Тихо стучась в сердце

      Я никогда раньше не думала, что ночи бывают такими длинными.       Никогда.       Я и сейчас об этом не думаю. Просто сижу у окна своей комнаты, завернувшись в одеяло, и смотрю на звёзды, как и всегда с того дня, как ты…       Не могу спать. Закрываю глаза – и ничего. У Эвелейн есть множество средств, которые могли бы это исправить, но я ненавижу просить о помощи.       Раньше я и не подозревала, что мир может сузиться до размеров одного человека. До встречи друг с другом мы были просто двумя одиночествами, однако ты показала мне, что жизнь может быть иной.       Но потом ты ушла.       Навсегда.       Ушла туда, откуда уже никто и никогда не сможет вернуться. И после твоей смерти Элдария снова стала огромной, и ты оставила меня в её полуразрушенных громадах, потерянную и совершенно одинокую. Ведь ты не приходишь ко мне даже во снах.       Мало-помалу, когда мысли перестают путаться, я читаю ту книгу про не желавшего взрослеть мальчика, что ты мне подарила.       Мне жаль, что мы с тобой уже не дети. Мне жаль, что мы не смогли сбежать от этого взрослого и жестокого мира в сказочный Неверлэнд, где нет ни скорби, ни печали.       Мне жаль.       Чувствую, что пора «проветриться», и поднимаюсь на ноги. Однако у самой двери я непроизвольно оборачиваюсь, бросая взгляд на кровать, и на секунду мне кажется, что там, на белых простынях, ты лёжа скрестила ноги и звонко рассмеялась: сидя рядом в кресле, я только что рассказала о том, как Каруто едва не столкнул меня в Музыкальный фонтан.       Опустив голову, выхожу в коридор.       В Саду музыки спокойно и тихо, и я присаживаюсь рядом с заросшим роялем, но вздрагиваю, заметив высокий силуэт в нескольких метрах от меня.        - Это всего лишь я, - вздыхает он, и я узнаю голос Невры.        - И давно ты здесь?        - Дольше тебя, - отвечает Невра в своей новой манере.       Стань он таким мрачно-высокомерным раньше, быстро бы начал меня раздражать, но я тоже изменилась, и мне всё равно.       Не говоря больше ни слова, я нажимаю на клавиши, и до ушей доносится тихий звук, несмотря на то что из клавиш льётся вода.       Дав знать о своём присутствии, Невра опять садится, скрестив руки на груди. И я чувствую на себе его взгляд.        - Снова бессонница? – спрашивает он, хотя уже знает ответ.        - Не могу уснуть, - невпопад отвечаю я; неловко и криво нажимая на клавиши, пытаюсь играть единственную знакомую мелодию, словно даю частный концерт.        - У Эвелейн есть нужное зелье. Чем таким ты занималась весь день, что не нашла времени его взять?       Слова Невры врезаются в мозг, и руки бессильно опускаются, глухо падают на колени.       Он не хотел меня обидеть. Он тоже потерял тебя. Мы оба потеряли многих.        - Извини, я был немного резок, – со вздохом говорит Невра и подходит ближе. На плечо мягко ложится чужая ладонь: - Нам всем нелегко, Меридием. Но мы должны…       Не сдержавшись, сбрасываю его руку, вскакиваю с места и устремляюсь в направлении комнаты.       Но он догоняет почти у самой двери:        - Подожди…        - Мы должны восстановить Гвардию, - передразниваю я Невру, с вызовом смотря ему в глаза. – Мы многого достигли, но многого ещё предстоит достичь.        - Мер, - пропустив провокацию мимо ушей, он аккуратно приподнимает моё лицо за подбородок, тоже смотрит прямо в глаза. – Мы должны жить дальше. Не только ради Гвардии – ради самих себя.       Я пытаюсь что-то сказать, но не могу подобрать слов и чувствую, что розовые глаза становятся влажными.        - Она была мне как сестра, понимаешь? – прекрасно зная, что он понимает, говорю я и всё-таки отвожу взгляд.        - Ты не одна, Мер, - говорит Невра, приблизившись ещё на полшага. – Не замыкайся в себе. Ты нужна м…       Он не успевает договорить: по моим щекам катятся слёзы. Обхватив моё лицо руками, вампир аккуратно стирает мокрые дорожки.       Я не знаю, почему сжимаю его предплечья, словно цепляясь за ветку при попытке выбраться из бешеного течения реки. Не знаю, почему он наклоняет голову и нежно целует меня. Понятия не имею, почему отвечаю.       Очень быстро поцелуй становится несдержанным, почти диким. Я неосознанно перекидываю руки через чужие плечи, а Невра крепко обхватывает талию, прижимает к стене. Нить разума обрывается, когда я чувствую, как он подхватывает меня под бёдра.       Помню лишь наше сбивчивое дыхание, тихие стоны, его пальцы, умело двигающиеся внутри, и – мимолётно – потолок своей комнаты.       Упускаю момент, когда Невра порывисто входит, и лишь ощущаю, ощущаю, ощущаю: бешеный темп, который он задаёт, его руки на моей груди и ненасытные поцелуи.       Сознание возвращается ко мне лишь глубокой ночью.        - Чёрт, - говорит Невра, когда у нас получается выровнять дыхание. – Не стоило так на тебя набрасываться, когда ты в таком состоянии. Прости меня.        - Если ты это понимаешь, то лучше бы тогда не поступал так, вместо того чтобы потом извиняться, - хмыкаю я. – Впрочем, была бы против, ты бы меня и пальцем не тронул.       Звёзды за окном стали ещё ярче, но я больше не обращаю на них внимания, медленно читая книгу, ставшую твоим последним подарком. Не придаю значения ни сбитым простыням, ни припухшим, налившимся цветом губам, ни даже Невре, лежащему рядом.       Он приобнимает, гладит меня по волосам. Некоторое время назад было неимоверно жарко, но теперь я замечаю прохладу его тела.       Наконец откладываю книгу и ложусь к нему лицом. Невра смотрит на меня с нежностью, отчасти похожей на ту, с какой смотрела ты.        - Я думала, ты больше не встречаешься с подчинёнными, - едва слышно сказала я и невольно провела пальцем по его губам.       Вампир улыбается одними уголками, уходя от ответа, поскольку знает, что ответ мне на самом деле не нужен.       Никогда не думала, что снова почувствую себя так спокойно рядом с кем-то. Впервые за долгое время я уснула сама. Впрочем, ты снова не пришла ко мне во сне.       Утром Невра просыпается раньше и уходит до того, как просыпаюсь я, но после обеда я случайно застаю его у Столетней вишни. Знаю, что он заметил меня, но всё ещё стоит спиной, будто пытаясь что-то разглядеть за пышными ветвями.        - На что ты смотришь? – прямо спрашиваю я вместо приветствия.        - И тебе добрый день, - отвечает Невра. Он поворачивается, и я выдерживаю его тяжёлый взгляд. Пытаясь подобрать слова так осторожно, как может, он вздыхает и говорит: - Здесь будут воздвигнуты статуи, чтобы… Увековечить память о Белой жертве.       На мгновение вымощенная камнем дорожка под ногами начинает плыть, и я чувствую знакомый приступ головной боли, прикладывая куда-то слева ко лбу ставшие прохладными пальцы.        - Ты знал, - говорю я, едва не отшатнувшись, когда Невра подходит ближе.        - Только то, что в скором времени это будет сделано, - отвечает он, неловко избегая моего взгляда. – Решение о месте Хуан Хуа сообщила только сегодня.       Перед глазами мелькает твоё лицо, и я мгновенно взрываюсь:        - И ты считаешь это нормальным? Ставить ему памятник, словно герою? Или Гвардия Эль забыла, кому обязана весельем?        - Я не собираюсь сейчас это с тобой обсуждать, - закипает вампир. – Лишь поставил тебя в известность, чтобы это не стало ещё большим шоком.       На секунду взгляд Невры становится виноватым, и он хочет что-то добавить, но я отталкиваю протянутую ко мне руку и ухожу.       Невра знает, что это бесполезно.       В холле я ненароком бросаю взгляд на дверь, ведущую в зал совета, но отворачиваюсь и направляюсь в комнату.       