Гори, мясник, сгорай!

Нашумевший ныне бард, исполняет свою столь излюбленную балладу раз за разом: заставляя своим пением пробуждать остатки души в каждом из тех пьянчуг, которые бывают в тавернах. Написанная в порыве эмоций: сплетённая из нитей злости, обиды и разочарования — восхваляется каждым, услышавшим её. Она у всех на слуху, звучит на каждом углу, отдаваясь эхом в сердцах. Разбитых, как у Лютика. Бард исполняет её каждый раз как в последний, отдавая последние глотки воздуха в искренность звучания. В её жестокую правду, которую не велено знать никому, кроме автора. Конец у него ещё ни разу не был окончен достойно. Голос постоянно срывался на последних словах, обрывался, с недолгой паузой, чтобы преодолеть себя, и допеть балладу. Лютик не любил её, презирал, ненавидел, терпеть её не мог; однако каждый раз пел только эту балладу. Без иного выбора, ибо новых он не в состоянии был написать, а старые — лишь о Геральте и их совместных похождениях. Каждое воспоминание о самом Белом Волке колко отдавалось в закромах души барда, затрагивая струны доселе не ушедших чувств. Спустя столько лет, Лютик не мог забыть как они разошлись, что тогда чувствовал, как смотрели на него те янтарные, словно кошачьи, глаза ведьмака. С осуждением, презрением, совершенно непонятной для барда агрессией. И как ком в горле не позволял вымолвить и слова против, впитывая в себя каждое гнилое слово бесчувственного ведьмака. Лютик ненавидит прозвище «Мясник из Блавикена», но продолжает именовать Геральта из Ривии именно так, не позволяя забыть, для чего именно была написана баллада. Бард излил в неё свою душу; позволил гневу заполнить его разум до краёв; избавиться от навязчивого чувства вины. Лютик непременно обозлён на ведьмака, затаив обиду, залечивает раны своими песнями. Он искренне пытается навсегда забыть о своих чувствах, сломать их, себя. Забыться в пучине своих дум, где будет лишь его верная муза. Плачет, проклиная себя за всё: за безответную любовь, избегание реальности в своих балладах, за чувство, душащее барда изнутри. И, только Лютик понимает, прекрасно понимает, что никогда не откажет ведьмаку. Он будет ждать его, их новых приключений, он будет ждать шанса выговорить ему всё, что он думает о том, о тех сакральных чувствах. Лютик хочет сопротивляться своим чувствам, хочет откинуть их куда-нибудь на задворки сознания, но твёрдо знает — он будет ждать столько, сколько потребуется.