Путеводная звезда

Римус Люпин был проклят ровно в тот момент, когда впервые столкнулся с Регулус Харис Блэк на перроне станции Кингс-Кросс: заглянул в её карие, почти чёрные, глаза и не увидел дна бездны, простирающейся на миллионы километров вглубь космической пустоты. Жуткие кроваво-красные искры, словно сверхновые, сверкали в беспроглядной тьме зрачков, притягивая беспечных мечтателей, летящих на верную смерть в своих скафандрах, оторвавшись от станции. Регулус была не от мира сего — даже для магов она являлась белой вороной с рубиновыми глазами, что насмешливо наблюдала за всеми с ветки самого скрученного чёрного дерева. Одним лишь своим видом Блэк умела доводить старшего брата до нервной икоты и холодного пота по спине, а лучшего дружка Сириуса — Джеймса — до обморока. Улыбка Рег — это оскал королевской кобры прямо перед броском. Смех — звон похоронных колоколов, заставляющий уйти душу в пятки. Прикосновение — ледяной поцелуй самой Смерти, что смотрит за миром живых через глаза своей протеже. Блэк обладает поистине ужасающей аурой, но её, кажется, это совершенно не беспокоит, когда в бессознательном жесте маги склоняют голову, освобождая путь. Но Римус… Римус боялся, как и все остальные, и вместе с тем постоянно искал в толпе чёрную макушку, каждый раз проверяя себя на прочность, когда её ониксовые глаза смотрели прямо в душу. Он не слышит гневных восклицаний Сириуса, отмахивается от обеспокоенных шуток Джеймса, спорит с тихим Питером, и совершенно не придаёт значения лживым шепоткам среди факультетских ребят, с придыханием смотря на тонкие белые запястья и гордую осанку Регулус Блэк, сидящую в полнейшем одиночестве за столом Слизерина. Провожает взглядом, отсчитывая мерные стуки каблучков её туфелек, что прорезываются сквозь топот и шарканья остальных студентов. Римус облизывает пересохшие от страха губы, и всё равно словно приворожённый наблюдает за каждым плавным движением малышки Блэк, стоит им только пересечься, не в силах поверить, что такие леди, будто бы сошедшие со страниц книг по этикету, существуют. Глубоко дышит всякий раз, когда она проходит мимо его стола в нише книжных полок, лишь бы насладиться чарующим ароматом зелий и собственного запаха Регулус, напоминающего хвойный лес и холод самой Смерти. Римусу кажется, что он сходит с ума, без шансов на выздоровление. И не то чтобы он против. Регулус Харис Блэк до безумия прекрасна: чёрные волнистые волосы, обрамляющие миловидные черты лица, большие тёмно-карие глаза, таящие в себе все самые яркие звёзды этой вселенной, тонкие алые губы, тихий завораживающий голос, лебединая шея и гибкий стан. Младшая дочь древнейшего и благороднейшего рода выглядела как принцесса из детских сказок, разбившая сердца ни одному десятку поклонников. Однако бушующее море из искр магии отпугивало всех без исключения. И даже Римуса, с его дрожащими коленками и прерывистым дыханием, который, в порыве бреда, не иначе, с замиранием сердца смотрел, как черти пляшут в глазах Реги. Ослеплённый ею, он не замечал угрозы, всё ближе и ближе подлетая к самой загадочной звезде в своей жизни. Астронавт добровольно снял шлем, выбрав верную смерть. Возможно, Сириус не просто так нелестно отзывался о собственной сестре, сбегая только завидев её тень; возможно и Джеймс Поттер по-настоящему задыхался каждый чёртов раз, когда Блэк проходила мимо; возможно все слухи были правдой, и Регулус действительно стоило опасаться, а не преодолевать себя в попытке поймать её взгляд. К сожалению, Римус понял это слишком поздно, только когда на его шее острыми иглами заплясали строки заклинания, а сам он оказался на рабской привязи у дочери древнейшего и благороднейшего дома, смотрящей на него с лёгкой скукой. В ночь, когда издевательства «Мародёров» зашли слишком далеко, Рег сумела обернуть всё себе на пользу: спасённый Северус и заклеймённый Римус были всего лишь пешками для достижения цели. Регулус Харис Блэк, она же несчастная попаданка, что по воле судьбы и смеху дьявола реинкарнировала в качестве младшей сестры Сириуса и женской версии Регулуса, застряв в ненавистной поттериане. И зная все события наперёд, не собираясь играть в героя, она хотела лишь одного — сбежать как можно дальше из этого чёртового магического мира, сделав должниками тех, кто просто не сможет ей отказать: один из гордости, второй из страха. Сидя на магическом поводке оборотень мог лишь жалобно скулить, ожидая скорой расправы… …Регулус, проживающая вторую жизнь, умела искать выгоду во всём, чего бы не коснулась, перестав чураться способов достижения этой самой выгоды. Наведя справки, она выяснила, что мать Римуса — маггла по имени Хоуп Люпин, — была работником страховой компании с обширными связями во многих госструктурах, даже в королевском паспортном столе. Поставив жизнь и секрет единственного ребёнка Хоуп на кон, Реги вынудила шантажом женщину добыть для неё действительные документы верноподданной её величества, а также открыть счёт на новое имя в королевском банке. Помимо прочего Римус должен был стать проводником юной Блэк в мир магглов занимаясь с ней три раза в неделю обычными науками и рассказывая о нюансах жизни в обществе Англии семидесятых годов. Юному Северусу Снейпу была уготована иная роль: варить зелья на заказ в течении нескольких лет до выпуска, конечно же, материалы за счёт заказчика. И доля от патентов будущих открытий — то, что это принесёт немалый доход Регулус, к удивлению самого