Как они могли, Икар? Как они могли?! Из-за него погибло полштаба, из-за него…       Тело охватывает ярость, и я кидаю свой пояс с алхимическими снадобьями куда-то в стену, вышвыривая из головы все свои представления о дружбе и взаимопомощи, царящие в Гвардии Эль.       Ложь.       Всё это ложь.       Спустя несколько часов на столе Хуан Хуа лежит рапорт на увольнение. Она смотрит тепло и доверительно, но меня тошнит от самого её вида, и ни одно слово фэнхуанки не доходит до моего сердца. Однако я, как и полагается, соглашаюсь подумать до завтра.       Невра стучится в мою дверь ближе к вечеру, но я не открываю.        - Я знаю, что ты там. Пожалуйста, впусти меня.       Жду ещё минуту, но стук повторяется. Не желая превращать ситуацию в спектакль для мимопроходящих гвардейцев, поворачиваю ключ в замочной скважине.       Невра прекрасно видит почти собранные вещи, и на его лице вдруг появляется выражение боли.        - Мер…       Не отвечаю, отвернувшись к окну и игнорируя чужие ладони на своих плечах.       Вампир мягко, но настойчиво разворачивает меня к себе, смотрит прямо в глаза:        - Для жителей Штаба Лейфтан герой, искупивший свои грехи и спасший наш мир. Помня эту жертву, выжившие волшебные существа имеют надежду на будущее.        - Но что насчёт тех волшебных существ, которые не выжили, пока ваш герой совершал свои грехи? – с горечью в голосе спрашиваю я, отдаляясь от Невры на несколько шагов и скрещивая руки на груди. Он молчит, и я продолжаю: - Хуан Хуа говорила мне о терпимости, о милосердии, но почему речь заходит о них лишь тогда, когда нуждающийся – утопивший Элдарию в крови монстр? Что насчёт терпимости к тем, чью жизнь он оборвал? Или умерли – и чёрт с ними? Это ваше милосердие? А их близкие?..        - Меридием, в тебе говорит боль утраты и жажда мести, - тихо отвечает Невра. – Но мы должны двигаться дальше, несмотря на скорбь. Иначе жизнь потеряет всякий смысл.       Глубоко вдыхаю, не в силах что-либо сказать.        Неожиданно Невра заключает меня в объятия, прижимает к себе, и я слышу быстрый стук чужого сердца.        - Ты нужна мне в Гвардии, - говорит он, зарывшись лицом в мои длинные лаймовые волосы. - Не принимай поспешных решений, прошу.       Прохлада его тела такая манящая, что я обнимаю вампира в ответ. На секунду в душу закрадывается сомнение.       Когда Невра уходит, я копаюсь в собственных мыслях, но перед глазами снова возникает твоё безжизненное тело и холодная рука, за которую я хваталась до последнего.       За окном вновь ярко сияют звёзды. Глубокая ночь.       Я состою в Гвардии не так долго, и у меня немного вещей.       Не хочу устраивать слезливых прощаний и выхожу из комнаты, где только оставленная для Невры записка является признаком того, что когда-то я здесь присутствовала.        Извинившись за то, что оставила его наедине с грузом потерь, одной из которых стала сама, за то, что, уходя, не смогла заставить себя сказать обо всём лично и посмотреть ему в глаза, я пожелала вампиру прожить счастливую жизнь.        У самых ворот окидываю Главный штаб прощальным взглядом и покидаю его. В моих руках книга о мальчике, не желавшем взрослеть, дочитанная вчерашней ночью благодаря Невре.        Дорогая Икар.       Гвардия Эль была нашим с тобой маленьким Неверлэндом, где вместе с верными друзьями мы отправлялись в приключения, разделяли несчастья и радости. Но, простив и увековечив твоего убийцу, они забыли о тебе, осквернили твою память.        Гвардия, изгнавшая тебя в угоду демону, что отнял твою жизнь, для меня мертва. Но я не прощу и пойду вперёд, чтобы отыскать новый Неверлэнд, в котором тебе обязательно найдётся место.       Ведь ты будешь жить в моей памяти вечно.       Поэтому направо — второй поворот, и прямо, пока не настанет рассвет.