*до того как вы начнете фик, прошу обратить внимание на примечание Автора. Спасибо*
Тьма проникает в тело, через рану в груди. Тьма поглощает его. Не успели. Они все не успели. Ему кажется, он снова тонет. Но в небе невозможно утонуть. С неба можно упасть.
В ночь с 18 на 19 июня 1995, в районе трех часов ночи, в больницу города Бэкон Хиллс, с острой болью доставили Клаудию Стилински. Сердце набатом билось в груди. Кровь шумела в ушах. Тело пробил холодный пот. Сквозь все эти муки она не слышала, что говорят врачи. Но она знала. Она прочла всю литературу о наследственности и осложненной беременности, на которую натыкалась за последние 9 месяцев. Два слова будто отпечатались на внутренней стороне век. «Резус конфликт» Приговор, который им вынесли на 6 неделе, когда пища не задерживалась в теле Клаудии дольше, чем на 40 минут. Джон, конечно, тут же бросился убеждать жену, что беременность стоит прервать. Врач поддержал мужа, аргументируя это тем, что во время второй беременности, такие осложнения уже редки и переносятся легче. Но девушка была непреклонна. «Я рожу его! Мы сильные и мы справимся» Девять месяцев беременности стали тяжелым испытанием для двадцатипятилетней девушки. Токсикоз, усталость, постоянные боли - все это не давало ей покоя. И вот ночью она проснулась, чтобы в очередной раз сходить в туалет, как резкая боль согнула ее пополам. «Мой малыш! Он умирает!» Нужно добраться до телефона, вызвать службу спасения, дождаться врачей и пусть они спасут его. Не их. Но ее малыша. Джон уехал на какую-то конференцию в соседний штат. Он бы не оставил жену, но она уговорила его.Он уехал и вернется только завтра утром. Клаудия жалела, что так и не попрощалась с ним, ведь она может и не пережить эту ночь. Но пусть выживет ее сын. Джон позаботится о нем и станет ему и отцом и матерью. «Перестань, Клаудия! Соберись! Ты нужна сыну и мужу. Ты родишь малыша и будешь его воспитывать» - если бы она могла, она бы побила себя по щекам. Ее везли по коридорам в операционную, а она смотрела в потолок и считала лампы, количество поворотов на этажах, открытых дверей, медсестер вокруг каталки. Главное, не сдаваться панике и черным мыслям. -Готовы?! Раз, два, три! – ее подхватили и переложили на стол. Здесь считать было нечего: белый потолок, светильник с четырьмя лампами. Паника начала расти, так же, как и боль в животе. Приборы сбоку противно запищали, сигнализируя о резком учащении сердцебиения. - Клаудия. Тише, дорогая, успокойся, – над ней склонился ее врач, заслонив слишком яркий свет. – Клаудия, ты должна успокоиться. - Хорошо. Хорошо... – девушка прикрыла глаза и старалась дышать глубоко и медленно. - Вот и умница, –мужчина уже хотел отойти, как Клаудия схватила его за руку и зашептала. - Спасите его. Не меня. Его, – в ее глазах не было слез или страха, только уверенность. - Доктор! Водянка! *-откуда-то из угла, донеся незнакомый женский голос. «Нетнетнетнет...» женщина знала, что это значит. Отек плода. Ее малыш задыхается. Она хотела снова что-то сказать доктору, но резкая боль заставила ее захлебнуться криком. - Наркоз сюда, быстро! Делаем все возможное. Клаудия хотела сказать своему врачу что-то еще, но на лицо ее опустилась маска и она услышала обратный отсчет. - Десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть… * * * В палате был отключен свет, но все же было светло. Огромный лунный диск виднелся в открытом окне. Белый свет проникал в комнату и покрывал все ровным слоем: стены, пол, медицинские приборы, тумбочку с цветами, кровать и спящую в ней девушку. Она была слишком бледной и худой, даже для одиночной больничной койки. Ее сон был беспокойным. Между бровей залегла морщинка, а лоб покрылся холодным