Воспитатель

Сокджин думал, что это будет невыносимо тяжело — посмотреть в понедельник с утра в глаза госпоже Чиëн, когда она приведёт в сад Чонгука. Но оказалось, всё даже хуже, потому что с утра Чонгука привёл Намджун. Сокджин буквально застыл, когда его увидел, и кончики его ушей предательски покраснели. — Доброе утро, — тепло улыбнулся ему Намджун, и внутри Сокджина что-то ухнуло вниз. — Доброе, — слабо отозвался он, и тут же смешно взвизгнул, когда в его ногу неожиданно вцепился Чонгук, радуясь появлению своего любимого воспитателя. — Гуки, веди себя прилично, — строго сказал Намджун, но не смог удержаться и сохранить серьёзное выражение лица, когда его сын обернулся к нему со своей очаровательной кроличьей улыбкой. Сокджин снова залип на его чудесные ямочки и, только когда Чонгук снова требовательно сжал его ногу, отозвался: — Привет, Чонгуки, я тоже соскучился по тебе за выходные, — и понял, насколько странно это, наверное, прозвучало, с учётом того, что он всё время пялился на Намджуна. — Я сегодня снова заберу его вечером, — сказал Намджун, чуть склонив голову на бок и улыбнувшись уголком губ. — Обещаю прийти вовремя. — Я в любом случае буду здесь, пока вы не придёте, — ляпнул Сокджин и едва удержался, чтобы не шлёпнуть себя ладонью по губам. От стыда хотелось провалиться сквозь землю, но Намджун, кажется, нашёл это весьма забавным и милым, а не глупым. — Тогда до вечера, Сокджин? — мужчина немного смущённо отвёл взгляд и потёр рукой шею. Сокджин сглотнул, залипнув на то, какая изящная у него оказалась ладонь и красивые тонкие пальцы. Он и не обратил внимания в прошлый раз, когда они виделись. — Я буду вас ждать, — и, поняв насколько странно это прозвучало, поспешно добавил: — в смысле, мы с Чонгуком, — ситуацию уже было не спасти, поэтому он просто извиняющеся улыбнулся, взял малыша за руку и, кивнув на прощание, повёл его к остальным детям. — Пока, Гуки, люблю тебя, — сказал Намджун вслед, и Чонгук, разулыбавшись во все имеющиеся зубы, замахал ему свободной ручкой. — Я тебя тоже, па, — и у Сокджина сердце снова куда-то вниз шлепнулось, а рядом с бабочками, порхающими от встречи с Намджуном, завозился маленький мерзкий червячок осуждения. *** Судьба словно решила испытать все моральные качества Сокджина на прочность: Намджун всю неделю стабильно приводил сына в садик самостоятельно и забирал его тоже. Причём, вечером он всегда немного задерживался и приходил, когда кроме Чонгука и Сокджина никого в саду не оставалось, и каждый раз предлагал в качестве извинений подвезти его до дома. Приличный человек со стойким моральным компасом бы отказался, наверное, но вся приличность покидала Сокджина, стоило Намджуну деликатно взять его за руку и тихим, пробирающим до самого сердца голосом сказать: — Мне действительно жаль, что вам приходится каждый раз задерживаться на работе из-за меня, позвольте хоть так загладить немного свою вину, — и улыбнуться, сверкнув своими потрясающими ямочками. Сокджин после такого даже не заметил, если бы Намджун его не в машину повёл, а сразу в свою постель. А даже если бы и заметил, то спорить бы всё равно не стал. Однако, Намджун вёл себя безукоризненно и в рамках приличий, дальше секундных прикосновений к ладони не заходил, отвозил по вечерам домой, развлекая приятной, но ничего не значащей беседой во время поездки и вежливо прощался, не выпрашивая ничего большего. Сокджин даже жалел немного, что живёт всего в пятнадцати минутах езды от работы — за это время и не