Штиль

      Две фигуры стояли напротив залива и содрогались в неконтролируемом приступе смеха. Их поддерживали крики чаек, что летали над водой в поисках добычи. Силуэты парней виднелись на фоне ярко-алого заката. Погода на море была на редкость благоприятной, несильные порывы ветра лишь трепали короткие волосы, да гоняли теплый песок.       — Ох, прекрати, Генрих! — Иоганн содрогаясь, хлопнул друга по плечу и попытался успокоиться. — Знаешь, тебе стоит быть серьезнее.       — Так я серьёзен, ну, когда это необходимо, — он улыбнулся во все тридцать два и мимолётно взглянул в сторону моря. — Знаешь, а я ведь только с тобой могу быть собой. Мне ничего не нужно тебе доказывать, не быть чересчур учтивым.       Глаза Генриха наполнились невообразимым теплом, но в то же время в них плескалась печаль. Быть сыном своего отца не просто. Все от тебя чего-то ждут. Будто бы непревзойдённого ума или великих свершений. Но ничего из этого у него нет. Отчего многие узнав его получше, прекращают дружеское общение. Хотя, его и дружеским можно назвать с натяжкой. Никто не желает стать его другом, в полном смысле этого слова. Все хотят лишь одного: подобраться как можно ближе к отцу и обогатить себя или стать выше в иерархии. Генрих с этим смирился и не ожидал чего-то конкретного, но Иоганн… Он совсем другой.       Ему нет дела до того обладает ли он столь же необыкновенным умом, как отец, может ли помочь продвинуться по карьерной лестнице, да и просто получить некую выгоду. Иоганн относился к нему, как к другу, а Генрих считал его самым близким человеком, которому можно всецело доверять.       — Генрих, ты неисправим, — Иоганн широко улыбнулся и потрепал его по белокурым волосам. — Знаешь, рядом с тобой на душе становится так легко. Будто все проблемы и невзгоды исчезают и остаётся лишь спокойствие.       Он заглянул в кристальные глаза напротив и сильнее сжав ладонь на его плече, повернул голову к морю.       Вода еле колыхалась, волны маленькими гребешками появлялись у самого берега, иногда принося с собой обрывки водорослей или небольшие камушки. Штиль даровал умиротворение, а закат ознаменовал конец благополучного дня. За ним обязательно взойдет луна, озарив всю поверхность серебром.       Генрих не знал почему именно так, но ночь у него ассоциировалась непосредственно с Иоганном. Она такая же молчаливая и таинственная, как его лучший друг. В ней можно спрятаться от невзгод, она обязательно укроет тебя от всего мира одеялом из комет и звёзд.       — Иоганн?       — М-м-м?       — А давай искупаемся напоследок? — в глазах Генриха сверкнули озорные огоньки и он отойдя на пару шагов назад, склонил голову на бок. — Вода сегодня невероятно теплая, а это редкость для Балтийского моря.       В этот момент он походил на ярко сияющее солнце. Последние закатные лучи лишь сильнее подчеркивали это.       Иоганн покачал головой и недовольно проворчал под нос, говоря, какой же он всё-таки мальчишка, но просто отказать не смог, став вместе с ним стаскивать с себя одежду.       — Но только не долго.       — Как скажешь! — с этими словами Генрих влетел в море и плюхнулся спиной, расставив руки и ноги в стороны.       Он в позе морской звезды колыхался на волнах, пока Иоганн стоял рядом и, как старый дед, качал головой.       Купаться вечером было поистине волшебно. На горизонте уже виднелся полумесяц, да и на темной стороне проглядывались самые яркие звёзды.       Генрих пару раз глубоко и надолго нырял, заставляя Иоганна волноваться. Но следовало белесой макушке появится перед ним, как он облегчённо выдыхал и уже сам валил Генриха под воду, крепко обнимая и утаскивая к песчаному дну.       Стоило им вылезти из моря, как они тут же повалились на песок, устремив взгляды в безоблачное небо. Солнце уже зашло и больше не согревало своими лучами, но холоднее от этого не стало, разве что совсем немного.       — Ну вот, теперь мы все в песке, — Иоганн оглядев себя и друга, недовольно качнул головой.       — Ничего страшного, сполоснемся перед выходом.       Генриха песок нисколько не смущал. Раскинув руки, он пытался сделать ангела, болтая руками и ногами, но получалась лишь бесформенная фигура.       — Думаю, нам уже пора, — Иоганн присел и взглянул на дурачившегося Генриха.       — Может, пока не надо? — он приподнялся вслед за ним и осторожно взял за предплечье. — Когда ещё такая хорошая погода выдастся?       Генрих не хотел уходить. Ему нравилось находиться вдали от цивилизации вместе с Иоганном. В этом было что-то по своему личное и интимное. Никого вокруг, лишь они вдвоем вдали от основного пляжа.       — Твой отец будет волноваться…       — К черту, со мной ведь ничего не случится.       Генрих сложил руки на груди и надув губы, подтянул к себе ноги. Оперевшись о них подбородком, он скосил обиженный взгляд на Иоганна.       — Ладно, если хочешь, то мы можем ещё здесь посидеть, — он улыбнулся и положил руку Генриху на плечо.       Темнело быстро. Они даже не успели оглянуться, как на небе стали появляться звёзды. Словно нерадивый художник разбрызгивал краску на черный холст. Стало холоднее, отчего Генрих прижался к Иоганну.       — Давай, наверное, собираться, — он поежился, обнимая себя за плечи.       — Давай, только встань, я с тебя песок стряхну, нечего сейчас в холодную воду лезть, — Иоганн, приподнял Генриха и стал его отряхивать, отчего песок неприятно царапал кожу. — Терпи уж, нечего было засиживаться.       Под причитания Иоганна, Генрих поджал губу, ожидая пока неприятная процессия кончится. Хотя, ради его прикосновений, он мог стерпеть и не такое.       — Давай и я тебя отряхну, со мной ведь повалялся, — Генрих лукаво улыбнулся и подошёл сзади к Иоганну.       Он аккуратно стряхивал с него песок, наслаждаясь близостью друга. У него даже непроизвольно покраснели кончики ушей. Трогать его бархатистую кожу приятно.       Закончив, Генрих отвернулся, чтобы Иоганн не увидел его порозовевших щек, и начал избавлять одежду от песка и надевать.       — Надо бы нам почаще так выбираться. В следующий раз давай возьмём с собой еды и подольше посидим, — Генрих улыбнулся и достал из кармана портсигар. — Будешь?       Он раскрыл его и протянул Иоганну.       — Не откажусь, — он улыбнулся и взяв одну поджег сперва Генриха, а после свою. — Действительно стоило бы почаще так выбираться, да вот работа не даёт покоя, прихожу уставший и ничего не хочется.       Генрих кивнул и пустив облако дыма, приблизился к Иоганну касаясь его плечом. Как же он хотел, чтобы это мгновение длилось вечность. Но к огромному сожалению так не может продолжаться долго, им стоит возвращаться.       — Иоганн… — Генрих повернул голову и стал разглядывать его лицо, отблескивающие серебром от луны. — Ты — лучшее что со мной происходило за все время.       Генриху хотелось приблизиться к Иоганну, коснутся обветренными губами его губ, увлекая в нежный поцелуй, пропитанный горьковатым привкусом табака, но вместо этого, он лишь коснулся его лба своим и прикрыл глаза. Генрих не хотел нарушать столь чарующий момент поцелуем, что если бы он понял не так? Да как тут можно понять не так? Генрих боялся, что узнав такое он оттолкнёт и больше не пожелает даже видеть его. А терять то, что у них есть, Генрих не намерен.       — Ох, Генрих, — Иоганн прикрыл глаза и прижал к себе друга, крепко обняв.       Простояв так пару минут, Иоганн отстранился и оставил лёгкий поцелуй на макушке Генриха, заставив его затрепетать, от столь желанного прикосновения.       В округе никого, лишь луна, что была безмолвным свидетелем. Она сохранит их тайну, как и многие другие, пронеся сквозь века.