потом. Оборудование рядом с кроватью заверещало, оповещая об изменении в состоянии пациентки. - Нет! –девушка резко приподнялась на кровати, вырываясь из плена кошмара. - Клаудия, тише-тише, –в палату вбежал мужчина в больничной форме и положил руки на ее плечи, пытаясь успокоить и оставаться на месте. - Мой мальчик! Я хочу его видеть, –Клаудия с надеждой смотрела в глаза врача. Мужчина убрал свои руки и встал с кровати. Ее сердце пропустило удар. - Клаудия, мне так… Дальше она не слушала. Зачем?! Она и так знает, что ему жаль. Что они сделали, что могли. Что было слишком поздно. - Могу я увидеть его? – тихий голос прервал речь мужчины. - Это не позволено. - Я знаю. Я только хочу подержать его на руках. -Клаудия… - Пожалуйста, – она посмотрела на него. Снова нет слез. Только тоска и отчаяние. -Хорошо, – мужчина быстро кивнул и вышел из палаты. Клаудия опустила босые ноги с кровати и повернулась лицом к окну. Она всегда думала, что свет Луны холодный, но сейчас он согревал ее. За ее спиной раздались тихие шаги. Врач обошел кровать и положил сверток одеял в протянутые руки. - У тебя пара минут. Потом я заберу его. Она не ответила, только кивнула. Как только дверь за врачом закрылась, девушка дрожащей рукой потянула за край одеяла. Малыш оказался совсем крошечным. Явно меньше, чем должен был выглядеть здоровый, девятимесячный, младенец. Но все равно он казался Клаудии самым прекрасным на свете. Его даже можно было бы принять за спящего, если бы не темные губы и обездвиженная грудь. Даже его кожа казалась просто слишком бледной в свете луны, а не неестественно синей. Ее малыш. Ее сын, который так и не сделал первого вздоха. Наконец, выступили слезы. Соленые капли скатывались по впалым щекам и падали на одеяльце. Клаудия сделала судорожный вдох и вытерла лицо тыльной стороной ладони. Она поудобнее перехватила сверток и начала осторожно раскачивать взад и вперед,будто убаюкивая дитя. -I see the moon, the moon sees me shining through the leaves of the old oak tree Oh, let the light that shines on me shine on the one I love. Over the mountain, over the sea, back where my heart is longing to be Oh, let the light that shines on me shine on the one I love. Она продолжала плакать, но голос ее не дрогнул. Она пропела только два куплета и замолчала. Закусив губу, смотрела на бледное личико. Ей хотелось закричать громко, протяжно. Так, чтобы ее услышала даже Луна. Так, как кричит мать, потерявшая свое дитя. Но она молчала, прокусывая губу до крови, раскачиваясь сильнее. Когда из-за слез она уже не могла ничего видеть, Клаудия закрыла глаза и опустила голову, касаясь губами лба младенца. - Клаудия… Шепот заставил девушку вздрогнуть и поднять голову. - Клаудия… Она открыла глаза и заозиралась по сторонам. Она была одна в палате, но точно слышала чей-то шепот. Девушка была готова списать все на галлюцинации и нервы. - Клаудия! –шепот был слишком реальным для глюка, – Клаудия, посмотри в окно. Девушка медленно начала поворачивать голову, ожидая увидеть все, что угодно,но в окне никого не оказалось. Она прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Главное, спокойствие. Она уже почти поверила, что это совсем не реально. Но когда она открыла глаза, крик застыл в ее горле. Лунный диск. Он изменился. Теперь он больше походил на лицо. Человеческое лицо. - Здравствуй, Клаудия! Я –Луноликий. Луна! С ней говорила Луна! - Я сошла с ума. Я окончательно сошла с ума из-за горя, – Клаудия проморгала несколько раз, но видение не исчезло. Более того, оно изменилось. Теперь лицо улыбалось. Только как-то очень грустно. - Нет, моя дорогая. Ты все та же, относительно здоровая молодая девушка. - Ага. И поэтому со мной говорит