разговоришься особо, а расставаться с Намджуном каждый раз было тяжелее и тяжелее, всё хотелось немного потянуть и так неловкие мгновения прощания. Неожиданный толчок нерешительности Сокджина дал Чонгук. В пятницу, когда Намджун, снова опоздав, завязывал шнурки на кроссовках сына, Чонгук неожиданно громко сказал: — Ты обещал, что мы пойдём сегодня есть мороженное. — Раз обещал, значит пойдём, — безмятежно отозвался Намджун, продолжая воевать с шнурками. — До того, как отвезём домой хёна или после? — хитро прищурился Чонгук. Отец поднял на него озадаченный взгляд, а мальчик, нисколько не смущаясь, продолжил: — Хён, ты пойдёшь с нами есть мороженное? Сокджин растерянно захлопал глазами. — Я бы с радостью, — наконец, неловко отозвался он, а сердце в груди торопливо запрыгало только от мысли провести больше времени с Намджуном. — Но я бы не хотел мешать вам. Вы, наверное, очень скучали друг по другу. Чонгук возбуждённо вскочил на ноги. — Хён, я по тебе тоже в выходные скучаю, — серьёзно сообщил он и взял Сокджина за руку. — Мы же ненадолго, честно. — Гуки, не наседай. Вдруг у Сокджина сегодня свои дела, — строгим тоном сказал Намджун, но взгляд его оставался мягким и каким-то вопросительным. — На самом деле нет, у меня на сегодня не было никаких планов, — выдохнул Сокджин, облизав пересохшие губы. — Тогда позвольте вас угостить, — радостно улыбнулся Намджун. *** Чонгук заказал себе ведро мороженного, в котором при желании можно было утопиться, со всеми возможными топпингами. — Ты уверен, что справишься с этой громадиной? — Сокджин с ужасом оглядел эту холодную сахарную бомбу. — Она выглядит, как финальный босс из игры. — Не сомневайся во мне, хён, — Чонгук уверенно сложил большой палец и указательный, оттопырив остальные три. — Эта битва мне по силам. — Если что, я всегда готов прийти на помощь, — Намджун предусмотрительно заказал себе только кофе, видимо, уже ожидая, что большая часть этого ведра достанется ему. — Сокджин, не против, если мы перейдём на ты? — Не против, если ты не против, — улыбнулся он в ответ. — Мороженое располагает к неформальному общению. — Знал бы, сразу позвал бы тебя есть мороженое, — рассмеялся Намджун. — Лучше поздно, чем никогда, — Сокджин почувствовал, как у него кончики ушей загорелись, он едва сдерживался от откровенного флирта. Но просто проводить время с Намджуном было до одури приятно: смотреть, как он умилительно препирается с Чонгуком за шоколадные шарики, слушать его рассказы о работе и негромкий смех над странными каламбурами, которые так любил Сокджин, ловить на себе его тёплый и как будто проникающий под кожу взгляд, от которого мурашки по всему телу разбегались мягкими волнами. — Так ты мне, получается, тоже хён, — вдруг заметил Намджун, когда Сокджин начал немного рассказывать о себе. — Можно мне тогда тоже тебя так называть? — он хитро прищурился, и стало понятно, от кого Чонгук этого нахватался. — Только если мне не нужно будет завязывать тебе шнурки и кормить с ложки, — с серьёзным лицом ответил Сокджин, но долго не удержался и прыснул, когда Намджун с таким же серьёзным лицом протянул ему ложку, ведро с недоеденным мороженым и выжидающе уставился на него, подперев рукой подбородок. Просмеявшись, Сокджин взял в руки ложку и, едва сдерживаясь, чтобы снова не заржать, зачерпнул немного шоколадного мороженного: — Ложечку за маму, — и аж затрясся, распираемый дурашливым хохотом. Намджун не выдержал первым, чуть ли не пополам согнувшись от смеха. — Как дети, — пробубнил