Северуса, отчего-то не сомневалась, воодушевляя его работать даже в столь сжатых рамках непреложного обета. Хотя ему, как настоящему слизеринцу, стоило задуматься, что протекция Малфоя и то была бы менее грабительской, чем контракт от Регулус Блэк… А также и первому, и второму запрещалось взаимодействовать с «Мародёрами», потому что Рег совершенно не хотела разбираться с подростковыми бунтами и проклятьями, из-за которых они всенепременно когда-нибудь да угодят в лазарет. Ничто не должно было тормозить исполнение её плана. Прекрасный образ Харис, нарисованный фантазиями Римуса, никак не сочетался с хладнокровным характером и чёрствостью, столь чуждой юным умам. И заклеймённый рабским ошейником — кажется, что-то из фамильных проклятий Блэков, — Люпин мог только хмуро наблюдать за Регулус исподлобья, молчаливой тенью следуя за ней попятам и выполняя все её приказы. Искал повод вцепится зубами в Блэк, чувствуя от неё угрозу, но та никогда не ослабляла бдительность. А ещё не делала ровным счётом ничего, что могло бы навредить её должникам. Жила своей обыденной жизнью, ходила на занятия и пропадала в библиотеке часами, не обращая внимания на ненавидящий, и вместе с тем изучающий, взгляд Римуса. Люпин выжидал, словно притаившийся хищник в тенях, ловил каждое движение Реги и анализировал, пытаясь отыскать хоть одну слабость. Но, чем больше узнавал, тем отчётливее понимал, что уже не сможет покинуть её, даже если ошейник сломается и воля будет ощутима кончиками пальцев. Регулус Харис Блэк была несчастной душой, запертой в чужом теле, вынужденной жить вопреки всему. Она ненавидела каждый день, проведённый в старом поместье семейства Блэк; от всей души проклинала новую мать, пытавшуюся сделать из дочери идеальную леди и жену для своего старого друга Тома; искренне хотела убить собственного прадеда, учившего потомков боевой магии совершенно не щадя их, сталкивая наследников друг с другом лбами — сколько раз Регулус бежала с радостью на свет в конце тоннеля и сколько раз возвращалась, так и не достигнув его? — сея семена ссор между ними; не могла спать, со злобой и скрипом зубов вспоминая кровавые ритуалы, что проводились по поводу и без; также хотелось задушить кузин, что смотрели на хмурую малышку Харис недобрым взглядом, прикрывая откровенные издевательства простой фразой «Воспитание леди дома Блэк». Регулус тошнило от мужского имени, от странной новой семьи, жуткого магического мира и всего вокруг в целом, а ещё до болезненных судорожных всхлипов тянуло обратно. В свой мир, к близким, семье, друзьям и размеренной жизни, что была далека от слова «Ад». Римус не всегда понимал о чём в моменты забытья бормочет Блэк в полудрёме, но точно знал, что не сможет оставить Рег одну блуждать в темноте этого жестокого мира. Не после всего того, что узнал о ней. Поэтому, трансфигурируя плед и подушку, он позволяет ей спать на своих коленях, шепча слова колыбельной, что когда-то ему пела матушка… Потребовалось время, чтобы постигнуть Регулус. Осторожные шаги, аккуратные слова и молчание, когда ей так необходимо, и Блэк добровольно снимет маску, позволяя узнать о себе что-то новое, расслабляясь в компании личного волка. Для Римуса она была настоящей находкой. И пусть их знакомство не заладилось с самого начала, по прошествии двух лет он начал понимать, кто же она такая, его персональная звезда на чёрном бездушном полотне реальности. Регулус умная, начитанная, находчивая, не боящаяся испачкать руки. Блэк любит размышлять о социологии и смене политических режимов, не стесняется в выражениях в сторону власти, с блеском в глазах спорит о недавно прочитанных книгах — не важно был то труд о трансфигурации или обычная маггловская литература, которую в достаточно количестве таскал с собой из дому Римус. Любовные романы её не интересовали, но детективы и приключенческие рассказы запали в душу. Когда Регулус улыбалась — Римус задерживал дыхание, краснея. Когда Регулус смеялась — Римус смеялся вместе с ней. Когда Регулус смотрела ему в глаза — Римус был готов раствориться в бескрайнем космическом океане. Римус Джон Люпин был проклят любить удивительную леди Блэк до конца своих дней ровно в миг их первой встречи на вокзале Кингс-Кросс. И даже боязнь собственной уродливой тени рядом с ней отступала на второй план, ведь Реги держала его на крепком поводке, не давая спуску внутреннему зверю — переживать с ней полнолуния стало в разы проще и комфортнее. Блэк не испытывала страха и не презирала невольного друга, уверяя, что им вместе удастся найти лекарство. И Римус не мог ей не верить, целуя тонкие запястья и шею прекрасной Регулус Блэк. Возможно именно по этой причине, когда она сняла с него ошейник, позволяя самому выбирать путь, он вернул поводок в её маленькие сильные руки, полностью и безоговорочно отдаваясь во власть проклятья дома Блэк. Римус не возражал навечно остаться на космической орбите своей звезды, лишь бы наблюдать за тем, как она сияет. Регулус сладким шёпотом поманила его с собой прочь с Хогвартс-экспресса первого сентября тысяча девятьсот семьдесят седьмого — Римус без раздумий согласился, сбегая с немногочисленными пожитками на маггловскую сторону вокзала. Впервые в жизни Римус Джон Люпин ничего не боялся, обнимая Регулус и слушая размеренных стук её сердца, сливающегося с шумом колёс поезда, уносившего беглецов всё дальше и дальше от душного Лондона… …Ведь ярчайшая звезда созвездия льва освещала Римусу путь.