Луна. - Клаудия, я не Луна. Меня зовут Луноликий и я из семьи Лунин. Мой народ, очень похожий на людей, когда-то бороздил просторы космоса и защищал его обитателей. Но много лет назад, произошла страшная трагедия и мой народ погиб, а я застыл рядом с вашей планетой. Я наблюдал за людьми и оберегал Землю. Я ее Хранитель. - Оберегал от чего? Что значит застыл? И как это понимать – Хранитель Земли? - Клаудия, прошу тебя. У меня не так много времени. Я расскажу тебе лишь то, что тебе нужно знать. Когда-то давно, моя семья допустила ошибку, доверившись не тому человеку. Сначала он был хорошим, но потом произошло то, что сделало его злым. Он стал настоящим ужасом Вселенной. Он уничтожал планету за планетой, звезду за звездой. Мы боролись с ним, но оказались слабы. Мы бежали от него, так как не могли бороться. Но он нагнал нас и тогда состоялась великая битва. Его звали Кромешник и он был повержен, но слишком высокой ценой. Вся моя семья погибла, а я остался в заточении, внутри Луны. Но я выжил и пришел в себя, так как у меня были вы, люди. Я наблюдал за вами. Особенно за детьми. Это самые удивительные создания во всей Вселенной. Самые сильные и, в то же время, самые слабые.Тогда я решил защитить их и я создал стражей. Хранителей снов. - Луноликий. Я, правда, стараюсь понять, чего ты хочешь от меня этим добиться, но ты выбрал не лучший момент, –девушка, отвернулась от окна, заглядывая в лицо мертвого малыша. - Именно поэтому я и говорю с тобой. Хранители снов – это мои дети. И один из них умирает и ему нужна помощь. - И что с того? Что я могу сделать? - Я могу вернуть тебе сына. Клаудия замерла, а потом медленно подняла голову. - Что? - Один из Хранителей серьезно ранен. Он лишился силы и скоро умрет. Но я не могу допустить этого, ведь он мне как сын. Я хочу снова сделать его человеком. До того момента, пока он не будет готов вернуться ко мне. Но до тех пор я хочу, чтобы ты растила его. Воспитывала, обучала и любила. Я не могу оживить мертвого младенца просто так, Клаудия, но я могу подарить тебе дитя, которое нуждается в тебе. - Но как я буду растить его? Ведь у него есть своя жизнь. Он же, какое-то магическое существо. - Нет. Сейчас он просто мальчик, которому нужна мать. Я запру все его воспоминания и силу до тех пор, пока он не будет готов. - Готов к чему? - К тому, чтобы вернуться в ряды Хранителей. К тому, чтобы отдать свою жизнь за другого. К тому, чтобы защищать то, что ему дорого, любой ценой. Клаудия задумалась. Скорее всего, это просто сон. Наркоз так действует на ее мозг. Или же она правда свихнулась от смерти своего ребенка. Она снова взглянула на дитя в своих руках. Ее сын. Ее и Джона. Как она завтра сможет взглянуть на мужа? Ему будет больно так же, как и ей. А если это правда?Почему она не может быть счастливой? Почему не может осчастливить мужа? Почему не может помочь кому-то выжить? - Возможно, я пожалею об этом, но я согласна. - Я рад, Клаудия. Я безгранично благодарен тебе. Я сделаю так, что все забудут о смерти твоего сына. Все будут уверены, что у тебя родился живой малыш. Он будет слаб, но он выживет. Я помогу ему сейчас, но дальше, он может надеяться только на тебя. - Хорошо, –девушка последний раз взглянула на малыша, закрыла глаза и поцеловала его в лоб. Неожиданно тело младенца исчезло, оставляя в ее руках только кучу одеял. - Спасибо, Клаудия. Девушка кивнула и отвернулась от окна, но потом что-то вспомнила и снова взглянула на Луну. - А как его зовут? - Джек. Ледяной Джек. ***Он упал.
*** Меллиса МакКол как раз закончила оформлять карту очередного пациента, когда двери скорой распахнулись, и шериф Стилински прошел в холл, неся на руках своего сына. - Джон! - Меллиса! Мой сын! Он умирает!