексея к себе лицом, налегая весом тела и придавливая того к столешнице. -А ты ещё не понял, Лёх? Потому что я придурок. Я влюбился в тебя по уши, как ёбаный придурок! И я хочу ухаживать за тобой. -А я не хочу, чтоб ты думал, что я твой, только из-за твоих денег. -Ты в небе, как синичка, - с улыбкой отвечает брюнет, чувствуя покорность в теле напротив, но при этом безграничную свободу в глазах, которую Щербаков не позволит подстрекать. -Отлично. Тоже мне. И что это значит? -Не знаешь такую пословицу русскую? -Сказал казах. -Лучше синица в руках, чем журавль в небе, - игнорируя попытку пошутить, продолжал Нурлан, подхватив Лёшу и усадив на поверхность. -А кто сказал, что небо безопасно? Любого журавля может пристрелить пацан с рогаткой. Так что уж лучше птичку держать всё-таки в руках, - блондин чувствовал, как Сабуров ведёт ладонями по бёдрам, немного разминая и комкая домашние штаны, что были велики, так как «сняты с чужой задницы». -Да, но ты… - Нурлан коротко чмокает в губы, - Как синичка в небе. -Можешь мне не объяснять. Что романтичного в этих птичках?