Чонгук, наблюдавший за этой картиной и осоловело хлопающий глазами, а после чего выразительно зевнул. — Кажется, кому-то пора спать, — улыбнулся Сокджин, стараясь не выдать своего расстройства. Время пролетело как один миг, он даже не заметил. — Я не хочу спать, — упрямо отмахнулся Чонгук, потирая глаза кулачками, и снова зевнул. — Ни капельки. — А кто говорил про тебя, я про себя, — и демонстративно потянулся, тоже зевнув. — Так объелся, что глаза закрываются. Намджун посмотрел на него с благодарностью, и подозвал официанта, чтобы оплатить счёт. Сокджин хотел было предложить разделить чек, но Намджун отмахнулся: — Не стоит, всё-таки мы тебя пригласили, и я обещал тебя угостить. — Ты не обязан, тем более, я действительно очень приятно провёл время. — Я рад слышать, — Намджун посмотрел на него, задумчиво пожевав нижнюю губу. — Как насчёт того, что я угощаю сегодня, а ты как-нибудь в следующий раз? Если, конечно, ты захочешь ещё куда-нибудь со мной… с нами то есть сходить? — он отвел взгляд. — Я бы с радостью, — ответил Сокджин быстрее, чем успел подумать. В груди словно пожар вспыхнул, а уголки губ предательски поползли вверх. Он потом с потрохами себя сожрёт от самобичевания, но в этот момент он чувствовал только лёгкость и радость от возможности следующей встречи. Когда Намджун довёз его до дома, было уже совсем темно. Чонгук задремал в детском кресле на заднем сидении, склонив беспокойную голову набок и тихо посапывая. — Спасибо за вечер, — негромко сказал Сокджин, отстёгивая ремень безопасности. — Тебе спасибо, — Намджун повернулся к нему, расслабленно откинувшись на спинку сидения, и Сокджин залюбовался, как нежно его лицо очерчивает мягкий свет от фонаря у подъезда. — Время незаметно пролетело, — он протянул ему руку, и Сокджин протянул в ответ, чтобы пожать, но вместо этого они почему-то просто взялись за руки, и Сокджин с каким-то благоговением уставился на то, как аккуратно ладонь Намджуна обхватывает его собственную, как деликатно его подушечки пальцев пробегаются по его костяшкам, а дальше по тыльной стороне, до запястья… Чонгук завозился сзади и что-то забормотал. Сокджин испуганно отдёрнул руку, как будто наваждение спало. Стало мучительно стыдно за себя, словно он что-то вопиюще неприличное сделал. — Доброй ночи, Намджун, — слабо улыбнулся он, радуясь, что в темноте не видно, как у него щёки горят. — И тебе, Сокджин, — спокойно отозвался тот, как будто ничего страшного и не произошло. Может, так оно и было, и Сокджин себе просто надумал всякого. — До следующей встречи? — Ага, обязательно, — Сокджин, наконец, вышел из машины, осторожно закрыв за собой дверь, чтобы не разбудить хлопком ребёнка. Намджун махнул ему рукой и уехал, а Сокджин остался наедине с собой, разбираться, насколько неправильно то, что он делает. Намджун ему очевидно слишком нравился. И чем больше он его узнавал, тем больше нравился. Ладонь всё ещё словно иголочками покалывало, он прижал её к груди, чувствуя, как тепло растекается по всему телу. Может, это и неправильно всё. Но Сокджину до ужаса хотелось побыть с Намджуном ещё, даже если и просто по-дружески. Не в постель же он его затаскивает, а просто в общении нет ничего предосудительного. Этими рассуждениями ему вполне удалось себя успокоить. Телефон пиликнул в кармане, оповещая о новом сообщении. Горячий папочка: Спокойной ночи, хён ;) Сокджин минут пять пялился на сообщение с совершенно глупой, но абсолютно счастливой улыбкой на лице, и ничего не мог с этим поделать.