Deus vult

— Два! Протискиваюсь в толпу, раздвигая людей руками и слегка толкаясь локтями.  — Три! Прожекторы неистово светят, слепя и размывая силуэты впереди стоящих автоматчиков.  — Четыре!  — Диана! Бунтующие кричат, тряся транспарантами и кулаками. Эти люди… Они в ярости, они не о чём не думают. Они живут прямо здесь и сейчас, одним мигом.  — Диана!  — Пять!  — Где ты!  — Мы лучше умрём, чем будем так жить! Жажда крови витает в воздухе плотным, почти ощутимым желанием. Люди… они превратились в единый организм, бездумный и безжалостный. Они превратились в толпу.  — Шесть!  — ДИАНА! Людям уже всё равно, будет ли завтра. Будут ли они живы к следующему дню. Прямо здесь и сейчас их волнует другое. Люди опустились до зверей, сбившихся в стаю. А стая хочет убивать.  — Семь!  — Диана! Вижу, как мужик передо мной достаёт из кармана штанов шприц и иглу. Присоединяет последнее к первому…  — Восемь! Я с чем-то близким к ужасу наблюдаю как иглу вонзается в вену, закачивая синюю жидкость.  — ДИАНА! Ева. Он собирается использовать плазмид?..  — Джеймс?!  — Девять! Крошечные искры пробежали по его рукам вдоль вен, прежде чем внезапно ожили с рёвом, обугливая рукава рубашки и устремляясь вверх по рукам, сочясь язычками пламени из плотно сжатых кулаков.  — Джеймс! Где ты?!  — Десять!  — За Атласа! За свободу!.. В царящем вокруг столпотворении выстрел был неслышен. Ещё секунду назад готовый нести свои убеждения и веру огнём и насилием, мужик покачнулся, пораскинув мозгами, и упал. Но никто этого не заметил. Потому что он не был одинок. С диким, оглушительным рёвом ад обрушился на землю. Шквал багрово-оранжевого пламени ринулся, окатывая автоматчиков слишком близко стоявших к толпе. Их пепел взвился в воздухе чёрными хлопьями.  — ОТКРЫТЬ ОГОНЬ! Зазвучало стаккато автоматов. И мир перевернулся. Почти тут же придя в себе, я спихнул тело с себя и с трудом приподнялся, опираясь руками об пол и ощущая на языке тяжёлый, металлический привкус. Мир утопал в огне. Люди всё стреляли из автоматов, выкашивая толпу и погибая от ответных атак сплайсеров и стрелков из обычных людей. Все вокруг умирали…  — Ди… — я закашлялся от вкуса крови во рту. — ДИАНА! Система, моё состояние? Прединсультное в связи с перенапряжением от использования кинетического щита против автоматного огня. Блять…  — Диана, отзовись! Крепко сжав револьвер в руке, я медленно пошёл, покачиваясь, по трупам, чавкая ботинками в натёкших лужах крови.  — Дже!.. Люди пробегали мимо меня, неся зажигательные коктейли, вооружённые обрезками труб, ломиками и плазмидами. И все они погибали, ловя пули.  — Джеймс… Я нашёл её.  — Тихо, подожди. Отбросив пинками труп, я рухнул перед ней на колени. Выглядела Диана не очень. Растрёпанные волосы, шрамы на лице, которые никак не удалить… растущее кровавое пятно на белой блузке.  — Думаю, мне стоит прекращать попадать в беду, — кривя уголки шрамованных губ в улыбке, тихо произнесла она, прижимая руку к животу. Дерьмо…  — Тебе в больницу надо.  — Я не доживу до неё, малыш, — она скривилась от боли. — Кровотечение убьёт. Похоже, я истратила всю удачу в том ресторане… Линии? Я знаю как остановить кровь и затянуть раны, сперва для этого надо… надо изготовить лекарства из трав и человеческого ливера. Тво-о-ю-ю же мать… Она кашлянула ярко-алой кровью, тут же начавшей стекаться по подбородку.  — А вот тебе везёт. Беги, малыш… …Я — дурак. У меня же есть особо ценная бутылка вискаря.  — Как у тебя с Адамом? — спрашиваю, извлекая из инвентаря бутылку и один пустой шприц. — Ты его принимала внутривенно?  — В малых дозах, — прошептала она, с недоумением глядя на мои действия, которое превратилось в удивление, когда она поняла, что в бутылке. Вытягивая поршень, наблюдаю как алая жидкость, способная исцелить физически и убить умственно, заполняет шприц. Мне бы тоже с дозой не прогадать…  — Это Адам? Но как? Он же дорогой, его трудно достать…  — Диана, убери руку. Она автоматически убрала её и отвратительно пахнущая кровь закапала о окровавленный пол. Игла воткнулась в магистральную Линию на торсе и АДАМ начал стремительно покидать шприц. Диана кривится от боли, зажмурившись и сжимая зубы.  — Всё, — я отбрасываю шприц и, привстав, хватаю за окровавленную руку. Она поддаётся и общими усилиями мы поднимаемся на ноги, оперевшись друг на друга.  — Знаешь, — начала Диана, когда мы похромали вперёд под звуки взрывов позади, грохот выстрелов, крики, рёв огня и редкие рикошеты пуль рядом со мной, — а я ведь подумала, что ты там, ждёшь меня. Пошла тебя искать. Только в итоге, — она усмехнулась, — чуть не погибла зря… Боль тупыми иглами пронзила мою голову, когда шальная очередь была перенаправлена.  — Я ценю твою заботу, — криво улыбаюсь. — Спасибо. Она скосила на меня взгляд голубых глаз.  — Джеймс, у тебя кровь из носа идёт, — обеспокоенно сказала она.  — Если выживем, позабочусь об этом.  — Точно кровью не истечёшь?  — Времени на это нет.  — Да, наверное… При очередном шаге Диана споткнулась и грохнулась, увлекая меня за собой.  — Чёртовы каблуки, — простонала она под свист пуль. — Надо было одеть другую обувь.  — Поздно сожалеть, — я приподнялся и, сжав её руку, рывком поднял Диану не без её помощи. В конце концов, мы преодолели не такую уж и огромную площадь и ввалились в остеклённый коридор. Автоматическая дверь за нами закрылась с громким лязгом. Я свалился сразу, как и она, оперевшись спиной о стеклянную стену. Дыхание жгло лёгкие, периодически темнело в глазах, боль пронзала голову.  — Навевает воспоминания, не так ли? — спросила лежащая рядом Диана, смотря на проплывающих мимо мягко светящихся медуз. — Кругом разруха, стреляют, пожар… — она чуть улыбнулась, — а ты тащищь меня, раненную, куда-то. Вдруг всё потемнело. Я затрясся в надрывном кашле.  — …сказать, что… Джеймс, малыш? Перед глазами поплыли цветные круги. Кажется, меня тошнит.  — …не умирай! Всё погасло. Бесконечность за бесконечностью я пребывал в уютных объятиях Небытия без времени, чувств и мыслей. Ничто не нарушало мой незыблемый покой…  — Я Диана МакКлинток!  — МакКлинток? Та самая? …кроме редких шумов «оттуда».  — …окажите же ему помощь!  — Увы, мисс, это не в наших силах. Мальчик практически труп.  — У вас же есть Адам!  — Есть, не спорю.  — Так используйте его, чего столбом стоите?  — Я не буду тратить его на простого гражданского даже если вы предложите мне деньги всего мира… Без времени, мыслей и чувств я не существовал как личность и был этим удовлетворён.  — Извини… Прости, Джеймс… Первое, что я почувствовал — это вонь. Второе — это то что, что-то лежит на мне. Раскрываю, покрытые засохшей корочкой, веки… чтобы упереться взглядом в остекленевшие глаза мертвеца. Резким движением с мгновенным подьёмом стараюсь отбросить его, но руки слишком слабы. Извиваясь, вылезаю из-под тела, и облегчённо выдыхаю, оказавшись на поверхности. Как же тут смердит… Оторвав лицо, приподнимаю голову и оглядываюсь. Спустя пару секунд понимаю, что был погребён вместе со множеством трупов в узком остеклённом коридоре. Получено задание: Пробуждение среди мёртвых 2.0. Выберись и пойми, что, чёрт побери, произошло. Знакомая ситуация. И незнакомы предпосылки к ней. Что последнее я помню?  — Навевает воспоминания, не так ли? Опираюсь рукой о стену и, поднявшись, иду вперёд.  — …вот тебе везёт, малыш. Беги… Каша какая-то. Прижимаюсь лбом к холодной стеклянной стене, закрыв глаза. Мелькают отрывки воспоминаний об огне, почти слышу наяву стаккато автоматов, вкус крови на губах…  — Не умирай! Вздрагиваю и оглядываюсь в поиске кричавшей. Спустя насколько мгновений до меня доходит осознание, что кричали в моих воспоминаниях. Нет, часть квеста «Вспомнить всё» мне не выполнить. По крайней мере, в данном состоянии. Продолжаю путь, опираясь об стенку и буквально идя по трупам. Боже Кен Левин, их тут что, для засолки собирают? Это же совершенно чудовищно — спихивать в один тоннель женщин, мужчин, детей и стариков…  — Уж кто бы говорил, — прорезает действительно мёртвую тишину рычащий голос. — А ведь здесь меньше, чем ты убил своими руками… Бросаю взгляд на своё отражение в стекле. И в отражении нахожусь не я. Точнее… не совсем я. Алые, словно тлеющие угли, глаза. Небрежно вскрытая окровавленная шея. Единственное, что не изменилось — это испачканная в крови темная одежда: куртка с капюшоном и брюки.  — Я не хотел убивать их всех… Я просто хотел убить несколько сплайсеров. Мертвец улыбается, словно зная что-то, что не знаю я.  — Не лги. Дёргаюсь от опасно-холодного тона.  — Тебе ведь был нужен повод, только и всего, — в руке он завертел обагренный скальпель. — Ну же, перестань отрицать очевидное, ведь в это так легко поверить… Мясник. Выдыхаю сквозь крепко стиснутые зубы, рефлекторно извлекая из инвентаря револьер.  — Я не капитан Уокер, а ты не Конрад. Проваливай, — взмахиваю рукой с револьером.  — Верно, — согласился мертвец, доставая из кармана куртки револьер. — Я не Конрад, а ты не Уокер, — он откинул барабан и зарядил в него один-единственный патрон. — На самом деле, ты даже хуже Уокера, — он вернул барабан одним взмахом. — Он хотя бы творил все те зверства ради своей блажи спасти их всех, стать героем. Он поднял револьер, и я замер, глядя в дуло.  — Ты? — он скривил окровавленные губы в презрительной ухмылке. — Ты же убил их всех даже не ради спасения одного человека. Ты убил их ради уровней. Щелчки взвода курков прозвучали подобно выстрелам.  — Ну же, Джеймс, чувствуешь себя сильным? На мгновение воцарилась тишина, дополненная глубоким, продирающим до костей пением проплывающего мимо кита.  — …Ты просто галлюцинация от стресса, — я опускаю револьер, и он следом делает тоже самое. — Убирайся. Кровь стекает по щекам мертвеца, и он улыбается мне чудовищной улыбкой от уха до уха.  — Ты так в этом уверен? — трясясь револьер через силу поднялся. — Я стреляю на пять. Раз.  — Уходи!  — Два.  — Тебя не существует!  — Три.  — Здесь никого нет…  — Четыре. Громовым раскатом раздался выстрел. Упавший револьвер со звенящим эхом разбился на тысячи осколков. Мертвец отшатнулся, опуская голову, и дотронулся до левой части груди прямо напротив сердца; пальцы измазались в крови.  — Только сильные могут отрицать очевидное, — он поднял голову, и я узрел истекающие кровью пустые глазницы. — Поздравляю, Джеймс. Сеть трещин стремительно расползлась по стеклу от пулевого отверстия, из которого хлынула вода.  — Выживи, ведь ты же сильный, да? Весь тоннель издал громкий хруст; сверху закапало.